рождественские стихи

вертеп

детский утренник. начало творения,
театр порождает пространство, стороны:
верх и низ — тумбочка в измерении
мешка с конфетами и просфорами,
сбоку — запад-восток кривого мерина,
назад и вперед наклоны поровну.

начинаем! ведущий уже пьяненький,
говорит, что сказка — про царя ирода.
плачет, шкандыбал на метро из аннино,
следом темные силы, приводит доводы:
милиция съест младенцев маленьких!
вдруг врываются маски, в глазах дыры-то.

так в театр входит жизнь естественно,
арестовали еще директора и бухгалтера,
дети испугались, но театр — это весело,
особенно — жизнь в исполнении мастера.
маша кормила младенца, мысленно
он сопел как спаситель, играя партию.


пролог

оттого что с нами бог
начинаем наш пролог.

когда рождается младенец,
то начинает завывать,
и много маленьких безделиц
ему положено в кровать,

а именно: луна и солнце
язык и прочие стихи.
морские жители и горцы
и человеки от сохи -

здесь все страдало и боялось,
поскольку грех у них болел,
теперь великое и малость
следят, как ирод околел.

вначале было бу-бу-бу -
отдайте ангелу трубу.

веничка спешил на поезд -
у него родился сын,
он влетел в вагон как воздух,
забегая в магазин.

он боялся, что забудет
дом, конфеты и пути,
контролеры и зануды
его держат взаперти.

ирод вышел на проверку,
как собес или судья,
у бродяжек и евреек,
по суду детей едя.

ангел плачет и поет,
пучит мальчику живот.

ночь поет волхвам, целуясь
и с пещерой, и с быком,
в кровь овечка захлебнулась
люльку лижет языком.

вот теперь живет ребенок
навсегда и до конца,
ничего, что нет пеленок,
а у песни нет конца.

веня входит в электричку,
ангел воет и поет:
мир становится приличным
личность входит в новый год.


слесарь

о, бомж великий и простой,
скиталец и охотник,
тебя полюбит смерть с косой,
и девушка с большой косой,
и рогоносец-плотник.

судьба несет с собою нож,
луну несет собака,
и правду, грязную как ложь,
возьмет сосед за медный грош
и не вернет, однако.

пойдем назад как енисей
с сибирскою зевотой.
перед квартирой чуть налей,
ты не обманешь малой сей,
и сделаешь работу.

да, мы закрутим этот болт,
как плотник или слесарь,
и двести двадцать милых вольт,
и бертоллетовая соль
жгут пятку ахиллесу.

потом возьмем в подарок яд,
стакан мы залпом выпьем.
пускай купается марат,
пускай младенец будет рад
помытый и без сыпи.

стоит над нами колыбель.
волхвы напились, вроде.
и как огромный корабель,
и как загробный пес-кобель
в кран иордан приходит.


ирод

ирод хочет в туалет,
но пришли к нему цари,
ирод терпит, ждет ответ,
а цари поштучно три
малышу несут дары,
и не нужен им билет.

а звезда идет, плывет,
и цари плывут за ней,
видно, скоро новый год
искончание всех дней.
ирод писается, рвет
свет на небе и на дне.

пока ирод не умел,
три царя пошли к звезде,
там младенец в форме тел
с неба на себя глядел.
там младенец в форме бога
плакал и кряхтел немного.

там младенец в форме сна
выпил сисю и кефир,
там звезда звенит одна,
словно нету черных дыр.
в ней ни горлышка ни дна,
млечный путь и целый мир.


ислик

ослик из винни-пуха тоже попал в вертеп,
там уже были пастух, лев толстой и будда,
король-лев, колобок и младенец-иуда,
народ, отказавшийся от сладости самосуда,
генералиссимус царь ирод, танцующий степ,
но он-то как раз был в своей форме нелеп.

а вот ослика туда положила девочка, чтоб
у малыша была любимая кем-то игрушка,
любимая кем? всеми! скажи на ушко,
чтобы всем слышно было и под подушкой:
ослика зовут ислик, и он грустный, лоб
немного потертый. что тут у вас? стоп!

проходят прямо в ботинках - откуда взялись?
без ордера на обыск и права на правду
они осмотрели пещеру, прорвали ограду,
не нашли младенца и попятились задом.
- товарищ ирод, тут игрушки, осел, лис,
но не нет мессии. - кругом шагом брысь!


жизнь

и вот младенец молодец,
он ухватил себя за жизнь,
и смерть сказала: мне конец,
конец сказал: улыбка, чииз.

и вот идет вперед пастух,
овечка шерсть свою прядет,
душа его и рядом дух
всем существом рыдают вот.

кричал младенец, но кому?
кто понимает эту речь,
кто сам источник слов, саму
кто смог природу уберечь

от мысли быть в себе самой.
младенец все сказал и жил,
и ты собой живи со мной,
и мир живи единством жил.


рождество

когда у тебя рождается бог,
ты оказываешься взрослее вселенной,
которая плачет и какает, и пальцами ног
не может еще рулить наверное,
но он все равно всемогущий,
и молоко в тебе млечного пути гуще.

когда у тебя рождается бог,
он еще помнит, кто он такой
знает и языки ангельские, и сцепления дорог
судьбы, но может уже ухватить рукой
твой палец рефлексом обычным,
единое в нем представлено лично.

когда у тебя рождается бог,
все - от большого взрыва в начале
до большого взрыва в итоге
зависит от тебя. он закричал.
ты его взяла - сокровище - и приложила к груди,
смерть отступила, все еще впереди.