Интервью
«Ты понимаешь, что ты сильно другой»
Разговор с блогером Аликом Пухаевым о жизни и туризме в Осетии и стереотипах о Кавказе
26.02.2023
- Публикатор: Татьяна Уколова (tmukolova)
- Текст: Татьяна Уколова
Блогер Алик Пухаев пишет об истории и культуре Осетии, архитектуре Владикавказа, региональной политике и немного об урбанистике. Когда-то он уехал учиться в Москву, думая вернуться на родину после университета. Но возвращение затянулось на 13 лет
一 После окончания университета понял, что возвращаться некуда. Работы нет, ничего нет. По крайней мере, мне так казалось. 一 признаётся Алик.
Когда в 2016 году у него родилась дочь, он снова вспомнил о своих планах и решил переехать в Осетию.
Когда в 2016 году у него родилась дочь, он снова вспомнил о своих планах и решил переехать в Осетию.
一 Москва 一 город для работы, не для жизни. Я понял: не хочу, чтобы моя дочь росла в Москве. Здесь, во Владикавказе, люди теплее, даже дети в школах внимательнее друг к другу.
Вернувшись во Владикавказ, Алик завел культурный блог. А в 2019 году началась пандемия, и из-за закрытых границ российские туристы заново открыли для себя Осетию. Однако совместить традиционную культуру и туризм оказалось не так просто. Почти сразу вспыхнули недовольства поведением приезжих в Даргавсе 一 «Городе мёртвых», старинном некрополе в горах и одной из главных культурных доминант республики.
一 Большая часть людей в Осетии 一 абсолютно светских взглядов, хотя при этом могут придерживаться локальных верований, христианства, ислама. Но у нас есть святые места, и их посещение регламентировано для мужчин и женщин. Например, Рекомы дзуар (святилище Реком в Цейском ущелье 一 «Репортер») 一 такое святое место, в нём есть женская и мужская часть. Женщинам нельзя заходить в мужскую часть. Это неформальные религиозные правила, но там сейчас появились таблички, 一 рассказывает Алик Пухаев.
Алик говорит, что у женщин в святилище есть своя часть, а туристическом портале Республики Алания в это же время сообщает, что женщинам вход сюда строго запрещен. Таблички, кстати, тоже есть не везде, и из-за этого приезжие могут даже не знать, где нельзя фотографироваться. Это тоже может привести к конфликту, как в 2021 году, когда блогерша Крис Шелест выложила фотографию в лосинах телесного цвета на фоне родовой башни в горах. Позже этот снимок репостнул местный новостной портал 一 люди возмутились, досталось не только блогерше, но и самому порталу. Людей возмутила и одежда, и поза, но главное 一 локация. Родовая башня, которую использовали как эффектный фон для фотографии, находилась неподалеку от некрополя в Даргавсе. А то, что снимок был выложен в открытый доступ и оказался таким популярным, увеличило масштаб гнева.
Это далеко не единственный случай, святынь в горах много 一 в Осетии около трехсот родовых башен и еще священная роща Хетага. По правде, проблемы в Даргавсе возникли не два года назад. Его тайны всегда притягивали людей: в советское время туда приезжали учёные-исследователи, в 1990-е начали добираться туристы. И сейчас можно найти архивные снимки, на которых люди позируют с черепами, вынутыми из склепов. С развитием соцсетей подобные фотографии стали всплывать чаще 一 и провоцировать конфликты. А после того как разбирательства дошли до суда, правила поведения в Даргавсе разместили у входа некрополь и на туристических порталах.
Но глобально проблемы это не решило, потому что ни в соцсетях, ни на туристических ресурсах в интернете все еще нет ни интерактивной карты, ни списка святых мест, ни официальных рекомендаций по дресс-коду.
Вернувшись во Владикавказ, Алик завел культурный блог. А в 2019 году началась пандемия, и из-за закрытых границ российские туристы заново открыли для себя Осетию. Однако совместить традиционную культуру и туризм оказалось не так просто. Почти сразу вспыхнули недовольства поведением приезжих в Даргавсе 一 «Городе мёртвых», старинном некрополе в горах и одной из главных культурных доминант республики.
一 Большая часть людей в Осетии 一 абсолютно светских взглядов, хотя при этом могут придерживаться локальных верований, христианства, ислама. Но у нас есть святые места, и их посещение регламентировано для мужчин и женщин. Например, Рекомы дзуар (святилище Реком в Цейском ущелье 一 «Репортер») 一 такое святое место, в нём есть женская и мужская часть. Женщинам нельзя заходить в мужскую часть. Это неформальные религиозные правила, но там сейчас появились таблички, 一 рассказывает Алик Пухаев.
Алик говорит, что у женщин в святилище есть своя часть, а туристическом портале Республики Алания в это же время сообщает, что женщинам вход сюда строго запрещен. Таблички, кстати, тоже есть не везде, и из-за этого приезжие могут даже не знать, где нельзя фотографироваться. Это тоже может привести к конфликту, как в 2021 году, когда блогерша Крис Шелест выложила фотографию в лосинах телесного цвета на фоне родовой башни в горах. Позже этот снимок репостнул местный новостной портал 一 люди возмутились, досталось не только блогерше, но и самому порталу. Людей возмутила и одежда, и поза, но главное 一 локация. Родовая башня, которую использовали как эффектный фон для фотографии, находилась неподалеку от некрополя в Даргавсе. А то, что снимок был выложен в открытый доступ и оказался таким популярным, увеличило масштаб гнева.
