Вероника Чупрова: «Мой король Артур вселяет в меня веру»
— Он что у вас еще и ходит что ли?!, — сказала наш бывший невролог из поликлиники. Я отказалась от нее, когда она предложила отдать Артура в интернат. Врач тогда заверила, что перспектив никаких, ходить и говорить Артур никогда не будет.
— И вообще, ничего никогда не будет, какой вам от него толк, сдайте вы его и живите себе спокойно. Еще родите здорового и заживете. Зачем он вам?
Раньше я вспоминала эти слова с содроганием, потом с усмешкой, теперь с улыбкой. Когда встречаю мамочек, которые со слезами на глазах рассказывают, что им сказали врачи, я показываю на Артура: попробуй догони его! А болтун такой, каких мало! Мы называем его «домашнее радио». Говорит без умолку. Рассказывает стихи и поет песни. Чудо? Нет, это вера.
Мы столкнулись с ней в реабилитационном центре спустя много лет . Она, конечно, сразу узнала меня — я ведь тогда за словом в карман не полезла. Артура она не узнала. Еще бы! Он вихрем пронесся мимо и уже с другого конца коридора кричал:
Раньше я вспоминала эти слова с содроганием, потом с усмешкой, теперь с улыбкой. Когда встречаю мамочек, которые со слезами на глазах рассказывают, что им сказали врачи, я показываю на Артура: попробуй догони его! А болтун такой, каких мало! Мы называем его «домашнее радио». Говорит без умолку. Рассказывает стихи и поет песни. Чудо? Нет, это вера.
Мы столкнулись с ней в реабилитационном центре спустя много лет . Она, конечно, сразу узнала меня — я ведь тогда за словом в карман не полезла. Артура она не узнала. Еще бы! Он вихрем пронесся мимо и уже с другого конца коридора кричал:
— Мама, иди быстро! Я хочу покататься!
Мы пришли на физкультуру, кататься на специальном велосипеде для детей с «ДЦП-шек». «Велик» — это же прям счастье! А она уставилась на меня и говорит:
— Это что, он?! Это ваш сын что ли? Он что у вас еще и ходит?!
Не скрою, хотелось ответить от души, внутри аж все закипело. Но я только и сказала:
— Прикинь!
И прошла мимо.
Она потом поймала меня где-то в коридоре и спрашивала, как нам это удалось. Мне не хотелось с ней общаться. Сказала только:
— Просто я его люблю. И верю в него.
Да, я очень в него верю. Но первым в него поверил врач-неонатолог, который выхаживал его 14 лет назад в реанимации.
Да, я очень в него верю. Но первым в него поверил врач-неонатолог, который выхаживал его 14 лет назад в реанимации.
— Придумала имя?
— Может, Артур.
— Отличное имя! Король Артур! Значит, точно выживет! Даже не сомневайся!
И я больше не сомневалась. Я точно знала. Что выживет, что заговорит, что будет ходить, что все сможет. И что все смогу я. И никакие невзгоды не переубедят меня в обратном. Никакие слова не ранили больше, чем слова того невролога много лет назад. Я уже прошла через все это. И мне уже ничего не страшно. Я точно знаю, что раз смогла тогда, то смогу и сейчас!
Я со своими детьми;младший Матвей и старший Артур гуляем в парке