«Моя работа в НКО – это череда нескольких сознательных выборов»

Организацией Дальневосточного форума «Неравнодушный гражданин». Это первый наш большой форум, ставший продолжением общественной премии «Неравнодушный гражданин», которую мы проводим в Приморском крае с 2016 года.

Эта премия – как народный «Оскар». Мы находим и поощряем представителей НКО и людей, которые делают важные проекты в социальной сфере (семья, материнство и детство, природа и экология, ЗОЖ, культура и просвещение). В 2020 году мы вышли за пределы Приморья и провели премию в Сахалинской области, в 2021 году присоединились Камчатка и Якутия.

В этом году у нас форум: мы собираем во Владивостоке участников премий всех лет и территорий, чтобы поработать вместе. Плюс в этом году у нас пройдет премия в Амурской области, то есть в проект будут включены пять субъектов Дальнего Востока. Форум состоится уже в эту пятницу, 17 июня, поэтому сегодня 90% рабочего дня было посвящено ему (интервью записывалось до форума. Подробнее о том, как он проходил, можно почитать на сайте организации. — Прим. АСИ).

Мы хотим снять о премии документальный фильм, и сейчас ищем ресурсы для этого. Пока получается не очень хорошо, но уверены, что сможем это сделать.

Уменьшилось количество частных пожертвований. Мы занимаемся гуманитарной помощью – собираем продукты питания, вещи, одежду в специальные ящики – и видим, что буквально в первые числа, когда все случилось, сразу уменьшилось количество продуктов и вещей, которые люди отправляют в ящик.

Сейчас уровень натуральной помощи возвращается к уровню начала февраля, а финансовые пожертвования – нет. Мы работали с представительствами международных организаций в Приморском крае – они ушли с рынка. Стало сложнее.

Я не справляюсь. Все это очень переживательно, моральных сил мало.

Испанский, это разминка для мозга.

Мой отец – военнослужащий, у него были длительные отпуска. А мои дедушка и бабушка жили в Литве, и мы отправлялись к ним на поезде. Я проводила в Прибалтике все лето.

Папа у меня знатный путешественник, любовь к путешествиям у меня от него. Мы никогда не ехали напрямую Владивосток – Литва. Обязательно были заезды в Москву, Петербург, Подмосковье – хотели посмотреть Россию.

У меня много детских воспоминаний из поезда, когда мы собирались с детьми и устраивали полнейший хаос. Наверное, изучение географии России у меня такое, по Транссибу: я хорошо знаю, какие станции и города там располагаются.

Когда мы с друзьями в прошлом году поехали на грузовике из Владивостока на Байкал, мы проезжали места, которые мне очень знакомы: в детстве мы с папой проезжали их на поезде. Все эти населенные пункты кажутся родными.

Потом стали ездить по Европе, Азии. Япония, Корея, Китай – к Владивостоку все это близко. В январе 2020-го я вернулась из своего последнего на данный момент заграничного путешествия.

Путешествия дают другой взгляд на жизнь. Ты знакомишься с людьми, у которых другой менталитет, узнаешь их, пробуешь новые вкусы, видишь новую картинку. Путешествия сильно развивают человека.

Не могу сказать, что это сложности. Это различия, и они есть как между Владивостоком и Москвой, так и внутри самого федерального округа.

По Дальнему Востоку ситуация очень неоднородная. Мы с командой ездим по разным субъектам, и я вижу, как отличаются, например, инициативы НКО Сахалина от НКО Якутии. Там разный подход, разный уровень развития инициатив и организации. Будучи экспертом многих конкурсов, я вижу, как варьируется качество и содержание грантовых заявок в зависимости от региона.

Гостей форума мы повезем в организацию «Школа дружбы», где занимаются адаптацией людей с расстройством аутистического спектра, работают мастерские по гончарному делу, швейному. Они работают системно, много лет, у команды грандиозные планы. В перспективе это может стать местом вроде «Антон тут рядом».

Еще недавно мы открыли благотворительный магазин Prosto Charity Store – это не секонд, не гуманитарный склад, не барахолка, а действительно стильное пространство в центре города. Мы хотим показать, что одеваться в благотворительном магазине – не стыдно, а современно. Есть в планах развивать эту историю в других субъектах с нашими партнерами из некоммерческого сектора.

Наверное, это совокупность факторов. Нет какого-то рецепта, надо просто работать много и качественно.

Я была готова работать днем и ночью, выполнять любые задачи, понимая, что каждая задача сейчас ложится в мой профессиональный фундамент. Плюс у меня были классные коллеги и наставники. Моя первая руководительница думала, что я наберусь опыта и пойду дальше, и потому очень мне помогала.

Я точно не отказывалась из-за любви к родному городу, потому что насколько я его люблю, настолько же и не люблю.