Это далеко не единственный случай, святынь в горах много 一 в Осетии около трехсот родовых башен и еще священная роща Хетага. По правде, проблемы в Даргавсе возникли не два года назад. Его тайны всегда притягивали людей: в советское время туда приезжали учёные-исследователи, в 1990-е начали добираться туристы. И сейчас можно найти архивные снимки, на которых люди позируют с черепами, вынутыми из склепов. С развитием соцсетей подобные фотографии стали всплывать чаще 一 и провоцировать конфликты. А после того как разбирательства дошли до суда, правила поведения в Даргавсе разместили у входа некрополь и на туристических порталах.
Но глобально проблемы это не решило, потому что ни в соцсетях, ни на туристических ресурсах в интернете все еще нет ни интерактивной карты, ни списка святых мест, ни официальных рекомендаций по дресс-коду.
Подобных снимков в Интернете достаточно 一 но они либо иллюстрируют новости о наказании за подобное поведение, либо относятся к периоду, когда на проблему не обращали внимания. Скрин: google.com
一 Почему местные власти не пытаются урегулировать эти конфликты? Можно же разместить таблички около святых мест, проинформировать туристов.
一 Власть пытается угодить федеральному центру. Это проблема избираемости: не мы эту власть выбираем, а она отчитывается перед теми, кто её избирает. Тут ещё внутри общества идет большая деформация: накладываются конфликт отцов и детей, культурный конфликт. Есть люди, которые придерживаются традиционной морали, а есть, те, кто придерживается современных форм. У нас нет нормальной общественной дискуссии. Когда общество глобально зацензурировано, не проходит дебатов, споров, нет реальных политических партий, нам не дают рефлексировать практически на все темы. Тема туризма тоже условно табуирована.
一 Власть пытается угодить федеральному центру. Это проблема избираемости: не мы эту власть выбираем, а она отчитывается перед теми, кто её избирает. Тут ещё внутри общества идет большая деформация: накладываются конфликт отцов и детей, культурный конфликт. Есть люди, которые придерживаются традиционной морали, а есть, те, кто придерживается современных форм. У нас нет нормальной общественной дискуссии. Когда общество глобально зацензурировано, не проходит дебатов, споров, нет реальных политических партий, нам не дают рефлексировать практически на все темы. Тема туризма тоже условно табуирована.
Турист всегда прав 一 в медиапространстве такая ситуация. Если люди высказывают недовольство, им отвечают из разряда: «А чего вы молчали, когда местные так делали? Почему вы это вспомнили
только про туристов?»
一 Я опасаюсь, что многие туристы уедут недовольными, потому что перенасыщено все. Когда в пандемию сюда хлынули люди, инфраструктура Владикавказа и Осетии оказалась не готова к такому. А местных начало раздражать то, что туристы в медиапространстве стали важнее своих. У нас даже появилась шутка: «Скажите, что к вам едут туристы, и вам что-то починят». Пока мы тут живём – всем на это плевать. Понятно, что вины туристов в этом нет. Это вина властей: они ориентируются на то, чтобы привлечь инвестиции, завлечь больше людей, заработать. Но если вы зарабатываете – тратьте эти деньги на инфраструктуру. Пока что я вижу, что частный бизнес за свой счет делает дороги, проводит интернет, электричество.
Туризм приносит хорошие деньги. Людям нравится, люди хотят сюда приезжать. Но Осетия не подходит для массового туризма. Мы не сможем предоставить много дешевой еды и выпивки, как Египет и «всё включено». Здесь должен быть тематический туризм, исторический туризм, гастротуризм.
一 Можно, но тогда это приобретает абсолютно колониальный уровень: большой чиновник из США или России приезжает в Африку, его одевают в весёлые одежды, перед ним начинаются хороводы. В Осетии то же самое. Белый сахиб приехал к нам на землю, ему приносят три пирога, девушка в традиционном (на самом деле, свадебном) одеянии. Устраивают шоу. Это напоминает колониальные картинки, как африканцы подносят дары белому человеку.
Туризм приносит хорошие деньги. Людям нравится, люди хотят сюда приезжать. Но Осетия не подходит для массового туризма. Мы не сможем предоставить много дешевой еды и выпивки, как Египет и «всё включено». Здесь должен быть тематический туризм, исторический туризм, гастротуризм.
И власти Осетии действительно хотели сконцентрировать внимание на историческом своеобразии республики. Одно время планировали построить этнодеревню в Куртатинском ущелье 一 это стоило бы местному бюджету 1.5 миллиона рублей. Но денег не нашли.
一 А если делать упор на здешние культуру и искусство?
一 Можно, но тогда это приобретает абсолютно колониальный уровень: большой чиновник из США или России приезжает в Африку, его одевают в весёлые одежды, перед ним начинаются хороводы. В Осетии то же самое. Белый сахиб приехал к нам на землю, ему приносят три пирога, девушка в традиционном (на самом деле, свадебном) одеянии. Устраивают шоу. Это напоминает колониальные картинки, как африканцы подносят дары белому человеку.
«Город мёртвых» 一 некрополь в Даргавсе. Фото: Татьяна Уколова
一 А как в Осетии дела с урбанистикой? Комфортная ли здесь городская среда и как в ней живется людям?
