- Публикатор: Екатерина Яковлева (Katj1981)
- Текст: Екатерина Яковлева
- Фото: Екатерина Яковлева, Анна Карпенко
- Источник: газета
– Соня, Сонечка, ну поешь. Вот ведь охламонка, – журит человек в чёрных кожаных перчатках большую пушистую сову. Он крепко держит её за когтистые лапы и раскрывает ей клюв. Сова беспокоится, не понимает своего счастья, а когда всё-таки съедает кусочек мяса, блаженно замирает на руках у человека. Величественно моргая большими чёрными глазами, неспешно глядит по сторонам с нескрываемым любопытством. Если птицы бывают счастливы, то, может быть, это один из вариантов?
Длиннохвостая ненясыть Соня запуталась в троллейбусных проводах. Пришлось ампутировать ей крыло.
Визитка
Валерий Иванович Жарков – единственный в башкирском городе Стерлитамаке орнитолог. Сын ветеринарного врача, сначала он получил техническое образование, потом стал биологом. Много путешествовал по стране. Орнитолог выхаживает птиц, пострадавших от соседства с человеком. Ведёт просветительскую работу: даёт интервью СМИ, встречается со школьниками в детском экологическом центре. В 70 лет он по-прежнему реализует свои смелые планы – как технарь и как орнитолог.
Валерий Иванович Жарков – единственный в башкирском городе Стерлитамаке орнитолог. Сын ветеринарного врача, сначала он получил техническое образование, потом стал биологом. Много путешествовал по стране. Орнитолог выхаживает птиц, пострадавших от соседства с человеком. Ведёт просветительскую работу: даёт интервью СМИ, встречается со школьниками в детском экологическом центре. В 70 лет он по-прежнему реализует свои смелые планы – как технарь и как орнитолог.
Ястреба с повреждённой шеей Валерий Иванович нашёл в лесу. Назвал Гришей, соорудил параллоновый корсет, выхаживал два месяца.
Гриша идёт на поправку
ПРО ХОД ВЕЩЕЙ
«Ступай мягко по весне: мать-земля беременна». В Стерлитамакском Заашкадарье эту пословицу не просто вспоминаешь – она отзывается в каждом шаге.
– Ребёнком я жил в Сталинграде, и мы, мальчишки, с каждой прогулки приносили находки: оружие, патроны и всякое воинское снаряжение – земля была сплошь нашпигована прошедшей войной, – вспоминает Валерий Иванович.
Теперь под тающим снегом у его дома зреют события, важные для извечного хода вещей: ярко-зелёная трава, первые цветы и обещание щедрого урожая, если хозяева не будут лениться. Сливы и яблони и сейчас при деле, вернее при съедобных бусах: всю зиму и холодную весну на суровые красные нитки на ветвях орнитолог нанизывает кусочки сала – угощение для синиц. Рядом с деревьями – сетчатый вольер, похожий на терем. В нём деревянный табурет – «трон» для крупных хищных птиц. Сейчас тот редкий момент, когда вольер пустует: обычно он занят пациентами.
«Ступай мягко по весне: мать-земля беременна». В Стерлитамакском Заашкадарье эту пословицу не просто вспоминаешь – она отзывается в каждом шаге.
– Ребёнком я жил в Сталинграде, и мы, мальчишки, с каждой прогулки приносили находки: оружие, патроны и всякое воинское снаряжение – земля была сплошь нашпигована прошедшей войной, – вспоминает Валерий Иванович.
Теперь под тающим снегом у его дома зреют события, важные для извечного хода вещей: ярко-зелёная трава, первые цветы и обещание щедрого урожая, если хозяева не будут лениться. Сливы и яблони и сейчас при деле, вернее при съедобных бусах: всю зиму и холодную весну на суровые красные нитки на ветвях орнитолог нанизывает кусочки сала – угощение для синиц. Рядом с деревьями – сетчатый вольер, похожий на терем. В нём деревянный табурет – «трон» для крупных хищных птиц. Сейчас тот редкий момент, когда вольер пустует: обычно он занят пациентами.
Вольер для хищных пациентов пока пустует.
Птицы разбиваются об оконные стёкла, рвут крылья об электропровода, попадают под колёса автомобилей, отравляются удобрениями и ядохимикатами. Раненых птиц привозят к Жаркову на лечение со всего юга Башкирии. Для их удобства он сейчас строит просторную «гостиницу» – модульный вольер.
Раненых соколов выкармливают свежим мясом.
Бережное отношение к жизни делает дом Жарковых центром притяжения пернатых, хвостатых и четвероногих.
– Не воображайте, – отвечает хозяин на преданное гавканье Дружка и Моськи (красивые и взрослые, они щенками были подброшены к его дому). – Котята и кошки сами к нам приходят и остаются. Например, Муська пришла к нам от соседа. Котёнком она была страшненькая, похожа на бультерьера, нос горбатенький. Уже 13 лет у нас живёт.
