- Публикатор: Алексей Храпов (Алексей_Храпов)
- Текст: Текст и фото: Алексей Храпов
Инвалидам чего-то не хватает для полноценной жизни, — так мы привыкли думать. Кому-то ног, кому-то слуха. Может, вы удивитесь, но молодые репортеры из Кемеровской области, Алма-Аты, Мурманска и Москвы смогли так пообщаться с ними, что люди с ограниченными возможностями точно сообщили, чего не хватает физически полноценным нам. Мы получили от них тонкие наблюдения и ценные советы. А добились этого просто: провели с каждым из наших героев всего один день. Но только в тех же, что и они, условиях: на коляске, на костылях, с берушами в ушах или с завязанными глазами
На пешеходном переходе не могу въехать с дороги на тротуар. Останавливается вишневого цвета машина. Выходит женщина, медленно, предлагает помочь. За следующий час свою помощь предложили человек шесть. Благодаря им проехал трудный участок, впереди сложностей быть не должно.
Только полтора метра ровного щебня, не покрытого асфальтом.
Прыгать коляска не умеет… В этот момент мне звонит мама:
Руки устали, скоро наступит ночь, наблюдать за тем, как тебя обгоняют пешеходы и скрываются вдали, надоело. Заставил себя доехать «до того столба», встал на ноги и сложил коляску.
Я иду и чувствую скорее страх, чем облегчение. Я не хочу больше в коляску. Не хочу в нее садиться завтра утром. Хочу прийти домой и лечь спать. Хочу с кем-нибудь поделиться этим, но друзьям непонятно. Как и мне непонятно, что это было.
Втроем веселее
Нарастает стук колес. Бтух-бтух-бтух-бтух-бтух! В клубе, где занимаются паралимпийцы, про тренировки говорят: «Подолбим?»
Руки вращают ободья колес. Руки ощущают брусчатку так, будто я ее ощупываю. Никогда не замечал, что здесь подъем и небольшой уклон в сторону. Коляска слегка стремится вправо, приходится выравнивать левой рукой, чтобы не съехать с тротуара. А вообще он широкий и катится мне прекрасно. Только руки бы подкачать, чтобы не подкачали.
Поворачиваю вправо. Да, в начале прошлой улицы была еще совсем не горка… Вот это подъем. Включаю ритмичную музыку. И покатили, покатили, покатили! Поднялся. Выдыхаю. Радостно.
На пешеходном переходе не могу въехать с дороги на тротуар. Останавливается вишневого цвета машина. Выходит женщина, медленно, предлагает помочь. За следующий час свою помощь предложили человек шесть. Благодаря им проехал трудный участок, впереди сложностей быть не должно.
Только полтора метра ровного щебня, не покрытого асфальтом.
Прыгать коляска не умеет… В этот момент мне звонит мама:
— Ты где?
— Я на нашей улице. Ты лучше спроси, на каком транспортном средстве…
— Я на нашей улице. Ты лучше спроси, на каком транспортном средстве…
Руки устали, скоро наступит ночь, наблюдать за тем, как тебя обгоняют пешеходы и скрываются вдали, надоело. Заставил себя доехать «до того столба», встал на ноги и сложил коляску.
Я иду и чувствую скорее страх, чем облегчение. Я не хочу больше в коляску. Не хочу в нее садиться завтра утром. Хочу прийти домой и лечь спать. Хочу с кем-нибудь поделиться этим, но друзьям непонятно. Как и мне непонятно, что это было.
Втроем веселее
Нарастает стук колес. Бтух-бтух-бтух-бтух-бтух! В клубе, где занимаются паралимпийцы, про тренировки говорят: «Подолбим?»
Гоночная коляска
Гоночная коляска трехколесная и вытянутая. Когда она на тренажере, то задние колеса стоят на специальных валиках, а переднее зафиксировано. Валики создают сопротивление, чтобы колеса во время тренировки не болтались безвольно в воздухе, иначе не было бы толку от такой тренировки.
Спортсмен подъезжает к сиденью на обычной коляске и пересаживается в «боевую». В руках у него специальные перчатки, предмет постоянной заботы. Они истираются, тогда их подтачивают. Они ломаются. Они бывают разной прочности. Есть такие, которых хватит на десятки километров марафона. Такие сломать сложно, они сами кого хочешь сломают, и испортить ими обод раз плюнуть.