一 Эти вопросы актуализировались только лет пять-шесть назад. Возник запрос на комфортный город 一 особенно у молодых мам с колясками. Поскольку у меня был свой блог, я начал об этом писать, и кто-то меня стал называть урбанистом. Я пошёл и в шутку написал: «Кто первый назвался урбанистом 一 тот и урбанист». А потом началось: у меня действительно начали просить комментарии для СМИ, потому что я урбанист. А я просто написал, что асфальта нет.
Сейчас я понимаю: может, мы слишком мирно жили, что начали интересоваться простыми вещами. Правда, начало формироваться некое гражданское общество в плане вырубки леса в парке, люди объединялись. Золотое время было по сравнению с тем, что сейчас! В 2018 году «Стрелка» приезжала делать совместный проект, но он не удался почему-то. То есть и у людей был запрос на эту тему.
Сейчас я понимаю: может, мы слишком мирно жили, что начали интересоваться простыми вещами. Правда, начало формироваться некое гражданское общество в плане вырубки леса в парке, люди объединялись. Золотое время было по сравнению с тем, что сейчас! В 2018 году «Стрелка» приезжала делать совместный проект, но он не удался почему-то. То есть и у людей был запрос на эту тему.
Летняя сцена в ЦПКиО имени Косты Хетагурова 一 главном парке Владикавказа. Фото: Татьяна Уколова
Конструкторское бюро «Стрелка» снова появилась во Владикавказе в 2021 году 一 они разработали проект реконструкции водной станции. Работы по проекту должны были начаться в 2022 году 一 и, согласно местному новостному порталу, к ним приступили в ноябре.
На пике урбанистических инициатив в городе появилась ещё одна идея 一 проект «Урбанистика без границ». Авторы надеялись на грантовое финансирование в полмиллиона рублей, но не выиграли его. Туристическими грантами Осетию тоже не жалуют.
На пике урбанистических инициатив в городе появилась ещё одна идея 一 проект «Урбанистика без границ». Авторы надеялись на грантовое финансирование в полмиллиона рублей, но не выиграли его. Туристическими грантами Осетию тоже не жалуют.
一 Почему Осетии не дают гранты на актуальные проекты?
一 Просто в системе исчезли хорошие бюрократы. «Ростуризм» возглавляла девушка из Южной Осетии. Сам Бог велел что-то выбивать, но при ней наша республика получила сущие копейки на развитие туризма. Почему? Опять же, это не в ней проблема.
У нас сменилось несколько мэров республики. Один до сих пор в федеральном розыске 一 по слухам, он во Франции сейчас. Началась просто хаотичная распродажа земель в историческом центре города: уничтожались исторические здания, на их месте строили высотки. На набережной напротив гостиницы «Владикавказ», там, где сейчас видны остатки снесенного здания, была огромная высотка, с которой воевали 15 лет. Это была первая высотка в русле реки, и она, как раковая опухоль, дала метастазы. Прямо за ней, там, где сейчас стоит высотное здание, были дореволюционные Андреевские бани. Их снесли и построили многоэтажку.
Местные сначала даже радовались сносу: «О, высотка, это же прикольно, круто, современно!» Потом стало приходить понимание, что уничтожается исторический облик города. Например, за мечетью (мечеть Мухтарова на городской набережной 一 «Репортер») построили здание «Парус». Раньше был вид 一 визитная карточка города: стоишь на мосту возле гостиницы «Владикавказ» и видишь мечеть на фоне гор. В советское время даже делали памятные монеты с этим видом. Теперь построили здание 一 этого вида нет.
一 Просто в системе исчезли хорошие бюрократы. «Ростуризм» возглавляла девушка из Южной Осетии. Сам Бог велел что-то выбивать, но при ней наша республика получила сущие копейки на развитие туризма. Почему? Опять же, это не в ней проблема.
У нас сменилось несколько мэров республики. Один до сих пор в федеральном розыске 一 по слухам, он во Франции сейчас. Началась просто хаотичная распродажа земель в историческом центре города: уничтожались исторические здания, на их месте строили высотки. На набережной напротив гостиницы «Владикавказ», там, где сейчас видны остатки снесенного здания, была огромная высотка, с которой воевали 15 лет. Это была первая высотка в русле реки, и она, как раковая опухоль, дала метастазы. Прямо за ней, там, где сейчас стоит высотное здание, были дореволюционные Андреевские бани. Их снесли и построили многоэтажку.
Местные сначала даже радовались сносу: «О, высотка, это же прикольно, круто, современно!» Потом стало приходить понимание, что уничтожается исторический облик города. Например, за мечетью (мечеть Мухтарова на городской набережной 一 «Репортер») построили здание «Парус». Раньше был вид 一 визитная карточка города: стоишь на мосту возле гостиницы «Владикавказ» и видишь мечеть на фоне гор. В советское время даже делали памятные монеты с этим видом. Теперь построили здание 一 этого вида нет.
Советская открытка с видом на мечеть и Столовую гору. Фото: Старый Владикавказ
一 За памятником генералу Плиеву поставили такую «мыльницу». К самому памятнику тоже раньше были вопросы, но народ его полюбил. Хорошо смотрится: всадник на коне на фоне гор. Но за ним построили ещё одно здание и уничтожили ещё один вид. Сейчас из центра горы становятся просто не видны, хотя изначально город строился так, чтобы из любой точки были видны ключевые горы: Столовая, или Мадыхох (название Столовой горы на осетинском一 «Репортер»). И к 2018 году у людей стала возникать мысль: вы уродуете город!