– Не воображайте, – отвечает хозяин на преданное гавканье Дружка и Моськи (красивые и взрослые, они щенками были подброшены к его дому). – Котята и кошки сами к нам приходят и остаются. Например, Муська пришла к нам от соседа. Котёнком она была страшненькая, похожа на бультерьера, нос горбатенький. Уже 13 лет у нас живёт.
Моська. Когда-то - подкидыш, теперь - верный друг.
По тающему снегу пробирается в дом рыжий, нахального вида, кот. На крыше бани серый бугор – лодка на случай половодья.
– Ни разу её не испробовал, с 2001 года нас не затапливало. И на этот раз, похоже, обойдётся. Хотя зима была настоящая: мальчишки с этой крыши на снегоходе съезжали.
Мальчишки – это внуки и их друзья: всю зиму они чистили лопатами двор, а снег возили в корыте на огород. До сих пор там можно играть в Антарктиду. Впрочем, 7-летнему Валере и его приятелям интереснее с дедом в гараже – ремонтировать раритетные «Волги». Жарков мечтает снабдить надёжным автопарком всю семью.
– Ни разу её не испробовал, с 2001 года нас не затапливало. И на этот раз, похоже, обойдётся. Хотя зима была настоящая: мальчишки с этой крыши на снегоходе съезжали.
Мальчишки – это внуки и их друзья: всю зиму они чистили лопатами двор, а снег возили в корыте на огород. До сих пор там можно играть в Антарктиду. Впрочем, 7-летнему Валере и его приятелям интереснее с дедом в гараже – ремонтировать раритетные «Волги». Жарков мечтает снабдить надёжным автопарком всю семью.
В саду мальчишки помогают деду и играют в Антарктиду.
Следуя природному ходу вещей, сыновей и дочку Валерий Иванович с супругой назвали в честь родителей, а те по тому же неписаному правилу дали имена своим детям. Забота о живом стала самой верной традицией большой семьи:
– Вот дедушка выпускает полярную сову Софу: он вылечил ей крыло, – показывает второклассник Данила дедушкин фотоальбом. – А это лебедь-шипун: кто-то подобрал его обессиленным и содержал в помещении с бетонным полом. Лебедь стёр лапы до костей и не мог стоять на ногах. А у дедушки выздоровел и свободно бродил по огородам. Этого дикого утёнка поймали мальчишки – дедушка его выходил, он гулял у него в тюльпанах.
– Вот дедушка выпускает полярную сову Софу: он вылечил ей крыло, – показывает второклассник Данила дедушкин фотоальбом. – А это лебедь-шипун: кто-то подобрал его обессиленным и содержал в помещении с бетонным полом. Лебедь стёр лапы до костей и не мог стоять на ногах. А у дедушки выздоровел и свободно бродил по огородам. Этого дикого утёнка поймали мальчишки – дедушка его выходил, он гулял у него в тюльпанах.
Полярной сове Софе пора на волю
– А ещё были грач Гоша, совёнок Кузька, галка Галя и дикая перепёлка, – подхватывает мама Данилы Анна. – Мы всегда держали в доме кошек и собак, отцовская забота о животных меня и братьев восхищала. Мы растим своих детей так же: хотим, чтобы они были чуткими и ответственными. Зачем? Чтобы выросли людьми.
Совёнок Кузя выпал из гнезда, повредил лапу и попал на лечение к орнитологу.
***
Сова сидит на шкафу, среди коробок.
– Соня, иди сюда! – хозяин ставит стремянку, надевает изодранные перчатки и достаёт своевольную птицу.– Когти у неё ужасные, возьми голыми руками – до костей расцарапает. Третий месяц она у нас живёт. С ней несчастье случилось: она запуталась в проводах, переломала крыло. Водитель троллейбуса её подобрал, привёз в диспетчерский пункт, а я её оттуда забрал. Мы с ветеринаром Ниной Александровной её прооперировали.
14-летняя внучка Саша несёт Соне ужин: цыплячьи ножки птица глотает сама, кусочки мяса проглотить у нее не получается – девочка терпеливо проталкивает их Соне в глотку карандашом.
– Это неясыть длиннохвостая, молодая птица, первогодок, поэтому и есть ещё толком не умеет, – гладит хозяин сову по большой голове.
Большой она кажется от пушистых перьев: под их ватным облаком – маленький крепкий череп. Диковинная для городских жителей, она умудрилась встретиться с человеком и довериться ему.
Сова сидит на шкафу, среди коробок.
