Спасти. Нельзя оставить

— Я ездила на «Ржевку» именно к собакам. В отличие от кошек, им нужно больше внимания человека. Но я понимала, что в пределах города не смогу организовать собачий приют. Это совершенно другая структура, намного больше трудностей.

Дома у Юлии четыре питомца, в её приюте «Рыжий кот» более 160 животных, которых нужно кормить, убирать за ними, с кем-то ездить на лечение, заниматься перевозкой кошек из другого города или даже региона.

Приют «Рыжий кот» расположен в центре Петербурга, в доме на Большой Подьяческой, в 10 минутах ходьбы от метро «Садовая». Пять длинных комнат, коридор и кухня, везде вольеры, конструкцию которых Юлия придумала сама.

— Там живут кошки, которые ещё на карантине. Те, кто проходит лечение. Например, Фантик, которому после операции на ухо мы даем антибиотики. Котята, их сняли с кондиционера. Дикая кошечка из садоводства. Еще те, кого мы закрываем на ночь, и те, кто никак не уживается с другими животными. Их не выпускаем.

Остальные кошки живут в стае.

— Это как общага. В каждой комнате большие туалеты-домики, миски с водой и сухим кормом. У живущих в вольерах свой комплекс-когтеточка, матрасы-лежанки на каждой полке. Ещё индивидуальные миски с водой, сухим и влажным кормом, туалет.

У Юлии две постоянные помощницы Таня и Элона, которые полностью ее заменяют. И девушки, занимающиеся уборкой — Полина, две Наташи, Ира и Соня.

— Они знают всех кошек по именам, где, что, как стоит и лежит. У нас нет волонтеров, которые «проходили мимо и решили зайти».

Юлия приходит на работу в 8:30. Первая, кто встречает её с порога — белая красавица Бэллочка, главный кошачий администратор. Вместе с ней дежурит Рыжий — возрастной кот с обмороженными лапками. Они живут отдельно от остальных кошек.

К девяти утра приходят помощницы Юлии. Они меняют воду во всех общих мисках, насыпают сухой корм, дают влажный корм котятам, возрастным кошкам, и тем, кто болеет.

Затем идет раздача антибиотиков животным по назначению врача. Дальше — мытьё полов и уборка всех вольеров.

— В это время вам не мешают кошки?

— Есть постоянные помощники-котята. Пытаются стащить резиновую перчатку, которую ты снял, когда что-то поправляешь. Хватают тряпки, мешки, пока собираешь мусор. Для нас — небольшое развлечение поиграть с ними, повеселиться, потискать их.

С двух до четырех дня в приюте — часы приема гостей.

— Для нас это более-менее свободное время. Мы фотографируем питомцев для постов в социальных сетях, к нам приезжают посмотреть кошек или уже забрать их домой.

Помощницы работают до двух-трех часов дня. К четырём в приюте остается один человек — Юлия или ее заместитель.

— Снова кормлю, подсыпаю наполнитель. И ещё: что бы ты ни делал, постоянно ходишь с мешком в руках, убираешь лотки.

Юлия говорит, что за день в приюте уходит 10 кг сухого корма и 45 кг наполнителя.

— Это очень много. Одному домашнему коту хватило бы 1,5 кг еды и 15 кг комкующегося наполнителя на месяц.

На заключительном этапе Юлия проверяет миски с водой и кормом, опять моет полы, закрывает окна. Смотрит, все ли кошки, которые сидят по вольерам, на месте.

— Если всё в порядке, собираюсь домой. Из приюта обычно ухожу в восьмом часу вечера.

— На ночь кошки остаются одни?

— Это примерно, как дома. Мы же не проводим с кошками 24 часа. Днем тебя дома нет, приходишь к ним вечером. Здесь наоборот. Котики знают режим, и, когда ты уходишь, они уже поели и заваливаются спать. Я убираю что-то последнее, фотографирую их и выкладываю сторис в Instagram с пожеланиями спокойной ночи.

Так проходит обычный день в приюте. Если что-то случается, Юлию заменяют помощницы, а сама она едет спасать котов или организует для этого других людей.

С тех пор Юлия спасает не только питерских, но и дагестанских кошек. Говорит, что там недостаточно развита ветеринария. Нет рентгена, лабораторий, где можно элементарно сдать анализы. Поэтому врачам очень сложно поставить точный диагноз и назначить животному лечение.

Если кошка травмированная, предлагают провести операцию. Но чаще рекомендуют просто усыпить.

В июне того же года Юлии присылают видео с дагестанской кошкой Ритой. У Риты серьезные травмы головы, сломаны обе челюсти и разорвана щека. На тот момент ей всего пять или шесть месяцев.

— Иногда тебе кажется, что ты уже все повидал. Когда кошку отправляли к нам на самолёте, я первый раз в жизни только на 10-15% была уверена, что она долетит. Решили дать шанс.

