Наверх
Интервью

От Пушкина до мемориальных досок
по книгам Владлена Феркеля

Личность публициста, издателя, поэта Владлена Феркеля достаточно известная на
Южном Урале. Феркель знает, что завещал государственный деятель Аракчеев, что
имел ввиду Радищев и сколько в Челябинске мемориальных досок.
02.09.2019
Евгений Онегин» – бодяга,
Радищев – бред какой-то,
а кто такой губернатор – не знаю
  • Владлен Борисович, вы являетесь автором множества совершенно разноплановых книг. Мне кажется, за каждым произведением обязательно стоит какой-то внутренний позыв, жизненный этап. Попробуем разобраться, что вас подтолкнуло на написание того или иного произведения. Начнём с «перевода с русского на русский» (с языка XVIII века на современный) «Путешествия из Петербурга в Москву» и оды «Вольность» А. Радищева.
  • Честно скажу, я отродясь не читал Радищева. Как все порядочные школьники прошёл мимо него. Когда мой сын учился в восьмом классе, он пришёл и говорит: «Радищев – бред какой-то». Мы с ним сели и вслух прочитали всю эту книжку. Я ему, что смог, объяснил. Он вроде как что-то даже понял. Тут сообразил, что в принципе большинство так её ввек и не прочитает. В итоге потратил три месяца, чтобы переложить этот текст максимально близко к оригиналу, то есть привести к современному русскому литературному языку. Пока работал над книгой, обнаружил, что там ещё есть куски оды «Вольность». Я понял, что и оду «Вольность» тоже надо переводить.
    В итоге перевод с русского на русский я сделал, напечатал книжку тиражом 100 экземпляров. Наш известный специалист в области старорусского языка Лидия Глинкина сказала, что затея так себе. А потом через несколько дней согласилась, может, и я прав. Конечно, для учёных-филологов этот язык уже родной, а для простых людей он совсем непонятный. Я периодически переиздаю эту книжку, раздариваю.
    За время работы над «переводом» я открыл для себя много нового. Радищев не писал о путешествии, а о том, как люди живут, о воспитании детей, о порядочности, о жизни того времени. Говорят, что «Евгений Онегин» - «энциклопедия русской жизни». Это всё бодяга, потому что этот роман в стихах – это частный случай из жизни. А вот «Путешествие из Петербурга в Москву» - это действительно энциклопедия русской жизни, причём она актуальна и по сей день.
    Мне кажется, что возвращение литературы к читателю – это очень важное явление. Александра Сергеевича с его «Евгением Онегиным» уже никто не понимает. Сюжетная канва очевидна, но не это главное. Про что роман? Там много моментов, которые на сегодняшний день уже морально устарели. Читатель не осознаёт многих важных вещей. В итоге получается, что литература живёт лет 100-150. По истечении этого времени её надо перекладывать на современный литературный язык. Никуда от этого не денешься.
  • - Не каждый родитель может позволить себе помочь ребёнку прочитать
    Радищева. Вы проявили себя как папа, или как филолог-учёный?
  • - Да какой учёный! Как родитель, в первую очередь. Какой филолог! Я инженер по
    образованию. Где-то, может, учёные существуют, а я-то ерундой занимаюсь.
Фото С.Жаткова
  • - Честно сказать, мне «Путешествие» тоже далось непросто… Вероятно, вашей
    книжки не хватало…
    Вы со студенческих лет играли в молодёжном театре «Манекен». Вами в
    соавторстве написаны «Азбука театра» и поэма «Александр Березин»…
  • - Поэма написана раньше, чем «Азбука театра». Нам как всегда было нечего делать, и мы начали писать поэму про Шуру Б. (Александра Березина – директора театра «Манекен») – как мы его тогда называли. События театра отдельно описывали в поэме. Мне кажется, что получилось достаточно масштабно.
    Приближалось 40-летие театра. Пришлось мне взяться за историю театра. Я решил
    писать не просто хронологию, а собрать воспоминания людей и сделать своего рода
    энциклопедию – азбуку театра. Есть такая особенность, что одни и те же события разные люди вспоминают по-разному. Получилась большая книга, распечатали 12 экземпляров.
