Люди без лиц

Вы знаете, что такое страх? Холодный, липкий, тягучий, бесконечный. От него покрываешься потом, и каждый волосок на теле встает дыбом. От него хочется кричать, но нет, зажимаешь себе рот рукой, впиваешься в нее зубами и беззвучно трясешься.

Ты не спишь ночами и прислушиваешься к звукам. Они приезжают под утро, часа в три. Хлопает дверь машины, потом – дверь подъезда. Топот сапог по лестнице. Лежишь рядом с мужем, молчишь и всматриваешься широко открытыми глазами в темноту. Судорожно сжимаешь его руку.  Вдруг в последний раз?

К нам – не к нам. К нам – не к нам. К нам – не к нам. Хронометр в твоей голове отбивает такт, не попадая в ритм с сердцем.
Остановились на третьем. Не к нам. Выдыхаешь.

Утром начинаешь лихорадочно перебирать вещи. Что? Что может быть против нас? Обнаруживаешь фотографию. Это я на совещании жен командного и начальствующего состава РККА. В первом ряду – Сталин, Молотов, Ворошилов. Я – сразу за Буденным.

Нас всех перед встречей тщательно осматривали. Даже к гинекологу водили. А после дарили дорогие подарки – золотые часы с памятной надписью, вот эту фотографию.
Там еще Крупская выступала. Вот она, сидит рядом с Буденным.

А это.. это... Гамарник! Он еще в мае 1937 года покончил жизнь самоубийством. Его заподозрили в шпионаже и вредительстве. А вот Егоров! Бывший полковник царской армии. Сталин им недавно был недоволен...
Мечешься по комнате в поисках химического карандаша. Куда он запропостился? А, вот, на подоконнике. Хватаешь и начинаешь яростно закрашивать лица. Бумага не выдерживает натиска и слезает. Продолжаешь всматриваться в каждое лицо. Кто еще?
Внезапно в голове мелькает мысль: 

Историю этого снимка мне рассказала Алла Славина. Ее мама, Мэра Моисеевна, сидит во втором ряду, за Буденным. Это она закрашивала лица синим химическим карандашом.