一 Тогда ещё было, что спасать?
一 Было, да и сейчас есть. В Нальчике исторических зданий (построенных в XIX веке и раньше) практически не осталось. В Черкесске, Грозном, Магасе и Махачкале их тоже нет. Если проехаться по Дербенту 一 то можно увидеть крепость. У нас же есть Проспект Мира (он же Александровский проспект), где все здания старые, дореволюционные. В городе очень много особняков, доходных домов, выстроенных из красного кирпича, который производился здесь. Исторический пласт в городе очень большой. Такой чиновникам при всех их стараниях придётся уничтожать ещё лет сто. Но каждый потерянный участок 一 это всё равно трагедия.
До 24 февраля было относительное экономическое благополучие, люди стали задаваться этим вопросом. Что сейчас будет 一 непонятно, потому что люди уткнулись себе под нос. У них нет горизонта планирования. Люди из Осетии массово уезжают в США.
一А почему именно в США? Там же довольно сложно легализоваться.
一 Тогда ещё было, что спасать?
一 Было, да и сейчас есть. В Нальчике исторических зданий (построенных в XIX веке и раньше) практически не осталось. В Черкесске, Грозном, Магасе и Махачкале их тоже нет. Если проехаться по Дербенту 一 то можно увидеть крепость. У нас же есть Проспект Мира (он же Александровский проспект), где все здания старые, дореволюционные. В городе очень много особняков, доходных домов, выстроенных из красного кирпича, который производился здесь. Исторический пласт в городе очень большой. Такой чиновникам при всех их стараниях придётся уничтожать ещё лет сто. Но каждый потерянный участок 一 это всё равно трагедия.
До 24 февраля было относительное экономическое благополучие, люди стали задаваться этим вопросом. Что сейчас будет 一 непонятно, потому что люди уткнулись себе под нос. У них нет горизонта планирования. Люди из Осетии массово уезжают в США.
一А почему именно в США? Там же довольно сложно легализоваться.
一 Осетины 一 такой народ, который обладает горизонтальными связями. У нас большая инертность мышления. Например, есть город Алагир. Там у каждой семьи знакомые или родственники уехали в США. Сначала кто-то один уехал, получилось устроиться, и за ним целыми семьями стали люди уезжать.
Это началось ещё до военной операции. Удивительно, но люди как будто чувствовали. У нас из-за льготной ставки по ипотеке (4-6%) просто взлетели цены на недвижимость. Об этом даже Путин на одном из совещаний говорил: почему в Осетии цены растут по 30-40% в год? Квадратный метр жилья у нас намного дороже, чем в соседних республиках. И многие стали уезжать, потому что не могли позволить купить квартиру у себя дома. А «спецоперация» это всё только усилила.
一 Как действуют горизонтальные связи внутри города?
Это началось ещё до военной операции. Удивительно, но люди как будто чувствовали. У нас из-за льготной ставки по ипотеке (4-6%) просто взлетели цены на недвижимость. Об этом даже Путин на одном из совещаний говорил: почему в Осетии цены растут по 30-40% в год? Квадратный метр жилья у нас намного дороже, чем в соседних республиках. И многие стали уезжать, потому что не могли позволить купить квартиру у себя дома. А «спецоперация» это всё только усилила.
一 Как действуют горизонтальные связи внутри города?
一 В почти каждом дворе Осетии есть хадзар 一 это такая постройка. Это первый центр силы горизонтальных связей. Люди приезжают 一 новостройка, новый дом, 一 и сразу начинают выяснять, кто соседи. И после этого, если соседское сообщество нормальное, им нужно построить хадзар, чтобы справлять, например, культовые праздники: Джеоргуба, Хетаджы Бон, локальные праздники, похороны и свадьбы. Свадьбы сейчас делают в залах торжеств, но похороны до сих пор люди делают во дворах. Только недавно появилась практика, что похоронами занимаются наемные службы, а вообще по адатам похороны организуют соседи. К семье, в которой умер человек, приходят соседи и говорят: мы за вами присмотрим (если переводить на русский), мы всё организуем. И всё происходит именно в этом хадзаре. Там же готовится еда.
Мыть котлы после этого 一 целый мем. Любой ребёнок, который рос в осетинском дворе, рано или поздно сталкивался с тем, что после того, как было приготовлено мясо, эти котлы нужно отмывать от жира. И чаще всего попадали 7-8 летние дети.
Мыть котлы после этого 一 целый мем. Любой ребёнок, который рос в осетинском дворе, рано или поздно сталкивался с тем, что после того, как было приготовлено мясо, эти котлы нужно отмывать от жира. И чаще всего попадали 7-8 летние дети.
Ты гуляешь во дворе, а тебя зовёт какой-нибудь дядя Казбек и говорит: «Иди сюда, вот котёл, мой его». И ты можешь мыть его целый день
Узорчатый забор в центре Владикавказа. Фото: Татьяна Уколова
一 Даже когда депутаты ходили агитировали, они приходили в хадзары и собирали сообщество двора.