  • По поводу количества экземпляров. Достаточно малочисленные у вас
    тиражи выпускаемых книг. Не пробовали продвигать свои книги учителям
    литературы, например?
  • Тираж небольшой, потому что делаю всё за свой счёт, вдруг кому-нибудь
    пригодится. Меня каждый раз спрашивают, ты выиграл грант? Тебе, наверное, губернатор деньги дал? Я не знаю, кто такой губернатор, а слово грант в приличном обществе не произносят.
  • То есть распространять не хотите?
  • Нет, я однажды попросил денег на большой тираж, больше не буду.
Малюта Скуратов был бравым солдатом,
а пушкинский Гринёв жил
в Ставропольском крае
  • У вас выпущена целая серия биографических словарей имён пяти романов.
    Почему выбрали именно эти произведения?
  • Первым мы выпустили словарь персонажей романа Вячеслава Шишкова
    «Емельян Пугачёв». Изначально было идея издать произведения уральских писателей с комментариями. Начали работу над романом «Емельян Пугачёв», сначала хотели
    остановиться только на основных героях, но потом поняли, что биографические справки нужны по каждому персонажу. Пришлось работать по твёрдым копиям: по справочникам и словарям, в то время интернет был в зачаточном состоянии. Оказалось, что этот роман самый густонаселённый: в нём упоминается 1650 личных имён. Как говорится, по количеству героев «Война и мир» «отдыхает»… После издания первого словаря я стал лучше ориентироваться в событиях того времени. Позже вышла вторая редакция словаря, дополненная.
    Вторым по счёту биографическим словарём стал словарь по роману Льва Толстого
    «Война и мир». Потом мне стало интересно разобраться в событиях Смутного времени. Как раз подвернулся исторический роман Валентина Костылева «Иван Грозный».
    Следующим стал справочник имён по роману «Пётр Первый» Алексея Толстого. «Мастер и Маргарита» Михаила Булгакова, конечно, неисторический роман, но тоже показался мне интересным – издали и по нему словарь-справочник персонажей. Мне кажется, читать большое произведение с нашими справочниками очень удобно.
    Работа над подобными книгами очень полезна – начинаешь хорошо ориентироваться в истории, узнаёшь много полезного и интересного. Например, пушкинский Гринёв был реальным человеком, дослужился до генерала, имел имение близ Ставрополя. Многих исторических деятелей открываешь по-новому. Популярный во время правления Александра I военный министр Аракчеев оказался не таким солдафоном, каким мы привыкли его видеть. В своём завещании оставил большую сумму денег тому, кто через 60 лет после его смерти напишет историю царствования Александра I. К сожалению, жизнь внесла свои коррективы, и это «проект» не был реализован. Но ведь он понимал, что современники не напишут правду, а ведь это значимый исторический период для нашего государства. После этого случая, скажу честно, стал к Аракчееву относится с большим уважением. Или же известный, как мы все привыкли думать, палач Малюта Скуратов. Оказывается, этот исторический персонаж был отважным воином. Всё-таки стоит оценивать поведение людей разных эпох соотносительно с их временем, с тем укладом жизни.
  • Сколько времени уходит на написание справочников?
  • Примерно полгода или год. Сначала надо методично выписать всех героев, потом начинаешь искать, вычленять и так далее.
Твардовский пишет механически,
а Лермонтов – интроверт
  • С каким периодом жизни у вас связан сборник «Возвращаемся вспомнить былое»: поэмы и пьесы?
  • Я в своё время издал несколько сборников своих стихов, и после некоторого затишья решил выпустить сборник поэм. Думал, их пять-шесть наберётся, оказалось – 18 произведений. Но они всё по случаю. Каждая из них связана с конкретным жизненным периодом.
  • Вы позиционируете себя поэтом?
