Ксюша спит пока шагает лошадь

Автор: Наталья Сметанина, Урай

По полю скачет рыжий жеребец Грант с юной наездницей в седле. Девятиклассница Асель держится уверенно. Грант это чувствует и не капризничает. Девушка пришла на занятия новичком, без опыта езды. А сейчас, спустя полтора года, она — уверенный всадник.

— Я с детства люблю лошадей. Это непростые животные. Они красивые, грациозные и очень умные, — говорит Асель, резво спускаясь с коня на землю. — Ездить верхом полезно для здоровья, это развивает все группы мышц и улучшает психическое состояние.

Всем необходимым навыкам: посадке, управлению, позиции тела при шаге и галопе — её научила Настя Орлова. Она уже давно учит верховой езде обычных подростков и хранит большую мечту — помогать детям с инвалидностью.
Настя убеждена, что иппотерапия (общение с лошадьми и верховая езда в оздоровительных целях) помогает значительно улучшать качество жизни людям с тяжёлыми расстройствами.

— У деток с ДЦП мышцы находятся в постоянном гипертонусе. Когда ребёнок садится или ложится на лошадь, его мышцы разогреваются и расслабляются благодаря теплу, исходящему от тела животного. Ещё иппотерапия полезна детям с атрофированными мышцами. У таких ребят во время конных прогулок вырабатывается мышечная память. То есть за ребёнка идёт лошадь, а его мускулатура как бы запоминает двигательные импульсы, — рассказывает Орлова.  

Настя занимается с воспитанниками Урайского специализированного дома ребенка по методике Монтессори и ведет у них кружок нетрадиционной рисования. Она всегда стремилась помогать детям с особенностями, и решила объединить профессию и своё увлечение верховой ездой. Для этого она поехала в Уфу учиться на иппотерапевта.

— На практику в Уфу привозили детей с разными диагнозами. Положительный эффект у аутистов или детей с задержками психического развития был заметен не сразу, а вот ребятам с ДЦП становилось легче на первом же занятии – их мышцы, деревянные от напряжения, благодаря лошади расслаблялись настолько, что становились словно тряпичные, и дети с облегчением засыпали, — делится Анастасия Орлова.  — Самой сложной в моей практике была Ксюша. Она не могла уснуть ни дома, ни в машине, ни на улице. Не помогали даже тяжёлые седативные препараты. Ксюша спала только на спине у лошади.

Ей было 13, когда в Урае открылся конноспортивный клуб «Фаворит». Настина мама увидела объявление о наборе и записала дочку. Клуб располагался на городской окраине рядом с аэропортом, в бывшей пожарной части.

Жеребец Грант живёт на небольшом дачном участке. Его приютил старый знакомый Насти — дядя Витя, который сам всю жизнь держал лошадей.

Анастасия приехала к Гранту на автобусе. От остановки она прошла метров 200 по скрипучему снегу, открыла деревянное строение и вывела коня на улицу, к кормушке с сеном и комбикормом. Пока жеребец ел, фырча и выпуская из влажных ноздрей теплый пар, Настя убралась в деннике, наполнила кормушку сеном и принесла три ведра воды.

— В эти выходные будет тепло, и Грант выйдет на работу. Дети уже соскучились, — говорит Настя, поправляя на коне флисовую попону. — Лошадей надо беречь от сквозняков, иначе можно легко застудить спину, почки, поясницу. Всё как у людей.

Лучшие лошади-терапевты — небольшие, приземистые и покорные. Грант оказался подходящим для работы с детьми: он невысокий, спокойный и не пугливый, у него хороший шаг.

Грант — местная беспородная лошадь. Его отец из посёлка Дальний был высоким конём с корпусом рысака, а мать из Половинки — маленькая лошадь.

— Для иппотерапии специалисты рекомендуют местные аборигенные породы. В нашем округе это приобская порода. Ей характерны большая массивная голова, короткая шея и невысокий рост. У Гранта все это есть, — говорит хозяйка, расчесывая его рыжую гриву.

Чтобы натренировать жеребёнка, сначала Анастасия приучала его к амуниции и седлу. Обычно молодые кони брыкаются, вредничают, но Грант оказался спокойным парнем, перенёс заездку и посадку всадника без проблем.

Настя посвистывает. Грант понимает, что пора возвращаться в конюшню. Вода немного подмерзает.

— Сеновал забиваем сеном, чтобы из щелей не дуло. Главное, чтобы сквозняков не было, — объясняет Настя.

Родители Насти медики. Наблюдая за их жизнью с ночными сменами, грубыми пациентами, гигантской ответственностью, она не захотела идти по их стопам и отправилась в педагогику. А на пятом курсе вдруг поняла, что хочет работать с особенными детьми. Перед дипломом проходил предмет «Специальная психология и педагогика». Изучали в основном аутистов и детей с ДЦП, и эта тема серьезно зацепила. С тех пор Настя мечтала работать с такими детьми. Позже её позвали работать в Дом ребёнка. И девушка поняла — она там, где и должна быть.

Почти всех детей, оказавшихся в Доме ребёнка, разбирают в семьи. Остаются самые тяжёлые. Сегодня четверо здешних малышей ждут любящих родителей. У каждого из них сложная судьба. С одним из ребят, четырёхлетним Ванечкой с детским церебральным параличом, мы познакомились во время лечебной физкультуры, когда он в окружении нескольких специалистов учился шагать в тренажере Гросса.

Конструкция тренажёра крепится при помощи карабинов и специальных тросов к потолку и приподнимает ребёнка на гибких лямках. Это даёт малышу возможность находиться в вертикальной позиции столько, сколько необходимо для занятий.

