Наверх
Заметки

презентация vs репрезентация в особом театре 

VI ежегодный фестиваль особого театра Протеатр. Международные встречи 
Центр им. Вс. Мейерхольда 
05.02.2020
21-23 февраля в Центре им. Вс. Мейерхольда состоится VI ежегодный фестиваль особого театра "Протеатр. Международные встречи".
Тема фестиваля 2020 года: "Презентация и репрезентация человека с инвалидностью в театре".
Этот текст предоставляет дополнительную информацию зрителям для размышления над темой фестиваля. Она выбрана потому, что она интересна театральному сообществу, и фестиваль дает возможность посмотреть на тему через призму инклюзивного театра, а сам театр увидеть внутри театрального поиска, понять, что инклюзивный театр – не упрощенная или маргинальная область культуры, но ее базовая, порождающая модель (близкая к истокам культуры). Постановки фестиваля не ответят на все вопросы и не упростят их, но помогут их переформулировать и создать новые поля смыслов. На фестивале вы увидите спектакли в форме репрезентации и презентации, а также смены этих форм в одной постановке. И, самое главное, мы уделяем внимание этой теме еще для того, чтобы понять, что нам помогает, а что затрудняет встречу в сценическом пространстве и в жизни с человеком с инвалидностью.  
Постараемся определить понятия "презентация" и "репрезентация" и их различия. Говорить об этой паре стало модно как в театральном, так и литературном сообществе. Особенно в русле перформативного поворота в искусстве и в связи с именами таких философов и теоретиков культуры, как Р. Барт, М. Фуко, Ж. Делез, Ж. Деррида и др. Существует устоявшийся контекст данной темы, но мы акцентируем только те аспекты, которые возникают при переложении ее на человека\актера с инвалидностью.

Мы понимаем под презентацией высказывание (в самом широком смысле этого слова, например, включающее вербальную и невербальную составляющую) субъекта о самом себе от первого лица в пространстве и времени "здесь и теперь", процессуально доносимое максимально прозрачными средствами, которые не затемняют сущность передаваемой информации. Отсюда у зрителей или слушателей возникает ощущение, что они могут довольно точно понять смысл сообщения, и внутренняя активность, связанная с возможностью его уточнения. Я как зритель могу задать вопрос или не согласиться с ним - или, наоборот, одобрить его. То есть, такая форма художественного высказывания взывает к нашему непосредственному участию, включая полное размывание границ между зрителем и автором.

В случае репрезентации при передаче информации мы нуждаемся в дополнительной системе образов, например, автор говорит от лица персонажа или персонажей. Ситуация времени и пространства может предполагать сложные художественные вымыслы и др. Между зрителем и автором (и актером) возникает "четвертая стена" условностей и образов, которые он может трактовать так, как ему удобно и безопасно.
Сам термин "четвертая стена" (невидимая стена, которая создается рядом условностей) между зрителем и автором/актером был введен в 18 веке Дени Дидро, но она ощущалась со времен комедий Аристофана, который в своих пьесах ее уже и разрушал, довольно простым приемом – обращением к реальным зрителям в реальном времени. Существует масса приемов сделать "четвертую стену" "дырявой" (в театре, компьютерных играх, кино, комиксах, литературных произведениях, - то есть везде, где есть оппозиция автора со зрителем, читателем и/или слушателем). А вот уничтожить полностью (что бы это могло быть?) ее сложно. Уничтожив одну условность, мы видим, как сразу же возникает новая; это происходит скорее всего потому, что и сама природа сознания предполагает условность (она – виртуальна), да и приемы разрушения быстро приедаются и обесцениваются. Постановки, претендующие на эксперимент с острыми ощущениями, кратковременно привлекают зрителей, а затем они всё чаще начинают скучать, и в конце концов отдают предпочтение безопасности. В погоне за настоящей жизнью в театре и непосредственностью восприятия мы становимся похожи на осла, бегущего за морковью. Цель преследуется, но она не достижима в системе "морковь-осел", а только в системе "осел-хозяин".

