Боевой снайпер Малой: война — это плохо

Как ты решил стать снайпером?
Военные бывают разные — пехота, артиллеристы, разные вооружения и военная техника, очень много специальностей. Некоторые выбирают ее по своему характеру, или идет вместе с друзьями или хочет понимать, как именно лично он может лучше помочь своей земле. Иногда играет роль престиж. Снайпер, конечно, — престижная профессия. Но реальность не такая, как все думают. Если тебя приняли в снайперы — ты постоянно в грязи, ты постоянно на работе, ты постоянно потный. Да это вообще отвратительная работа.

Почему же ты поменяешь специальность?
У меня есть цель. Я в Славянске родился, там моя семья. У меня есть цель — освободить Славянск. И я принял категорическое решение, что я должен сделать для этого, все, что нужно. 

Тебя назначили снайпером и ты просто выполняешь приказ?
Нет, я сам решил, но не сразу. Я состоял в очень хорошем подразделении. У меня был хороший командир. Я его любил. Были хорошие ребята, были друзья, которые две Чечни прошли. Меня всему обучили. Сначала я был в обычной пехоте. Но я уже в какой-то момент уже понял, что не могу больше терять своих товарищей. Я подумал, а что я могу изменить, как быть полезнее? И решил, что надо поменять подразделение командование, с большей вероятностью избежать гибели и стать полезнее. Попросил своего близкого человека Осьминога, все любят его, научить его делу. Он снайпер. Осьминог меня обучил, как не быть жертвой.

Военные часто вспоминают свои главные сражения. Ты что рассказываешь?
Да, все, как обычно. Любой снайперский огонь — это локальное уничтожение цели.

Тебе нравится работа?
Я к этому по-другому отношусь — я разрушил чей-то мир. Пусть это враг, но у него была мама, у него, может, есть жена, дети. Неважно, кто это. Неважно, что это — шкура. Неважно. У него есть целый мир, он точно так же есть, как и я, он как и я ходил в школу. У него был первая любовь. Первое разочарование. Но в отличие от меня это он пришел нас убивать. Возможно, уже убил нескольких наших мужчин? Женщин? Может, детей? И дальше будет. Я просто выключил этот мир одним выстрелом. Я плохо отношусь к этому. Мой выстрел — это необходимость. Я ликвидирую угрозу.

Когда первый раз пошел… ликвидировать угрозу?
Не хочу об этом говорить. Чувства могу рассказать: сердце билось быстрее. Обычно немыслимо, потому что для тела человека это немыслимо — убивать человека, типа такого же, как ты. Первый раз сердце билось. Это только с привычки выходит. Практика. Сначала нервничал. Сердце сильно билось. Но первый мой выстрел был положительный. Я поразил цель. С первого раза.

Ты сам сказал, что это он пришел к нам убивать, он наших убивал.
Да без разницы где – это человек в первую очередь. Поэтому я просто беру и выполняю свою задачу. Но вообще мне это не нравится. Я бы хотел, чтобы это прекратилась, чтобы необходимость в моей работе ушла..

Читала, что снайперу видно, как глаза потухают… потухают… Так пишут в книгах.
Это книги. Так не бывает. Даже на расстоянии до ста метров не поймешь, куда человек смотрит, это всего лишь силуэт, ничего такого не видно обычного. Просто выполнял свою задачу. Будет приказ, буду работать.

И не запоминается эпизод войны, случаи?
Запоминается, но я не хочу рассказывать. На самом деле все, что могу сказать, война — это очень плохо, смерть — это всегда очень плохо, мне это не нравится на самом деле. Я не получаю удовольствия от того, что делаю работу. Хотя в то же время осознаю – это моя работа. Они пришли к нам в дом. Буду лучше работать, меньше убьют наших

Все на войне серьезные такие, вы вообще шутите там?
Постоянно шутим, чтобы разрядить обстановку, шуток куча! Конечно, все что только не придумают, чтобы не зацикливаться.

После войны что будешь делать?
Не думал о том, что будет, когда закончится война. Сейчас моя работа — ликвидировать угрозу. Но я учусь и гражданской специальности, я «инженер-механик». Буду мастерить. Может, что-то еще придумаю. Раньше времени не было. Планировал кое-что, но откровенно не готов поделиться — личное. Как же тебе расскажу, это же мечта моя, это сокровенное.

Как ты понимаешь, что происходит? Что бы ты сказал мирным гражданам?
Мне нечего сказать, я ж не проповедник. Каждый должен осознать ситуацию, сам занять позицию, наверное. Но хотел бы, чтобы люди внимательно изучали источники, причем не только с одной стороны, надо и другие читать. Смотрим все, видим все, делаем вывод. Не только наши, но и украинские, увидеть две разные позиции и сделать свой вывод. Нельзя придумать, думать, что все сам заранее знаешь — личное мнение может быть ошибочным и скорей всего, будет ошибочным. Я смотрю четыре источника даже прежде чем, сделать выводы. Включая американские, итальянские, украинские и российские. Но я делаю свой вывод, естественно.

Что можешь посоветовать дончанам?
Ничего. Я ничего не могу сказать— не в праве. У меня нет такого чина, чтобы что-то им обещать — я же не чиновник. Единственное, что могу сказать, все, что в моих силах — я делаю. Будет задача — буду врага бить. А остальное — у нас не права, ни физического, ни морального – никакого, ничего я пообещать не могу.