Второй центр 一 это родовые связи, фамилии. Бывают фамильные кувды 一 ежегодные общие собрания. Понятно, что не все туда приезжают, но собирается достаточно людей. Фамилии объединяются в арвадалта 一 родственные фамилии. Например, я, Пухаев, захожу в магазин. И если я увижу человека с фамилией Кусов или Маргиев, он, услышав мою фамилию, скажет: «Так ты мой брат! У нас родственные фамилии». И либо не станет с тебя ничего брать, либо будет что-то делать для тебя быстрее, потому что ты ему близкий. Эти вещи, безусловно, отмирают, глобализация работает, но в каком-то смысле они работают.
В республике, если ты не супер-интроверт и не выпилился из общества, любого человека можно найти за два звонка. Узнать, какой он фамилии и в каком районе он живёт. Можно найти через фамилию, через родственников или сходить в места на районе, где кучкуются ребята, спросить, знают ли они такого человека.
一 А в эти места пускают туристов?
一 На фамильные кувды могут прийти люди не обязательно из фамилии. У кого-то гость может быть, например. У меня друг-антрополог, он стал исследовать осетинские религиозные верования и настолько влился в эту историю, что когда он приезжает, то постоянно ходит на фамильные мероприятия. Например, в моем дворе, в котором я раньше жил, много людей, которые приехали сюда по службе: военной, пограничной. И они этнические русские. Но многим эта жизнь так нравится, что они остаются тут жить, потому что «чувство плеча». Или приходишь на осетинский праздник 一 Хетаджы бон, например, и понимаешь, что главный организатор этого мероприятия 一 русский мужик, который здесь живёт лет пять или семь. Это поощряется, наоборот.
В республике, если ты не супер-интроверт и не выпилился из общества, любого человека можно найти за два звонка. Узнать, какой он фамилии и в каком районе он живёт. Можно найти через фамилию, через родственников или сходить в места на районе, где кучкуются ребята, спросить, знают ли они такого человека.
一 А в эти места пускают туристов?
一 На фамильные кувды могут прийти люди не обязательно из фамилии. У кого-то гость может быть, например. У меня друг-антрополог, он стал исследовать осетинские религиозные верования и настолько влился в эту историю, что когда он приезжает, то постоянно ходит на фамильные мероприятия. Например, в моем дворе, в котором я раньше жил, много людей, которые приехали сюда по службе: военной, пограничной. И они этнические русские. Но многим эта жизнь так нравится, что они остаются тут жить, потому что «чувство плеча». Или приходишь на осетинский праздник 一 Хетаджы бон, например, и понимаешь, что главный организатор этого мероприятия 一 русский мужик, который здесь живёт лет пять или семь. Это поощряется, наоборот.
Владикавказ 一 это супер-многонациональный город, поэтому здесь часто можно встретить межнациональные браки
一 У нас очень старая община евреев, даже когда-то были синагоги. Сейчас их нет, и верующих евреев стало мало. У нас греческая община 一 памятник геноциду греков стоит. У нас армянская община большая. Самая большая грузинская община на Кавказе живёт в Северной Осетии. До недавнего времени функционировала грузинская школа. Очень много разных национальностей: человек участвует в мероприятии, говорит по-осетински, а потом узнаешь, что он этнический армянин или грузин. Или азербайджанец, например. При этом в Осетии никогда не встретишь объявление «сдам квартиру лицам осетинской внешности», зато можно найти «сдам квартиру лицам славянской внешности».
一 А осетинский язык в школах хорошо учат?
一 Учат, но с каждым годом всё меньше. Я осетинский осознанно учил в Москве 一 в школе преподавание было слабое. Поиски идентичности у меня начались как раз там, уже после университета. Здесь я чувствовал себя, как все, а в Москве тебя начинает останавливать полиция, квартиру сдавать не хотят. Ты понимаешь, что ты сильно другой, и начинаешь искать. Когда я здесь школьником жил и гулял, я даже истории города не знал, к истории Осетии относился как обычный школьник.
История Осетии тоже из школ выпала в последнее время. Официально говорят, что из-за того, что нет учебников. У нас есть учебник Бзарова, Блиева, там есть некоторые фрагменты, которые не укладываются в русло нынешней пропаганды. Например, карательные экспедиции генерала Абхазова и Ренненкампфа в отношении Южной Осетии.
За слово «антиколониальный» или «колониальный» у тебя могут быть проблемы. Я недавно опубликовал пост о том, что в центре города стоит бронзовый памятник мужичку в папахе 一 городовому. Я сфотографировал его (вокруг него все привели в порядок) и подписал: «Эхо колониализма на Кавказе». В проправительственных пабликах прокомментировали: «Этот экстремист хочет снести памятник!» Но я про «снести» ничего не говорил. Я просто сказал: вы умиляетесь городовому, но давайте почитаем русскую литературу. Назовите мне хотя бы одно произведение русского классика, в котором про городового говорится что-то позитивное. Но их в русской классике называли не иначе, как Держиморда.
一 А в осетинской литературе?
一 Есть рассказ Арсена Коцоева (один из главных осетинских прозаиков 一 «Репортер»).
一 А осетинский язык в школах хорошо учат?
一 Учат, но с каждым годом всё меньше. Я осетинский осознанно учил в Москве 一 в школе преподавание было слабое. Поиски идентичности у меня начались как раз там, уже после университета. Здесь я чувствовал себя, как все, а в Москве тебя начинает останавливать полиция, квартиру сдавать не хотят. Ты понимаешь, что ты сильно другой, и начинаешь искать. Когда я здесь школьником жил и гулял, я даже истории города не знал, к истории Осетии относился как обычный школьник.
