НАИвысшее достижение

– Александр Иванович, как вам, военному человеку, пришла идея заняться бизнесом?
– Да не было никакой идеи. Разве это идея – заниматься бизнесом? Просто бывают ситуации, которые вынуждают к этому. Из армии я уволился в 92-м году – все помнят, какие это были годы. В 86-м началась перестройка, стало ясно, что страна меняется, можно зарабатывать деньги и самореализовываться. Еще не были затерты слова «гласность», «демократия». Появлялись новые телеканалы, новые газеты, было много интересных событий... И уволился я в это самое время. Предпоследнее место службы у меня было в Полтавской области. Когда развалился СССР, Украину захлестнул национализм: все красное перекрашивали, вешали вокруг трезубцы... А раз возникла новая страна, должна быть и новая армия – с новой присягой. Я присягать Украине отказался. Было нас таких несколько человек, нам дали на сборы дней пять и депортировали.
В России моего патриотизма не оценили: в штабе Ленинградского военного округа покрутили пальцем у виска и отправили служить на север. На север от Ладожского озера в городок Сортавала. Попал я в часть, находившуюся между расформированием и формированием. Должностей для меня не было, месяц пробыл за штатом... Получил первую зарплату, благополучно ее прокутил и понял, что в такой армии делать нечего.
Тогда и встал вопрос – что, собственно, делать. Нашел однокашника, который работал на малом предприятии, и устроился туда обычным менеджером. Первые свои сто долларов я заработал, собирая по округе медь: тогда она была очень дорогая, ее искали всеми способами и вывозили в Прибалтику.
– Легально?
– Ну, провода по моим указаниям не резали. А потом мы вчетвером ушли в свободное плавание, создали свое предприятие: торговали вином из Молдавии. Денег особо не заработали, потому что вино, разумеется, было некачественное, мы толком не знали, что такое бизнес, в общем, эпопея набивания шишек. Потом появились другие проекты – и закрутилось. Просто хотелось работать, хотелось чего-то нового, рискованного – с этого все и пошло.
– Считается, что настоящему бизнесмену все равно, из чего делать деньги…
– На мой взгляд, не совсем верная теория. Вообще, кто может четко сформулировать границы бизнеса? Тот, кто шьет пояса для пальто – бизнесмен или нет? А человек, продающий акции на бирже? У нас считается, что именно второй – бизнесмен, а если человек просто зарабатывает своим трудом – это так, работяга. В таком понимании, наверное, я никакой не бизнесмен. В нашей стране еще не называют так людей, которые зарабатывают профессионализмом. По идее, бизнесмен отлично разбирается в одном деле. А в условиях нашей страны (в период разворовывания по-тихому) действительно все равно, чем заниматься. Но это не бизнес – так, огрызки. Бизнес по-русски.
– По-русски хорошо звучит «дело», «делец».
– Слово «предприниматель» мне все-таки ближе. А вообще у меня конкретная профессия: уже 15 лет я директор предприятия. Торговое оно, производственное или многопрофильное – тут, конечно, приходится маневрировать и искать свободные направления. Но я занимаюсь конкретным делом: управляю. Какой тут бизнес? В нашей стране – не знаю.
– Какими фактами вашей биографии вы гордитесь?
– В буквальном смысле таких нет. Я обычный человек: с удовольствием просыпаюсь, с удовольствием иду на работу и вечером возвращаюсь домой. А достижения… У мужчины, говорят, три главных задачи – с этой точки зрения я уже все сделал, даже дважды. Но мне кажется, это не достижения – это жизнь нормального человека. 

Каждый к чему-то стремится. Многие стремятся купить холодильник, и когда покупают – наверное, это их победа. Но суть в другом. В том, кто человек внутри себя, чего он достиг, дожив до своего возраста. На мой взгляд, сначала нужны нравственные достижения, тогда и материальные придут непременно. Но если человек стремится к материальному, а через духовное переступает – это не успех.
