Уральский мастер творит чудеса из обычного дерева

КУКЛА-ПАНКА И КОНЬ-КОЛОДА

— Я еще в юности почувствовал, что в жизни главное — уметь руками что-то делать, а отец меня и к молотку, и к топору приучил, поэтому я стал экспериментировать. Сначала вырезал только людей: бородатых дядек в кафтанчиках, женщин в платочках и девочек в платьишках, а потом как-то само собой получилось, что основательно игрушками заинтересовался, — рассказывает Василий Краев...
Главное место в его доме — не горница, как это частенько бывает в деревнях, не гостиная, а мастерская. В ней царит творческий беспорядок и крепко пахнет сухим деревом. Сюда он приходит, когда ищет душевного покоя и равновесия, когда хочет поделиться теплом своей души — берет в руки деревянную заготовку и вырезает что в голову придет. Сегодня это может быть кукла-панка или коняшка, завтра конь-колода, комонь-скакун, диковинный зверек или былинный герой.
— Человек, который знает, для чего ему руки даны, самый счастливый, — считает Василий Леонидович и уверяет, что его жизненная философия до предела проста: результат его работы должен приносить людям и радость, и пользу, и удовольствие.
Он никогда не думал о карьере, да и с семьей как-то не задалось, поэтому всю сознательную жизнь он старался заниматься самообразованием. Читал Василий много, и однажды "зацепила" его подборка книг о резьбе по дереву. И все, что накопилось в нем к этому времени, словно подтолкнуло к тому делу, которое нежданно-негаданно стало... делом всей его жизни! По словам мастера, успех в его работе всецело зависит от воодушевления. Если нет в какой-то момент интереса, если чувствует, что не просят руки резца и деревяшки, в мастерскую даже не заходит. Только в последнее время такое настроение бывает у него все реже. Все чаще хочется ему "оживить" бесчувственный кусок липы, невзрачный обрезок осины или березовое полено, вдохнуть в них жизнь.

Работает он только с лиственными породами и всегда выбирает дерево без сучков. Сам в лес не ездит — подбирает заготовки из дров, которые заказывает для печи. Когда получает "топливо", подолгу примеряется к каждому более или менее подходящему пеньку или полену. Признается, что одно время пытался освоить и хвойные породы, но все же вынужден был от них отказаться.
— Та же сосна смолу выделяет, свежие игрушки липкие выходят, а мне бы не хотелось, чтобы взрослые, а тем более дети, для которых я тружусь, свои пальчики марали об них. Игрушки должны приносить только радость, — говорит Василий Краев. — Ладно бы в окрестностях мелкослойные сосны были, но в Шалинском районе, где я живу, — тайга. У нас тут в основном кедры и ели. Они мне никак не подходят...
Василий Леонидович показывает на березовый пенек: если расколоть его надвое, получатся две коняшки, а если разбить на четыре полешка, то из каждого получится по куколке.

ТРАДИЦИИ ИЗ ГЛУБИНЫ СТОЛЕТИЙ
Резьба по дереву корнями своими уходит вглубь веков. Говорят, особого успеха достигли в свое время резчики Русского Севера. И Василию, конечно, лестно, что он продолжает ремесленные традиции, родившиеся много столетий назад. Когда за его поделками люди выстраиваются в очередь — конечно, не в буквальном смысле, а по телефону, стараясь "застолбить" для себя ту или иную понравившуюся игрушку, — даже удивляется. Но особо его поражают заказы, поступающие время от времени то из Архангельска, то из Вологды и сопредельных городов и поселков.
— Я был уверен, что там действует и развивается своя уникальная школа резьбы, в которой бы мне учиться надо, но, когда мне сказали, что она чуть ли не исчерпана и движения вперед не имеет, безмерно удивился, — говорит он.

Во владении резцом и скобелем он добился такого успеха, которому не завидуешь, а радуешься! Он словно мягко гладит очередную заготовку, будто вычесывая из "шерсти" отдельные прядки — стружку. На то, чтобы из деревянной чурки сделать игрушку, которой хочется не только любоваться, но и держать в руках, в зависимости от сложности уходит несколько часов. А если задумана большая игрушка или если он режет что-то эксклюзивное по чьей-то просьбе, то на изготовление может уйти и целый день. И Краеву нужно обязательно "погладить" получившуюся игрушку, то есть обработать ее наждачной бумагой так, чтобы она стала гладкой, как коленка младенца.
Мастер признается: раньше ему приходилось даже заставлять себя работать, чтобы освоить тонкости, понять особенности и отточить навыки. А теперь во время работы в нем словно сосуществуют два человека: один — вдумчивый и старательный мастер, чьи руки работают словно бы сами по себе, а второй — спокойный, вдумчивый философ, который рассуждает об изделиях не как о простых игрушках, которые через год-два будут никому не нужны и окажутся на антресоли или в чулане, а как о вещах долговечных, радующих не одно поколение семьи. И то верно: родители, которые видят, что дитя наигралось, используют эти же игрушки как элементы интерьера.