Маленького Ваню уже дважды забирали в семью, но оба раза возвращали обратно. Это плохо отразилась на его здоровье — у мальчика стало прогрессировать заболевание.

— Может, найдётся всё-таки семья, которая будет готова взять и воспитать Ванечку, — не теряет надежды главный врач урайского Дома ребёнка Юлия Нещерет. — Он очень эмоциональный, любит развивающие занятия и ЛФК, стремится к знаниям. Сказки любит.

— Раз, два, раз, два… Иди, Ваня, иди! Ай какой молодец! — подбадривают Ваню педагоги и медики. И мальчик расплывается в улыбке. Ему очень нравится шагать самому.

Раньше Ваня ходил только под руки, шаг у него был неправильным — загребающим. Благодаря тренажёру он понял, что нужно согнуть коленку, и зашагал по-другому. Он старался, улыбался, хмурился, соображал — это для него новые ощущения.

— У детей с ДЦП сжаты мышцы-сгибатели, поэтому голова опущена, а тело скручено в позе эмбриона. Упражнения, которые выполняются с ними, направлены на то, чтобы расслаблять эти мышцы и одновременно тренировать другие, участвующие в прямохождении: на спине, ягодицах, животе, — объясняет врач-физиотерапевт Нелли Курина. — Если с ребёнком не заниматься, спастика мышц нарастает и этот процесс становится необратимым.

Какими бы ни были прекрасными условия в детдоме, они не могут заменить ребёнку самого главного — материнской заботы и любви.

— Человек должен навсегда отказаться от своей жизни и посвятить себя такому ребёнку. Это очень сильный должен быть человек, — говорит старший воспитатель Наталья Савельева, пролистывая фотографии детей, которыми занята вся память её смартфона. По этим снимкам можно проследить, какой прогресс происходит в их развитии благодаря грамотной реабилитации.

Ещё десять лет назад ситуация в детских домах была другой. Тогда около сотни воспитанников Урайского дома ребенка нуждалась в усыновлении. Среди них были ребята с ВИЧ-инфекцией, гепатитом, синдромом Дауна. Сейчас таких малышей охотнее разбирают в семьи. Скоро вместо двух сиротских учреждений в регионе останется одно — в Ханты-Мансийске.

Персонал детдомов уже сократили.

— У нас основной «поставщик» особенных детей — Сургутский район. Он какой-то аномальный. Генетические заболевания, тяжёлые патологии. Но привозить оттуда детей в Урай хлопотно, всё-таки Ханты ближе, — рассуждает Настя Орлова. — А сотрудники уходят кто куда. Многие ушли в детские сады, кто-то в НКО, другие вообще кардинально изменили сферу деятельности. За себя могу сказать, что я из тех, кто будет здесь до последнего. 

Из окон Настиной квартиры открывается вид на крутой берег реки Колосьи. Орлова всегда мечтала жить у реки. Над кухонным диваном с картины, нарисованной самой же героиней, загадочно и мудро — словно из вечности — смотрит рыжий конь с чёрной развевающейся гривой. Собирательный образ всех лошадей из Настиной жизни. Это единственная картина, которая ей никогда не надоедает. Настя нарисовала её ещё до беременности.

— Моя жизнь в октябре сильно изменилась. Ушёл муж. Просто собрал чемодан и ушёл. Мы с Данияром остались вдвоем, и училась жить заново, — Настя задумчиво поправляет короткие светлые волосы и в комнату на четвереньках врывается краснощёкий малыш. — Казалось бы, такая неприятная ситуация — развод. Надо бы в себя погрузиться, впасть в депрессию. Но в тот же вечер я почувствовала облегчение.

Артур не разделял Настиных увлечений и не помогал с Грантом. Всю тяжелую работу приходилось делать самой, пока он нянчился с Данияром.

— Я поняла, что больше так не хочу. Сказала, что желаю развестись. Но не думала, что человек просто так встанет и уйдёт.

Чтобы как-то держать себя в тонусе, Анастасия начала работать над проектом по реабилитации переболевших коронавирусом с помощью иппотерапии. В начале пандемии тяжело болели её родители, лежали в красной зоне с обширным поражением лёгких. Она считала этот проект актуальным. Но когда он был готов и начался процесс обсуждения, жители восприняли его негативно — Настя решила вернуться к реабилитации особенных детей.
К ней часто обращаются родители, желающие заниматься иппотерапией с детьми, эта тема интересна и нужна в городе.

– Очень здорово, что в нашем городе будет такая замечательная «штука»! – считает мама малыша с расстройством аутистического спектра Екатерина Левковская.

– Мы ни разу не пробовали этот вид реабилитации, но отзывы читали только положительные, хотелось бы попробовать, – говорит Валентина Березовская. Ее дочь появилась на свет раньше срока – в 28 недель. Марья страдает ДЦП и не может ходить без поддержки.

Бывшая коллега Анастасии по Дому ребёнка Татьяна Дармороз несколько лет назад открыла коррекционный детский центр и с радостью согласилась на сотрудничество.

— Настя грамотная, неравнодушная, увлеченная. Лошадками всегда болела. Хотела даже купить жеребенка, чтобы катать детдомовских ребятишек... Мы договаривались давно, что сделаем на базе центра иппотерапию. На момент открытия коррекционного центра Грант был ещё жеребёнком. Теперь он вырос, окреп и готов общаться с детьми, — поделилась Татьяна.

Иллюстрацию с белой лошадью Анастасия Орлова нарисовала после окончания института, и потом долго не подходила к мольберту.