– Соня, иди сюда! – хозяин ставит стремянку, надевает изодранные перчатки и достаёт своевольную птицу.– Когти у неё ужасные, возьми голыми руками – до костей расцарапает. Третий месяц она у нас живёт. С ней несчастье случилось: она запуталась в проводах, переломала крыло. Водитель троллейбуса её подобрал, привёз в диспетчерский пункт, а я её оттуда забрал. Мы с ветеринаром Ниной Александровной её прооперировали.
14-летняя внучка Саша несёт Соне ужин: цыплячьи ножки птица глотает сама, кусочки мяса проглотить у нее не получается – девочка терпеливо проталкивает их Соне в глотку карандашом.
– Это неясыть длиннохвостая, молодая птица, первогодок, поэтому и есть ещё толком не умеет, – гладит хозяин сову по большой голове.
Большой она кажется от пушистых перьев: под их ватным облаком – маленький крепкий череп. Диковинная для городских жителей, она умудрилась встретиться с человеком и довериться ему.
ПРО ПАРАЛЛЕЛЬНЫЕ МИРЫ
Можно ли уток кормить хлебом? Что означают февральские «поющие кустарники»? Незнакомые птички, что меньше голубя, но крупнее воробья, с белым брюшком и янтарным клювиком – это кто? Гуглить бесполезно, всемирная паутина только запутывает: чтобы понять мир, в котором живёшь, во-первых, за ним нужно наблюдать, во-вторых, изучать – по книгам.
– Тёплой весной утки начнут пировать: микроводорослями, лягушачьей и рыбьей икрой, личинками насекомых. А в холода хлеб для них – отличная подмога,– объясняет Валерий Иванович. – «Поющие кустарники» – это начало брачного периода у воробьёв, он продолжится птичьими турнирами. А пёстренькие, с белым брюшком – это дрозды-рябинники, они прилетают к нам в город, когда в лесу кончается корм.
Мы идём по пробуждающемуся саду, поправляем «бусы» для синиц – развешанные на ветках кусочки сала на красных нитках.
Можно ли уток кормить хлебом? Что означают февральские «поющие кустарники»? Незнакомые птички, что меньше голубя, но крупнее воробья, с белым брюшком и янтарным клювиком – это кто? Гуглить бесполезно, всемирная паутина только запутывает: чтобы понять мир, в котором живёшь, во-первых, за ним нужно наблюдать, во-вторых, изучать – по книгам.
– Тёплой весной утки начнут пировать: микроводорослями, лягушачьей и рыбьей икрой, личинками насекомых. А в холода хлеб для них – отличная подмога,– объясняет Валерий Иванович. – «Поющие кустарники» – это начало брачного периода у воробьёв, он продолжится птичьими турнирами. А пёстренькие, с белым брюшком – это дрозды-рябинники, они прилетают к нам в город, когда в лесу кончается корм.
Мы идём по пробуждающемуся саду, поправляем «бусы» для синиц – развешанные на ветках кусочки сала на красных нитках.
Съедобные бусы для синиц.
Век цифровых технологий и фантастических скоростей разводит нас и природу в параллельные миры. Но в наших силах, например, начинать утро не с проверки электронной почты, а с того, чтобы насыпать хлебных крошек в кормушку:
– Без птиц нам нельзя. В пустом, без птичьих голосов, мире мы станем психически ненормальными, – уверен орнитолог. – Я помню степи, в которых я рос: они были бескрайними, как море, цвели маками и ирисами. Степи жили трелями жаворонков, овсянок, коноплянок, клёкотом степных орлов, свистом сусликов. Тишина свойственна только глухим хвойным лесам. Мёртвая тишина для человека испокон веков –знак одиночества и предвестник опасности.
– Без птиц нам нельзя. В пустом, без птичьих голосов, мире мы станем психически ненормальными, – уверен орнитолог. – Я помню степи, в которых я рос: они были бескрайними, как море, цвели маками и ирисами. Степи жили трелями жаворонков, овсянок, коноплянок, клёкотом степных орлов, свистом сусликов. Тишина свойственна только глухим хвойным лесам. Мёртвая тишина для человека испокон веков –знак одиночества и предвестник опасности.
Валерий Иванович Жарков ведёт занятия в детском экологическом центре.
***
– Чучундра, – ласково обращается Саша к Соне, убирая остатки ужина.
– Разбойница, все цветы в горшках переломала, буянит ночью, – внимательно осматривает след от ампутированного крыла орнитолог.
У совы, похожей на пёструю неваляшку, пушистые веки и глянцевый, будто пластмассовый, клюв. Он то и дело раскрывается, словно птица говорит что-то, а мы внутри себя выключили приёмник и ничего не поним
аем.
– Она слышит семейство попугайчиков в зале и тоже хочет говорить – возможно, издаёт ультразвуки, – поясняет Валерий Иванович. – Зовёт кого-то.
– Весна же, – пожимает плечами Саша и строго предупреждает, смеясь глазами:
– Нам вторую сову не надо!
– Чучундра, – ласково обращается Саша к Соне, убирая остатки ужина.