Самое большое достижение человека – умение, точнее, смелость говорить правду. Это очень тяжело. И говорить желательно не абы где и абы что, а правду, которая уместна и приносит пользу. Так вот, наверное, самое важное мое достижение, которое только возможно в жизни – то, что к своим 45 годам я могу говорить правду.
– А «ММ» вы достижением не считаете?
– Пока нет. Он еще не достиг цели, которую я перед ним – или перед собой – ставил. Хотя то, что он продержался 5 лет, – это в какой-то степени достижение, да.
– Что вас побудило издавать научно-популярный журнал?
– Были и прагматичные цели, а была мечта – наверное, из детства. Мое поколение воспитывалось на классных журналах: «Техника – молодежи», «Моделист-конструктор», «Наука и жизнь». Мы клеили самолеты, мечтали стать изобретателями и космонавтами (до сих пор храню свои марки про космос), а не росли на сплетнях о «звездах». Были другие приоритеты и кумиры, другие интересы. Да, было много «советских» нюансов, но все же воспитывали нас правильно. Мы не хотели стать бухгалтерами и романами абрамовичами, мы мечтали о профессиях, и это было интересно.
Наш журнал возник, когда таких изданий не осталось, и мне казалось, народ очень в них нуждается. Но я ошибся: народ пока ничего подобного читать не желает: большинство «сидит» на гламурной литературе. Возможно, по объективным причинам – все-таки наука в плачевном состоянии. Люди просто не интересуется технологиями, техникой – все крутится вокруг того, где взять денег. Поэтому с тематикой я промахнулся – на тот момент. Но сейчас ничуть не жалею: журнал нужен, и я думаю, что если мы не умрем (в наше время все возможно), то след в истории оставим. А это много, поверь, это уже дорогого стоит. Если когда-нибудь скажут, что был такой журнал «Машины и механизмы» – не скажу «жизнь прожита не зря», но мне будет приятно. 

– Вы ожидали, что проект окажется настолько сложным технологически и затратным?
– Конечно, нет. Но никогда и не ставилась задача на нем зарабатывать. Он задумывался как просветительский журнал, который должен окупать и развивать себя, но не давать денег учредителю – на это никто не посягал. Да, требуются денежные вливания, но сегодня я уверен, что придет время, и журнал будет оценен. Деньги я рассматриваю как форму оценки той работы, которая вкладывается – видимо, пока не дорабатываем. Не готовы к условиям, сложившимся в этой сфере. Но я абсолютно уверен, что тематика «ММ» будет востребована.
– Почему?
– А иначе страна развалится. Мы не можем всегда быть обществом потребителей – пора становиться обществом производителей. И если ничего не изменится, то не будет ни страны, ни журнала – ничего. Думаю, до такой крайности мы не дойдем, а значит, станет модным растить созидателей. Может, я смотрю идеалистически, но мы ведь почти все уже «съели» в государстве. Как только дойдем до определенной грани, будет либо развал, либо возрождение – тогда литература такого плана будет нужна.
– Александр Иванович, а как родилось название журнала?
– Не скажу, что спонтанно – название подыскивали. Хотелось, чтобы оно одинаково звучало по-русски и по-английски. Все почему-то крутилось вокруг «теории машин и механизмов». Когда мы работали над содержанием первого номера, дизайнер сказал: «А что, отличное название, я и рубрики уже нарисовал – «Механизм истории», «Машина новостей». И все поняли: в точку. Ведь все вокруг нас – машины и механизмы, даже люди – биологические машины, а процессы вокруг – механизмы. Мне кажется, название удачное, только для непосвященных кажется таким механистическим. Просто оно шире типичного восприятия.
– Значит, наш читатель достаточно умен, чтобы мыслить нестандартно – каким вы видите его портрет?
– Да неважно, какой читатель – умный или нет, нельзя так градировать. Это человек, который не потерял интереса к жизни. Домохозяйка, студент, пенсионер – человек, которому интересно, как развивается цивилизация, который любит жизнь. Потому что люди, которые любят деньги, жизнь не ценят. Деньги нужно уважать, но нельзя делать из них божество. Тот, кто любит жизнь, к деньгам относится иначе. Но думаю, среди читателей много обеспеченных людей: любящие жизнь умеют работать.
