Интервью
Трагедия в Мариуполе: Наши дети пили из луж
Митрополит Лука вывез в Запорожье около 400 мариупольцев, самостоятельно добравшихся до Бердянска
22.03.2022
- Публикатор: Ольга Огарёва (Ogareva)
- Текст: Ольга Глазунова
12 марта митрополит Лука, управляющий Запорожской епархии Украинской православной церкви, отправился в путь, сопровождая колонну гуманитарного груза для Мариуполя. Вместе с ним ехали 12 священников. Но проехать дальше Бердянска они не смогли. После нескольких неудачных попыток продолжить путь они вернулись в Запорожье, забрав с собой около 400 мирных жителей и 130 детей из бердянского интерната. О том, что он видел в дороге и в каком состоянии были люди, митрополит Лука рассказал «Репортёру».
Как вы взялись вывозить людей?
К нам обратилось руководство нашей страны с просьбой сопроводить колонну в Мариуполь, которая состояла из пассажирских автобусов и грузовых машин. Просили, чтобы Церковь выступила посредником в этом благом деле. Не имея права сказать священнику: «Батюшка, благословляю тебе или тебе поехать в горячую точку», – я обратился к ним: «Кто желает поехать со мной в Мариуполь, чтобы всем вместе постараться помочь?»
К нам обратилось руководство нашей страны с просьбой сопроводить колонну в Мариуполь, которая состояла из пассажирских автобусов и грузовых машин. Просили, чтобы Церковь выступила посредником в этом благом деле. Не имея права сказать священнику: «Батюшка, благословляю тебе или тебе поехать в горячую точку», – я обратился к ним: «Кто желает поехать со мной в Мариуполь, чтобы всем вместе постараться помочь?»
Нашлись желающие среди священников?
Еще 12 священников со мной поехали.
Вам впервые пришлось участвовать в таком деле?
В военной ситуации я был впервые. Хотя попадал в конфликтную ситуацию. Это было 13 апреля 2014 в Запорожье, когда было противостояние между сторонниками майдана и антимайдана. Этот день вошел в историю Запорожья и Украины как «яичное воскресенье»*. Но это первая такая, военная. Кроме того, у меня мама родилась в 1942 году. Она знала ужасы послевоенного времени, голод.
В военной ситуации я был впервые. Хотя попадал в конфликтную ситуацию. Это было 13 апреля 2014 в Запорожье, когда было противостояние между сторонниками майдана и антимайдана. Этот день вошел в историю Запорожья и Украины как «яичное воскресенье»*. Но это первая такая, военная. Кроме того, у меня мама родилась в 1942 году. Она знала ужасы послевоенного времени, голод.
В 2014 году мама жила в Донецке, возле Донецкого аэропорта. Из-за постоянных бомбежек аэропорта
она трое суток лежала в ванной, в чугунном корыте. Человек с сахарным диабетом, гипертоник.
Она ходила под себя, ничего не ела.
Их бомбили, бомбили, бомбили!
Она ходила под себя, ничего не ела.
Их бомбили, бомбили, бомбили!
Митрополит Лука во время противостояния между сторонниками Майдана и Антимайдана в Запорожье в 2014 году.
Фото из архива митрополита Луки.
Фото из архива митрополита Луки.
Во время перемирия я ее успел вывезти. В марте 2015 года я был последний раз уже в разрушенном своем доме. Сейчас она со мной в Запорожье. Неужели она в третий раз в своей жизни узнает этот ужас?
Я никогда с этим не сталкивался и воспринял это очень… легкомысленно. Сейчас я не могу даже спокойно говорить, не могу еще отойти от того, что пришлось пережить, от рассказов о происходящем в Мариуполе, которые мы слышали, от того, что мы видели. Вы знаете, можно в книжках, можно в фильмах, увидеть, услышать что-то, но пока ты сам не испытаешь на своей шкуре, ты не сможешь понять этот ужас. Насколько все это было серьезно и насколько все это было… тяжело. Неимоверно тяжело, не буду скрывать этого.
Расскажите все от начала до конца. Когда вы выехали? Что вы видели?
Первая попытка была в пятницу (11 марта), но пока собралась колонна, это была вторая половина дня уже, мы не выехали. Рано утром в субботу (12 марта) помолились… и с Божьей помощью поехали. Первая остановка у нас была перед Васильевкой. Вдалеке был обстрел, кто и куда стрелял, не могу сказать, поэтому в целях безопасности нас не пустили дальше. Когда все успокоилось, мы поехали.
