- Публикатор: Михаил Кенегесов (210799aaa)
- Текст: Михаил Кенегесов
— Моими любимыми игрушками в детстве были огурец и кошелек. У меня есть даже черно-белая фотография, где я маленькая стою. Года два, наверное, мне было. У меня к ноге приставлен кошелек, в руке такой здоровенный огурец, и я реву. Мама сказала, что я реву, потому что у меня в этот момент забрали кошелек. Бабушкин такой — с кнопочкой сверху. У меня забрали этот мой кошелек, чтобы сфотографировать, я начала реветь, и мне его к ноге поставили.
Я разговариваю с Катей. Ей двадцать семь лет. Она работает страшим менеджером в крупной страховой компании. В свободное время увлекается кубинскими танцами и даже выступает в небольшой шоу-группе. Еще Катя любит рисовать и делать подарки ручной работы. Давно собирается открыть свой маленький бизнес, но она никак не решится. Катя мечтает объездить весь мир и совершенно не знает, что ей делать в своей жизни.
— У тебя было счастливое детство?
— Да. У меня было детство. Меня ничего не беспокоило, у меня хорошая семья, у меня любящие родители. Со мной папа постоянно играл, как лошадка меня катал, принимал активно участие. Я прямо это помню ярко. Я не помню какие-то расстройства. Не помню, чтобы родители сильно ругались, кричали друг на друга. Ну да, я хулиганила, меня ругали за то, что я хулиганила. Я смотрю, как сейчас себя ведут родители с детьми: как они одергивают, срываются, орут — со мной так родители себя не вели. Я была ребенком и у меня было детство. А своего биологического отца я практически не помню.
— Как это — биологического?
— Мой папа, с которым я всю жизнь прожила, мне не родной. Когда мне было два года, мама ушла от моего биологического отца после того, как он зарядил ей ногой в нос. Как в каратэ: стоял перед ней и ни с того ни с сего взял и ударил. На моих глазах. Ударил он ее потому что она ему завтрак не приготовила. У мамы был сломан нос, помню, кровавый след в ванну шел. После этого она собрала вещи, взяла меня и ушла.
— И больше ты с ним не виделась?
— После развода, помню, он один раз брал меня в свою другую семью. Помню только, что мне было некомфортно.
— А с новым отцом все было по-другому?
— Мама говорит, что когда я его увидела, сразу стала папой называть. Я всегда знала, что папа не родной, а того всегда называла биологическим отцом. Я считаю, что папа — это тот, кто воспитал, вырастил. А тот просто биологический отец: я от него родилась. У меня глаза его — темные. Он не принимал никакого участия в моей жизни. Какой он мне отец?! Родить большого ума не надо.
— Ты не пыталась разобраться, почему всё так произошло?
— Я не спрашивала, мне было неинтересно. Мама рассказывала, что у них был конфликт, что она на тот момент зарабатывала намного больше, обеспечивала семью. Наверное, он был из тех мужчин, кого это сильно раздражает.
— После развода он пытался с тобой как-то связаться?
— Год назад он прислал мне сообщение в соцсети. Спустя 25 лет. Писал, что наконец меня нашел. Мама сказала, что это какой-то бред: он всегда знал, где мы живем, и никто ему общаться не запрещал.
— И что ты ответила?
— Я ему что-то написала, но очень сухо. Он еще потом поздравлял меня с Новым годом, с Восьмым марта. А весной написал его друг. Сказал, что он умер. Друг написал, что он болел, что у него был рак и он хотел со мной наладить отношения перед смертью. Написал когда похороны. На похороны я не ходила. Не хотела. Он мне все равно чужой.
(В этот момент на глазах у Кати появились слезы).
— Ты жалеешь об этом?
— Нет. Мне очень за маму обидно, не за себя. Я помню, как он маму обижал.
— А почему ты ее защищаешь? Ты не пыталась разобраться, как все так получилось?
— Какая разница. Получилось, как получилось. Я просто люблю маму больше, чем папу. Тем более, больше, чем биологического отца. Я его считаю для себя чужим человеком. Я высказала соболезнования его семье через друга. Друг написал, что если захочешь узнать что-то про своего отца, пиши. Я ответила: «Окей, спасибо». Но у меня нет никакого желания узнать что-то про него, кем он был, чем занимался, что же тогда произошло. Нет.
— Эта история как-то на тебя повлияла?
— Я всегда с усмешкой относилась ко всем этим дурацким сериалам, что, ой, с рождения не видела отца, ой, отец,отец, папа, папа. Я считаю, что все это бред на самом деле. Родители — те, кто вырастили. А не те, кто родили. Папа считает меня своим ребенком и всегда так ко мне относился, как к своей. Он хотел меня удочерить, но не было оснований лишать родительских прав биологического отца.
— Все эти годы тебе что-то о нем напоминало?
