Наверх
Аналитика

Русские немцы
на Алтае

«Не с теми я, кто бросил землю
на растерзание врагам»
Анна Ахматова
18.12.2020
Культура русских немцев на Алтае интересна и обширна. Это потомки переселенцев, которые остались жить на задворках Сибири. Многие из них пережили страшную дату – 28 августа 1941 года, когда русские немцы со всего союза были насильно изгнаны в холодный и неприветливый край. Это люди, которые сегодня успешно реализуют себя в бизнесе, культурно-творческой деятельности, помнят и чтят свой род. 
Этот материал посвящен русским немцам Алтая, которые не покинули свою малую родину, но и не забыли, откуда они родом. Еще он о том, как сохраняют культуру и язык (в том числе диалекты) русские немцы в Алтайском крае. 
С этой темой автор знакома не понаслышке. Я и сама на четверть принадлежу к немецкой фамилии Шнайдер. 
Когда говорят «русские немцы», многие не знают, что и думать. Кто это? Переселенцы, жители немецкого национального округа или вообще гости из Германии? 

Культура русских немцев в России очень обширна. Это и изучение литературного немецкого языка, и сохранение немецких диалектов (они есть и в самой Германии, но в России появились новые варианты), и культурные вечера, и даже создание мультфильмов для детей русских немцев на немецком с героями из алтайской культуры.

Для Алтайского края эта культура исторически началась с реформы Столыпина, а продолжилась в августе 1941 года, когда большинство немцев с Поволжья насильно переселили в Сибирь. 
Русская немка с двойной фамилией:
история Светланы Фризен-Генрихс
Светлана Фризен-Генрихс работает менеджером по культурному взаимодействию в центре «Немцы Алтая». У Светланы и папа, и мама — российские немцы. Её бабушка с маминой стороны — Генрихс (Штеле) Анна Ивановна — депортированная с Волги немка. Она родилась 25 марта 1931 года. 

Все остальные родные — немцы с Поволжья, которые приехали во времена Столыпина добровольно. 

Так и получилось, что у Светланы все в семье немцы. С самого детства прививалась культура и историческая значимость национальной принадлежности.

А вот с языком у Светланы не все так хорошо — в детском саду, школе и на протяжении жизни на Алтае все вокруг говорили на русском, хотя в семье использовали немецкий диалект. Родители Светланы вспоминают, что первые ее слова были на немецком. Сейчас они с отцом пытаются разговаривать на родном языке, но что-то все равно уже упущено, это необходимо было делать раньше.
Светлана Фризен-Генрихс и ее бабушка Генрихс (Штеле) Анна Ивановна
Фотография: из личного архива Светланы Фризен-Генрихс
Когда к родителям Светланы приехала профессор из Омского университета, она сказала: «Наверное закономерно, что ваша дочь является продолжателем вашей культуры?»
Мама Светланы ответила, что так сложились обстоятельства, но это хорошо, что они так сложились. 
А папа заметил уже по-мужски: «Так и должно было быть».
Светлана действительно помнит свои корни и считает, что важная часть понимания себя —понимание своего рода. Поэтому, еще будучи школьницей, а потом студенткой университета, она сама приняла решение поменять в паспорте фамилию на двойную — наследовать и корни по отцовской линии, и корни по материнской (её мама не меняла фамилию в замужестве).

Раньше по закону нужно было через суд объяснить, почему ты меняешь фамилию и какие веские есть для этого основания. Сейчас всё проще — достаточно подать документы и заявление от родителей о согласии на смену фамилии (если человек несовершеннолетний).

Светлана историк по образованию и активно занимается изучением истории российских немцев. «Не язык, так хоть историю не упускаю,» — признается героиня.
Светлана (на фото посередине) и ее родители: Фризен Иван Иванович и Генрихс Светлана Абрамовна
Фото из личного архива Светланы
Тема национальной принадлежности, гонений на ни в чем не повинных российских немцев, очень щепетильная. Я подписываю материал фамилией Лаврищева, но фамилия, которая на самом деле должна стоять в моем паспорте — Шнайдер.