Мы полагаем, что не существует "чистой" презентации и репрезентации. Скорее, можно говорить о непрерывной шкале распределения от презентации к репрезентации (или в обратном направлении) в той или иной постановке, учитывая, что в репрезентации просвечивает презентация чего-то другого и наоборот. Например, представим себе репрезентативную модель постановки с массой условностей, но основными выразительными средствами которой являются тела актеров, да еще и обнаженные. Реальность, материальность конкретных тел выбьет нас из системы условностей и нам потребуется некоторое время, чтобы опять в нее погрузиться.
В качестве примера приведем спектакль "Every Body Electric" Линды Ульрих (Австрия). В нем играют немолодые артисты с ампутированными конечностями, церебральным параличом и другими нарушениями опорно-двигательного аппарата и не только. В первых сценах они исполняют свои роли, сидя на инвалидных колясках. Человек в инвалидном кресле – зрелище довольно привычное, даже для Москвы. В последующих сценах многие из них полностью раздеваются, а в финальной сцене лежат на полу общей массой. Многие из них имеют очень подвижный позвоночник, который слабо выполняет функцию опоры. Создается ощущение расплывшихся на полу тел. У опытного зрителя инклюзивных постановок, готового воспринять разное тело, хватает эмпатии, чтобы пережить боль и одновременно благодарность и радость жизни этих актеров (тело любого человека хранит эти чувства и, глядя на него, мы можем их воспринять), чтобы дальше следить за сюжетом постановки: ведь вызвать шок у зрителей – не единственная цель режиссера и актеров этого спектакля. Но многие зрители остаются в состоянии шока довольно долгое время, а далее начинают возводить внутри себя "четвертую стену" – барьер, защищающий от реальности зрелища - подыскивая уже знакомые символы и образы, иногда зашумляющие, иногда помогающие принять очень реальное высказывание артистов. "Это Освенцим, фильм ужасов, Апокалипсис и др." – наиболее часто встречающиеся образы, которые возникали у опрошенных зрителей. Они могут вернуться к логике основного сюжета (просмотру спектакля), лишь отыграв весь этот театр внутри себя. 
Что же это за защитный механизм, который срабатывает у обычного, неподготовленного зрителя? Что же в этом случае происходит между восприятием действительности и сознанием? Получается, что мы продуцируем своего рода миф, защищающий нашу идентичность, т.к. реальность, в данном случае иного человека, даже его тела, видится нам угрожающей, и обычный механизм идентификации (сравнения/принятия/эмпатии) не срабатывает. То есть – мы не способны ее принять, пропустить через себя? "Я и мое тело может быть таким, только если Апокалипсис"… И начинается возня на границе восприятия/сознания. Конечно, мы должны самооправдаться: "это не со мной что-то не так, это – с ними". Вот только несколько примеров "перевода стрелок": "люди с инвалидностью не могут играть такие роли, это не этично" (а почему? ведь они – артисты и могут играть любую роль!), "этот репертуар не подходит для инклюзивного театра, например классический" (почему?) и тому подобное.

Почему же происходит такая "ломка" у зрителей?

Попробуем объяснить. Наши тела и личности в процессе нашего становления вмуровываются в социальное тело культуры, в котором мы связаны определенными образами, представлениями и ценностями; и не важно, как велик социум, кирпичиками которого мы являемся – будь это нация или референтная группа, все равно это жесткая структура; и встреча с иным (в данном случае с телом) в символическом пространстве всколыхнет все эти состроившиеся между собой пазлы. Механизм мифотворчества возникает на границе восприятия/сознания при встрече с новым и неизвестным опытом. Он прихотливо соединяет новый опыт с практическим знанием, вплетает в него ценности, соединяет фантазии с реальностью в технике бриколлажа, защищая нашу целостность. Новое знание осваивается всем нашим существом, включая психофизику, а не только интеллектом. 
Здесь необходимо добавить несколько слов о социальной перцепции, чтобы более полно представить тему презентации и репрезентации. Социальная перцепция – это восприятие, понимание и оценка людьми социальных объектов (других людей, самих себя, групп, социальных общностей).
Факт социальной обусловленности восприятия зависит от эмоций, намерений, мнений, установок, пристрастий, убеждений и предубеждений зрителей. Все это - наше достояние. Оно оттачивается годами и используется как проверенный инструмент, помогающий нам в нашей жизни приспособиться и приобрести устойчивость, но на инклюзивных постановках вдруг дает сбой. Они вынуждают весь наш прошлый опыт подвергнуть сомнению, все поставить под вопрос. Это сложное испытание.