Первый пункт контроля был в Васильевке, нас проверяла российская сторона, фактически, как на границе, на таможне. Все очень тщательно: машины, личные вещи, вплоть до фото в телефоне. Затем мы проехали до Токмака, где был новый блокпост, на котором представители российских войск предоставили нам сопровождение. В этот день мы успели доехать только до Бердянска, где и остались ночевать. Это было всего лишь 200 километров. О ночлеге позаботились жители Бердянска, постарались накормить и напоить.
В воскресенье рано утром мы выстроились перед блокпостом на повороте на Мариуполь. Российские военные сказали, что на Мариуполь нас не пустят, только назад на Запорожье. Со мной постоянно на связи была вице-премьер Ирина Верещук, которая вела переговоры с российской стороной, чтобы нам предоставили гуманитарный коридор. Ее заверяли, что еще чуть-чуть, и мы поедем, но дальше этого блокпоста нас не пустили, а в пять часов вечера нас развернули назад на прежнее место ночевки. Такая же история повторялась и понедельник, и во вторник. Утром нас выстраивали перед блокпостом и вечером назад возвращали.
Первая попытка была в пятницу (11 марта), но пока собралась колонна, это была вторая половина дня уже, мы не выехали. Рано утром в субботу (12 марта) помолились… и с Божьей помощью поехали. Первая остановка у нас была перед Васильевкой. Вдалеке был обстрел, кто и куда стрелял, не могу сказать, поэтому в целях безопасности нас не пустили дальше. Когда все успокоилось, мы поехали.
Первый пункт контроля был в Васильевке, нас проверяла российская сторона, фактически, как на границе, на таможне. Все очень тщательно: машины, личные вещи, вплоть до фото в телефоне. Затем мы проехали до Токмака, где был новый блокпост, на котором представители российских войск предоставили нам сопровождение. В этот день мы успели доехать только до Бердянска, где и остались ночевать. Это было всего лишь 200 километров. О ночлеге позаботились жители Бердянска, постарались накормить и напоить.
В воскресенье рано утром мы выстроились перед блокпостом на повороте на Мариуполь. Российские военные сказали, что на Мариуполь нас не пустят, только назад на Запорожье. Со мной постоянно на связи была вице-премьер Ирина Верещук, которая вела переговоры с российской стороной, чтобы нам предоставили гуманитарный коридор. Ее заверяли, что еще чуть-чуть, и мы поедем, но дальше этого блокпоста нас не пустили, а в пять часов вечера нас развернули назад на прежнее место ночевки. Такая же история повторялась и понедельник, и во вторник. Утром нас выстраивали перед блокпостом и вечером назад возвращали.
Во вторник во второй половине дня мы увидели первых жителей Мариуполя, вырвавшихся из ада, по их собственным словам. Они выбирались на собственных машинах из осажденного города. Это, конечно, страшно. Страшно не столько видеть побитые машины, это не страшно, а вот страшно было видеть побитых, покалеченных, забинтованных, с кровавыми повязками из-за осколочных ранений людей. Я сам врач, по первому образованию.
Представьте себе: старый жигуленок, а в нем папа, мама с малышом на руках, на заднем сиденье дети мал мала меньше, а на прицепчике 15-летний парень с перевязанной головой, в легкой курточке, укутанный одеялом, сидит на сохранившемся скарбе.
Люди истерически плакали, рассказывали, что – вы даже не можете себе представить. Одна мама спросила меня: «Вы когда-нибудь видели, как собачка пьет воду из лужи? Так пили наши дети! Так пили наши дети, потому что у нас не было воды!»
Люди истерически плакали, рассказывали, что – вы даже не можете себе представить. Одна мама спросила меня: «Вы когда-нибудь видели, как собачка пьет воду из лужи? Так пили наши дети! Так пили наши дети, потому что у нас не было воды!»
Заходит самолет и сбрасывает бомбы, одна бомба – тонна. Улетел самолет – пошли «Грады». Прилетел самолет – и так пять самолетов в день. Между самолетами – «Грады». Это они рассказывают! Города нет... Голод. Холод. Никакой связи, ничего не было… с Мариуполем. Периодически только возникала связь в одном месте, пока не разбомбили вышку.
Мы стали помогать, размещать их в Бердянске. Бердянское духовенство, местные волонтеры открыли школы, какие-то продукты приносили, чтобы их накормить, пытались согреть, при том, что в самом Бердянске не было тепла из-за перебитого газовода. Все это время люди рассказывали свои истории. Это жутко, это страшные истерики – люди потеряли многих своих близких.