Там, где наша семья, наши корни, там и смысл нашей жизни. Грустно, если люди поздно это понимают и не остается уже никого, кто мог бы из первых уст об этом рассказать. Объяснить, кто ты на самом деле. Это не выдуманные слова и не попытка красиво закончить часть материала. Так произошло с его автором, но это уже совсем другая история. 
Еще жив! 
Диалект немецкого на Алтае существует. И на нем говорят: история Татьяны Хаустовой
Многие русские немцы из Алтайского края (в основном, из небольших сел и деревень) переезжали в Германию в 90е в поисках лучшей жизни и политического убежища. Однако, в период разрухи и восстановления, в самой Германии условия в небольших поселениях оказались практически неотличимыми от российских реалий.

Как рассказывает Татьяна Хаустова, менеджер по региональной работе международного союза немецкой культуры, родственники и знакомые, которые возвращались в родные места из Германии, говорили: «Вот теперь здесь можно жить». И действительно, сейчас многие русские немцы успешно реализуют себя, никуда не уезжая из Сибири.

Татьяна Хаустова родилась и выросла в немецком национальном районе. В семье до 1992 года на 90% говорили на немецком диалекте. Потом, в связи с усилившимися миграционными процессами, пришлось говорить с окружением на русском языке.

Сегодня Татьяна говорит на диалекте только с бабушкой. Сам язык Татьяна не забыла, потому что с ним связана профессиональная жизнь.

Диалект сильно отличается от литературного немецкого, поэтому Татьяна при беседах с бабушкой часто думает, как лучше выразиться, чтобы ей всё было понятно.

В самой Германии, в разных ее районах, тоже существуют диалекты. Поэтому иногда северяне не могут понять южан (северный диалект и швабский на юге очень отличаются).
Татьяна Хаустова 
Фотография: из личного архива Татьяны Хаустовой
Литературный немецкий состоит из разных диалектов
В результате их синтеза существуют региональные лексико-семантические дублеты или локальные синонимы, которые стали самостоятельными словами. Например, современный немецкий язык содержит разные по семантике слова drucken – «печатать типографски» и druecken – «давить, оказывать давление». Они оба появились из одного слова, но в разных диалектах – верхненем drucken и средненем druecken. 
В других случаях этимологические дублеты могут развиться в идеографические синонимы. Они будут близки по лексическому и стилистическому значению, но будет различаться по сочетаемости. Такие слова – sanft и sacht.
[Цит. по статье А.Д. Стрельцовой «Характерные черты немецких диалектов и их взаимосвязь с современным немецким языком». URL: https://www.alba-translating.ru/ru/ru/articles/2018/streltsova-2018-2.html]
Диалект, на котором говорят в семье Татьяны Хаустовой, называют католическим. Он наиболее приближен к литературному немецкому языку. Татьяна приводила примеры представления человека на литературном немецком и католическом диалекте. Единственное, что понял лингвистически необразованный, и в языке этом ничего не смыслящий человек, — в диалекте фраза короче и проще произносится.

Очень распространены лютеранский и «плятт дойч» диалекты. Татьяна признается, что, если кто-то начнет говорить на этих диалектах, она мало что сможет понять. По истории немецкого языкознания северные диалекты были наиболее приближены к английскому, а южные к немецкому литературному.
Линдт Эмилия Ивановна (бабушка Татьяны Хаустовой) с правнучкой 
Фотография:из личного архива Татьяны Хаустовой
Татьяна любит рассказывать знакомым забавную историю, связанную с языком. Когда-то она работала в немецком национальном районе в офисе. В один день она была очень поглощена работой и старалась не отвлекаться. В этот момент кто-то из коллег спросил, где лежит степлер. И Татьяна ответила что-то вроде: «Да вот там, в шуфлядке». Конечно, коллеги были в недоумении и не поняли, о чем идет речь. Татьяна объясняет, что шуфлядкой у них в семье всегда называли выдвижной ящик. Естественно, что человек, не знакомый с немецким языком,  ничего не понял.
«Я не жалею, что осталась на Алтае»
Татьяна Хаустова 
Из детства Татьяна Хаустова вспоминает не менее забавные истории. В Алтайском крае есть популярная и много лет выпускаема газета «Алтайская правда». К ней предусмотрено приложение на немецком языке. Оно называется «Zeitung für dich», что переводится как «Газета для вас». В ней часто публиковали забавные стихотворения российских немцев, в которых переплетались немецкие, русские диалекты и немецкий литературный язык. В архивах газеты 90х годов такого рода юмористических стихотворений можно найти достаточно много. Некоторые из них Татьяна запомнила надолго.

