@azatsatt

Последней точкой в нашей экскурсии с Хамилем из «Касты» становятся Парамоновские склады. Туда мы спускаемся по Крыловскому переулку, периодически останавливаясь для фото в каком-нибудь глухом тупике или возле обшарпанной стены.

— А здесь мы раньше играли в баскетбол. Какой рэп без баскетбола?

Хамиль рассказывает историю Парамоновских складов. Сейчас это исторический памятник, а в 19 веке купцы размещали здесь свои товары, которые потом распространяли по подземным ходам.

— Тут я и закончил писать «Ростов-папа». Мы сейчас прошли примерно тем же путем, которым я двадцать лет назад ходил по городу и сочинял свои первые куплеты.

— Какие еще известные песни были написаны вот так же, во время прогулок, уличных фристайлов и чайных церемоний?

— «Мы берем это на улицах», «Наши люди», да много их. Был когда-то клуб «Команчеро». Мы с ребятами собирались там по пятницам. Тогда еще не было баттлов. Мы просто поочередно читали свои куплеты. Там был открытый микрофон, и каждый мог представить свое творчество. Так все и начиналось.

Хамиль из «Касты» ходит быстро, проворно петляя между машинами. К нам присоединился Кирилл — друг, который помогает Хамилю во всем, в том числе в вопросах безопасности.
— Я всех перезнакомил, я — звено. Все когда-то оказались в нужном месте. Или в ненужном, - смеется Кирилл. Он уже навеселе.
Мы заходим в кофейню «Купажъ», которой управляет мужчина в возрасте — Арам.
— Это историческое место. Здесь мы собирались перед концертами «за чашечкой кофе» - согреться, расслабиться, - говорит Хамиль. – Ничего не изменилось.
Арам провожает нас в закрытый дворик, куда мы попадаем через неприметный с виду подъезд. Но внутри — настоящая лепнина 19 века. Во дворе на бельевой веревке развешано белье и ковры.
— Это был настоящий армянский дворик, все семьи собирались по вечерам, общались, ужинали, — вспоминает Арам. — В 44-м году здесь упала бомба.
— И немец на парашюте три дня висел, — шутит Кирилл.
Делаем фото на фоне ковра и идем дальше.

Хамиль из Касты проводит экскурсию по Ростову, по местам, где прошло его детство и зародился русский рэп.

— Если спрашивают, где я живу, отвечаю: где-то между Москвой и Воронежем. Постоянно в разъездах, и все через столицу. А в Ростов стараюсь почаще приезжать, здесь я отдыхаю.

Мы едем по Буденновскому проспекту и останавливаемся у консерватории.

— У входа здесь тусовались и рэперы, и рокеры. Бывало, дрались. А вечером тут же проходили наши первые фристайлы, собирались по 10-20 человек, по очереди читали свои тексты. Было шумно, людно, и в этом была особая атмосфера.

Едем дальше. Пробираемся через улочки.

— По Ростову стало сложно ездить. Улицы узкие, машин много. Теперь еще и перерыли все к Чемпионату. Это машина моего отца, я сам нечасто за рулем бываю. Но когда сажусь, стабильно собираю штрафы. Но даже если что-то происходит, все быстро решается. «О, это же ты, этот… из Касты», — смеется Хамиль.

Мы сворачиваем на улицу Шаумяна. Хамиль оставляет машину, к нам присоединяется еще один друг — Кирилл.

Свою экскурсию по Ростову Хамиль из «Касты» начинает с памятника Стачке. Здесь, на возвышенности, видно полгорода.
— Я жил здесь недалеко, в частном секторе. Сюда приходил посидеть, подумать.
Он садится на большой камень, в руках — толстая тетрадь в кожаном переплете. В нее, кроме обычных заметок, Хамиль записывает тексты песен.
— Я весь город обошел пешком от и до. Ритм ходьбы помогает создавать читку, отрабатывать интонацию. Вот на этом месте я сочинил свои первые песни. Здесь я начинал писать «Ростов-папа». Мне было восемнадцать.
Хамиль одет во все черное: ботинки, штаны, мантия, бандана. С ним его друг, поэт Дмитрий Кравченко. Он добавляет, что для Хамиля движение — часть его творчества.
— Он даже на сцене постоянно ходит, отбивает ритм, — смеется Дмитрий.
— Бывает, пишешь что-то дома, а потом в ступор впадаешь. Тогда просто выходишь на улицу и идешь гулять. В наушниках — несколько минусов. По дороге сочиняются первые строки, дорабатываются другие. Для меня движение — это основа креатива.