- Публикатор: А К (АндрейКонстантинов)
- Текст: Анастасия Шартогашева
- Фото: ToSky
В селе Мельниково Томской области, где жил школьник Никита Чебан, не то что мобильный интернет — даже сотовая связь ловится плохо. Как-то раз, выходя в школу, Никита заметил, что его домашний Wi-Fi уверенно ловится на улице. Вернувшись домой, он повесил роутер на палку и установил его на крыше. Оказалось, что на открытой местности сигнал распространяется дальше. А можно ли еще увеличить дальность? Ответы нашлись в интернете — тогда Никита купил оборудование и увеличил радиус в два километра. В село как раз протянули оптоволокно, правда, всего в пять многоквартирных домов. Договорившись с одним из жильцов, Никита установил оборудование на крыше одного из этих домов, протянул к нему кабель — и получил интернет вдесятеро быстрее, чем от других доступных источников, в том числе мобильный.
Такие вещи незамеченными не проходят, односельчане начали спрашивать: откуда такая скорость? Никита за небольшую плату подключал одного за другим, сеть росла; «абоненты» были даже в соседнем, за пятнадцать километров, поселке. Все это продолжалось полтора года и закончилось только тогда, когда на горизонте появился Роскомнадзор: делить канал таким способом, разумеется, не положено. Никите было всего шестнадцать, и заниматься легализацией доморощенной абонентской базы ему не хотелось.
Маленькая сеть накрылась, но желание иметь хороший канал связи осталось. А для этого нужен был собственный источник сигнала, размещенный в правильной точке. Точка должна быть высокая, чтобы не мешали ни дома, ни деревья. Обычно в таких случаях строят вышку, но это дорого — по крайней мере для маленького населенного пункта. Аэростат с закрепленным на нем передатчиком запустить дешевле. Плохую погоду (даже сибирскую) он выдержит, а упадет — его легко будет заменить и восстановить связь. Так у сибирского школьника родилась идея заняться аэростатами. Отсюда же Никита вывел целевую высоту своих будущих полетов: чтобы раздавать с неба интернет, нужно летать в стратосфере, которую еще называют «ближним космосом» — от 10 километров и выше.
Такие вещи незамеченными не проходят, односельчане начали спрашивать: откуда такая скорость? Никита за небольшую плату подключал одного за другим, сеть росла; «абоненты» были даже в соседнем, за пятнадцать километров, поселке. Все это продолжалось полтора года и закончилось только тогда, когда на горизонте появился Роскомнадзор: делить канал таким способом, разумеется, не положено. Никите было всего шестнадцать, и заниматься легализацией доморощенной абонентской базы ему не хотелось.
Маленькая сеть накрылась, но желание иметь хороший канал связи осталось. А для этого нужен был собственный источник сигнала, размещенный в правильной точке. Точка должна быть высокая, чтобы не мешали ни дома, ни деревья. Обычно в таких случаях строят вышку, но это дорого — по крайней мере для маленького населенного пункта. Аэростат с закрепленным на нем передатчиком запустить дешевле. Плохую погоду (даже сибирскую) он выдержит, а упадет — его легко будет заменить и восстановить связь. Так у сибирского школьника родилась идея заняться аэростатами. Отсюда же Никита вывел целевую высоту своих будущих полетов: чтобы раздавать с неба интернет, нужно летать в стратосфере, которую еще называют «ближним космосом» — от 10 километров и выше.
Легче запустить стратостат, чем потом его найти
— Мы с другом Колей постоянно носили в детсад разные детали — от телефонов, калькуляторов, автозапчасти, — вспоминает Никита. — Игрушки я всегда разбирал — родителям это, конечно, не нравилось. Но я ведь их и обратно собирал. И «модернизировал». Разбираться в том, как все устроено, мне еще тогда было гораздо интереснее, чем играть. Электронику люблю с детства, а в школе познакомился с радио — вот тогда по-настоящему началось. У меня было несколько раций, я делал к ним внешние антенны, и мы с друзьями бегали по округе — проверяли, на каком расстоянии какого качества будет сигнал. На уроки физики я приносил самодельные приборы — анемометр, генератор водорода, антенны для радио с параболическим отражателем, вакуумную камеру. А вообще я самоучка. Литература, интернет и желание научиться чему-нибудь — это все, что мне нужно.
