Сергея Зимова трудно вместить в рамки обычных представлений о людях. Эколог — да, но обычные экологи ратуют за сохранение окружающей среды, а он призывает к ее радикальной трансформации. Он уже более тридцати лет пытается вернуть Северную Сибирь в ледниковый период, в благодатную эру плейстоцена. Согласно его концепции, северные экосистемы можно вернуть в состояние, в котором они находись до того, как древний человек десять тысяч лет назад уничтожил самое большое пастбище на Земле — мамонтовую степь, существовавшую на большей части суши Северного полушария во времена последнего оледенения. Путь к этому, согласно Зимову, — возвращение популяций животных на северные пространства, а вместе с ними и высокопродуктивной травяной растительности. Это, в свою очередь, ускорит биологический оборот углерода, замедлит таяние ледников и мощнейший парниковый эффект.
Об идеях Зимова продолжают спорить, но в созданный им Плейстоценовый парк каждое лето отправляются в паломничество ученые и экологи со всего мира.
Мыслитель, способный соединять данные разных дисциплин в целостную картину мира, — да, хотя с виду это огромный и дикий сибирский мужичина, сам себя полушутя-полусерьезно именующий потомком неандертальцев и всю жизнь посвятивший не размышлениям о спасении мира, а кипучей деятельности по терраформированию планеты.
Эксцентричный чудак — да, но с множеством крупнейших научных результатов, опубликованных в Nature, Science и других ведущих научных журналах планеты и широко обсуждаемых в мировом научном сообществе.
Его официальная должность — начальник Северо-Восточной научной станции Дальневосточного отделения РАН, старший научный сотрудник Тихоокеанского института географии. Но миру он известен как создатель Плейстоценового парка — эксперимента, который он проводит уже более тридцати лет без масштабного финансирования, силами своей семьи, немногочисленных последователей и многочисленных гостей-исследователей.
Плейстоценовый парк — заказник на северо-востоке Якутии, за Северным полярным кругом, в местах, где река Колыма впадает в Восточно-Сибирское море, площадью 144 кв. км. В заказнике проводится эксперимент по воссозданию экосистемы мамонтовых степей плейстоцена. Главную роль в этом восстановлении должны сыграть завезенные в тундру животные — на территории парка уже живут якутские лошади, северные олени, лоси, овцы, овцебыки, яки, бизоны, зубры и маралы. Прямо сейчас туда через всю Сибирь везут верблюдов и коз.
За время проведения эксперимента влияние животных на растительность уже видна невооруженным взглядом. На многих участках территории травы и злаки стали доминировать. Содержание углерода в почве растет, скорость биокруговорота увеличилась. Ближайшие планы Плейстоценового парка — увеличение поголовья овцебыков. Далее планируется построить забор вокруг всей территории Плейстоценового парка, а в последующем — ввести хищников в экосистему.
В 2014 году в Тульской области Зимов открыл второй филиал Плейстоценового парка — урочище «Дикое поле», основная задача которого — показать широкой аудитории, как выглядит «правильная» саванная экосистема. На этой территории еще в историческое время была высокопродуктивная степь, поэтому здесь не надо проводить длительных трансформаций растительности и почв.
По мнению ряда ученых, Плейстоценовый парк — важнейший климатический эксперимент в мире. Другие спорят с Зимовым: кто-то защищает тундру от перемен, кто-то сомневается, что ему удастся интродуцировать в столь суровых условиях завезенных животных, кто-то считает невозможными задуманные Зимовым преобразования из-за их чересчур огромного масштаба, кто-то ругает за излишнюю смелость идеи потенциального воскрешения мамонтов. Зимов говорит, что давно привык к критике: когда-то смеялись и над его предупреждениями о том, что мерзлота начала таять и это несет огромную опасность, — а теперь это стало мейнстримом.