История Осетии тоже из школ выпала в последнее время. Официально говорят, что из-за того, что нет учебников. У нас есть учебник Бзарова, Блиева, там есть некоторые фрагменты, которые не укладываются в русло нынешней пропаганды. Например, карательные экспедиции генерала Абхазова и Ренненкампфа в отношении Южной Осетии.
За слово «антиколониальный» или «колониальный» у тебя могут быть проблемы. Я недавно опубликовал пост о том, что в центре города стоит бронзовый памятник мужичку в папахе 一 городовому. Я сфотографировал его (вокруг него все привели в порядок) и подписал: «Эхо колониализма на Кавказе». В проправительственных пабликах прокомментировали: «Этот экстремист хочет снести памятник!» Но я про «снести» ничего не говорил. Я просто сказал: вы умиляетесь городовому, но давайте почитаем русскую литературу. Назовите мне хотя бы одно произведение русского классика, в котором про городового говорится что-то позитивное. Но их в русской классике называли не иначе, как Держиморда.
一 А в осетинской литературе?
一 Есть рассказ Арсена Коцоева (один из главных осетинских прозаиков 一 «Репортер»).
Владикавказ же не был осетинским, это был русский город. И крепость была построена от горцев. И осетин сюда не очень пускали до определённого периода. И есть рассказ, где горец приходит во Владикавказ за покупкой с кем-то помладше, по-моему, с племянником. Он что-то покупает, а к горцам было отношение как к людям второго сорта, и в какой-то момент продавец нахамил, горец ответил, и продавец ответил ему пощёчиной. В то время 一 действие в рассказе происходит в середине-конце XVIII века 一 пощёчина была сравнима с оскорблением, за которое убивали. Этот человек убил продавца, зарезал его, после чего стал скрываться. И после того, как толпа нагнала его, там рассказывается, как городовой наблюдал за тем, как его забивают до смерти. Буквально до того, как мозги горца не вытекли из проломленного черепа, городовой ничего не предпринимал.
Я не к тому, что надо снести памятник. Просто вижу некоторый перекос 一 нет же памятника абреку? Поставьте тогда памятник абреку!
Памятник городовому во Владикавказе. Фото: Геокэшинг
一 То есть вы нашли свой способ решения проблемы с памятниками? Не сносить старые памятники 一 это же тоже история 一 а ставить новые.
一 Это история, просто я за адекватное отношение к ней. У нас была попытка установить памятник Архипу Осипову, потому что полк его имени располагался во Владикавказе. Архип Осипов 一 это человек, который участвовал в геноциде черкесов. Когда об этой инициативе мэра, который сейчас в розыске, узнали люди (а он себе просто «зарабатывал баллы» перед федеральным центром) 一 многие выступили против, в том числе и я. У нас с ингушами недавно был конфликт, с грузинами война, и единственные, с кем у нас более-менее хорошие отношения 一 это кабардинцы и черкесы. Давайте испортим отношения с черкесами? Давайте поставим памятник тому, кто взорвал целый аул?
Мы предложили альтернативный вариант 一 памятник бурке, простреленной с двух сторон, в память обо всех погибших в русско-кавказской войне. Даже проект подготовили. Если вы к этой войне относитесь как к гражданской войне 一 давайте почтим память и тех, и этих. А сейчас история преподаётся так, что Осетия добровольно вошла в состав России. Это очень дискуссионный вопрос. Колониальная политика вообще не обсуждается. И это отражается в городской среде.
У нас было несколько инициатив: установить памятник геноциду осетинского народа, который случился в 1920 году. Нам не дали этого сделать 一 чтобы не портить отношений с Грузией. Грузинское лобби в современной России очень сильное. Здесь, в Осетии, мы это чувствуем. Но у нас нет претензии к грузинам, как к людям. В 2008 году, когда в Южной Осетии была война, бомбили Цхинвал и моя мать, сестра, мой отец и дедушка прятались по подвалам, 一здесь не тронули ни одного грузина. Не было даже избиений. Когда нам рассказывают, что осетины такие плохие, они изгоняли грузин из своих домов. Вот вопрос: почему на севере Осетии никогда никто грузин не изгонял, а на юге Осетии до 2008 года грузины спокойно жили? На территории Южной Осетии они до сих пор спокойно проживают, в особенности в Ленингорском районе. Грузины 一 такие же граждане нашего государства, как и все остальные.
一 Это история, просто я за адекватное отношение к ней. У нас была попытка установить памятник Архипу Осипову, потому что полк его имени располагался во Владикавказе. Архип Осипов 一 это человек, который участвовал в геноциде черкесов. Когда об этой инициативе мэра, который сейчас в розыске, узнали люди (а он себе просто «зарабатывал баллы» перед федеральным центром) 一 многие выступили против, в том числе и я. У нас с ингушами недавно был конфликт, с грузинами война, и единственные, с кем у нас более-менее хорошие отношения 一 это кабардинцы и черкесы. Давайте испортим отношения с черкесами? Давайте поставим памятник тому, кто взорвал целый аул?