Через пару лет после истории с доморощенной сетью Никита переехал учиться в Томск — и основал стартап по запуску стратостатов ToSky.
— Томск — хороший город, — уверенно говорит Никита. — Здесь нашлась вся необходимая инфраструктура — и для того, чтобы развернуть производство, и для того, чтобы запускать стратостаты.
Воздушное пространство над областью загружено мало, поэтому согласовывать запуски с Росавиацией у ToSky получается без накладок. Но если с сибирским небом проблем нет, то на земле все гораздо сложнее. Аэростаты приземляются в тысячах километров от места старта. Возвращать их было бы намного проще где угодно, кроме Томской области, которая примерно в равных долях покрыта тайгой и гигантскими Васюганскими болотами, общая площадь которых больше площади Швейцарии.
— Здесь легко запустить стратостат, но сложно его потом найти, — говорит Никита. Он с готовностью рассказывает о том, как устроены оболочки стратостатов — те короткоживущие, что есть у ToSky, и те, о которых он пока только мечтает — долгожители, способные по полгода проводить в небе и лавировать в воздушных потоках. А вот про то, как ему достались первые успехи, Никите нечего сказать — о быте он вообще не особенно вспоминает. О том, каково было на первых порах, «Репортеру» рассказал Никитин однокурсник и соратник по стартапу Марк Рудаков.
— Я никогда не видел более целеустремленного человека, чем Никита. Было время, когда ему приходилось буквально жить в офисе. Днем он паял оболочки стратостатов, собирал антенны и передатчики, а ночью спал тут же, на матрасе. Никогда не слышал от него ни слова жалости к себе. Хотя пожаловаться было на что: условия были так себе, а работы — намного больше, чем можно успеть.
Через пару лет после истории с доморощенной сетью Никита переехал учиться в Томск — и основал стартап по запуску стратостатов ToSky.
— Томск — хороший город, — уверенно говорит Никита. — Здесь нашлась вся необходимая инфраструктура — и для того, чтобы развернуть производство, и для того, чтобы запускать стратостаты.
Воздушное пространство над областью загружено мало, поэтому согласовывать запуски с Росавиацией у ToSky получается без накладок. Но если с сибирским небом проблем нет, то на земле все гораздо сложнее. Аэростаты приземляются в тысячах километров от места старта. Возвращать их было бы намного проще где угодно, кроме Томской области, которая примерно в равных долях покрыта тайгой и гигантскими Васюганскими болотами, общая площадь которых больше площади Швейцарии.
— Здесь легко запустить стратостат, но сложно его потом найти, — говорит Никита. Он с готовностью рассказывает о том, как устроены оболочки стратостатов — те короткоживущие, что есть у ToSky, и те, о которых он пока только мечтает — долгожители, способные по полгода проводить в небе и лавировать в воздушных потоках. А вот про то, как ему достались первые успехи, Никите нечего сказать — о быте он вообще не особенно вспоминает. О том, каково было на первых порах, «Репортеру» рассказал Никитин однокурсник и соратник по стартапу Марк Рудаков.
— Я никогда не видел более целеустремленного человека, чем Никита. Было время, когда ему приходилось буквально жить в офисе. Днем он паял оболочки стратостатов, собирал антенны и передатчики, а ночью спал тут же, на матрасе. Никогда не слышал от него ни слова жалости к себе. Хотя пожаловаться было на что: условия были так себе, а работы — намного больше, чем можно успеть.
Полет Рогозина
На всю страну ToSky прогремел прошлым летом, когда стратостат Никиты поднял в небо картонную фигуру главы «Роскосмоса» Дмитрия Рогозина на картонных же красных «жигулях». Акция подавалась как иронический «русский ответ» Илону Маску с его красной Tesla, годом ранее улетевшей на околосолнечную орбиту.
К тому времени ребята уже могли позволить себе такой юмор: стартап начал зарабатывать на коммерческих запусках, главным образом рекламных. В сибирское небо поднимались гигантские пиццы от местных пиццерий и посылки от курьерских компаний, давая ребятам возможность заниматься запусками для души. Стратостатам нашлось и научное применение: запуски стала заказывать alma mater Никиты, Томский институт радиотехнических систем. Там стратостаты ToSky пригодились для изучения преломления радиоволн в атмосфере.