Надо ли говорить, что, в отличие от фабричных игрушек, его куколки или зверушки несут тот простой и даже примитивный смысл, которого многим в наши дни недостает: быть искренним человеком, не гнаться за яркими красками и мишурой и тем самым выгодно отличаться от большинства представителей общества потребления.
— Я делаю маленьких куколок, непохожих на магазинных, в платочках и сарафанчиках, а еще коняшек, овечек, петушков и курочек, медведей, — перечисляет мастер, называя себя самобытным умельцем "с художественным нутром". — С годами я пришел к тому, что эту игрушку невозможно делать человеку равнодушному, который гонится не за качеством, а за количеством и думает не об эстетической радости, а о деньгах, о выгоде и славе...
Первую сотню своих коней, куколок и бородатых мужичков он раздал друзьям, родным, знакомым и соседям. Те принимали игрушки с благодарностью и восхищением: выглядят его поделки очень просто, но притягательно, они сочно пахнут деревом и невероятно приятны на ощупь. Его хвалили, а он поначалу даже обижался: думал, над ним подшучивают.

КАК СТАТЬ МАСТЕРОМ?
Новая жизнь началась у Василия Краева, когда кто-то из соседей предложил: "Выстави-ка, Василий Леонидыч, свои поделки напоказ народу". "Как это?" — удивился он, а потом понял, что демонстрировать свое умение — это правильно.
— По мере профессионального роста меня начали замечать на различных уровнях, стали приглашать на выставки и мастер-классы, чтобы и другие могли попробовать то, чем я занимаюсь, — вспоминает Краев о событиях семилетней давности. — Стали поступать заказы.
Да и людская молва стала для него полезной — услышали о нем в правительстве Свердловской области, где уже тогда искали "самоделкиных", которые делают то, что другие не умеют. Стали наводить справки, выяснили: за плечами у шамарского мастера уже полтора десятка персональных выставок, сотни поделок и множество благодарных откликов. Благо к тому времени Краев подружился с несколькими культурными центрами и музеями не только у себя в поселке, но и в Екатеринбурге. Выставлялся он даже в Москве, но оттуда вернулся огорченным: вроде и игрушки его всем понравились, да только столица оказалась не по душе человеку, который привык к спокойствию, тишине и уединению.
Многолетний опыт позволил ему доказать, что он занимается подлинным ремеслом, которое высоко оценили искусствоведы. В конце 2017 года Василию Краеву было присвоено звание "Мастер народных художественных промыслов Свердловской области" наравне с девятью другими уральскими самородками. На награждение их пригласили в здание областного правительства, в Екатеринбург.

— Поехал на церемонию в декабре, документы и примеры работ отправил туда за полгода до этого, — делится он. — Вице-губернатор мне вручил свидетельство, подтверждающее, что я признан мастером, и букет цветов. Этот документ подтверждает, что я не самозванец. Но все-таки на фоне других я меньше всего достоин такого звания, потому что вместе со мной его получили опытные ремесленники, которые уже несколько десятилетий занимаются своим трудом — разрисовывают лаком подносы, обрабатывают камни, делают красоты из бересты.
На торжественную церемонию награждения он впервые в жизни надел пиджак и галстук. Со свойственной ему бесхитростностью говорит, что "раньше в таких высоких конторах не был никогда, но раз сказали про дресс-код — надо было соответствовать". И грустно вздыхает: чувствовал себя неуютно...
— Языком ни с кем чесать не стал и, когда все закончилось, сразу уехал, — добавляет он и почему-то вдруг вспоминает, что президент Владимир Путин неоднократно говорил о высокой значимости народных промыслов, которые являются "частью культурного кода". — А ведь раньше в деревнях всегда были мастера — кузнецы, бондари, обувщики, и все их уважали — от мала до велика. Я рад, что в наши дни народные промыслы стали ценить и беречь, а тех, кто их освоил, — поддерживать и защищать на государственном уровне. Это, конечно, отрадно.

"ЭТО ЛУЧШЕ, ЧЕМ МАТРЕШКИ"
Но он и предположить не мог, что признание от областных властей станет для него путевкой в еще более необычную, до того незнакомую ему жизнь. На пару месяцев ему суждено было стать одним из тех, кого попросили привлекать и заинтересовывать иностранных туристов. Летом 2018 года специально для гостей чемпионата мира по футболу в Екатеринбурге были открыты различные тематические площадки, где туристам предлагалось познакомиться с традиционными ремеслами, характерными для Среднего Урала, с самобытной культурой, территориями бытования народных промыслов. Василию Краеву пришлось не только выставить свою продукцию и предлагать ее иностранным болельщикам, но и помочь им разобраться, что это за мастерство такое, насколько оно сложное, оригинальное и уникальное. Говорит, тонкости ремесла лично у него смогли оценить мексиканцы, японцы и сенегальцы.
— Чтобы получилось "баско", — Василий, освоив премудрости общения с иностранцами, делал паузу, объясняя переводчику: это значит "хорошо", — надо не спешить, не забывать, что мы работаем с острыми инструментами, и быть увереннее.