Хотя законы социальной перцепции хорошо изучены по отношению к этническим и другим социальным группам, в отношении инвалидов их изучение только начинается. Однако мы можем попытаться использовать их по аналогии. При этом нам надо понимать, что социально-перцептивный эталон (с которым будет сравниваться все увиденное) строится на основании общеизвестных сведений об инвалидах и нашего личного опыта – опыта человека воспринимающего.

Процесс восприятия себя за счет сопоставления с другим социальным субъектом распознавания – очень важен, но насколько мы готовы к нему? В процессе распознавания партнеров общения (в том числе – и в пространстве театра) работают следующие механизмы: идентификация, эмпатия, аттракция, стереотипизация и каузальная атрибуция. Подсознательно нас может напрягать все в актере с инвалидностью: внешний облик, его поведение, манера говорить и др. Это обязательно скажется на нашей оценке спектакля, но в плане критики мы, скорее всего, подсознательно или сознательно замаскируем эту реакцию и найдем совершенно другие причины, по которым спектакль нам не понравился. Наша психика также может выдать реакции на эффект новизны - такие как стресс, заморозка чувств или реакция, называемая "эффект ореола" – приукрашивание или очернения социального субъекта, преувеличение или преуменьшения достоинств актера с инвалидностью (его роли, используемых им выразительных средств, работы режиссера) как социального субъекта. Все это проблемы социальной перцепции, с которыми, как правило, сталкивается зритель. Для большинства зрителей, хотя они очень разные, необходима выработка общекультурной позиции принятия, а для этого им нужны примеры и образцы этого принятия, словесные или концептуальные. Конечно, есть и такие зрители, для которых важен только собственный опыт, акт эмпатии в реальном времени и пространстве, а словесные и концептуальные установки, даже если они общеприняты, не подходят.

Многие режиссеры чувствуют это, и потому работают в круге проблем социальной перцепции. Например, включая в спектакль своего рода объяснительный принцип "они дети". Дети милые и непосредственные, им всё простительно. Архетип ребенка всегда действует на зрителя! В этом случае зритель перестает нервничать и, возможно, думает: "все понятно, смотрим дальше". Эта рамка для всего действия может существовать и в виде самодостаточного и единственного содержания, а может – в качестве приема, помогающего принимать то, что будет в нее вписано.

Рамку режиссер создает сознательно или бессознательно. Она выступает в качестве приема, необходимого для того, чтобы снять экзистенциальное беспокойство у зрителей, задать образец восприятия - простой, понятный и безопасный модуль социальной перцепции, помогающий вписать актеров с инвалидностью в общепринятые культурные представления. Рамка работает с тем аспектом сюжета, который можно назвать объяснительным, оправдательным, обращенным к зрителю с целью вписать актеров с инвалидностью в приемлемый смысловой контекст. Умение понять значение рамки будет способствовать более сознательной работе режиссеров инклюзивных постановок, а также анализу и пониманию их специалистами, так как рамка предполагает общие ценности, разделяемые разными социальными группами.

