Интервью
Кто все эти люди?
Как предприниматель Денис Никитас создал лучшее общественное пространство в Смоленске
07.09.2022
- Публикатор: Редакция РР (Редакция)
- Текст: Мария Молодцева
Денис Никитас – организатор арт-пространства, кафе и библиотеки под названием «Штаб» – сделал все это для того, чтобы у смоленских ценителей искусства и любителей провести время с пользой появилось свое пространство для чтения стихов, постановки спектаклей и проведения мероприятий – а заодно придумал, как на этом заработать
«Штаб» находится в центре Смоленска. Его стены увешаны плакатами и фотографиями. Это место хранит много тёплых воспоминаний посетителей. Слово «Штаб» здесь как-то очень явно и не очень обычно перекликается со словом «дом». Пахнет свежим кофе и морковным тортом, в дальнем зале репетируют спектакль. Смоляне заходят поздороваться и поглазеть. Пытаешься ответить себе на вопрос, что это за место, – и не можешь. Кажется, что буквально попал в чей-то внутренний мир – с его идеями, мыслями, песнями, цитатами.
Создатель «Штаба» Денис неспешно прогуливается мимо книжных полок и любезно рассказывает гостям, по какому принципу создает книжные подборки. В кафе мне предлагают большущую чашку горячего чая.
- Как все началось? - спрашиваю я Дениса.
- Началось с темы бизнеса, я тогда редактировал журнал «Портфель» - это было наше местное деловое издание - и возглавлял молодежную администрацию Смоленской области. И вот на одной из встреч замгубернатора по экономике Долгов Александр Павлович – была встреча с молодыми предпринимателями – он там бросил такую фразу:
Вы собираетесь только, когда вас для меня собирают, а попробуйте сами собраться!
Вы собираетесь только, когда вас
для меня собирают, а вы попробуйте сами собраться!
- И я в этот же вечер написал устав будущего объединения-клуба. Все договорились буквально за три-четыре дня (восемнадцать предпринимателей), объявили себя «Смоленским бизнес-клубом», и это было началом сообщества, тусовки. Первые четыре года собирались только на базе бизнеса, были тренинги, семинары, арендовали муниципальное помещение. Решили через три года, что это дело жизни и необходимо обрести стены, чтобы из виртуального проекта превратиться в конкретное осязаемое пространство. И потом появился «Штаб».
Денис Никитас. Фото: Мария Молодцева
- Было противоречие между названием клуба и тем, что мы реально делали. Появилась культурная составляющая: автопробеги в память Великой Отечественной войны. Было понятно, что мы объединяем не только предпринимателей, и я искал такую формулировку, чтобы ответить на вопрос: «Кто эти люди?» Я ее нашел в виде фразы: «Люди, которым не все равно». Которые днем зарабатывают деньги, а вечером вкладывают свои силы в экологию, культуру, город. В это помещение мы переехали с Юлей, она сейчас руководит театром. Сразу встал острый вопрос об аренде, пришлось платить в шесть раз больше. Мы поставили задачу сделать кофейню, чтобы выйти на самоокупаемость.
Я думал, за счет чего самоокупаться: билеты, услуги, – но мероприятия все были открытые. Мне кажется, людям проще платить за что-то материальное – за кофе, чем за лекцию
- Но есть, наверное, «захожане» – те, кто заходит только за кофе?
- Да, «захожане», – смеётся Денис, – конечно, есть. Люди просто заходят поболтать, за кофе. Мы поэтому поменяли пространство, расширили меню, добавили десерты, новые блюда, поставили столы, диванчики – сделали полноценное кафе. В таком виде мы существуем с 2019 года, хотя постоянно добавляем что-то новое: появилось фортепиано, гитара, появилась рыбка, библиотека. Идея, которую задумал я, очень расширилась. Конечно, основными событиями до сих пор являются культурные проекты: лекции, кинопоказы, чтения.
– То есть, получается, люди, которым не все равно, поделились по интересам?
– Да, но кто-то приходит на культурные события как созерцатель. Это может быть и не та аудитория, на которую я ориентировался, так как они ничего не созидают: обыватели в хорошем смысле слова – бухгалтеры, юристы, вахтеры, пенсионеры. Слушаешь и удивляешься многообразию интересов.
– У вас уже второй день гостит пенсионерка из Москвы. Ей «Штаб» очень понравился. А как вообще дела со старшей аудиторией?
– У нас пенсионеров почти нет. Мы невольно просим сделать покупку в кафе. Они иногда заходят, заказывают чайник на всех, но понятно, что постоянно у пенсионеров такой возможности нет. Я об этом очень жалею, во многом, потому что у меня у самого мама – пенсионер. Есть энергия, жизненный тонус, а заняться нечем. Ей нужна организация, в которой постоянно можно было бы что-то делать, чем-то полезным и приятным заниматься.