Семья Татьяны Хаустовой в девяностые годы тоже поддалась общему порыву и даже отправилась в Новосибирск проходить собеседование на знание языка для того, чтобы уехать в Германию. 

Но чемодан так и остался пылиться в шкафу, а Татьяна живет в Алтайском крае. Она обучалась на направлении «лингвистика» сначала в колледже, потом в университете. И сейчас её профессиональная жизнь напрямую связана с языком.

Татьяна Хаустова не жалеет, что осталась в России.
Автор этого текста считает, что именно такие люди сохраняют культуру своей малой родины и своего рода. Язык — немаловажная часть наших корней.
На одной паре по языкознанию преподаватель уверяла меня, что диалекты забыты и на них уже никто не говорит. Но то, что вижу я своими глазами, показывает обратное. Да и как бы там ни было, не забыты история, культура.
 Почему Мария Лаврищева подписывается «Шнайдер»: история автора
Год или два назад, на очередной экскурсии, я слушала алтайского шамана. Возможно, его  популярность связана с тем, что он единственный в округе. Возможно, он единственный знает про магические жизненные круги или спирали (каждый раз по-разному называет, видимо, еще не определился с точной терминологией). 

Как бы несуразно и странно в современном обществе действо не выглядело, этот «солидный дядька» (облаченный в черное, как и положено алтайцу, узкоглазый, вокруг шкуры убитых лично им животных, а рядом с ним те самые жизненные циклы) рассказывает экскурсионным группам о том, как он обрел гармонию со своим родом, а потом и со всем мирозданием. В 12, 14 или 15 лет мне все это казалось бреднями сумасшедшего и крайнем успешным монопольным бизнесом. В 18 что-то, по-видимому, во мне изменилось. Потому что идея о гармонии с родом показалась мне не столь абсурдной. 

Ты становишься старше и видишь, насколько твой мир кусочный, мозаичный, неполный. Он складывается из осколков: осколков услышанного, изученного, пройденного. Как это модно сейчас говорить  — клиповое у нас мышление. Так и твоя связь с семьей, с родом, такая же обрывочная и кусочная. Много лет я задумываюсь над тем, кто я и откуда происхожу. 
Известно, как водится, мало
От папы мне досталось 80% генов (так утверждают генетики и биологи, по крайней мере), вместе с которыми я получила поспешность в принятии решений, рациональность действий и ответственность за поступки. Папа всегда остается для меня главным авторитетом и одним из самых важных людей в жизни.

Семья по папиной линии — русские немцы-переселенцы, которые были согнаны в Сибирь в екатерининские времена. В свое время, они поселились в деревне Усть-Калманка на берегу Оби, а позже развал советского союза разогнал родственников по миру, многие отправились за политическим убежищем в Германию. Да так и остались там. Одни там, а одни здесь. Только стали русскими — и менталитет через поколения стал русским, и говорят на русском «деревенском». Мой дедушка гостил в Германии, но, вернувшись в Россию, заявил, что там жить невозможно. Говорил, что здесь все «такое настоящее, а там за красивой улыбкой скрывается ненависть». 

Некоторые возвращались в Германию, некоторые там жили, а потом вспоминали малую родину и собирали чемоданы. Привыкли к непосредственности и доброте, которая в русской деревне особая.  
К сожалению, я нечасто бывала в папиной родной деревне. Однажды приезжали на теплоходе дня на три, отдыхали на берегу. Поразило вот что: в деревне заброшенных домов, пустырей, заросших участков пруд пруди. Молодые стараются перебраться в город, а у стариков нет сил содержать хозяйство.

Разваливается, трещит по швам русская деревня. Проходишь мимо и кажется, будто через пару лет совсем её не станет. Была история, жизнь, предки. А теперь ничего — один пустырь, трава и сорняк. Поэтому историю надо записывать, а предков знать по именам, хранить фотографии с подписями о том, кто на ней, где и когда. Это, может быть, для кого-то наивно и бессмысленно, а для меня важно. Поэтому и собираю диктофонные записи разговоров с родственниками, рисую красивое семейное древо.

Один дедушка недавно вернулся на малую родину из Германии. Он говорил, что никого не может быть прекраснее, чем русские девушки и русские мужики. А еще русской водки, конечно. Он все три дня был словно бы пригвождён к одному месту — к столу на берегу, где всегда есть алкоголь и еда. Такой вот крепкий 80-летний старичок из большой русской семьи немецких переселенцев. 