Пока гости разбирались, в какую руку взять резец, для чего нужен скобель и с какой силой требуется снимать стружку, Василий деликатно делал замечания: здесь надо задиры убрать, от них можно избавиться, а вот здесь — применить ловкость. И успокаивал: мол, волноваться из-за ошибок не стоит, это же учеба. Да никто и не волновался: постигая тонкости русского ремесла, иностранцы улыбались, активно фотографировались и... просили в качестве сувенира продать им его игрушки. "Это лучше, чем матрешки", — объясняли потом мастеру переводчики чуть ли не всеобщее мнение болельщиков, оказывавшихся на мастер-классах у Василия Краева. А он согласно кивал: дескать, игрушка из дерева — предмет куда более глубокий, настоящий сувенир!
Позже, прощаясь с гостями, он придумал еще одну штуку: заготовки, с которыми только что те работали, он им предлагал взять себе на память, даже если игрушки были неказистыми. "В следующий раз приедете, найдете меня — вместе доработаем", — то ли в шутку, а то ли всерьез говорил он и смотрел на благодарные, радостные лица людей, прижимавших руки к сердцам в знак признательности.
Так и разлетелись его китоврасы, лошадки и куколки по всему миру. Умелец говорит, что поделки уехали в Калифорнию, Францию, Испанию, Китай, на африканский континент, в Мексику.
...Работает он и для детей, и для взрослых. Впрочем, даже взрослые становятся детьми, когда берут в руки инструменты и пытаются что-то вырезать из дерева. А малышня и вовсе облепляет его во время мастер-классов, которые он дает теперь в городе по нескольку раз в год: всем охота попробовать сделать что-то своими руками. А одна семья пришла к нему с серьезной просьбой. "Мы вам сколько угодно заплатим, только научите нашего сына руками работать", — огорошили его как-то односельчане.
— Моторика у многих современных детишек слабая — информационное поколение растет! — разводит руками мастер и грустно вздыхает. — Недавно мальчика ко мне приводили, так он ничего не мог держать, а уж вырезать и подавно. Но того парнишку, за которого родители просили, мне все-таки удалось за несколько занятий чему-то научить — он потом коня сам смог сделать, азбуку деревянную вырезал. Бывают, кстати, и другие дети, по способностям выше средних, но их очень мало — и это тревожный звоночек всем нам, а особенно родителям, дедушкам и бабушкам, от которых зависит воспитание нового поколения.

ТЕРЯЕТСЯ СВЯЗЬ МЕЖДУ ПРОШЛЫМ И БУДУЩИМ
А еще Василия всерьез беспокоит, что современность постепенно "затирает" народный канон, теряется связь между прошлым, настоящим и будущим, люди забывают свои традиции, ремесла, пренебрегают мудростью предков. Поэтому каждой своей игрушкой он словно из последних сил цепляется за то ценное былое, которое сегодня многими воспринимается с удивлением, словно это что-то новое, а не то, что существовало веками в русском обществе. В то же время он отмечает "естественную тенденцию": с каждым годом его игрушки трансформируются. Куколка десятилетней давности обрела новые черты в наши дни. Произошло это спонтанно, потому что мастер и не был намерен их консервировать, а тем более клонировать.
— Каждая игрушка уникальна настолько, насколько может быть таковой при ручном воспроизведении, — отмечает мастер и уверяет, что специально ничего не копирует и, вырезая очередного былинного единорога или куклу-сарафан, даже не глядит на ранее изготовленный аналог. — И все они настолько совершенны в своей простоте, настолько завершены, что не нуждаются ни в покраске, ни в лаке. Мои предшественники, Василии да Иваны, не заимствовали ничего не только друг у друга, но и каждый сам у себя. Авторский взгляд — это особенность русского мастера, который делает вещи, способные переживать его на десятилетия, а если получится, то и на столетия.
А вот сам он — сапожник без сапог. Как ни искал, так и не нашел я в доме игрушки, выполненные его руками. Только потом узнал: себе он ничего не оставляет. Говорит, все раздает, частенько продает за символическую плату или просто дарит. Людской благодарности ему достаточно.
— Если умеешь работать руками — никогда не пропадешь, — уверен Василий Леонидович. — Главная моя цель в том, чтобы дело приносило радость людям. Я, конечно, не могу оспаривать фабричные игрушки, которые приходят к нам из разных стран, но мои несут глубокий духовный смысл, уносят людей на три-пять веков назад, хотя не все это с ходу понимают. В них чувствуется русский дух, а если подумать, то видны те мальчишки и девчонки, которые, как и их современные ровесники, и двести, и триста лет тому назад играли с этими коньками, медведями или куколками, катали их по полу, ломали. И благодаря этим игрушкам четко видна связь поколений и времен. В наши дни, когда о прошлом забывается чуть ли не на всех уровнях, это очень важно.
Люди, которые приходят к нему на выставки, все это интуитивно чувствуют. И неудивительно, что с собой в город он привозит по целому рюкзаку своих поделок, а домой уезжает налегке.