По состоянию на лето 2020 года ToSky — один из трех операторов стратосферных запусков в России. Первый — это Центральная аэрологическая лаборатория Гидрометеослужбы в подмосковном Долгопрудном, второй — компания Nearspace под началом бывшего спасателя Дениса Ефремова. Nearspace крупнее и опытнее ToSky, но ненамного: в их команде около десяти человек, а под началом Никиты — трое.
Российской стратонавтике отчаянно не хватает рекламы: про то, что бывают воздушные шары для ближнего космоса, мало кто слышал, и еще меньше людей знает, для чего они могут быть полезны. А раз нужен пиар, значит, пора создавать контент. В случае со стратосферными запусками это красивые видео и фотографии, сделанные с высоты. Поэтому половина участников стартапа занимается не расчетами и сборкой приборов, а монтажом видео и пабликом ToSky во ВКонтакте. Выходит, для того, чтобы поднять российский ближний космос, недостаточно быть инженером — важно еще уметь вести дела и рассказывать о себе. В этом смысле запуск картонной фигурки, попавший даже в мировые СМИ, сделал для отрасли совсем не мало. Твит о былинном запуске дошел до самого Илона Маска — он в шутку пригрозил вызвать соперников на рэп-баттл.
К тому времени ребята уже могли позволить себе такой юмор: стартап начал зарабатывать на коммерческих запусках, главным образом рекламных. В сибирское небо поднимались гигантские пиццы от местных пиццерий и посылки от курьерских компаний, давая ребятам возможность заниматься запусками для души. Стратостатам нашлось и научное применение: запуски стала заказывать alma mater Никиты, Томский институт радиотехнических систем. Там стратостаты ToSky пригодились для изучения преломления радиоволн в атмосфере.
По состоянию на лето 2020 года ToSky — один из трех операторов стратосферных запусков в России. Первый — это Центральная аэрологическая лаборатория Гидрометеослужбы в подмосковном Долгопрудном, второй — компания Nearspace под началом бывшего спасателя Дениса Ефремова. Nearspace крупнее и опытнее ToSky, но ненамного: в их команде около десяти человек, а под началом Никиты — трое.
Российской стратонавтике отчаянно не хватает рекламы: про то, что бывают воздушные шары для ближнего космоса, мало кто слышал, и еще меньше людей знает, для чего они могут быть полезны. А раз нужен пиар, значит, пора создавать контент. В случае со стратосферными запусками это красивые видео и фотографии, сделанные с высоты. Поэтому половина участников стартапа занимается не расчетами и сборкой приборов, а монтажом видео и пабликом ToSky во ВКонтакте. Выходит, для того, чтобы поднять российский ближний космос, недостаточно быть инженером — важно еще уметь вести дела и рассказывать о себе. В этом смысле запуск картонной фигурки, попавший даже в мировые СМИ, сделал для отрасли совсем не мало. Твит о былинном запуске дошел до самого Илона Маска — он в шутку пригрозил вызвать соперников на рэп-баттл.
Все, кроме главного
Прошедший с полета красных «жигулей» год показал, что запрос на стратосферные старты в России есть. Томским стартапом заинтересовалась Академия наук — ученым нужно поднимать метеозонды и оптические приборы. И нефтяники — они хотят с высоты следить за состоянием трубопроводов. Рекламные заказы тоже никуда не делись. Только с делом, ради которого все затевалось, — раздачей с воздуха мобильного интернета — пока ничего не выходит. Команда ToSky провела переговоры с МТС, в ходе которых выяснилось, что обеспечивать связь с аэростатов в России невозможно. Технически это вполне реализуемо; проблема в законе, согласно которому базовая станция (набор аппаратуры для приема и передачи сигнала конечным пользователям) должна принадлежать оператору связи.
Никита говорит, что это ограничение не уникально для российского законодательства:
Никита говорит, что это ограничение не уникально для российского законодательства:
Экспериментальный запуск стратостата ToSky
— Не только у нас так, у Loon такие же проблемы.