  • Мария Лаврищева в деревне Усть-Калманка, откуда родом ее отец. Фоторафия из личного архива

  • нРодители Марии Лаврищевой. Фотография из личного архива

О своем дедушке я ничего не помню. Когда мне было два года, его победил рак. Говорили, что в последние свои месяцы он просил меня подержать и говорил, что у него лучшая внучка на свете. Знаю, что дедушка Вова работал на заводе и был искреннейшим человеком с доброй душой. А еще он воспитывал моего папу сильным человеком с широким кругозором. Также воспитали и меня. Так что теперь я — «динозавр» в любой компании: одна фантастика (Стругацкие, Лем, Жюль Верн) со старым роком в голове крутятся…

Теперь мне думается, что из этих разрозненных кусочков и обрывочных сведений надо собрать большое полотно моего рода, моей семьи. Я начинаю узнавать о том, кто я, откуда мои корни и создавать гармонию с мирозданием.

Моя маленькая большая мечта — написать роман, состоящий из миниатюрных историй. Это будут эпизоды из жизни членов моей большой семьи, моего рода, связь с которым образует связь и с малой родиной, и с моим собственным началом. А эта работа — начало уже настоящих изысканий и попытка найти собственное место в мире, полном недоговоренностей и кусочков. Пора разложить части мозаики по местам.
Семья по отцовской линии, по линии русских немцев. Рисунок Марии Лаврищевой
Мой дедушка – Шнайдер Владимир Иванович — происходит из рода высланных в Сибирь поволжских русских немцев. До 1953 года они даже обязаны были отмечаться. Его дед, Алексей Шнайдер, был председателем колхоза, но по ложному доносу председатель НКВД его арестовал и после допроса отправил на стройку Беломорканала, где тот и погиб.

Двоюродные сестры моего деда — Антонина Адольфовна и Исакова Изольда Адольфовна. Изольда Адольфовна работала прокурором в Барнауле. А Антонина Адольфовна уехала в Германию, где начала писать книги. Одна написана по мотивам истории любви Шнайдер Марии Алексеевны, моей прабабушки, которая работала в колхозе и жила на Алтае.

В девяностые у немцев появилась возможность уехать в Германию, где они могли получить преференции и пособия. Но германский менталитет не всем по нраву. Кто-то из деревенских в семье говорил на немецком, а кто-то уже полностью «орусел». Среди таких был и мой дедушка, ему в Германии не понравилось. За красивой улыбкой часто скрывалась ненависть, которая, быть может, передается с генами.

История переселения немцев – эпоха екатерининских времен. Конечно, немцы в Россию переселялись и до Екатерины Второй, но основная история, по крайней мере, моего рода поволжских немцев, начинается именно там. 
Как это было?
В результате многочисленных войн Россия приобрела выход к Черному морю. Одним из первых манифестов, собственноручно подготовленных Екатериной II после вступления на российский престол, был так называемый «вызывной» манифест от 4 декабря 1762 года.

Этот манифест на русском, французском, немецком и английском языках Коллегия иностранных дел разослала дипломатическим агентам за границей, но манифест ожидаемого успеха не имел. 22 июля 1763 года обнародованы «Манифест о даруемых иностранным переселенцам авантажах и привилегиях» и «Указ об учреждении Канцелярии опекунства иностранных переселенцев».
Немцев-то уже в России было много. В армии в конце XVIII века – до 30% офицерского состава составляли немцы, речь шла о том, чтобы заселить немцами пустые земли.