По Мариуполю трупы, сотни, их просто никто не считает и не хоронит. Кто имел силы, хоронил у себя прямо возле подъезда… во дворе или сквере, в возникшей воронке. Так нам рассказали об одной братской могиле, где похоронили 176 человек.
Некому разбирать завалы, под которыми могут находиться люди. Многие просто боятся выходить из укрытий.
Мы стали помогать, размещать их в Бердянске. Бердянское духовенство, местные волонтеры открыли школы, какие-то продукты приносили, чтобы их накормить, пытались согреть, при том, что в самом Бердянске не было тепла из-за перебитого газовода. Все это время люди рассказывали свои истории. Это жутко, это страшные истерики – люди потеряли многих своих близких.
По Мариуполю трупы, сотни, их просто никто не считает и не хоронит. Кто имел силы, хоронил у себя прямо возле подъезда… во дворе или сквере, в возникшей воронке. Так нам рассказали об одной братской могиле, где похоронили 176 человек.
Некому разбирать завалы, под которыми могут находиться люди. Многие просто боятся выходить из укрытий.
Люди сидят в бомбоубежищах, в подвалах,
из-за близких разрывов бомб и снарядов – пожары, задымление – невозможно дышать.
Выбегают на воздух, а тут опять обстрел «Градами» или бомбежка с самолетов – их разрывает на части.
Все на глазах у детей
Такие истории я просто перестал слушать. Просто не смог такое слушать! Я не выдерживал! Я священник, врач, много видел, слышал в своей жизни, но такого – никогда не видел и не слышал.
В среду военные сказали, что им поступила команда – выпустить нас на Запорожье. И на это они дают нам 3 часа. Потом позвонила Ирина Андреевна (Верещук), сказала, чтобы мы забирали мариупольцев, сколько сможем, тех, кто уже не имеет возможности двигаться дальше самостоятельно, а также попросила забрать деток с Бердянского интерната.
За время, пока собирались люди, мы успели разгрузить две фуры продуктов, которые складировали в Бердянской епархии УПЦ и в помещениях, предоставленных местными волонтерами, также фуру медикаментов – в местной больнице.
Я не поверил, когда через два часа наши батюшки появились на месте сбора и сказали, что они уже справились с громадной фурой. Я искренне благодарю их за то, что они, оставив всякие свои амбиции, многие из них уже с немалым священническим стажем служения, все как один пошли на разгрузку. Воистину, во время трагедий обнажается истинное состояние души.
В общем, вместе с детками, мы собрали более пятисот человек. Когда мы собрались, нас российские военные сопроводили уже до самой Васильевки, уже более-менее без задержек.
В среду военные сказали, что им поступила команда – выпустить нас на Запорожье. И на это они дают нам 3 часа. Потом позвонила Ирина Андреевна (Верещук), сказала, чтобы мы забирали мариупольцев, сколько сможем, тех, кто уже не имеет возможности двигаться дальше самостоятельно, а также попросила забрать деток с Бердянского интерната.
За время, пока собирались люди, мы успели разгрузить две фуры продуктов, которые складировали в Бердянской епархии УПЦ и в помещениях, предоставленных местными волонтерами, также фуру медикаментов – в местной больнице.
Я не поверил, когда через два часа наши батюшки появились на месте сбора и сказали, что они уже справились с громадной фурой. Я искренне благодарю их за то, что они, оставив всякие свои амбиции, многие из них уже с немалым священническим стажем служения, все как один пошли на разгрузку. Воистину, во время трагедий обнажается истинное состояние души.
В общем, вместе с детками, мы собрали более пятисот человек. Когда мы собрались, нас российские военные сопроводили уже до самой Васильевки, уже более-менее без задержек.
В Токмаке российские военные попросили нас забрать тяжело раненую девушку.
Пока ее доставили в колонну, мы разгрузили еще одну фуру продуктов для жителей Токмака, которые забрали местные волонтеры и в монастырь
Пока ее доставили в колонну, мы разгрузили еще одну фуру продуктов для жителей Токмака, которые забрали местные волонтеры и в монастырь
Эвакуация в Запорожье жителей Мариуполя, самостоятельно добравшихся до Бердянска. 15 марта 2022 года.
Фото из архива митрополита Луки
Фото из архива митрополита Луки
Какова судьба гуманитарного груза, который вы привезли?