Мы предложили альтернативный вариант 一 памятник бурке, простреленной с двух сторон, в память обо всех погибших в русско-кавказской войне. Даже проект подготовили. Если вы к этой войне относитесь как к гражданской войне 一 давайте почтим память и тех, и этих. А сейчас история преподаётся так, что Осетия добровольно вошла в состав России. Это очень дискуссионный вопрос. Колониальная политика вообще не обсуждается. И это отражается в городской среде.
У нас было несколько инициатив: установить памятник геноциду осетинского народа, который случился в 1920 году. Нам не дали этого сделать 一 чтобы не портить отношений с Грузией. Грузинское лобби в современной России очень сильное. Здесь, в Осетии, мы это чувствуем. Но у нас нет претензии к грузинам, как к людям. В 2008 году, когда в Южной Осетии была война, бомбили Цхинвал и моя мать, сестра, мой отец и дедушка прятались по подвалам, 一здесь не тронули ни одного грузина. Не было даже избиений. Когда нам рассказывают, что осетины такие плохие, они изгоняли грузин из своих домов. Вот вопрос: почему на севере Осетии никогда никто грузин не изгонял, а на юге Осетии до 2008 года грузины спокойно жили? На территории Южной Осетии они до сих пор спокойно проживают, в особенности в Ленингорском районе. Грузины 一 такие же граждане нашего государства, как и все остальные.
У молодёжи есть запрос на национальных героев. Ему не дают реализоваться
一 И тогда ребята повесили баннер в память о поручике русской армии Махамате Томаеве, который поднял восстание против России. Это было не совсем восстание, очень сложная история. Грузинские феодалы отнимали у осетин земли и дошли до фамилии Томаевых, он пытался с ними судиться, но суд проходил в Тифлисском суде 一 естественно, там все проигрывали. Тогда он поднял восстание: мол, я, подданный Российской Империи, я часть этого государства, но этот беспредел терпеть не буду. Была большая битва, много людей погибло, и его отправили в Сибирь, где он и сгинул. И вот в память о нем повесили баннер.
Это была колоссальная дискуссия 一 вплоть до того, что на людей, которые его вешали, пытались давить из органов управления по внутренней политике, администрации республики. Хотя это национальный герой. И от нас не отстали, пока североосетинский гуманитарный институт не выступил с тем, что Махамат Томаев 一 безусловный герой, поскольку если бы не его действия, современной Южной Осетии просто не было бы.
Рекламное объявление в центре Владикавказа. Фото: Татьяна Уколова
一 Видимо, запрос на национальных героев в городе выполняется через тему Великой Отечественной войны?
一 Да, но у многих людей возникает вопрос: до 1945 года, до 1917 года осетин не существовало? Или после 一 ничего не было? Например, в Осетии были восстания 1981 года. Здесь реально в городе шла война. Об этом очень крупном восстании мало кто знает. Мы каждый год возлагали венок на мосту, откуда ребята прыгали в реку, потому что там была давка. Власти на это смотрят с легким возражением. Периодически требуют, чтобы мы никаких мероприятий не проводили. В городской среде эти события никак не отражены, хотя это страшная история.
一 А художники (например, «Аланика» 一 фестиваль современного искусства) как-то рефлектируют на национальные темы?
一 Нет, это все поверхностно. «Портал» пытался, осторожно, но у них все равно были некоторые проблемы. Их пытались разогнать. Когда стало понятно, что есть спрос на рефлексию, с территории Национального музея их убрали, на окраину города выкинули 一 там делайте тусовку. И на них всегда оказывают давление.
В последний раз мы там проводили презентацию книги «Деколониальные гендерные эпистемиологии» профессора гендерных исследований Мадины Тлостановой 一 и туда вызвали полицию, сорвали презентацию. Нам позвонили за несколько часов и сказали: «Отменяйте мероприятие, иначе мы не дадим его провести». Я причем сказал еще: мол, вы за неделю не могли предупредить? Мы тут тоже не отмороженнные, головой об стену биться не станем 一 но мы запланировали мероприятие и люди приезжали из соседней республики презентовать книгу. Потом позвонили ребятам из «Портала», они тоже заняли принципиальную позицию. В итоге вызвали полицию, сказали, что там «иеговисты» собрались, «тематическая лекция у них». Полицейские всё прекрасно понимали. Там были мусульмане, христиане 一 но «иеговистов» точно не было.
一А удалось издать саму книгу?
一 Да, но у многих людей возникает вопрос: до 1945 года, до 1917 года осетин не существовало? Или после 一 ничего не было? Например, в Осетии были восстания 1981 года. Здесь реально в городе шла война. Об этом очень крупном восстании мало кто знает. Мы каждый год возлагали венок на мосту, откуда ребята прыгали в реку, потому что там была давка. Власти на это смотрят с легким возражением. Периодически требуют, чтобы мы никаких мероприятий не проводили. В городской среде эти события никак не отражены, хотя это страшная история.
一 А художники (например, «Аланика» 一 фестиваль современного искусства) как-то рефлектируют на национальные темы?
一 Нет, это все поверхностно. «Портал» пытался, осторожно, но у них все равно были некоторые проблемы. Их пытались разогнать. Когда стало понятно, что есть спрос на рефлексию, с территории Национального музея их убрали, на окраину города выкинули 一 там делайте тусовку. И на них всегда оказывают давление.
