- Публикатор: Елена Прохорова (prokhorovae)
Главного героя произведения из школьной программы дети не любят: рассказ у них стоит в топе антирейтинга. Не потому, что он плохой или самый скучный. Просто не очень понятный и слишком грустный. Что помешало ему сбежать от барыни-самодурки вместе с собакой и обойтись без жертв?
Этого могучего мужчину «двенадцати вершков роста», то есть почти 196 сантиметров, барыня взяла из деревни, где он жил один, в небольшой избушке, отдельно от братьев, и считался едва ли не самым исправным тягловым мужиком. Одаренный необычный силой, работал он за четвертых, и работу эту любил по-настоящему, очень искренне.
Когда «богатыря» привезли в Москву и сделали дворником при дворе, он недоумевал: «занятия Герасима по новой его должности казались ему шуткой после тяжких крестьянских работ; в полчаса всё у него было готово, и он опять то останавливался посреди двора и глядел, разинув рот, на всех проходящих, как бы желая добиться от них решения загадочного своего положения, то вдруг уходил куда-нибудь в уголок и, далеко швырнув метлу и лопату, бросался на землю лицом и целые часы лежал на груди неподвижно, как пойманный зверь».
Когда «богатыря» привезли в Москву и сделали дворником при дворе, он недоумевал: «занятия Герасима по новой его должности казались ему шуткой после тяжких крестьянских работ; в полчаса всё у него было готово, и он опять то останавливался посреди двора и глядел, разинув рот, на всех проходящих, как бы желая добиться от них решения загадочного своего положения, то вдруг уходил куда-нибудь в уголок и, далеко швырнув метлу и лопату, бросался на землю лицом и целые часы лежал на груди неподвижно, как пойманный зверь».
Забрала его барыня-самодурка, прототипом которой, кстати, стала мать Тургенева. Как пишет Людмила Петрановская, мать была психопатом, била детей (Ивана и его младших братьев) без объяснений — им самим должно было быть известно, за что; тотально контролировала их жизнь. Любила изобразить, что очень расстроена их поведением и буквально близка к смерти от сердечного приступа, а потом описывала, как же трогательно пугались сыновья, которых она хлестала розгами. При этом — варианта найти защиту где-то на стороне у братьев Тургеневых не было.
После публикации некролога памяти Гоголя, который показался по тону подозрительным, Тургенев попал под арест. За время, которое он провел в изоляции, — писатель написал «Муму». Возможно, в какой-то мере переосмыслив свой детский травматический опыт.
Вернемся к герою. В обязанности Герасима входило не много, не мало — содержать двор в чистоте, два раза в день приносить бочку с водой, наколоть дров для кухни и дома, да чужих не пускать и по ночам караулить. Исполнял он свою работу исправно: ни одной щепке во дворе с момента его появления никто из прислуг не видел. И воры приходить тоже боялись — после того, как он однажды ночью поймал двоих и стукнул их друг о друга лбами.
Герасим от рождения был глухонемым — что считалось для него, как крепостного, несомненным плюсом: «Постоянное безмолвие придавало торжественную важность его неистомной работе». Но в том обществе человека с особенностями в целом-то за человека и не считали: «Его лицо, и без того безжизненное, как у всех глухонемых», «славный он был мужик, и не будь его несчастье, всякая девка охотно пошла бы за него замуж...».
В какой-то момент он влюбился в прачку Татьяну. Причем сперва не замечал ее, а она от него бегала — больно большим и грозным ей казался Герасим. Но девушка ему приглянулась: он ей и петушка пряничного подарил, и руками при виде нее махал, и от нападок других крепостных защищал. Бывало, завидит ее, так и начинает дорожку метлой расчищать, чтобы ей удобно идти было. Барыня тогда решила, что не быть им вместе: «Да и наконец, оно и справедливо, какой он муж?». Отдали Таню за горького пьяницу Капитона Климова — решили, что даже с ним ей будет лучше. Самого Тургенева винить в таком описании нельзя — инклюзивное общество в то время никто строить не пытался. Но в контексте современного прочтения звучит дико.
Герасим и Татьяна
С коммуникацией дела у Герасима в целом складывались нелегко. И совсем не потому, что он был глухонемым (объясняться жестами у него получалось достаточно хорошо), просто из-за богатырского сложения остальные крепостные его больше побаивались. Поэтому жил он в своей коморке над кухней, спал на самодельной кровати из дубовых досок на четырех чурбанах. Вещи свои (сапоги, летний кафтан и зимний тулуп) хранил в сундуке. По вечерам — сидел за столиком напротив окна, когда уходил — запирал каморку на замок, а ключ носил на поясе. Гостей не жаловал.