Из-за активных военных действий груз никак нельзя было отправить в Мариуполь, поэтому оставшуюся часть мы забрали назад. Но то, что сказали некоторые нечистоплотные российские СМИ, что его якобы разграбили украинцы – это ложь!
Из-за активных военных действий груз никак нельзя было отправить в Мариуполь, поэтому оставшуюся часть мы забрали назад. Но то, что сказали некоторые нечистоплотные российские СМИ, что его якобы разграбили украинцы – это ложь!
Люди по-прежнему могут выехать из Мариуполя, надеясь только на себя?
Да, кто как может. По сей день все, то, что осталось от города, «утюжат». Все заинтересованные лица стараются сделать все возможное, чтобы помочь людям. Но пока удается только вывозить мариупольцев, у которых получилось добраться до Бердянска. Кстати, буквально только что мне позвонили священники нашей Запорожской епархии и сказали, что они вдвоем на собственном транспорте смогли вывезти более 20 человек из 17-го микрорайона Мариуполя, это окраина города. У одного из них там был младший родной брат с семьей. Забрав их, они, конечно, забрали и всех, кто был рядом, в машинах было «как селедки в банке», чтоб только выехать из этого кошмара. Батюшки воочию увидели, что там происходит. Когда я встретился с ними, они мне сказали, что мы не можем представить, что такое ад, но уверены, что в Мариуполе – страшнее ада.
Да, кто как может. По сей день все, то, что осталось от города, «утюжат». Все заинтересованные лица стараются сделать все возможное, чтобы помочь людям. Но пока удается только вывозить мариупольцев, у которых получилось добраться до Бердянска. Кстати, буквально только что мне позвонили священники нашей Запорожской епархии и сказали, что они вдвоем на собственном транспорте смогли вывезти более 20 человек из 17-го микрорайона Мариуполя, это окраина города. У одного из них там был младший родной брат с семьей. Забрав их, они, конечно, забрали и всех, кто был рядом, в машинах было «как селедки в банке», чтоб только выехать из этого кошмара. Батюшки воочию увидели, что там происходит. Когда я встретился с ними, они мне сказали, что мы не можем представить, что такое ад, но уверены, что в Мариуполе – страшнее ада.
Как они смогли прорваться?
Они поехали на свой страх и риск. Слава Богу, они добрались назад, Господь их хранил. На обратном пути на блокпостах их просили обнажиться по пояс, проверяли следы от отдачи приклада в области плеча и наличие наколок, смотрели пальцы, чтобы не было следов, характерных для военных. По милости Божией, сейчас потихонечку, вот уже несколько дней, по несколько автобусов вывозят людей, добравшихся до Бердянска из Мариуполя. Это уже десятки тысяч людей. Но, к сожалению, бои в городе все еще идут, бомбежки продолжаются.
Они поехали на свой страх и риск. Слава Богу, они добрались назад, Господь их хранил. На обратном пути на блокпостах их просили обнажиться по пояс, проверяли следы от отдачи приклада в области плеча и наличие наколок, смотрели пальцы, чтобы не было следов, характерных для военных. По милости Божией, сейчас потихонечку, вот уже несколько дней, по несколько автобусов вывозят людей, добравшихся до Бердянска из Мариуполя. Это уже десятки тысяч людей. Но, к сожалению, бои в городе все еще идут, бомбежки продолжаются.
Когда вы ехали в Мариуполь, это же все знакомые вам места, насколько все изменилось?
Фактически как по минному полю. Мы реально видели разбросанные по дороге мины, просто брошенные и взорванные легковые гражданские автомобили. Страшно было видеть побитые воронками новоотстроенные дороги, разрушенную придорожную инфраструктуру. Представьте, до ремонта в Бердянск из Запорожья мы добирались, почти 5 часов, после ремонта мы доезжали за 2 часа, и это не нарушая правила дорожного движения.
Фактически как по минному полю. Мы реально видели разбросанные по дороге мины, просто брошенные и взорванные легковые гражданские автомобили. Страшно было видеть побитые воронками новоотстроенные дороги, разрушенную придорожную инфраструктуру. Представьте, до ремонта в Бердянск из Запорожья мы добирались, почти 5 часов, после ремонта мы доезжали за 2 часа, и это не нарушая правила дорожного движения.
В полях, на многих из которых зеленеют всходы озимых, мы видели брошенную сожженную военную технику, но я не знаю, чья это техника, я не военный. Бесформенные громадные осколки, разбросанные части ракет.
Жуткая картина
С вами были дети. Как вы смогли поддержать их? Что вы им говорили?