То, как спокойно он сравнивает ToSky с дочерним проектом Google, проливает свет на большие планы маленького сибирского стартапа. Десять лет назад Loon был камерным экспериментом Google по раздаче мобильного интернета с аэростатов, но технология оказалась настолько удачной, что к 2019 году стратостаты Loon налетали уже миллион рабочих часов, а эксперимент выделился в самостоятельную компанию. Часть этого времени сложилась из полетов над Пуэрто-Рико, разрушенным ураганом «Мария». Интернетом из летающих шаров Loon тогда воспользовалось больше 100 000 пуэрториканцев, с его помощью координировали спасательные операции и помощь пострадавшим. Катастрофа в Карибском бассейне стала для стартапа двигателем прогресса: когда над Пуэрто-Рико пронесся ураган, Федеральная комиссия по коммуникации одним днем одобрила использование аэростатов для организации покрытия в зоне бедствия.
У Никиты похожие планы на будущее. Он мечтает о том, чтобы его воздушные шары принесли связь туда, где ее нет: в затерянные в тайге, залитые паводком, отрезанные от большой земли деревни и села. Правда, ждать урагана Никита не собирается, у него другой план: стать провайдером для какого-нибудь крупного мероприятия, которое будет проходить вне зоны покрытия сети. Осталось подготовить технику и дождаться, когда снова начнут проводиться массовые мероприятия: пандемия отложила этот план Никиты на неопределенный срок.
То, как спокойно он сравнивает ToSky с дочерним проектом Google, проливает свет на большие планы маленького сибирского стартапа. Десять лет назад Loon был камерным экспериментом Google по раздаче мобильного интернета с аэростатов, но технология оказалась настолько удачной, что к 2019 году стратостаты Loon налетали уже миллион рабочих часов, а эксперимент выделился в самостоятельную компанию. Часть этого времени сложилась из полетов над Пуэрто-Рико, разрушенным ураганом «Мария». Интернетом из летающих шаров Loon тогда воспользовалось больше 100 000 пуэрториканцев, с его помощью координировали спасательные операции и помощь пострадавшим. Катастрофа в Карибском бассейне стала для стартапа двигателем прогресса: когда над Пуэрто-Рико пронесся ураган, Федеральная комиссия по коммуникации одним днем одобрила использование аэростатов для организации покрытия в зоне бедствия.
У Никиты похожие планы на будущее. Он мечтает о том, чтобы его воздушные шары принесли связь туда, где ее нет: в затерянные в тайге, залитые паводком, отрезанные от большой земли деревни и села. Правда, ждать урагана Никита не собирается, у него другой план: стать провайдером для какого-нибудь крупного мероприятия, которое будет проходить вне зоны покрытия сети. Осталось подготовить технику и дождаться, когда снова начнут проводиться массовые мероприятия: пандемия отложила этот план Никиты на неопределенный срок.
Стратонавтика — мечты и бизнес
Интернет для труднодоступных районов — задача на будущее, а пока надежда российской стратонавтики развивается не по логике мечты, а по логике бизнеса. Никита явно читает учебники не только по радиоэлектронике: стартап он выстраивает по известной модели Customer Development — это когда будущий товар или услугу тестируют на потенциальных клиентах. Отсюда вытекает намерение делать не просто стратостаты, а готовые решения. В самом деле, если вам нужно, например, обозревать с высоты территорию, то вы захотите купить комплект для наблюдения, а не просто аэростат, пусть даже самый лучший. Сейчас ToSky предлагает три варианта полезной нагрузки — камеры (в том числе с ночным видением), метеозонды, радиопередатчики. Можно по отдельности, можно все сразу — в зависимости от того, что нужно заказчику.
Правда, оборудование для варианта «все сразу» может весить немало, а стратостаты, которые ToSky запускал до сих пор, были не самыми грузоподъемными на свете. Грузоподъемность зависит от объема оболочки воздушного шара, и в теории сделать большую оболочку не сложнее, чем маленькую — выкройки одни и те же. Но это теория. На практике маленькую оболочку можно сшить вручную, а для того, чтобы раскроить и спаять большую, нужно специальное оборудование, которого у ToSky поначалу не было. Ребята только недавно закончили строить собственную производственную линию для шитья больших, на две тысячи кубометров, оболочек. Для сравнения, Рогозин на «семерке» летал на стратостате с оболочкой объемом всего в 170 куб. метров.