Да. Сперва было знакомство с сектором, этому уделялось 50% рабочего времени, затем все больше и больше. Когда понимаешь, что 80% — это задачи из некоммерческого сектора, который вы поддерживаете, значит, пора погружаться полностью. Хотя были моменты, когда Александр [Монастырев] говорил: «Так, Лера, не трогай, у тебя другие задачи». Но я как-то все равно умудрялась засовывать туда свой нос.

Мне было интересно познакомиться с людьми, которые работают в НКО, потому что они были другими. Если в бизнесе все понятно – нужно открыть 100 аптек к такому-то году, то здесь мне было не очень понятно, какая мотивация у этих людей, что они тут делают?

Мне было интересно попробовать на практике все, что я проходила в университете и за небольшое время в бизнесе. В 2015 году мы писали первые проекты, это оказалось прикольно. А потом ты погружаешься глубже и понимаешь: проект – это верхушка айсберга, а за ним стоит социальная проблема.

В 2016 году был переломный момент, большой конфликт. Мы с коллегами, которые занимались детьми с инвалидностью и театром, создали первую в Приморье инклюзивную театральную студию. Дети с ментальной инвалидностью выступали на большой сцене, мы три раза собирали полный зал.

Во-первых, некоммерческий сектор – это полноправный сектор экономики, я вижу здесь большой потенциал для профессионального развития.

Если люди не понимают, значит мы недостаточно рассказываем. Человек идет по городу и не видит каких-то признаков благотворительности. В Европе ты видишь социальную рекламу, всевозможные призывы помочь – там это вокруг человека. Если мы здесь сделаем так же, люди начнут узнавать. Так что пока надо обижаться только на себя.

Сектор НКО, как бы странно это ни звучало, – закрытый. Вроде бы за каждой НКО стоят люди, благополучатели, сообщество, которое их поддерживает, но при этом глобально НКО – это система, о которой обыватели знают очень мало.

Я безумно радуюсь, когда мои любимые журналисты на YouTube-каналах рассказывают о благотворительных фондах и проектах, но это все еще не обыденность – особенно на Дальнем Востоке. Нам надо быть водой.

Мне кажется, в секторе (я не говорю про крутые московские, питерские и федеральные фонды) мы часто используем несовременные инструменты коммуникации с людьми. У нас очень мало амбассадоров, лидеров общественного мнения, кто бы рассказывал об НКО и о благотворительности.

Мое лицо показывают на баннерах во Владивостоке, и это шанс рассказать людям, что есть какая-то благотворительность, что там работают реальные люди, в том числе молодые, что они делают общественно полезные проекты.

Я соглашаюсь на интервью и размещение видео со мной на баннерах, потому что это возможность рассказать о том, что я и мои коллеги делаем. Чем больше НКО будут светить лицами, использовать какие-то классные инструменты вовлечения людей в свою работу, тем быстрее мы сточим камень, который перед нами.

Прежде всего, это работа. Спектакль, баннер – это все для того, чтобы люди узнали о наших проектах. Иногда не хочется где-то сниматься, ехать рано утром, выходить на сцену и рассказывать свою личную историю, но я понимаю, что «надо – значит, надо».

«Ужас, это займет неделю рабочего времени». У меня очень интенсивный график, я часто работаю в выходные и отключиться на неделю от всего происходящего сложно и страшно.

Но было понимание, что я делаю это, чтобы люди узнали о лидерах НКО и поняли, что мы не городские сумасшедшие, а пассионарии, которые работают ради общественной цели, миссии.

Текст учить несложно – это твои мысли. Выходить на сцену – тоже: каждый лидер НКО – человек публичный. Было сложно рассказывать свою личную историю. Я много выступаю, но рассказываю про нашу команду и проекты.

А рассказывать про себя, почему ты здесь и зачем – это сложно. Это личное, которым я так глубоко не делилась.

Возможность еще раз осознать свою историю, это первое. Второе – мы получили дополнительный заряд какой-то энергии. Зрители благодарили нас, делились своими эмоциями.

Конечно, это дало определенную подпитку и уверенность в том, что мы делаем нужное, правильное дело, рядом есть классные коллеги. Спектакль – это дополнительное моральное поглаживание. Наверное, оно всем нужно и важно.

Я со всеми была знакома, но посмотрела на коллег по-другому. Я не знала их личные истории. Когда ты давно работаешь в секторе, у тебя вырабатывается некая профдеформация: к каким-то сферам относишься скептически, потому что не погружен в специфику.

Например, я не знала так глубоко про поисковую работу, при этом видела анонсы поисковиков, читала заявки на соискания гранта губернатора. Когда лично познакомилась с Ярославом (Ярослав Ливанский — командир поискового объединения «АвиаПоиск». – Прим. АСИ), услышала его личную историю и историю организации, посмотрела на это более пристально. Да, спектакль – это возможность ближе познакомиться с коллегами, больше влюбиться в них и свою работу.