— Ну как, фамилия моя. В детском саду и школе я училась под папиной фамилией. Но паспорта выдают по свидетельству о рождении, поэтому в четырнадцать лет мне снова дали фамилию биологического отца. Когда стала уже взрослой, решила ничего не менять – волокиты много. Такая вот у меня с ним связь осталась.
Я разговариваю с Катей. Ей двадцать семь лет. Она работает страшим менеджером в крупной страховой компании. В свободное время увлекается кубинскими танцами и даже выступает в небольшой шоу-группе. Еще Катя любит рисовать и делать подарки ручной работы. Давно собирается открыть свой маленький бизнес, но она никак не решится. Катя мечтает объездить весь мир и совершенно не знает, что ей делать в своей жизни.
— У тебя было счастливое детство?
— Да. У меня было детство. Меня ничего не беспокоило, у меня хорошая семья, у меня любящие родители. Со мной папа постоянно играл, как лошадка меня катал, принимал активно участие. Я прямо это помню ярко. Я не помню какие-то расстройства. Не помню, чтобы родители сильно ругались, кричали друг на друга. Ну да, я хулиганила, меня ругали за то, что я хулиганила. Я смотрю, как сейчас себя ведут родители с детьми: как они одергивают, срываются, орут — со мной так родители себя не вели. Я была ребенком и у меня было детство. А своего биологического отца я практически не помню.
— Как это — биологического?
— Мой папа, с которым я всю жизнь прожила, мне не родной. Когда мне было два года, мама ушла от моего биологического отца после того, как он зарядил ей ногой в нос. Как в каратэ: стоял перед ней и ни с того ни с сего взял и ударил. На моих глазах. Ударил он ее потому что она ему завтрак не приготовила. У мамы был сломан нос, помню, кровавый след в ванну шел. После этого она собрала вещи, взяла меня и ушла.
— И больше ты с ним не виделась?
— После развода, помню, он один раз брал меня в свою другую семью. Помню только, что мне было некомфортно.
— А с новым отцом все было по-другому?
— Мама говорит, что когда я его увидела, сразу стала папой называть. Я всегда знала, что папа не родной, а того всегда называла биологическим отцом. Я считаю, что папа — это тот, кто воспитал, вырастил. А тот просто биологический отец: я от него родилась. У меня глаза его — темные. Он не принимал никакого участия в моей жизни. Какой он мне отец?! Родить большого ума не надо.
— Ты не пыталась разобраться, почему всё так произошло?
— Я не спрашивала, мне было неинтересно. Мама рассказывала, что у них был конфликт, что она на тот момент зарабатывала намного больше, обеспечивала семью. Наверное, он был из тех мужчин, кого это сильно раздражает.
— После развода он пытался с тобой как-то связаться?
— Год назад он прислал мне сообщение в соцсети. Спустя 25 лет. Писал, что наконец меня нашел. Мама сказала, что это какой-то бред: он всегда знал, где мы живем, и никто ему общаться не запрещал.
— И что ты ответила?
— Я ему что-то написала, но очень сухо. Он еще потом поздравлял меня с Новым годом, с Восьмым марта. А весной написал его друг. Сказал, что он умер. Друг написал, что он болел, что у него был рак и он хотел со мной наладить отношения перед смертью. Написал когда похороны. На похороны я не ходила. Не хотела. Он мне все равно чужой.
(В этот момент на глазах у Кати появились слезы).
— Ты жалеешь об этом?
— Нет. Мне очень за маму обидно, не за себя. Я помню, как он маму обижал.
— А почему ты ее защищаешь? Ты не пыталась разобраться, как все так получилось?
— Какая разница. Получилось, как получилось. Я просто люблю маму больше, чем папу. Тем более, больше, чем биологического отца. Я его считаю для себя чужим человеком. Я высказала соболезнования его семье через друга. Друг написал, что если захочешь узнать что-то про своего отца, пиши. Я ответила: «Окей, спасибо». Но у меня нет никакого желания узнать что-то про него, кем он был, чем занимался, что же тогда произошло. Нет.
— Эта история как-то на тебя повлияла?
— Я всегда с усмешкой относилась ко всем этим дурацким сериалам, что, ой, с рождения не видела отца, ой, отец,отец, папа, папа. Я считаю, что все это бред на самом деле. Родители — те, кто вырастили. А не те, кто родили. Папа считает меня своим ребенком и всегда так ко мне относился, как к своей. Он хотел меня удочерить, но не было оснований лишать родительских прав биологического отца.
— Все эти годы тебе что-то о нем напоминало?
— Ну как, фамилия моя. В детском саду и школе я училась под папиной фамилией. Но паспорта выдают по свидетельству о рождении, поэтому в четырнадцать лет мне снова дали фамилию биологического отца. Когда стала уже взрослой, решила ничего не менять – волокиты много. Такая вот у меня с ним связь осталась.
Комментарии:
Вы должны Войти или Зарегистрироваться чтобы оставлять комментарии...