— Привет, чаю, кофе?
— Нет, — говорю. — Спасибо.
Гостеприимный человек заезжает на кухню, ставит чайник, выезжает. Знакомимся. Его зовут Саша. Короткая стрижка, взгляд добрый и внимательный.
— Так ты ходячий! А чего на коляске?
— Ну, понимаешь… — пускаюсь в объяснения про задумку эксперимента.
— Ну а чего на коляске-то? — Саше настолько непонятно, зачем здоровому человеку садиться в коляску, что я почти физически чувствую, как это непонимание затвердевает в воздухе. — Или нравится она тебе, что ли? Слезь!
Это не команда, это приглашение. У меня аргументы закончились. У стены серебристый магнитофон посылает в пространство легкие мелодии. Рядом штанга. Пересчитываю количество блинов… Не, я столько не подниму.
В зале стало ощутимо жарче. «Надолбили»…
— Ого вы тут нагрели,— улыбается спортсменка Акжана.
— Сиськи-и-и-и! — преувеличенно радостно подкалывает ее спортсмен слева.
Тренировка продолжается с веселым трепом.
Больше всех
У Саши не ноги, а культи. Он из Владивостока, из морского училища. Ноги потерял в ДТП год назад.
— Под ограждение машина попала, — говорит он. — Час пролежал в минус тридцать семь, пока там скорая ехала, прикинь. Про меня книгу можно писать, — говорит он голосом человека, который не стал бы писать ее сам, но чувствует что-то ценное и неизвестное другим в своей истории. — В минус тридцать семь, ты представляешь! Я в церковь заходить стал. У меня взгляды изменились, как с того света вылез.
Вне клуба Саша уже ходит на протезах, пока с костылями, но скоро протезы заберут на окончательную переделку и подгонят к ногам ровно. Он «долбит» едва ли не больше всех. Тренируется утром, тренируется вечером и так каждый день, только с одним выходным.
— Зачем так много? — говорю. — Чтобы что?
— Чтобы выигрывать, чтобы брать медали. Я хочу побеждать.
— Для чего?
— Вижу себя в спорте. Я несколько лет потренируюсь и буду выигрывать. А вот ты. Ты же, если начнешь заниматься, вес тоже сбросишь. На завтрак кашку — геркулес, овсянку…
— И все, только завтрак, — пытаюсь пошутить я.
— Нет, почему. На обед суп какой-нибудь. На ужин немного… Ты обязательно сбросишь! Вот ты сколько весишь? — спрашивает меня Саша.
— А сколько вы мне дадите?
Все оживляются. Меня просят встать. Все тараторят: «Ну сто, наверное… сто…»
— У тебя рост какой?
— Сто семьдесят три, — говорю.
Саша что-то быстренько высчитывает и говорит:
— Сто двадцать!
— Как ты так посчитал? — спрашиваю.
— По себе, сколько весил до потери ноги плюс поправка на тебя.
Саша прав. Он не только участливый, но и любопытный. Смотрит на меня своими то ли серыми, то ли голубыми широкими глазами.
— А у нас во Владивостоке еще таблетки такие, глотаешь — и они жир сжигают! — не унимается он.
— Из Китая, наверное?
— Да, из Китая. Хотя, не. Ты знаешь, ты купи велотренажер, они недорогие! И крути каждое утро!
Склонность
Саша на тренажере, он наращивает темп. Разогревшись, начинает ускорения. Перчатки бьют по обручу гоночной коляски все быстрее и быстрее, колеса стучат о валик чаще и чаще. Саша долбит. Он вкладывается весь, с него течет пот. Зал нагревается.
— Жарко тебе, Лех?
— Так вы жару даете!
Саша сосредоточенно бьет по колесам, иногда поглядывая на меня. Темп все растет. Потом замедляется. Так проходит час. И тогда Саша переходит на штангу. Уверенно жмет. Потом сползает с матов и начинает делать наклоны.