Одним из первых этапов режиссерской работы в инклюзивном коллективе становится сознательный отбор разнообразных культурных образцов в качестве сюжетов, типов героев, персонажей, через которые зритель смотрит на исполнителя – человека с инвалидностью. Следующим этапом -- создание постановки, целью которой является обогащение общекультурного поля ценностей и смыслов за счет их расширения и переосмысления. 
Резюмируем: создание репрезентативных моделей обусловлено различными психологическими механизмами, например, социальной перцепцией, а также самой виртуальной природой сознания и необходимым явлением мифотворчества при встрече с чем-то новым. Режиссеры инклюзивных театров могут сознательно это понимание использовать, применяя прием рамки и постепенно расширяя ее границы с учетом развития общей системы ценностей различных социальных групп. Представление в чисто презентативном или репрезентативном стиле вряд ли возможно и, как правило, содержит элементы одного и другого. Фестиваль эта тема интересует прежде всего в связи с тем, как эти системы представления способствуют встрече с реальным актером с инвалидностью.
Приглашаем на фестиваль чувствующего, думающего и любопытного зрителя. Инклюзивные спектакли фестиваля создадут довольно безопасную ситуацию вовлечения зрителя. Это вовлечение происходит без каких-либо внешних приемов, а самим существованием необычного актера, так как в спектаклях обострен факт его присутствия. Зритель превращается из любопытного наблюдателя в рефлексирующего участника действия. Мы с полной ответственностью можем называть этот театр эмпатийным. Со временем эмпатия станет личным приобретением зрителей инклюзивного театра и участников фестиваля.
баннер VI ежегодного фестиваля особого театра Протеатр. Международные встречи
Фестиваль — это панорама инклюзивных театральных практик от компаний с мировым именем: спектакли, мастер-классы, дискуссии. Все мероприятия проходят в Центре им. Вс. Мейерхольда (ул. Новослободская, 23). Программа мастер-классов на сайте фестиваля Протеатр.
  • вс 21 февраля
    19:00

    Пластический спектакль 
    ФУТУРОНЫ. ЕДИНИЦЫ БУДУЩЕГО / FUTURONS. UNITS OF THE FUTURE
    Интегрированная театральная студия ИТС Круг при участии авторского театра Эскизы в пространстве, Россия

    В спектакле создается картина ближайшего и отдаленного будущего в заостренно-условном стиле, с иронией к стереотипам научпопа и многочисленных фильмов, игр, комиксов на эту тему. Например, в нем звучат тексты стенограмм семинаров американских астронавтов, опубликованные в 1970 году, а также зритель видит разные образы человека будущего, созданные пластическими средствами.
    Будущее кажется неопределенным и является местом наших проекций и фантазий. Но каждый день оно создается нашим повседневным выбором. В основу постановки лег ряд идей Юваля Ноя Харари. Кичась принадлежностью к виду Homo sapiens, а на самом деле стесняясь себя, своих ценностей и потребностей, – человек постепенно становится видом "несовершенным", уступая место новому, более "совершенному" виду Homo Deus. Человек, определяющий самого себя 
    – мечта многих!
    Спектакль сделан в репрезентативном стиле. Рамка спектакля 
    – инварианты человека будущего. А так как они не определены, то и воспринимаются без напряжения. В этих нечетких границах никому не тесно, актеры могут свободно высказываться, а зрители смотреть.  
ФУТУРОНЫ. ЕДИНИЦЫ БУДУЩЕГО - ИТС Круг & Эскизы в пространстве
  • сб 22 февраля
    19:00

    Три моноспектакля
    РЕДО / REDO
    Illusionary Rockaz Company, Нидерланды

    В спектакле солист ищет уникальный способ своего существования на сцене: опираясь на особенности своего тела, которые он сначала демонстрирует, а потом выстраивает на их основе партитуру танца. Движения зацикливаются, усложняются, и мы погружаемся в систему образов и символов, которую создает исполнитель. Этот непосредственный процесс трансформации движений в танец становится гимном человеческой способности преодолевать жизненные обстоятельства. Стиль постановки меняется от презентативного к репрезентативному. Интересно наблюдать как происходят эти изменения, и в связи с чем. Рамка спектакля - "я иной и уникальный".
  • НАСЛЕДИЕ / HERITAGE 
    Illusionary Rockaz Company, Нидерланды