– Так значит, «Штаб» себя окупает?
– Да, но это получилось не сразу.
- Да, «захожане», – смеётся Денис, – конечно, есть. Люди просто заходят поболтать, за кофе. Мы поэтому поменяли пространство, расширили меню, добавили десерты, новые блюда, поставили столы, диванчики – сделали полноценное кафе. В таком виде мы существуем с 2019 года, хотя постоянно добавляем что-то новое: появилось фортепиано, гитара, появилась рыбка, библиотека. Идея, которую задумал я, очень расширилась. Конечно, основными событиями до сих пор являются культурные проекты: лекции, кинопоказы, чтения.
– То есть, получается, люди, которым не все равно, поделились по интересам?
– Да, но кто-то приходит на культурные события как созерцатель. Это может быть и не та аудитория, на которую я ориентировался, так как они ничего не созидают: обыватели в хорошем смысле слова – бухгалтеры, юристы, вахтеры, пенсионеры. Слушаешь и удивляешься многообразию интересов.
– У вас уже второй день гостит пенсионерка из Москвы. Ей «Штаб» очень понравился. А как вообще дела со старшей аудиторией?
– У нас пенсионеров почти нет. Мы невольно просим сделать покупку в кафе. Они иногда заходят, заказывают чайник на всех, но понятно, что постоянно у пенсионеров такой возможности нет. Я об этом очень жалею, во многом, потому что у меня у самого мама – пенсионер. Есть энергия, жизненный тонус, а заняться нечем. Ей нужна организация, в которой постоянно можно было бы что-то делать, чем-то полезным и приятным заниматься.
– Так значит, «Штаб» себя окупает?
– Да, но это получилось не сразу.
Долго вообще работали в минус. Помню, как мы с Юлей радовались первой тысяче рублей
– У нас получается так, что выходим в ноль, то есть без прибыли и инвестиций, но на какие-то внутренние расходы хватает. Вкладываемся в покупки для самого «Штаба», на это все финансы и уходят.
Когда я стал интересоваться культурными пространствами в других городах, понял, что наша модель универсальна. Очень мало ребят, которые открыли самоокупаемое пространство. Таким организациям обычно кто-то помогает: либо гранты, либо завод, либо библиотека. Есть «Рельсы» в Твери, «Типография» в Туле, есть в Сыктывкаре «Революция». Все остальные, кого я знаю, имеют интересантов. Есть неплохой проект в Ижевске, им помогает застройщик. Но «Штаб» в этом плане, можно сказать, уникальный.
Когда я стал интересоваться культурными пространствами в других городах, понял, что наша модель универсальна. Очень мало ребят, которые открыли самоокупаемое пространство. Таким организациям обычно кто-то помогает: либо гранты, либо завод, либо библиотека. Есть «Рельсы» в Твери, «Типография» в Туле, есть в Сыктывкаре «Революция». Все остальные, кого я знаю, имеют интересантов. Есть неплохой проект в Ижевске, им помогает застройщик. Но «Штаб» в этом плане, можно сказать, уникальный.
– Но ведь ваш проект очень сильно отличается от созданных условно-на-базе-библиотек. Вы свободны в тематике, не привязаны ко времени.
– В творчестве не нужна цензура. Это наше преимущество, я этому очень рад. У нас мероприятия начинаются только в 6-7 вечера. Вижу, что в других заведениях могут начаться в 2-3 часа дня, и на них соответственно приходят только пенсионеры или откровенные бездельники. Когда я смотрю анонсы в других библиотеках, то вижу, что мероприятие длится до 6 вечера. Но мне кажется, что смысл акции в том, чтобы выйти за рабочее время, то есть у библиотек колоссальный потенциал.
Фото: Мария Молодцева
– Когда еще не было «Штаба», я думал, что было бы прикольно взять библиотеку под свое управление. У нас нет ограничений по цензуре. Я не спрашиваю, какие у людей политические взгляды, кто о чем поет, какие пишет стихи. Но у нас есть пункт про мат. Я сам мат очень не люблю. Но этот пункт, наверное, больше относится к воспитанию, чем к цензуре. Это, скорее, не способ самовыражения, а недостаток.
Нас тут двое участвует в жизни «Штаба». Юля – управляющий, она занимается документами. Я больше творчеством занимаюсь. Я, на самом деле, счастливый человек, хотя себе редко в этом признаюсь. Всегда хочется найти повод погрустить, но вообще-то надо радоваться, так как я имею возможность самореализоваться через атмосферу, пространство, через книги, через события, которые здесь происходят, через людей, которые здесь собираются, потому что у нас определенный контингент.