– Разбойница, все цветы в горшках переломала, буянит ночью, – внимательно осматривает след от ампутированного крыла орнитолог.
У совы, похожей на пёструю неваляшку, пушистые веки и глянцевый, будто пластмассовый, клюв. Он то и дело раскрывается, словно птица говорит что-то, а мы внутри себя выключили приёмник и ничего не поним
аем.
– Она слышит семейство попугайчиков в зале и тоже хочет говорить – возможно, издаёт ультразвуки, – поясняет Валерий Иванович. – Зовёт кого-то.
– Весна же, – пожимает плечами Саша и строго предупреждает, смеясь глазами:
– Нам вторую сову не надо!
Лечить стрижей - занятие хлопотное, но благодарное. К вылету готов!
ПРО СВОБОДУ
– Валерий Иванович, зоозащитники взялись бы вас перевоспитывать: вы спасаете птиц – и охотитесь на зверей...
– Страсть к охоте – это первобытный инстинкт, он и у современного человека есть. Мы охотимся не ради того, чтобы убить, а для того, чтобы получить ощущения первобытного человека. Самой природой животный мир разделен на хищников и их жертв. Настоящий охотник – единое целое с природой. Попробуйте-ка вытропить зайца! Человеку для этого надо быть следопытом, беззвучным, как тень, способным обмануть звериное чутьё. Кстати, дробовое ружьё мало чем отличается от лука со стрелой. А вот убивать певчих птиц – преступление. Стрелять в животных с вышки из винтовки с оптическим прицелом, на прикормленных площадках, это, я считаю, не охота, а подлое предательство по отношению к животным.
– Спасать птиц – тоже инстинкт?
– Своего рода да. Плюс понимание того, что землю мы не наследуем от предков, а одалживаем у потомков. Я как биолог знаю, что планета – живой организм, и то, что с ней сейчас происходит – по-настоящему страшно, – признаётся Валерий Иванович. – Мы считаем себя умными и свободными. Но посмотрите, скажем, на муравьёв или термитов: как разумно, по природным законам, устроено их существование. И как мы спорим с природой, издаём собственные законы и не можем обустроить свою жизнь.
– Валерий Иванович, зоозащитники взялись бы вас перевоспитывать: вы спасаете птиц – и охотитесь на зверей...
– Страсть к охоте – это первобытный инстинкт, он и у современного человека есть. Мы охотимся не ради того, чтобы убить, а для того, чтобы получить ощущения первобытного человека. Самой природой животный мир разделен на хищников и их жертв. Настоящий охотник – единое целое с природой. Попробуйте-ка вытропить зайца! Человеку для этого надо быть следопытом, беззвучным, как тень, способным обмануть звериное чутьё. Кстати, дробовое ружьё мало чем отличается от лука со стрелой. А вот убивать певчих птиц – преступление. Стрелять в животных с вышки из винтовки с оптическим прицелом, на прикормленных площадках, это, я считаю, не охота, а подлое предательство по отношению к животным.
– Спасать птиц – тоже инстинкт?
– Своего рода да. Плюс понимание того, что землю мы не наследуем от предков, а одалживаем у потомков. Я как биолог знаю, что планета – живой организм, и то, что с ней сейчас происходит – по-настоящему страшно, – признаётся Валерий Иванович. – Мы считаем себя умными и свободными. Но посмотрите, скажем, на муравьёв или термитов: как разумно, по природным законам, устроено их существование. И как мы спорим с природой, издаём собственные законы и не можем обустроить свою жизнь.
Дикого утёнка орнитолог отобрал у мальчишек. Утёнок вырос у него в саду, на клумбе тюльпанов
***
Неясыть не находит себе места. Почти метровый размах единственного правого крыла – резкий, отчаянный, безысходный.
– Сонь, что тебя беспокоит, а? Жарко тебе? Хочешь, я тебя в вольер отнесу?
Птица обрадованно притихает.
– Так она и будет теперь здесь жить, – проговаривает человек птичью судьбу, вынося Соню из дома. – На полном обеспечении до конца своих дней, под присмотром людей. Очень жаль: ей свобода нужна. Что ей дармовой корм? Воля и простор дороже всего.
Неясыть не находит себе места. Почти метровый размах единственного правого крыла – резкий, отчаянный, безысходный.
– Сонь, что тебя беспокоит, а? Жарко тебе? Хочешь, я тебя в вольер отнесу?
Птица обрадованно притихает.
– Так она и будет теперь здесь жить, – проговаривает человек птичью судьбу, вынося Соню из дома. – На полном обеспечении до конца своих дней, под присмотром людей. Очень жаль: ей свобода нужна. Что ей дармовой корм? Воля и простор дороже всего.
Комментарии:
Вы должны Войти или Зарегистрироваться чтобы оставлять комментарии...