Встреча с Муму случилась как раз в тот день, когда Татьяну с новым мужем отправили в соседнюю деревню. Он гулял вдоль реки и увидел трехнедельного щенка с черными пятнами: он барахтался в воде и никак не мог выбраться. Герасим его вытащил, отнес в свою каморку, налил молока и всю ночь с ним нянчился, пытаясь отогреть. «Ни одна мать так не ухаживает за своим ребенком, как ухаживал Герасим за своей питомицей». Это была сучка испанской породы, с длинными ушами, пушистым хвостом в виде труды и большими выразительными глазами. Она привязалась к Герасиму — везде ходила за ним по пятам. Да и он ее полюбил всем сердцем, без памяти.
Но барыни собачка не угодила: ласкаться не захотела и залаяла пару раз на мимо проходивших людей. Так и велела она от нее избавиться. Со второй попытки бедный Герасим сам пообещал расправиться с любимицей: накормил ее щами в соседнем кабаке, пропитав порцию неожиданно выкатившейся слезой, взял кирпичи и отъехал подальше на деревянной лодке от Москвы. Он приник головой к ней головой, «выпрямился, поспешно, с каким-то болезненным озлоблением на лице, окутал веревкой взятые им кирпичи, приделал петлю, надел ее на шею Муму, поднял ее над рекой, в последний раз посмотрел на нее...
Встреча с Муму случилась как раз в тот день, когда Татьяну с новым мужем отправили в соседнюю деревню. Он гулял вдоль реки и увидел трехнедельного щенка с черными пятнами: он барахтался в воде и никак не мог выбраться. Герасим его вытащил, отнес в свою каморку, налил молока и всю ночь с ним нянчился, пытаясь отогреть. «Ни одна мать так не ухаживает за своим ребенком, как ухаживал Герасим за своей питомицей». Это была сучка испанской породы, с длинными ушами, пушистым хвостом в виде труды и большими выразительными глазами. Она привязалась к Герасиму — везде ходила за ним по пятам. Да и он ее полюбил всем сердцем, без памяти.
Дружба у них была крепкая: она его будила по утрам, «с важностью на лице отправлялась вместе с ним на реку, караулила его метлы и лопаты, никого не подпускала к его каморке. Он нарочно для нее прорезал отверстие в своей двери, и она как будто чувствовала, что только в Герасимовой каморке она была полная хозяйка, и потому, войдя в нее, тотчас с довольным видом вскакивала на кровать». Ночью не спала, а караулила вместо хозяина — причем очень ответственно, просто так голос никогда не подавала.
Но барыни собачка не угодила: ласкаться не захотела и залаяла пару раз на мимо проходивших людей. Так и велела она от нее избавиться. Со второй попытки бедный Герасим сам пообещал расправиться с любимицей: накормил ее щами в соседнем кабаке, пропитав порцию неожиданно выкатившейся слезой, взял кирпичи и отъехал подальше на деревянной лодке от Москвы. Он приник головой к ней головой, «выпрямился, поспешно, с каким-то болезненным озлоблением на лице, окутал веревкой взятые им кирпичи, приделал петлю, надел ее на шею Муму, поднял ее над рекой, в последний раз посмотрел на нее...
Она доверчиво и без страха поглядывала на него и слегка махала хвостиком. Он отвернулся, зажмурился и разжал руки...». К счастью — ничего не услышал.
После этого — он пришел в свою каморку, собрал пожитку, связал узлом и ушел в родную деревню. Шел по дороге «с какой-то несокрушимой отвагой, с отчаянной и вместе радостной решимостью. Он шел; широко распахнулась его грудь; глаза жадно и прямо устремились вперед. Он торопился, как будто мать-старушка ждала его на родине, как будто она звала его к себе после долгого странствования на чужой стороне, в чужих людях..».
В этом моменте обычно возникает вопрос: почему же он ушел после того, что утопил собаку. Почему последовательность действий нельзя было изменить, вычеркнув пункт с убийством. Почему от барыни нельзя было уйти, взяв Муму с собой? Этот вопрос («Почему Герасим утопил Муму?») Дмитрий Быков* ставит в ряд с главными вопросами русской литературы: «Что делать?» и «Кто виноват?».
Он же говорит, что текст стоит воспринимать исключительно как символистский: Муму, в какой-то степени, — душа Герасима, которую он «очищает».
В миропонимании Тургенева любовь мешает свободе, поэтому освободиться можно только после того, как ты уничтожишь то, что любишь. Что и делает Герасим: после убийства собаки у него наступает опустошение, не остается ничего. И только после этого — он становится свободным, а не безвольным человеком.
*Признан иноагентом и запрещен на территории Российской Федерации
Комментарии:
Вы должны Войти или Зарегистрироваться чтобы оставлять комментарии...