  • Я все свои книги подписываю «поэт-издатель», но сам к этому серьёзно не отношусь. Поэт, наверное, должен каждый день стараться, писать, а я пишу, когда мне скажут. Относится без самоиронии к себе вообще вредно. Помните, как было у Роберта Рождественского: «Разволновался и помер. От уважения к себе». Нельзя так…
  • Расскажите про серию книг «Поэтические образы: От Абажура до Яшмы», «… от Акации до Ярмарки»…
  • Это четыре сборника поэтических образов разного времени. К работе над этими книгами я шёл лет 20. У каждого поэта есть свой набор поэтических образов. Они совершенно автономны. Сборники написаны на стыке лингвистики, психологии, литературоведения. Через образы можно понять автора. Например, Михаил Лермонтов был интровертом, а Александр Пушкин – экстраверт. Когда мы читаем Пушкина, то в восторге от его образов, потому что он открыт для нас. Хочу сказать, есть поэты, у которых напрочь отсутствуют образы. Это Александр Твардовский, например. Он писал здорово, но механически.
    Мы выпустили несколько книжек в этой серии, разместили в них диаграммы (я всё-таки по образованию инженер). Однако литературоведы не могут понять, что это такое…
  • Поэтический сборник «Три долгих яблока в дорогу…»
  • Это сборник моих стихов. С ним у меня связан интересный случай. Как-то младшему сыну в школе задали выучить стихотворение про весну. Он принёс моё стихотворение. В школе говорят, мол, очень хорошо, а кто написал? Сын отвечает: «Папа написал…». Учителя сразу двойку ему «влепили», пришлось разбираться. Был ещё случай, в какой-то газете опубликовали куски из моих произведений, а подписали «Пушкин». Я долго смеялся.
  • Знаю, что вы занимались и переводом книг…
  • Однажды я собрался защитить кандидатскую диссертацию. Для сдачи кандидатского минимума нужно было перевести книжку по философии на языке оригинала. В моём случае это был французский язык. Я иностранным языком не занимался толком никогда. Тут знакомая предлагает перевести французскую книгу «De quoi demain... Dialogue» Жака Деррида и Элизабет Рудинеско. Книга представляет собой беседу философа-постструктуралиста и психоаналитика, просто расшифрованная с диктофона запись. Трудная это была работа… Предложения на французском языке запутанные, как я через это прорвался – не знаю. Потом спросил у знающих людей, сказали, что удачно получилось.
    Через время я перевод издал, раздал друзьям. И тут как-то пишут мне из Люксенбургского университета, хотят в Москве купить мою книжку. Я ответил, что в Москве её не купишь, отправил по почте в электронном виде.
    Теперь гордый хожу: в Википедии в материале про Жака Деррида упоминается и мой перевод.
  • Напоследок хочу спросить про интереснейший проект «Памятные доски Челябинска». Вы стали одним из авторов справочника.
  • Мы посвятили год тому, что объездили весь город и выпустили семь книг «Памятные доски». Потом вышло дополнительное издание. Затем решили не ограничиваться Челябинском, а захватили ещё близлежащий город Копейск.
    Вдохновившись мемориальными досками, выпустили том «Памятники Челябинска». Причём в книгу вошли и существующие, и исчезнувшие, и закладные камни. Позже написали «Памятники Копейска». Эта информация уникальна. Она есть только в наших книгах.
    Если человеку повесили доску, значит, он достойный человек. Хочу рассказать про доску с именем врача Георгия Синякова. Он в 1941 году попал в плен, в лагере лечил всех - и узников, и немцев. В 1944 году эсэсовцы решили уничтожить всех узников - 3 тысячи человек. Так Синяков уговорил эсэсовцев оставить людей в живых, уговорил - представляете? Потом дошёл с нашими войсками до Берлина, а в 1946 году вернулся в Челябинск, до конца дней работал в медсанчасти ЧТЗ. И таких историй за каждой доской очень много.
    Мы сейчас работаем над досками городов Челябинской области. Работы ещё много. Когда один проект заканчивается, тут же начинаем другой. И так всю жизнь.

Комментарии:

Вы должны Войти или Зарегистрироваться чтобы оставлять комментарии...