С 1764 по 1772 в Поволжье переселились из Германии около 8000 немецких семей, всего около 27000 душ, которые образовали в Поволжье 106 колоний. Самая известная та, которую позже переименовали в Маркс. Он основан в 1767 как немецкая колония голландским бароном Кано де Борегаром и получил по его титулуназвание Баронск.
Вскоре колонию переименовали в честь российской императрицы Екатерины II Алексеевны (1729-96) в Екатериненштадт – «город Екатерины» (немецкое Stadt «город»). В 1920 его переименован в Марксштадт, по фамилии теоретика коммунизма Карла Маркса (1818-83). В 1941 в ходе кампании по ликвидации немецких названий был изъят немецкий элемент штадт и город стал называться Маркс. Еще некоторые колонии: Seewald, Kautz, Schuck, Leichtling, Kamenka, Vollmer, Preuss, Merkel, Rothammel, и Kratzke (Верховье, Вершинка, Грязноватка, Илавля, Каменка, Копенка, Краснополье, Макаровка, Памятная, Починная).
Спустя много лет публикуется закон 1889 года «О добровольном переселении сельских обывателей и мещан на казенные земли и о порядке перечисления лиц означенных сословий, переселившихся в прежнее время», а также ввод в строй Транссибирской магистрали сделали доступными для миграции сибирские земли. Мигрировали туда и немцы из колоний на Волге, Украине, Северном Кавказе, в Крыму и других районах Европейской России. Так поволжские немцы оказались в деревне в Сибири.
В Сибири можно было получить 15 десятин земли на одну мужскую душу, а в более крупных размерах – купить или арендовать. Земля в Западной Сибири находилась в собственности государства, Кабинета (Алтайский округ), Сибирского казачьего войска и частных владельцев. Наиболее распространенной формой поселения немцев-колонистов были переселенческие поселки на казенных и кабинетских землях.

Помимо этого, немцы-колонисты охотно арендовали или приобретали в собственность земли, прежде всего, Сибирского казачьего войска, а также у частных владельцев и государства.

Как пишет М.А. Жигунова, согласно историческим источникам среди первопроходцев Сибири конца XVI – начала XVII в. встречались служилые люди или ссыльнопоселенцы с немецкими корнями. По данным Всероссийской переписи населения 1897 г., в Азиатской России числилось 8 870 немцев. Перепись 1926 г. зафиксировала уже 78,8 тысяч немцев, из которых 71,9 тысяч – в сельской местности. В РФ территориями преимущественного проживания немцев являются Алтайский край, Омская и Новосибирская области, Красноярский край и Кемеровская область. 
Однако, по-настоящему принять немецкую фамилию готовы были не все люди старой закалки. Неудивительно, если война с немецким народом отняла у тебя так много. Бабушка напугала меня страшными историями военного времени. Перескажу их и вам.

Моя прапрабабушка Авдеева Ксения в 1941 году осталась одна с тремя дочерьми на руках. Валентине было 10 лет, Зое 2 года, а моей прабабушке Марии уже 16. Иван Авдеев, мой прапрадед, ушел на фронт, но перед этим выкопал в огороде яму по типу блиндажа, на случай падения бомбы, которые уже временами грохотали в окрестностях. Домик у них был маленький, на две комнаты, с большой кухней-верандой.

Вскоре Ефремово заняли немцы. Жителей выгнали из домов, а сами солдаты остановились на постой. Человек 10 солдат заняли маленький домик моей семьи. Ксения вылезала из холодной ямы только для того, чтобы готовить обеды солдатам. Костер тоже разжигать не разрешалось. Так всю зиму в этой яме и просидели.

Не давали даже зачерпнуть половник супа, хотя знали, что в семье маленькие дети. Кормились как могли: то картошку украдкой заберут в яму, то яйца, то утащат что-то со стола, пока обед варится. Были добрые или жалостливые солдаты. Ксения всегда готовила в большом фартуке, так было принято. Некоторые немцы могли украдкой положить что-нибудь в карман фартука, иногда это была целая плитка шоколада, что уже большая радость для оккупантов. Двухлетняя малышка Зоя питалась в основном куриными яйцами, благодаря им и выжила.

Когда стало совсем голодно, Ксения от безнадежности отправилась к подруге за какой-нибудь едой: «пошла разжиться, может у нее что-то есть». Подруга же приютила раненых русских солдат, которых не успели забрать в госпиталь. Видимо, об этом донесли, а может немцы сами догадались. Наказание последовало незамедлительно — её повесили на заборе.
Когда Ксения подошла к дому уже мертвой подруги, она увидела в избе, по-видимому, командира и других немецких солдат. Один из них подошел, схватил Ксению за грудки, и как закричит: «Партизан матка, партизан матка!» Солдат швырнул её, шибанул, она ударилась виском о печку. Потеряла сознание. Очнулась позже — вся изба в дыму, Зоя ползает поблизости и орет, а дверь заперта. Оказалось, немцы закрыли дверь и подожгли избу. Изба смотрела дверью на улицу. В дальней комнате было окно. Ксения вышибла окно прямо из оконной рамы, как это у нее получилось, до конца жизни не понимала.

