Наверх
Заметки

«Знаю, что заражаю»

Как эпидемия перевернула жизнь медиков
22.06.2020
Коронавирус вошел в жизнь каждого, но очень по-разному: кто-то пытается справиться с болезнью, кто-то — со скукой на самоизоляции, а доктора словно попали на фронт. Как  живут и что чувствуют самые обычные врачи, лаборанты и студенты-медики, оказавшиеся в очагах эпидемии, нам рассказала сотрудница питерской частной клиники, делающая тесты на COVID-19
— Две недели назад моя подруга Лиза почувствовала себя неважно. У нее поднялась температура и пропало обоняние — тревожный нынче звоночек. На следующий день ей нужно было идти на работу, а Лиза — медсестра в реанимации. Как социально-ответственный гражданин она сразу же набрала свою старшую, чтобы оповестить о болезни. Но ее сообщение было встречено ответом: «Да ты просто боишься этого дурацкого вируса! Жду завтра».

Лиза работает в одной из стерильных больниц, которые остались на приеме общего потока. Но и туда привозят больных, у которых уже на месте подтверждается COVID-19. Такие случаи сейчас в их отделении регулярны. Поступают в реанимацию люди в тяжелом состоянии, а потом приходят положительные результаты на наличие у них нового коронавируса. «Ой, извините, уже увозим», — примерно с такой репликой пораженных забирают в специально отведенные места.

Больница не оборудована под инфекционную, и медработники встречают прибывающих без средств индивидуальной защиты. Их броня — хирургический костюм и иммунная система. «Берегите себя», — говорит начальство, пока рабочий коллектив один за другим покидают заболевшие сотрудники. Отработав смену, в итоге добилась ухода на больничный и Лиза.
Больше половины персонала уже на больничном, остальные продолжают работать в усиленном режиме — с графиком сутки через сутки, поголовно без обоняния. Одна и та же медсестра теперь и перевязочная, и постовая, и даже санитарка.
Какой удивительный контраст! В лаборатории ты видишь без конца поступающие пробы для анализа на SARS-CoV-2, на обработку которых едва хватает оборудования, реактивов, рук, времени и сил, а по выходе с работы — толпы весело гуляющих людей, переполненное метро, да и в целом обычную жизнь «до».
Получается, что с особо тяжелыми пациентами контактируют переносчики коронавируса. Но врачи с медсестрами оказались в абсолютно в безвыходном положении. «Я знаю, что заражаю, — рассказывает Лиза. — Но ведь я заранее предупредила о болезни и потом все-таки ушла на больничный — так что, считаю, сняла с себя моральную ответственность. Все осведомлены о происходящем. Защиты особой нам не предоставляют, регулярно не тестируют, а работать кому-то нужно. Что остается делать?»

Врачи говорят, что существует негласное правило: до последнего не ставить популярный диагноз медицинскому персоналу. Во-первых, чтобы сократить обещанные громкие выплаты заразившимся врачам или семьям тех, кто умер от COVID-19. А во-вторых, чтобы показать, как здорово мы справляемся с ситуацией. Зачем портить и без того пугающие цифры?
Испортить статистику явно планирует Университет им. Мечникова, который распорядился так: все студенты отправятся на работу с больными COVID-19 и обязаны подписать документ, подтверждающий их добровольное согласие, иначе им не засчитают летнюю практику. Первый приказ вышел в группе профкома без указания сроков, дат, условий, возможности отказа, подробностей работы — и дико возмутил студентов. Неважно, хотите вы или нет. Улетели домой? Возвращайтесь обратно. Болеете хроническими заболеваниями? Противопоказаний нет. А может, живете с любимыми бабушками и дедушками? До этого как будто никому нет дела. Подписание документа о согласии снимает с университета всю ответственность.
Неужели нет более человечного способа? Впрочем, за работу с больными COVID-19 предлагают хорошие доплаты. Многие студенты-медики оказались  в сложном материальном положении: родители потеряли работу, на подработки толком не устроиться. Так что отважные студенты набирают себе побольше смен между парами, а потом просто падают без сил — работа высасывает все соки.

И мы, лаборанты, занимающиеся тестами на коронавирус, сейчас очень их понимаем. Это мучение и огромный труд — просто передвигаться по нескольку часов в защитном костюме, еле дыша через респиратор, от которого образуются пролежни. Уже к концу первого рабочего дня отражение в зеркале очень напоминало фотографии китайских врачей, а от частой смены перчаток и интенсивной работы руками кожа с них нещадно слезала.
В лаборатории, конечно, намного безопасней, риск заразиться гораздо ниже, чем при прямом контакте с больными. Сложного, казалось бы, ничего: сидеть и капать в пробирки. Но этот труд изнуряет своей монотонностью — рабочий день длится 13 часов, и делать одно и то же на протяжении всего этого времени означает понемногу сходить с ума. Руки отваливаются, зато приобретаешь черный пояс по пипетированию.

Выйти в течение дня особо не получается, разве что за свежепоступившими образцами; времени на выдачу результатов мало, а объемы материала для анализа растут на глазах. Наша главная задача — много и усердно работать, желательно без остановок. За день всего два небольших перерыва на перекус и глоток свежего воздуха, а потом — снова до бесконечности капать.

Рабочий процесс наладить в таких условиях нелегко. Кто вообще ожидал, что подобное может случиться? Как не поддаться истерии?

«Я понимаю, что это когда-нибудь закончится, поэтому важно держать себя в руках. Если раскиснешь, энергии будет только больше расходоваться. Паника сейчас последнее дело», — делится кто-то мыслями в рабочей комнате.

Но порой кажется, что все мы работаем зря. Ведь какой удивительный контраст! В лаборатории ты видишь без конца поступающие пробы для анализа на SARS-CoV-2, на обработку которых едва хватает оборудования, реактивов, рук, времени и сил, а по выходе с работы — толпы весело гуляющих людей, переполненное метро, да и в целом обычную жизнь «до».

Комментарии:

Вы должны Войти или Зарегистрироваться чтобы оставлять комментарии...