Коммунальная Шахерезада.

- Мотя, девочка моя! Куда ты забралась? Ай-да Матильда - из общего коридора доносятся хвалебные увещевания. Виновница речей, пёстрая кошка Матильда заняла оборону на шкафу. Её хозяйка, ВВ, в алкогольном дурмане внизу выдаёт подобие джайва. ВВ удивляет мой заспанный вид, она готова прервать танец и предаться откровениям. Забытая давно стирка послужила лишь поводом к беседе. Начало почти в стилек Андрюши Малахова...

Она давно не работает, все её радости связаны со среднестатистическими запросами пенсионеров: пожаловаться на погоду и хронический ревматизм, выгодно закупиться, используя выходные акции сети супермаркетов "Дикси" и вспомнить славную молодость в стране советов. Но всё же что-то отличает её от обычных дворовых старушек, ВВ не любит плодить подле себя публику (кошка и уличные голуби не в счёт), поскольку ранее она перенесла инсульт, а ещё ранее потеряла мужа и единственного сына. Последствия такого двойного удара отразились  на её речи, трудно различить, что она хочет сказать, язык предательски заплетается не только в минуты активного уныния с бутылкой, но и в рядовой будний день. 

- Поняла! А, нах..

Рассказ прерывается, надо добавить в фужер картонного красного "Бургундского". ВВ начинает архивно, будто заочно уже похоронила себя. 

- Происхожу из рабочей семьи: мама на заводе трудилась всю жизнь. Отца не помню, погиб на фронте Великой Отечественной в 44-ом. Училась в техникуме строительном, получили эту комнатку мы с маменькой и похарчилась она здесь. 

Тут бокал был осушён, глаза тревожно опущены, рукава были приготовлены для невыплаканных слёз. 

- А ведь я его любила...

- Кого?- спрашиваю. Отца?

- Какого к ху.. отца(арго звучит всё отчётливее)? Яна моего, бросил когда выучился. Оставил меня брюхатую. Поняла!?

Бабуля, что называется "поплыла".  Волнуясь, она поведала, что в бытность учёбы в техникуме проходила "малярную" практику в стенах Пироговского университета, там её и заприметил студент-медик из солнечного Стамбула. После недолгих ночных прогулок и нечастых бесед ВВ обнаружила, что забеременела. Новоиспечённый папаша поначалу не пропадал: спонсировал даже со стипендии и навещал новую семью. Но в конце пятого курса родина позвала сына обратно. Восточная сказка в жизни ВВ закончилась, едва успев начаться... 

Чадо во всём походило на предателя-отца: внешне, крутым нравом, нелюдимостью. Сын не терпел маминых подруг, а когда в её жизни случился очередной роман с продолжением и вовсе сбежал из дома. Связался с дурной компанией, с их помощью стал промышлять разбоями и грабежами. Мать привыкла жить в постоянной панике, но новость о гибели она восприняла, как удар острого клинка. Инсульт и годы, проведённые в тишине бутылок- вот, что досталось этой женщине. И ещё немного кулачной любви от коллег по распитию. Дольше всех у неё задержался Виктор - сантехник, предрасположенный к водке с рождения. 

- Да, он меня так поколачивал для профилактики больше. Мы не расписывались, но жили душа в душу. Пить был мастак, с бутылкой и помер. Не откачали...

ВВ откусывает батон, сдабривает всё остатками "Бургундского". За кухонным окном появляется первый голубь. 

-Смотри, жених явился. Ловким движением руки суженому в форточку перебрасывается батон. 

-Ладно, пойду я. Поняла!

Превозмогая земное притяжение, моя собеседница двинулась в сторону своей опочивальни. 

А я осталась думать, было ли всё это пьяным бредом, или же передо мной разыгралась история независимой горожанки?