К старости она почти ослепла. Семья хотела делать операцию, но височный нерв был поврежден, поэтому вернуть зрение не удалось.

Когда моя бабушка, Валентина Сергеевна, в молодости приехала к своей бабушке и сказала, что выходит замуж за немца, та очень долго не могла понять. И как объяснишь, что он не тот, что он другой. Долго они об этом говорили, но моя прапрабабушка приняла и этот выбор.
Ксения была православной и научилась прощать. Истинно христианское в ней всегда отмечали в умении не гневаться даже по поводу, прощать обидчиков. Она и тех немцев простила, сказав так: «Господь им судья, они тоже люди».
Я часто подписываю свои работы фамилией «Шнайдер». Хотя моя настоящая фамилия — Лаврищева — фамилия бабушки и папы. Недавно меняла паспорт по случаю двадцатилетия. Долго думала о смене фамилии вместе с паспортом. Потом решила, что сменю фамилию только тогда, когда узнаю историю своего рода по дедушкиной линии до конца и напишу книгу.
Как сохраняют культуру и традиции русских немцев на Алтае
25 ноября 2019 года в Барнауле начала работать государственная организация «Немцы Алтая». Культуру русских немцев сохраняют по всей стране, в Алтайском крае этому и раньше уделялось значительное внимание, активисты сами устраивали встречи и культурные вечера. Теперь уже больше года все активности происходят через центр «Немцы Алтая».

Екатерина Филиппова работает директором центра недавно. Однако, и сам центр молодой. Он является последователем тех традиций, которые уже существовали. Екатерина рассказывает, что лингвистикой занимается давно, а преподавание языка всегда приносило ей удовольствие.

Возможно поэтому для Екатерины любимый проект центра — мультфильмы на немецком языке с алтайскими героями. В мультфильмах простой язык, ребенок со слабым знанием языка может понять, о чем речь и запомнить новые фразы. В этих мультфильмах Екатерина Филиппова видит возможность сохранять и культурные, и исторические, и языковые национальные атрибуты. В то же время дети не забывают, где они живут, сами могут придумывать героев, которых хотят видеть в мультфильме.

Вообще, основные направления работы центра — поддержка немецкого языка, культуры, а также диалектов, на которых говорят русские немцы. В этом направлении есть языковые школы, клубы по культурному развитию есть и детские, и взрослые. Существуют этнокультурные и социальные проекты, которые направлены на поддержку пожилых русских немцев. 
Работа ведется и на медийных платформах. Проект, актуальный и для массового зрителя, рассказывает о русских немцах, которые чего-либо добились на родине. Это 15-ти минутные видеоинтервью с интересными героями. Так, один из выпусков посвящен Отто Гроссу – директору крестьянско-фермерского хозяйства ООО «Степное». Другие выпуски о Юрии Фрице, Александре Деринге, Викторе Дафте и других. Иван Беккер, к примеру, врач, он является основателем музея медицины на Алтае, ему вручили медаль за заслуги перед краем.
Еще на YouTube выпускают кулинарную передачу, где традиционные немецкие или алтайские блюда готовят совместно с гостями. Конечно, идея и концепция не новая, позаимствована у популярных каналов.

Светлана Фризен-Генрихс, менеджер по культурному взаимодействию, рассказывает о том, как создавался аудиоспектакль ко дню памяти и скорби. Этот день у многих русских немцев — 28 августа 1941 года, когда был издан указ о переселении немцев в Сибирь. Для большинства это, конечно, трагичный день, поскольку переселение было насильственным. «Как было, только в другом месте» здесь не работает. В специальных поселениях и трудовых армиях выживали не все.

Периодически «Немцы Алтая» занимаются издательской деятельностью. Книга «Твои немцы, Алтай!» посвящена особенно отличившимся русским немцам — тем, кто внес большой вклад в развитие края. Вскоре, как обещают авторы, выйдет пятый том.
Диалект немецкого на Алтае особый. Сейчас в разговорной, бытовой речи его используют только старики. Этот диалект — часть и русской культуры тоже. Поэтому его важно сохранить.

И что все-таки значит «быть русским немцем»? Говорить на немецком, использовать диалект или жить в России? Для меня это значит помнить, откуда ты родом и сохранять культуру своего народа, в чем бы она не заключалась.

Комментарии:

Вы должны Войти или Зарегистрироваться чтобы оставлять комментарии...