В последний раз мы там проводили презентацию книги «Деколониальные гендерные эпистемиологии» профессора гендерных исследований Мадины Тлостановой 一 и туда вызвали полицию, сорвали презентацию. Нам позвонили за несколько часов и сказали: «Отменяйте мероприятие, иначе мы не дадим его провести». Я причем сказал еще: мол, вы за неделю не могли предупредить? Мы тут тоже не отмороженнные, головой об стену биться не станем 一 но мы запланировали мероприятие и люди приезжали из соседней республики презентовать книгу. Потом позвонили ребятам из «Портала», они тоже заняли принципиальную позицию. В итоге вызвали полицию, сказали, что там «иеговисты» собрались, «тематическая лекция у них». Полицейские всё прекрасно понимали. Там были мусульмане, христиане 一 но «иеговистов» точно не было.
一А удалось издать саму книгу?
一 Удалось, но я так понял, что эта книга больше не будет продаваться в России. Потому что на издательство всегда можно надавить. Я догадываюсь, что на них могли надавить: издательство в соседней республике, а книга пропала из продажи. Автор давно уехала из России, живет в Швеции, она известная феминистка и профессор в тамошнем университете. Ее риторика была в том, что в отношении народов Кавказа проводилась колониальная политика не только в Российской Империи, но и в Советском Союзе. И что Советский Союз, используя антиколониальную риторику, проводил абсолютно все те же колониальные практики по отношению к кавказцам. Там нет экстремистских или радикальных суждений.
Людям говорят жить тихо в своей квартире и не вспоминать об идентичности. Но запрос на «поиск себя» в Осетии сейчас просто колоссальный. Причем раньше было предположение, что мы такие бородатые-брутальные за идентичность, а современные дети с фиолетовыми волосами хотят от нее отказаться.
А сейчас я вижу, что мне в культурный блог может написать девушка, которая с фиолетовыми волосами играет в панк-группе, и на нее осетинский культурный пласт имеет свое влияние
一 Во Владикавказе проходила выставка совместного проекта Алисы Гокоевой и центра «Хотӕ» о домашнем насилии «Вы вообще люди». Как к ней отнеслись местные?
一 Да, проходила прямо около мечети. Это о многом говорит: возле мечети у нас может пройти выставка о домашнем насилии. Более того, у нас есть прекрасная девушка Агунда Бекоева, движение «Хотӕ». Она в выставке принимала участие, выступила инициатором, и активно занимается темой домашнего насилия.
一 Да, проходила прямо около мечети. Это о многом говорит: возле мечети у нас может пройти выставка о домашнем насилии. Более того, у нас есть прекрасная девушка Агунда Бекоева, движение «Хотӕ». Она в выставке принимала участие, выступила инициатором, и активно занимается темой домашнего насилия.
В чем отличие нашей республики от остальных 一 так это ещё и в том, что когда мы писали подкаст о домашнем насилии, одним из первых, кто согласился говорить на эту тему, был муфтий республики Хаджимурат Гацалов
一 У нас был спор, что проблема домашнего насилия именно на Кавказе 一 это колониальная практика. Например, в одном известном канале на YouTube фильм про домашнее насилие, где говорится, что на Кавказе особая ситуация с женщинами и там их убивают особенно много. Но если мы посмотрим статистику по тяжким преступлениям, убийств женщин на Кавказе в десятки раз меньше. И я согласен с нашим муфтием, будучи православным человеком. Он сказал, что если в Осетии умерло 10 женщин 一 то это 10 женщин, пускай для остального мира это мало. Если умерла одна женщина 一 то проблема есть. Проблемы не будет, когда никто не умирает и никого не бьют. Тут дело не в цифрах 一 проблема есть, и ее надо обсуждать.
Кстати, этот фильм всем, кто занимается проблемами домашнего насилия на Кавказе, подложил свинью: «мол, вы знаете, кавказцы такие дикари». Вот этот менторский тон, что у нас это особая проблема. Я бы согласился, если бы они сняли фильм с такими же колониальными штампами про, например, Белгородскую область. И после этого многих, кто занимается здесь проблемой домашнего насилия, стали обвинять в том, что из-за них распространяют подобные штампы о Кавказе.
Кавказ весь разный. Проблема домашнего насилия в Дагестане и Кабарде 一 две несопоставимые истории. Есть западный Кавказ 一 один культурный пласт, есть восточный Кавказ 一 другой культурный пласт. Даже внутри осетин есть много делений, подразделений с разными адатами, диалектами.
Кавказ весь разный. Проблема домашнего насилия в Дагестане и Кабарде 一 две несопоставимые истории. Есть западный Кавказ 一 один культурный пласт, есть восточный Кавказ 一 другой культурный пласт. Даже внутри осетин есть много делений, подразделений с разными адатами, диалектами.
В Осетии, в современном городе, сложно представить проблему домашнего насилия, потому что женщин, финансово зависимых от мужчин, здесь мало. Иногда женщины даже зарабатывают больше, через мужчин. Сильных женщин здесь много 一 например, Нино Хугаева. Раньше у неё был свой блог о косметике, а сейчас она открыла сеть косметических магазинов. И кстати, в историческом центре города. И чтобы не сносить фасад и сохранить здание, она возвела коробку внутри него.
Материал подготовлен в Мастерской сетевого издания «Репортёр» на Факультете креативных индустрий НИУ ВШЭ
Комментарии:
Вы должны Войти или Зарегистрироваться чтобы оставлять комментарии...