    Исполнитель не имеет инвалидности. Это хореограф индийского происхождения. Спектакль поднимает тему социальной инклюзии, рассказывая о проблемах эмигрантов посредством танца. Тема раскрыта на высоком уровне обобщения, затронуты серьезные философские вопросы. Как наше культурное наследие определяет наш стиль жизни, наши тела и чувства? Оно свернулось и лежит грузом где-то в уголках нашей физической памяти, заставляя нас страдать, вспоминая о нем, или становится нашим ресурсом, позволяя полноценнее участвовать в современной жизни, наполняя ее особым содержанием? Это личное высказывание, презентация. Рамка отсутствует.
  • ЭЛЛИОТ / HELLIOT 
    Compañía Danza Mobile & ALTERACONES DT, Испания

    Как и постановка голландского брейкдансера Редо, работа названа по имени солиста, само название предполагает повествование от первого лица. Спектакль представляет уникальный случай моно-спектакля, где исполнитель - человек с ментальными нарушениями. Элиот неторопливо и осмысленно ведет линию невербального повествования. Сначала мы видим его в роли прекрасного коня с мощным торсом и гордой головой. Исполнитель присутствует каждой клеточкой своего тела в этом образе бегущего мустанга, что вызывает в нашей памяти архаичные образы, так и хочется почувствовать себя этим древним существом. Спектакль начинается в репрезентативной манере, а в финале режиссер предлагает увидеть зрителям другого Элиота, без маски. Финал перформативен: в нем Элиот играет и сражается с мыльной пеной так, как это делал бы любой другой молодой человек. Рамка спектакля и его идея – развитие человека от древних времен к современности, от общего к индивидуальному. Зритель легко соглашается на то, что этот путь - общий для всех. 
РЕДО - Illusionary Rockaz Company | НАСЛЕДИЕ - Illusionary Rockaz Company | ЭЛЛИОТ - Compañía Danza Mobile & ALTERACONES DT
  • вс 23 февраля
    19:00

    Спектакль-комикс и пластическая постановка
    ПРЕОДОЛИМЫЙ / SUPERABELE 
    Teatro La Ribalta, Италия

    Название постановки отсылает нас к миру комиксов и обращает внимание на игру слов в английском и итальянском языках. Такой формат появился в инклюзивном театре недавно, но довольно активно развивается. В российской культуре комикс не так популярен, как в американской или любой другой западной, и поэтому спектакль лишен мощной контекстной поддержки. Но задумка режиссера вполне понятна: представления о жизни и мечты героев, их нереальность – становятся предметом шуток, а мир 
    –  комиксом. Это смешно и грустно. В финале гаснет экран, вместе с ним рисованный мир, и мы видим двух актеров на коляске: они ведут между собой разговор на сцене. Что это уже жизнь или еще театр? Рамка и идея спектакля: комикс/реальность. Переходы от репрезентации к презентации.
  • ИНОХОДЕЦ / PACER
    Театр танца В. Лопаева PROдвижение, Россия

    Это витальное зрелище вызывает у зрителя прилив жизненной энергии, яркие и чувственные впечатления и эмпатию к актерам. Спектакль прост по замыслу, репрезентативен. Мы сразу попадаем в мир условностей: арена, иноходцы-актеры бегут каждый в своей манере. Просто и спокойно, с каким-то особым доверием к зрителю. Ничего необычного не происходит, они бегут, мы смотрим, - кажется, что смотреть можно до бесконечности. В первый момент жалко, что начинается другое действие, следующая мизансцена, но и оно не разочаровывает – в каждом сценическом фрагменте зритель чувствует неиссякаемую витальность, в любом, даже ненормотипичном теле. Коммуникация между актерами, ее искренность и градус самоотдачи – поражает. Несмотря на условность образов, фонограмму с затертой музыкальной классикой, начинаешь чувствовать пульс реальной жизни, и хочется жить с такой же страстью. Название и рамка совпадают. 
ПРЕОДОЛИМЫЙ - Teatro La Ribalta | ИНОХОДЕЦ - Театр танца В. Лопаева PROдвижение

Комментарии:

Вы должны Войти или Зарегистрироваться чтобы оставлять комментарии...