— Каждому что-то свое дается… — приговаривает он и выполняет наклоны. — Кому-то наука, познание. Кому-то спорт. Тебе вот познание…
— Нет, — говорю. — Спасибо.
Гостеприимный человек заезжает на кухню, ставит чайник, выезжает. Знакомимся. Его зовут Саша. Короткая стрижка, взгляд добрый и внимательный.
— Так ты ходячий! А чего на коляске?
— Ну, понимаешь… — пускаюсь в объяснения про задумку эксперимента.
— Ну а чего на коляске-то? — Саше настолько непонятно, зачем здоровому человеку садиться в коляску, что я почти физически чувствую, как это непонимание затвердевает в воздухе. — Или нравится она тебе, что ли? Слезь!
Это не команда, это приглашение. У меня аргументы закончились. У стены серебристый магнитофон посылает в пространство легкие мелодии. Рядом штанга. Пересчитываю количество блинов… Не, я столько не подниму.
В зале стало ощутимо жарче. «Надолбили»…
— Ого вы тут нагрели,— улыбается спортсменка Акжана.
— Сиськи-и-и-и! — преувеличенно радостно подкалывает ее спортсмен слева.
Тренировка продолжается с веселым трепом.
Больше всех
У Саши не ноги, а культи. Он из Владивостока, из морского училища. Ноги потерял в ДТП год назад.
— Под ограждение машина попала, — говорит он. — Час пролежал в минус тридцать семь, пока там скорая ехала, прикинь. Про меня книгу можно писать, — говорит он голосом человека, который не стал бы писать ее сам, но чувствует что-то ценное и неизвестное другим в своей истории. — В минус тридцать семь, ты представляешь! Я в церковь заходить стал. У меня взгляды изменились, как с того света вылез.
Вне клуба Саша уже ходит на протезах, пока с костылями, но скоро протезы заберут на окончательную переделку и подгонят к ногам ровно. Он «долбит» едва ли не больше всех. Тренируется утром, тренируется вечером и так каждый день, только с одним выходным.
— Зачем так много? — говорю. — Чтобы что?
— Чтобы выигрывать, чтобы брать медали. Я хочу побеждать.
— Для чего?
— Вижу себя в спорте. Я несколько лет потренируюсь и буду выигрывать. А вот ты. Ты же, если начнешь заниматься, вес тоже сбросишь. На завтрак кашку — геркулес, овсянку…
— И все, только завтрак, — пытаюсь пошутить я.
— Нет, почему. На обед суп какой-нибудь. На ужин немного… Ты обязательно сбросишь! Вот ты сколько весишь? — спрашивает меня Саша.
— А сколько вы мне дадите?
Все оживляются. Меня просят встать. Все тараторят: «Ну сто, наверное… сто…»
— У тебя рост какой?
— Сто семьдесят три, — говорю.
Саша что-то быстренько высчитывает и говорит:
— Сто двадцать!
— Как ты так посчитал? — спрашиваю.
— По себе, сколько весил до потери ноги плюс поправка на тебя.
Саша прав. Он не только участливый, но и любопытный. Смотрит на меня своими то ли серыми, то ли голубыми широкими глазами.
— А у нас во Владивостоке еще таблетки такие, глотаешь — и они жир сжигают! — не унимается он.
— Из Китая, наверное?
— Да, из Китая. Хотя, не. Ты знаешь, ты купи велотренажер, они недорогие! И крути каждое утро!
Склонность
Саша на тренажере, он наращивает темп. Разогревшись, начинает ускорения. Перчатки бьют по обручу гоночной коляски все быстрее и быстрее, колеса стучат о валик чаще и чаще. Саша долбит. Он вкладывается весь, с него течет пот. Зал нагревается.
— Жарко тебе, Лех?
— Так вы жару даете!
Саша сосредоточенно бьет по колесам, иногда поглядывая на меня. Темп все растет. Потом замедляется. Так проходит час. И тогда Саша переходит на штангу. Уверенно жмет. Потом сползает с матов и начинает делать наклоны.
— Каждому что-то свое дается… — приговаривает он и выполняет наклоны. — Кому-то наука, познание. Кому-то спорт. Тебе вот познание…
Комментарии:
Вы должны Войти или Зарегистрироваться чтобы оставлять комментарии...