Детвора – это всегда радость. Они открытые души. Когда я зашел к ним в интернат, многие стали обниматься, облепили меня. Детям мы сказали, что едем в интересное путешествие. Для того, чтобы они меньше смотрели по сторонам, мы старались их увлечь чем-то, что-то рассказать, да они между собою сами находили общение, это ж дети. Многие из них от монотонной езды заснули. Слава Богу! Не приведи Господь, чтобы они знали эти ужасы войны.
Мы говорили с митрополитом Лукой в субботу, 19 марта.
Какие слова вы скажете людям? Есть ли такие слова, которые в этой ситуации, в момент войны могут людям дать надежду?
В этой поездке я встречался с человечностью, с деятельным исполнением заповеди любви к ближнему… Я встречался с простыми людьми, которые последнее отдавали, видя страдания других людей. Мы этого еще не знаем, не дай Бог, чтобы узнать это на собственном опыте.
Детвора – это всегда радость. Они открытые души. Когда я зашел к ним в интернат, многие стали обниматься, облепили меня. Детям мы сказали, что едем в интересное путешествие. Для того, чтобы они меньше смотрели по сторонам, мы старались их увлечь чем-то, что-то рассказать, да они между собою сами находили общение, это ж дети. Многие из них от монотонной езды заснули. Слава Богу! Не приведи Господь, чтобы они знали эти ужасы войны.
Мы говорили с митрополитом Лукой в субботу, 19 марта.
Сегодня особый день в Православной Церкви?
Сегодня .
Сегодня .
Вы сегодня служите службу?
Конечно. Это мой долг. Мы молись за тех, кто нас, защищая, отдал свою жизнь, за всех невинно убиенных и живот свой на поле брани положивших. Только в службе нахожу утешение.
Конечно. Это мой долг. Мы молись за тех, кто нас, защищая, отдал свою жизнь, за всех невинно убиенных и живот свой на поле брани положивших. Только в службе нахожу утешение.
Какие слова вы скажете людям? Есть ли такие слова, которые в этой ситуации, в момент войны могут людям дать надежду?
В этой поездке я встречался с человечностью, с деятельным исполнением заповеди любви к ближнему… Я встречался с простыми людьми, которые последнее отдавали, видя страдания других людей. Мы этого еще не знаем, не дай Бог, чтобы узнать это на собственном опыте.
Нам нельзя терять человеческий образ. Забыв Бога, предав Его, мы получили свое. Мы были сытые, довольные, каждый имел свои амбиции, свою гордыню. Сейчас ищем виноватых, но виноват, в первую очередь, сам человек, приумножающий грех. Человек в своем сердце взрастил грехи, злобу и ненависть, чем преисполнил чашу гнева Божьего. И эта злоба и ненависть выплеснулась сейчас на нашу землю.
Но я так же знаю, что даже если сложить все грехи всего прошлого, настоящего и будущего человечества, все равно они не смогут затмить милосердие Божие, которое неизбежно настигнет нас, если покаемся! Ведь Господь сказал каждому из нас: Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас.
Как митрополит Лука спас людей в 2014 году
Мать одного из участников митинга попросила митрополита Луку спасти людей. Сначала удалось договориться о том, чтобы вывести женщин и детей, стариков не разрешили. Остались мужчины и одна девушка. Несколько часов их забрасывали яйцами, мукой, пакетами с молоком и мукой, комьями земли, петардами, оскорбляя, требуя снять георгиевские ленточки и встать на колени. Люди отказались встать на колени.
Часть людей милиция попыталась вывезти людей в автозаке, но толпа стала раскачивать его и попыталась поджечь. Милиции удалось погасить огонь и вывести людей из автозака. Тогда митрополит Лука вместе с католическим епископом Яном попросили милицию, чтобы они оттеснили сторонников Майдана, после чего во главе колонны увели окруженных людей в ближайшее здание милиции.
Часть людей милиция попыталась вывезти людей в автозаке, но толпа стала раскачивать его и попыталась поджечь. Милиции удалось погасить огонь и вывести людей из автозака. Тогда митрополит Лука вместе с католическим епископом Яном попросили милицию, чтобы они оттеснили сторонников Майдана, после чего во главе колонны увели окруженных людей в ближайшее здание милиции.
Издание «Голос Запорожья» сообщало о 48 пострадавших, из которых 26 обратились за помощью в медучреждения.
Комментарии:
Вы должны Войти или Зарегистрироваться чтобы оставлять комментарии...