– Что вы сами читаете?
– Я очень много читаю. Во-первых, всю прессу нашей тематики. Никаких политических и гламурных изданий не покупаю – мне это не интересно. Ну и, конечно, книги. В последнее время перечитываю классику – то, что прочитано давно, но на этом этапе жизни воспринимается по-другому.
– А сами не пишете?
– Может, с удовольствием и писал бы, но для этого нужно время. Кроме того, каждый должен заниматься своим делом. Вот доживу лет до 65, и обещаю начать что-нибудь кропать: к тому моменту многое будет сделано, и пора будет браться за мемуары (смеется). Не скоро, очень не скоро. Директору некогда писать – кроме подписывания документов. Это в нашей стране очень серьезное занятие. Видишь пачку? Мое основное творчество последних лет.
– Среди материалов, опубликованных за пять лет в «ММ», есть поразивший вас?
– Поразивших нет, но некоторые были мне интересны – и научные, и околонаучные, и чисто технические. Например, пока я не начал выпускать «ММ», никогда не слышал про двигатель Стирлинга. И сегодня все, что касается его развития, меня очень занимает. Удивительно, что до сорока лет я не знал о его существовании – при этом одно из моих образований техническое. В «ММ» я впервые прочитал про автожир – не знал, что есть такой летательный аппарат, просмотрел массу литературы о нем и даже связался с производителем в Подмосковье.
Многие вещи, о которых мы пишем, уже не новы. По долгу работы я многое знаю лучше того уровня, на котором излагается материал. Но есть и интересные статьи: несколько исторических, например, которые вызвали во мне бурю эмоций – с чем-то я согласен, с чем-то нет. Так что даже мне есть что почитать в «ММ».
– Будут ли у журнала приложения – например, «ММ» для детей?
– Жизнь покажет. За эти годы я стал по-другому смотреть на наш журнал – раньше я вообще не понимал, что это за процесс. Со стороны ведь все просто: написал, выпустил, и все читают! Ничего подобного: ты попробуй его распространи, продай, доставь читателю, одолей монополию – куча нюансов.
Поэтому первый вопрос – есть ли реальный читатель? Вполне вероятно, что журнал через два года перекочует в Интернет, а выпускать надо будет маленькое приложение, чтобы из него делать самолетики для детей – и это станет основным изданием. А может, в бумажном виде останутся только раскраски – сегодня трудно загадывать.
– Надо беречь подшивки.
– Да, подшивки надо беречь. Повторюсь – я уверен, что «ММ» оставит след. На самом деле, без патетики – это хороший, добрый, честный журнал. А это само по себе большое достижение. Да, не хватает раскрутки, публичности – ну и бог с ним. Может, с приходом публичности мы выродимся в желтую прессу?
– А вы не видите целью популярность?
– Почему же, это, наверное, плюс, но… не в буквальном смысле цель. Моя цель – не увеличение популярности журнала, а увеличение количества людей, которым он нравится. Это разные цели. Можно вложить деньги и за счет рекламы, пиар-ходов и всяких «желтых» методов привлечь аудиторию. О чем читают люди? Убийства, ограбления – может быть, такое содержимое и дает популярность. Но есть ли смысл в такой славе? Если цель – заработать кучу денег и сбежать, то это одна ситуация. А если создать нормальный человеческий продукт – это будет другая популярность: та, что приходит со временем, с количеством уважаемых людей, которые его читают.
– Кстати, пожелайте что-нибудь читателям!
– Банально-то как… Лучше я пожелаю не читателям, а просто людям: оставайтесь людьми, будьте искренними и говорите друг другу правду – а все остальное придет. Эгоистичное и меркантильное общество «ММ» читать не будет. Поэтому любите, пожалуйста, жизнь – тогда читателей у нашего журнала станет еще больше.