Большие, грузоподъемные стратостаты могут понадобиться уже скоро. В начале апреля Владимир Путин поручил Роскосмосу и РАН рассмотреть «вопрос о развитии отечественной теории и практики полетов в стратосферу»; через две недели Дмитрий Рогозин (настоящий, не картонный) заявил, что Роскосмос вполне может начать испытывать свою аппаратуру в стратосфере на частных аэростатах. Никакими практическими действиями это намерение пока не подтвердилось, но в ToSky считают, что такое развитие событий вероятно — а значит, ToSky может однажды получить предложение летать с «Восточного».
Правда, оборудование для варианта «все сразу» может весить немало, а стратостаты, которые ToSky запускал до сих пор, были не самыми грузоподъемными на свете. Грузоподъемность зависит от объема оболочки воздушного шара, и в теории сделать большую оболочку не сложнее, чем маленькую — выкройки одни и те же. Но это теория. На практике маленькую оболочку можно сшить вручную, а для того, чтобы раскроить и спаять большую, нужно специальное оборудование, которого у ToSky поначалу не было. Ребята только недавно закончили строить собственную производственную линию для шитья больших, на две тысячи кубометров, оболочек. Для сравнения, Рогозин на «семерке» летал на стратостате с оболочкой объемом всего в 170 куб. метров.
Большие, грузоподъемные стратостаты могут понадобиться уже скоро. В начале апреля Владимир Путин поручил Роскосмосу и РАН рассмотреть «вопрос о развитии отечественной теории и практики полетов в стратосферу»; через две недели Дмитрий Рогозин (настоящий, не картонный) заявил, что Роскосмос вполне может начать испытывать свою аппаратуру в стратосфере на частных аэростатах. Никакими практическими действиями это намерение пока не подтвердилось, но в ToSky считают, что такое развитие событий вероятно — а значит, ToSky может однажды получить предложение летать с «Восточного».
— Здесь легко запустить стратостат, но сложно его потом найти, — говорит Никита. Он с готовностью рассказывает о том, как устроены оболочки стратостатов — те короткоживущие, что есть у ToSky, и те, о которых он пока только мечтает — долгожители, способные по полгода проводить в небе и лавировать в воздушных потоках
Интерес к стратосферным запускам и вообще к воздушным шарам как средствам доставки в последние годы растет и за океаном. В NASA работает программа Scientific Baloons («Воздушные шары для науки») — и в том числе для того, о чем говорил Рогозин: шары летают над Антарктидой, в условиях, максимально близких к условиям настоящего космоса, и там проверяют на прочность детали будущих спутников. Есть у шаров и другие задачи: они поднимают в ближний космос телескопы, берут биопробы, измеряют параметры атмосферы.
Стратостаты NASA сложнее тех, что запускают в Томске; это те самые долгоживущие оболочки нулевого давления, о которых любит поговорить Никита, со сложными системами навигации, и очень большие. Пару лет назад NASA начало испытания самой большой оболочки — Big 60 объемом больше полутора миллионов кубометров (60 млн куб. футов). В пределе этот гигант может поднять небольшой легковой автомобиль. До таких возможностей российским строителям стратостатов еще расти и расти.
Стратостаты NASA сложнее тех, что запускают в Томске; это те самые долгоживущие оболочки нулевого давления, о которых любит поговорить Никита, со сложными системами навигации, и очень большие. Пару лет назад NASA начало испытания самой большой оболочки — Big 60 объемом больше полутора миллионов кубометров (60 млн куб. футов). В пределе этот гигант может поднять небольшой легковой автомобиль. До таких возможностей российским строителям стратостатов еще расти и расти.
В июне 2020 года ToSky заканчивает сборку привязного аэростата, а в ближайших планах — разработать новый, автоматический дрейфующий стратостат по технологии zero pressure, способный дрейфовать 9–12 дней на высоте до 30 километров (как раз для него делали большую оболочку). Чтобы построить стратостат, который будет летать еще дольше, предстоит освоить новую технологию — super pressure. Только после этого обе технологии можно будет объединить и получить небесного супердолгожителя — такого, как у NASA и Loon.
Комментарии:
Вы должны Войти или Зарегистрироваться чтобы оставлять комментарии...