Я не могу это описать, но это неравнодушные, интересующиеся люди, готовые выйти за рамки.
Нас тут двое участвует в жизни «Штаба». Юля – управляющий, она занимается документами. Я больше творчеством занимаюсь. Я, на самом деле, счастливый человек, хотя себе редко в этом признаюсь. Всегда хочется найти повод погрустить, но вообще-то надо радоваться, так как я имею возможность самореализоваться через атмосферу, пространство, через книги, через события, которые здесь происходят, через людей, которые здесь собираются, потому что у нас определенный контингент.
Я не могу это описать, но это неравнодушные, интересующиеся люди, готовые выйти за рамки.
Вчера мы читали, например, Достоевского, «Братья Карамазовы», пел церковный хор, был мастер-класс по рисованию. Понятно, что это люди, которые просто так не придут.
Они особенные
- Вы сказали, что сами подбираете литературу для книжного магазина. Это действительно так?
- Полностью я. До открытия книжного у нас был большой книгообмен. Я сам всегда любил книги и, что касается «Штаба», у нас всегда было несколько пустых полок. Я предложил такую акцию на время: приносите нам свою книгу, а мы вам подарим кофе. Но я немного недооценил масштаб трагедии: люди стали приносить книги мешками, сумками, очень щепетильно считали количество кружек по количеству книжек, кто-то просто отдавал. И большую часть книг, которые вы здесь видите, принесли люди. Я, конечно, был очень рад, что столько хороших книг оказалось в моих руках. Некоторые оставил себе: «Остров Сахалин» Чехова (легендарное произведение), нигде раньше не мог найти это произведение в старом издании. Акция стала известной, и доходило до того, что люди звонили и просили приехать забрать книги. Книги, которые нам отдавали, всегда были историей утрат: концом чьей-то жизни, концом жизни в квартире.
Самая запоминающаяся история была про Александру из Красного Бора. Она сначала позвонила, потом приехала посмотреть, хорошие ли мы люди, можно ли нам доверить книги. Потом попросила приехать забрать книги. Рассказала, что потеряла мать, дочь и теперь хочет раздать книги. Небольшую часть книг Александра оставила себе, чтобы было что-нибудь почитать и сказала, даст наш номер кому-нибудь из близких, чтобы после ее смерти мы смогли забрать оставшиеся...
- Полностью я. До открытия книжного у нас был большой книгообмен. Я сам всегда любил книги и, что касается «Штаба», у нас всегда было несколько пустых полок. Я предложил такую акцию на время: приносите нам свою книгу, а мы вам подарим кофе. Но я немного недооценил масштаб трагедии: люди стали приносить книги мешками, сумками, очень щепетильно считали количество кружек по количеству книжек, кто-то просто отдавал. И большую часть книг, которые вы здесь видите, принесли люди. Я, конечно, был очень рад, что столько хороших книг оказалось в моих руках. Некоторые оставил себе: «Остров Сахалин» Чехова (легендарное произведение), нигде раньше не мог найти это произведение в старом издании. Акция стала известной, и доходило до того, что люди звонили и просили приехать забрать книги. Книги, которые нам отдавали, всегда были историей утрат: концом чьей-то жизни, концом жизни в квартире.
Самая запоминающаяся история была про Александру из Красного Бора. Она сначала позвонила, потом приехала посмотреть, хорошие ли мы люди, можно ли нам доверить книги. Потом попросила приехать забрать книги. Рассказала, что потеряла мать, дочь и теперь хочет раздать книги. Небольшую часть книг Александра оставила себе, чтобы было что-нибудь почитать и сказала, даст наш номер кому-нибудь из близких, чтобы после ее смерти мы смогли забрать оставшиеся...
Фото: Мария Молодцева
- Позже я стал устраивать раздачи книг. Мы их просто выкладывали на столы, и люди могли забрать то, что понравилось. В прошлом году я решился открыть книжный магазин. Для старта нам нужен был миллион рублей. Эта сумма оказалась тяжелой, на первую закупку в итоге решил потратить 440 тысяч, этого должно было хватить для первой тысячи книг. Для книжного хотелось придумать название, не связанное ни со «Штабом», ни с едой. Мне казалось, что это отдельная история. Стали названия примерять, ничего не подходило. Потом понял, что книжная подборка отражает мой внутренний мир. Назвал «Никитас» по своей фамилии и стал закупать книги по принципу: «если не удастся продать, поставлю к себе домой».
- Вы продаете что-нибудь кроме книг?
- Плакаты и все, что лежит на витринах. Помимо книжной темы мне всегда хотелось создавать какой-нибудь мерч и сувениры, значки, магниты. Все фразочки, которые у нас написаны на стенах, на открытках, имеют важное значение. Я стараюсь для всей продукции подбирать фразы, которые мне лично близки.