Рита выжила. Долетела и была успешно прооперирована. Сейчас живет в приюте с другими кошками и выглядит совсем иначе.

— Очень сложно поверить, что Рита — тот истощенный, искалеченный ребёнок, — говорит Юлия.

Животных из Дагестана привозят в приют и сейчас. Последняя кошечка Адель прилетела в конце ноября. У нее нет половины зубов, а другая половина шатается.

— Ей тяжело есть. Сказали как можно быстрее везти ее к врачу и удалять зубы.

Кошке назначена операция уже на этой неделе. Сначала ездил Фантик, ему оперировали ухо. Теперь очередь этой кошечки.

— Я беру тех, кого другие не берут. У нас много искалеченных животных, слепых, хромых, беззубых, возрастных, диких. Не все приюты хотят кошек, которые могут зависнуть там навсегда. Я стараюсь, чтобы у нас было не помещение с закрытыми клетками, а хоть какое-то подобие дома для них.

Иногда стабильную работу приюта нарушают внештатные ситуации, которые Юлии и ее помощницам нужно срочно решать.

11 октября 2021 года, 8:30 утра. Юлия заходит в приют и видит воду в коридоре.

Потоп случился ночью, когда никого из сотрудников «Рыжего кота» не было на месте. Во дворе забился люк, а приют находится на цокольном этаже здания.

В воде оказались туалет и коридор, где на тот момент жили Бэллочка, Рыжий и кошка Ромашка. Из пяти комнат с «хвостиками» затопило одну.

— Благо, кошки сидели наверху, на комплексах. Видимо, догадались и оперативно среагировали.

Юлия вызвала аварийную службу. К девяти приехали две помощницы, чуть позже еще одна.

— Мы перекрыли насос и на какое-то время это все прекратилось. Пока ждали аварийку, разделились по двое. Мы собирали воду в ведра совками, мыли полы. Другие девочки чистили лотки и кормили кошек. Даже кран в раковине не могли открыть. Там же все соединено.

Линолеум в вольерах вымок так, что с него лилась вода. Промокли домики, мешки с кормами и наполнителями.

— Спасибо аварийным службам. Они приехали и всё прочистили. Оказалось, что в этот раз кто-то из жильцов дома смыл в канализацию большое махровое полотенце.

В приюте такие проблемы бывают часто. Когда сильный дождь, снег тает, стоки забиваются, и больше всего страдает именно «Рыжий кот».

Случаются и другие неприятности. В июне того же года Юлия и ее помощница заболели коронавирусом.

— Когда мы были вдвоем с Олей (она раньше работала в «Рыжем коте»), нам помогал один молодой человек. Потом оказалось, что он болел коронавирусом и заразил нас. Началось с температуры. Неделю не могла даже встать с кровати.

Помощницы работают не только в приюте, поэтому приходят в «Рыжий кот» посменно, и не могут заменить Юлию, когда она болеет. Несмотря на плохое самочувствие, Юлия и Оля ездили в приют на протяжении следующих двух недель.

— Когда выйти некому, выхожу я. Независимо от того, как себя чувствую. Брала такси и приезжала. Вдвоем с Олей, грубо говоря, ползали.

Какие бы проблемы ни появлялись, Юлия готова с ними справляться.

— Когда всё это делаешь, даже мысли не возникает, ради чего. Ты приходишь в приют, видишь кошек, которые к тебе попадают больные, хромые, голодные, отмороженные. Смотришь, какие они сейчас, и думаешь: «Блин, как классно». Я получаю колоссальное удовольствие от того, чем занимаюсь. Ты понимаешь, что можешь помочь, и это в твоих силах. Берешь и делаешь.

Ни кошачьи травмы, ни потопы, ни коронавирус не сравнятся с негативом, который обрушивается на Юлию от некоторых людей. Тех, которые не имеют представления о том, как реально живет приют.

В начале декабря 2021 года в Петербурге и Ленобласти стояли сильные морозы — до -30°. В одном из садоводств нашли бездомную кошку с откушенным хвостом. Возможно, беременную.

— Я делала репосты, списывалась с девочками. Поняла, что никто не хочет ехать в пустое садоводство по этим сугробам, и кошка там так и сгинет. Стала просчитывать варианты: клиника, домашняя передержка. Попросила в интернете помощи у автоволонтеров.

Кошку вывезли из садоводства, и сейчас она находится в стационаре на лечении.

— Когда люди узнали, что я взяла это животное, у меня стала разрываться личка «ВКонтакте» и в Instagram от одинаковых сообщений: «Заберите». Только за вчерашний день 25 таких получила.

Сейчас приют «Рыжий кот» переполнен: более 160 «хвостиков», некоторые даже живут в вольерах по двое.

— Ты пытаешься человеку объяснить, что мест нет, и тут же прилетает оскорбление: «Ага, теперь всё понятно. Вы этот приют содержите, только чтобы собирать деньги. Вы все мошенники». На такое я предлагаю приехать к нам и посмотреть, на что тратятся деньги в приюте.

