@Тимофей

Как иностранные инвесторы пришли в 90-х в Россию

Я сам физик-ядерщик, а свиноводством заинтересовался в середине 90-х. У меня был в Сибири огромный ресторан. Потом на его месте я сделал колбасное производство — поставил новейшее немецкое оборудование, технологи оттуда приехали, все смонтировали. За внедрение этого цеха я получил от американцев премию «Факел Бирмингема». Бирмингем — это был ужасный город в США, где процветали бандитизм, наркомания. А усилиями администрации и бизнеса его сделали лучшим для проживания в Америке. Премия выдавалась за успешное выживание в условиях нестабильно развивающейся экономики.

Инфляция в России зашкаливала за 200% и выше. И еще тогда я столкнулся с тем, что в стране нет свинины. Все свиноводство носит крестьянский характер, а это очень тяжело для переработчиков. Одна туша совершенно не похожа на другую, приспособиться сложно, колбаса течет. Я решил поинтересоваться у германских партнеров, как сделать нормальную свинину. Они меня свели с председателем свиноводческого кооператива, это была земля Северный Рейн — Вестфалия. Он говорит: а голландцы лучше, и мы с ним поехали на выставку в Ахен. Подъезжаем, а там на автостоянке куча хороших машин. Не могу понять, туда ли я попал. Я ведь не знал тогда, что такое сельское хозяйство. У нас это была бездонная яма. А там престижно заниматься сельским хозяйством, это хороший бизнес, этим занимается молодежь.

Мы с голландцами договорились сделать в Томской области пилотный проект по распространению их технологий. В Нидерландах своих проблем хватало — экология не выдерживает такого количества животных, которое там выращивается — и правительство предписало кратно сократить товарное поголовье. Скажем, в десять раз.

Какой выход? Торговать ноу-хау. Я их убедил: бывший СССР — это безбрежное море для внедрения технологий. Но, говорю, мол, к вам приезжают наши колхозники, набирают кучу красивых буклетов, уезжают домой и больше не возвращаются. «У вас здорово, но в России это невозможно», — и приводят тысячу причин, почему это так. Я предложил сделать пилотный проект в Сибири, а при нем учебный центр. Если все получится, соседи будут опыт перенимать.

Впервые с представителями банков я встретился в Амстердаме. ABN AMRO Bank, восемь голландских компаний, одна немецкая, с нашей стороны — один я. Договорились делать пилотный проект, а дальше с банком все просто. «Какая мощность проекта? — Тысяча свиноматок». Забивают исходные данные в компьютер. И вываливается весь бизнес-план по этому поводу. Сколько квадратных метров должна быть ферма, сколько воды необходимо, электричества, людей, кормов, навоза. Получилась сумма.

«Сколько вы хотите? — Пятьдесят процентов». Что в залог? Все компании публичные, кто сколько отщипнул от себя. Три дня — и международный договор готов, финансирование открыто, все отлично. Мне был интересен этот рынок, я просчитал его перспективы. И оказалось, что я был прав. Следом за мной аналитики «Мираторга» и других гигантских игроков этого рынка пошли сюда же. Я пришел раньше, но они мощнее.

Я сделал свинокомплекс в районе, где жило много советских немцев. И в 90-е Германию озаботило, что слишком много немцев массово поехали к ним. Тогда они создали такую программу: может, мы вас научим, чтобы вы на месте бизнесом занимались? И пригласили к себе учиться многих моих сотрудников, а меня — как потенциального руководителя кооператива из этих работников. Я там учился несколько месяцев свиноводству и экологически чистому хозяйству.