Цирк...Цирк? Цирк! 

Мы возвращаемся из отпуска впритык к Вериному отъезду в лагерь. Ночь в дороге. До отъезда несколько часов. Укладываю Веру спать, чтобы она набралась сил перед новым путешествием. Впереди ночь в поезде до Москвы, пересадка на электричку до Калуги, а потом еще дорога на автобусе «Упсала-Цирка» до арт-парка «Никола-Ленивец». Там Вера, пятеро ее ровесников с синдромом Дауна, десяток ребят из основной группы и несколько сопровождающих будут жить, репетировать и готовиться к новому спектаклю.
Проснувшись, Вера приходит инспектировать, как идут сборы:
-Носки, трусы, штаны, кофта, щетка есть?
Есть, но по минимуму. По Москве ребятам придется полдня перемещаться со своими вещами, так что вещей стараюсь положить немного. Белья и носков достаточно, чтоб менять ежедневно, не озадачиваясь стиркой (хотя постирать Вера сможет). Все остальное практичное, компактное и чтобы не жалко, если вдруг потеряется. Еды чуть-чуть, только на ритуальный перекус в поезде.
Мы на вокзале.
-Верааааа!-бегут навстречу Верины одногруппники. Объятия, рукопожатия, необидное хвастовство чемоданами. Мы, родители, взволнованы. Даем последние наставления всем: детям, сопровождающим.
-Не забывайте, по полтаблетки за полчаса до еды!
-Саша, там у тебя резиновые сапоги, помнишь?
-Вера, очки в футляре, в сумочке.
Подробные анкеты с ценными указаниями заполнены заранее и сданы социальному работнику. Кто на какой диете, кто в какой дозировке пьет «Эутирокс», кто беспокойно спит, кто стесняется проситься в туалет. Но все равно, кажется, что вот тут, впопыхах, надо напомнить еще о чем-то важном.
Вера отмахивается от моего кудахтанья:
-Мама, папа, давай домой. Я- в лагерь. Пока!
Наконец, все в сборе, посадка в поезд, проверка документов. В купе едут по трое детей и сопровождающий. Разместились. Поцеловались. Прилипли к окнам снаружи. Дети внутри машут и корчат рожи. Поезд трогается. Идем с мужем в машину, взволнованные и немного опустошенные. Вера. Вера, наша Вера, которой сейчас 11 лет, которая появилась в нашей семье пять лет назад, и у которой синдром Дауна, уехала в лагерь. Надеялась ли я на это, когда муж говорил мне перед подписанием согласия: «Ты понимаешь, что это ребенок, который всегда будет с тобой? Который никогда не поедет в лагерь? Никогда не останется дома один? Всегда будет зависеть от тебя во всем?»

И вот я смотрю на фото в родительской беседе ВК, выложенные тьюторами и педагогами. Дети бодры, умыты, одеты по погоде. Сосредоточенно тренируются, рисуют, играют, гуляют. Едят. Сидят у костра. Словом, делают все то, что делают в летних лагерях обычные дети. Для них не требуется каких-то специальных условий и взрослых с какими-то специальными навыками. За каждым из них не закреплен специальный сопровождающий. Просто взрослые, которые работали с детьми, понимают их речь, знают привычки и заинтересованы в их успехе. Достаточно взрослых, это важно. Привычное «такие дети во всем всегда зависят от родителей»- не свойство детей, не данность, а несовершенство существующей системы. Дань страхам, стереотипам, боязни ответственности и нежеланию взрослых расширять свои профессиональные горизонты. Я прекрасно помню, как сама когда-то пришла в ужас при мысли, что в моей группе будет ребенок с синдромом Дауна. И свои аргументы: «Я не умею работать с такими детьми. Что я буду делать, если он убежит? Если он заболеет? Если будет плакать?». Сейчас ответы на эти вопросы кажутся мне очевидными. Если будет плакать- обнимешь, утешишь и вытрешь нос. Если будет убегать- будешь держать за руку, и постараешься понять, что движет его поведением. Если заболеет- позвонишь родителям. Педагогу вообще непросто принять мысль о том, что родители- не враги своим детям. Да, они суетятся, волнуются, стараются все контролировать и хотят какого-то, черт возьми, уважения. В конце концов, что они понимают? Родители и в самом деле понимают далеко не все, но, как я теперь знаю, не так уж и мало. А уж уважение и заинтересованность в их ребенке наши, неизбалованные этими чудесами , родители чуют спинным мозгом.

Когда ты воспитываешь особого ребенка, ты сам не замечаешь, как сжимаешь вокруг него круг своей заботы. Возможно, мне, познакомившейся с Верой накануне ее семилетия, проще. Даже обретя родителей, Вера сохранила в себе бешеное стремление к независимости, неискоренимую привычку к протесту и волю к самостоятельному принятию решений. И то, я нередко ловлю себя на том, как многое я ей запрещаю, как шиплю, если она слишком громко хохочет, или ругаю за ее безобидное баловство. Как, бесконечно ее любя, я боюсь того, что она отличается от других детей. Как я стараюсь одновременно защитить от нее других и оградить ее насмешек и обид. Рею, одним словом, орлицей над своим цыпленком.
Однако, чем больше я погружаюсь в эту тему, тем больше убеждаюсь в том, что пресловутая детская жестокость, которую любят поминать в связи с отношением общества к особым детям, во многом миф. Знаете, как говорят те противники инклюзии, кто не желает при этом обнажить свой страх и свое невежество? «Такой ребенок в коллективе обычных детей будет страдать. Его будут дразнить и обижать. Дети жестоки». Дети жестоки ровно настолько, насколько им позволяют взрослые.

Вместе с Верой и ее коллегами по диагнозу в лагерь поехали дети из основной группы цирка. И с ними вели предварительную работу, разговаривали, объясняли, показывали, прежде всего, своим примером, насколько любой человек ценен и важен. И опять я убеждаюсь в том, что детская жестокость и нетерпимость к непохожести- не данность, не константа, не какое-то свойство детского сообщества. Это задача. Задача, которая может быть решена, если взрослые поставят ее перед собой.
Через три дня Вера будет дома. Я думала, что в ее отсутствие ощущу небывалый прилив сил и избыток свободного времени. Но нет. Все, что я заметила- это некоторую пустоту в доме, и сейчас я все сильнее и сильнее скучаю по тому милому шуму и суете, которые всегда сопутствуют Вериному присутствию. И я уже предвкушаю нашу встречу на вокзале, этот ее вопль: «Мамаааааа!» и цепкие объятия. И то, как с удивлением и радостью буду замечать, насколько она она выросла и повзрослела. А пока я смотрю фотографии из лагеря. Репетиция: Вера балансирует на бочке. Прогулка: Вера с девчонками распевают «Солнечный круг». Занятие: дети создают свои собственные работы по мотивам картин Пиросмани. Разве не круто?