«Рыжий кот» живет только за счет пожертвований. Юлия открыла официальный фонд помощи бездомным животным. От имени приюта она выкладывает в социальных сетях посты, где просит перевести посильные суммы на лечение конкретного кота, оплату кормов, аренду помещения. «Плюс на Сбер» — самый частый комментарий.

В группе приюта «ВКонтакте» около шести тысяч подписчиков, в Instagram — почти две, и погасить долги обычно удается. Каждый раз Юлия публикует все чеки и реквизиты. Люди видят, на что именно уходят их пожертвования.

— Если животное попадает в приют без хронических болезней, ему нужны, во-первых, капли от блох и от глистов. Первая обработка — комплексная. Одна пипетка стоит 500 рублей. Затем — вакцинация. Любое животное вакцинируется дважды. Одна вакцина стоит 300 рублей. Это мы, как приют, покупаем со скидками. Дальше идёт обработка от глистов. Стоимость зависит от препарата — одна таблетка от 300 до 500 рублей. Плюс кастрация, стерилизация. У меня подруга работает ветеринаром, делаем в приюте и платим только за расходники — 500 рублей.

В ветеринарных клиниках без скидок цены намного выше. Вакцинация стоит около 1 500 рублей, прием врача и стерилизация — от 5 000 рублей.

— Часто кошка попадает в приют оголодавшая. То есть корм нужен не только сухой, но и влажный. Мы забираем кошек из садоводства, когда уже сильные морозы. Животные простывают. Даже если не нужен стационар, приходится лечить в приюте. В лучшем случае — давать антибиотики. Упаковка таблеток стоит в районе 400 рублей.

Юлия говорит, что из садоводства забирает часто не одного кота, а нескольких.

— Я даю согласие на одну кошку, но каким-то волшебным образом получается, что привозят двоих, троих, четверых. Слёзно просят забрать. Ты видишь их и понимаешь, что если скажешь: «Я не возьму», они окажутся на улице.

— Почему вы это делаете?

— Обычно я не задумываюсь. Хочется иногда сделать мир лучше, добрее. Попытаться изменить в эту сторону то, что тебя окружает, рядом с тобой находится.

Когда видишь результат своего труда, фотографии «до/после», а потом снимки, когда животное становится домашним, это дорогого стоит. Ты реально видишь результат. Слова благодарности от хозяев, которые забирают у тебя кошку, а потом присылают фотоприветы. Это настолько заряжает энергией, придает сил.

Если случилось непоправимое, например, ты пытался спасти животное, но не смог, в такие моменты опускаются руки. Хочется куда-то заныкаться, заплакать. Думаешь: «Ну невозможно, наверное, спасти всех». В такой момент все-таки спрашиваешь себя: «Ради чего?».

Но это быстро проходит. Тебя как-то стараются поддержать окружающие, девчонки, с которыми вместе работаешь. Они напоминают, ради чего.

Всю жизнь я работала офисным сотрудником. Там очень сложно отследить результат труда. Я задавалась вопросами: «А чего ради я провожу в офисе пять дней в неделю с девяти утра до семи вечера?». Да, ты выполняешь план, получаешь бонусы. Но нет морального удовлетворения.

Я всегда хотела заниматься тем, что делаю сейчас.

У нас в обществе еще существует такое мнение. Некоторые люди думают, что кошками занимаются в основном женщины, у которых не сложилась личная жизнь. В моем случае это очень спорно — замужем, у меня взрослый ребенок, на старой работе все было хорошо.

В 2007 году Юлия Кемарская забирает домой бездомного котенка. Пытаясь узнать в интернете, как его прокормить и вылечить, она находит сайт приюта для животных «Ржевка». Когда Юлия приезжает туда, ее жизнь меняется.

Шесть лет она ездит помогать на «Ржевку» как волонтёр, а в 2013 году решается создать свой приют «Рыжий кот». Сейчас в приюте у Юлии более 160 кошек. Она спасает их с улицы, заводов, садоводств. Даже из Дагестана. Едет сама или организует для этого других волонтеров.

Довольно сложно руководить приютом. Юлия каждый день должна справляться с рутинным уходом и уборкой за кошками, и при этом быть готовой к непредвиденным ситуациям. Будь то потоп или даже коронавирус у нее и ее помощниц.

Приют живёт исключительно на пожертвования обычных людей. Поэтому Юлия часто обращается к другим с просьбой оказать посильную помощь «Рыжему коту» на лечение, уход, корм, перевозку животных, арендную плату.

Приют настолько переполнен, что для Юлии взять каждого нового «хвостика» — настоящая проблема. Она должна сделать сложный выбор. И каждый раз, заглядывая кошке в глаза, Юлия понимает, что животное нужно спасти и нельзя оставить.