- Вы продаете что-нибудь кроме книг?
- Плакаты и все, что лежит на витринах. Помимо книжной темы мне всегда хотелось создавать какой-нибудь мерч и сувениры, значки, магниты. Все фразочки, которые у нас написаны на стенах, на открытках, имеют важное значение. Я стараюсь для всей продукции подбирать фразы, которые мне лично близки.
Вы видите четыре световых короба, на них написаны, наверное, главные слова. Про то, что нужно доводить до конца свою идею и много трудиться
- Как вы нашли свою аудиторию?
- Помогли соцсети и рекомендации. Мы ни в каких розыгрышах не участвуем, не закупаем рекламу, просто анонсируем культурные события. Аудитория широкая, потому что принимаем всех – вне зависимости от условной политической позиции. У нас есть рассылка с ежедневной афишей, на нее подписано более 400 человек. Мы здесь провели 35 недель местных сообществ. Были недели армян, шахматистов, горнолыжников, актеров, инструкторов. Я сам их искал.
- Помогли соцсети и рекомендации. Мы ни в каких розыгрышах не участвуем, не закупаем рекламу, просто анонсируем культурные события. Аудитория широкая, потому что принимаем всех – вне зависимости от условной политической позиции. У нас есть рассылка с ежедневной афишей, на нее подписано более 400 человек. Мы здесь провели 35 недель местных сообществ. Были недели армян, шахматистов, горнолыжников, актеров, инструкторов. Я сам их искал.
Интересно, что эти люди не считали себя сообществами и не понимали, что могут брать власть в свои руки, отстаивать свои права. Каждую неделю мы проводили три-четыре мероприятия от каждого сообщества: показы, лекции, что-то еще, подходящее им по тематике, даже дополняли блюда в кафе.
Благодаря этой идее с 35 неделями у нас получилась неплохая реклама, так как у каждого сообщества есть аудитория. Часть этой аудитории пришла к нам, и многие остались. Это все произошло очень спонтанно. Лучшие идеи вообще приходят спонтанно. К нам ходила одна девушка армянская, которая делала вкусные десерты. И я подумал, почему бы нам не устроить какую-нибудь национальную неделю, не выставить эти десерты.
Фото: Мария Молодцева
- Что вы задумываете сейчас?
- Я хочу ввести бранч, где люди смогут совместно завтракать и рисовать или что-то другое поделать интересное. И присоединиться можно в любой момент. Чтобы не было какого-то навязывания, когда ты должен прийти к определенному времени. Творчество ведь - это свобода, оно приравнивает людей, делает их более раскрепощенными. Не важно, какой у тебя статус, все вместе сидят, что-то рисуют. Дело объединяет, людям проще найти точки соприкосновения, новые знакомства. У нас такая история с репетициями спектаклей. Совместные эмоции и воспоминания очень сближают.
Я вообще думаю, что людей объединяют всего три составляющие. Это общий враг, но это не наш путь. Но есть два других пути, более правильных: общее дело и совместное творчество. Общее дело у нас – это благоустройство. Это субботники. Люди вместе убирают территорию, потом обедают, что-то обсуждают. Совместное творчество – у нас это рисование. Невольно завязываются контакты, и возникает что-то новое, ведь люди разные приходят: программисты, музыканты, адвокаты. И даже наблюдать за ними интересно.
- Я хочу ввести бранч, где люди смогут совместно завтракать и рисовать или что-то другое поделать интересное. И присоединиться можно в любой момент. Чтобы не было какого-то навязывания, когда ты должен прийти к определенному времени. Творчество ведь - это свобода, оно приравнивает людей, делает их более раскрепощенными. Не важно, какой у тебя статус, все вместе сидят, что-то рисуют. Дело объединяет, людям проще найти точки соприкосновения, новые знакомства. У нас такая история с репетициями спектаклей. Совместные эмоции и воспоминания очень сближают.
Я вообще думаю, что людей объединяют всего три составляющие. Это общий враг, но это не наш путь. Но есть два других пути, более правильных: общее дело и совместное творчество. Общее дело у нас – это благоустройство. Это субботники. Люди вместе убирают территорию, потом обедают, что-то обсуждают. Совместное творчество – у нас это рисование. Невольно завязываются контакты, и возникает что-то новое, ведь люди разные приходят: программисты, музыканты, адвокаты. И даже наблюдать за ними интересно.
Материал подготовлен с участием студентов Мастерской сетевого издания "Репортёр" на Факультете коммуникаций, медиа и дизайна НИУ ВШЭ
Комментарии:
Вы должны Войти или Зарегистрироваться чтобы оставлять комментарии...