Это обычные люди со своими плюсами и минусами. Тут профессия не сильно определяет человека. Это как говорить, что все благотворители хорошие, а чиновники плохие. Я знаю огромное количество чиновников, которые работают 24/7 и искренне верят в то, что делают. А есть благотворители, которые думают о своих персонах и выгоде намного больше, чем о людях, которые стоят за ними.

Тут сложно, потому что есть чиновники, которые идеологически и морально близки, а есть в целом государственная система. С точки зрения системы, чиновник для НКО – это возможность изменить ту социальную проблему, с которой мы работаем.

Отношения должны быть партнерскими и взаимоуважительными, но все-таки наша задача – эту систему изменить, сделать ее более дружелюбной к человеку в разных аспектах и срезах. Поэтому у меня с чиновниками отношения партнерские с некой субординацией.

Но есть такие чиновники, с которыми мы можем сидеть и кивать друг другу в унисон, не понимая, как решить проблему и находясь в определенной точке, где наши полномочия и возможности кем-то и чем-то ограничены. Поэтому надо различать систему и человека.

Наверное, это прозвучит на грани фола, но мне очень не нравятся формулировки «грант президента», «грант губернатора», «грант мэра» именно потому, что я живу в парадигме, что это деньги налогоплательщиков. Всевозможные фонды-операторы, департаменты, администрации распределяют деньги, которые заплатили люди и бизнес.

Я считаю, что никакого этического конфликта здесь нет, и НКО должны использовать деньги налогоплательщиков для достижения общественно важных целей. Я бы в принципе не персонифицировала гранты – думаю, это бы решило много проблем.

Но, к сожалению, ситуация такова, что, действительно, когда ты получаешь какие-то бюджетные деньги, на тебя спускаются ограничения. Они не всегда формальны, витают между слов, но это уже вопрос к каждому руководителю НКО: готов ли он жить, ограничивая себя в высказывании своего критического мнения.

Да, конечно. Я понимаю, что «грант губернатора» или «грант мэра» – это в том числе имиджевая история для этих персон, но если бы это были гранты «налогоплательщиков города Владивостока», то жители, увидев в интернете новость, заострили внимание: «Что это за НКО и что они решили за наши деньги устроить? Дайте-ка я приду к ним на мероприятие, посмотрю отчеты». Это воспитывало бы культуру ответственного отношения к своим деньгам, к своим налогам.

Это же в целом про осознанность, ответственность. Просто скидываясь налогами, мы ничего не изменим. Аналогия: бросил две монеты бездомному человеку и думаешь, что решил его проблему. Это не так.

Не будет прекрасной страны и не станет лучше бездомному, пока ты не поинтересуешься: в чем конкретно проблема, куда мои деньги идут, насколько эффективно их государство использует, заботится оно об уязвимых группах или о наращивании военной техники? Недостаточно просто заплатить налоги, надо проверить, куда они идут, как выполняется твое решение.

Пока каждый человек не засунет свой нос в то, что вообще происходит вокруг него, ничего не изменится. И пока человек не спросит у бездомного, не купить ли ему чашку горячего чая и пирожок, ничего хорошего не будет.

Из моей команды в этом году никто не уехал, из круга общения – да. Это были люди из городской тусовки, которые делали классные проекты в разных сферах. Мы из одного сообщества, и все знают: Лера – про добро и благотворительность, Витя – про баскетбол (Виктор Лепский – президент Владивостокской федерации баскетбола. – Прим. АСИ). К сожалению, мы теряем молодых и талантливых людей.

Это чувство, что тебя оставляют. Как когда мама оставила тебя в очереди, и ты стоишь, очередь приближается, а мамы нет. Думаю, я не одна такая травмированная, это дурацкое чувство знакомо многим.

Ты думаешь: может быть, со мной что-то не так и мне тоже надо уехать? А с кем я тут дальше буду, а как? Я закрываю какую-то задачу про добро, а если баскетбол останется без этого человека?

Остаемся. Я точно не могу сказать, что это навсегда и в целом считаю, что человек вправе жить там, где он хочет, принимать свои решения и менять свое мнение. Пока я остаюсь. Это выбор каждого дня. Может ли он измениться? Да, может.

Из профессионального – планируем большое участие в Дне молодежи во Владивостоке в конце июня, хотим провести в июле шеринг дэй с одним из гастробарных пространств города, поработать с новой аудиторией. В конце августа планируем открыть второй благотворительный магазин в Партизанске.

У меня запланированы путешествия в Петербург и на Алтай. Еще надеюсь, что смогу как-то пробраться к дедушке в Прибалтику – ему исполнится 86 лет, мы не виделись с 2019 года: сначала пандемия, потом спецоперация.

Обычно у нас больше работы и меньше отдыха, но этим летом, надеюсь, вся команда сможет отдохнуть.