Интервью
Евгения Кузнецова: не хочу, чтобы люди вступали в «диванные войска»
Трудно ли быть гендиректором в 27 лет?
02.09.2021
- Публикатор: Наташа Полетаева (Poleta)
Финалисты Конкурса СОЛь говорят на китайском, французском и английском, могут гордиться званием мастера спорта по спортивной гимнастике, прыгать с парашютом и даже вышивать! И всё это — только об одной его участнице...
Центр СОЛь много общается с участниками Конкурса СОЛь, но это больше деловое общение. Однако лидер изменений интересен нам не только как предприниматель, но и как человек. Этим материалом мы начинаем рассказ о финалистах-2021. Они интересны нам — и вы узнайте о них побольше!
Знакомьтесь: гендиректор консалтингового агентства You Social Евгения Кузнецова, 27 июля 2021 года ей исполнилось 27 лет. В Конкурсе СОЛь-21 она получила обучение на программе развития лидеров изменений Школы креативного лидерства THNK, Нидерланды.
Центр СОЛь много общается с участниками Конкурса СОЛь, но это больше деловое общение. Однако лидер изменений интересен нам не только как предприниматель, но и как человек. Этим материалом мы начинаем рассказ о финалистах-2021. Они интересны нам — и вы узнайте о них побольше!
Знакомьтесь: гендиректор консалтингового агентства You Social Евгения Кузнецова, 27 июля 2021 года ей исполнилось 27 лет. В Конкурсе СОЛь-21 она получила обучение на программе развития лидеров изменений Школы креативного лидерства THNK, Нидерланды.
— Евгения, помимо учебы и работы в вашей жизни всегда присутствовал спорт (в том числе экстремальный). С чего всё началось?
— Так как в детстве я занималась спортивной гимнастикой, мне кажется, что это немножко оттуда. Во взрослом возрасте надо что-то менять, потому что в 18 лет ты в гимнастике уже «старичок», и продолжать уже особо не можешь.
Еще в детстве у меня появился сноуборд и горные лыжи — и это была, наверное, такая, здоровская перестройка стандартного жизненного уклада. Это определенная свобода: ты можешь куда-то уехать и пять дней посвятить горам, влюбляться в пейзажи; в какие-то моменты ощущать и скорость, и чувство полета. Это очень меня вдохновляет, и это прекраснейшее времяпрепровождение в другом сообществе (не в рабочем, и не в учебном).
Но зима — зимой, а летом тоже хотелось чего-то интересного. И я пошла учиться прыгать с парашютом, прошла курс AFF под Серпуховом (Большое Грызлово). Для меня это, прежде всего, эмоции и возможность перешагивать через какие-то убеждения, в некотором роде даже страхи, открывать для себя абсолютно другой мир.
Это настолько быстро — и вверх, и вниз, и весь день может состоять только из этого. И при этом ты — наполненный, счастлив. Ждешь погоду получше (потому что чем меньше у тебя количество прыжков, тем больше ты ждешь хорошей погоды). И только с ростом уровня и способностей переходишь какие-то грани, меньше ждешь и получаешь лучший результат.
Мне кажется, парашютный спорт очень сильно похож на любое дело, которое начинаешь. Вначале вроде много делаешь, но все равно ждешь, когда же будет результат, о котором можно рассказать: вот я молодец, я этого достиг!
Еще в детстве у меня появился сноуборд и горные лыжи — и это была, наверное, такая, здоровская перестройка стандартного жизненного уклада. Это определенная свобода: ты можешь куда-то уехать и пять дней посвятить горам, влюбляться в пейзажи; в какие-то моменты ощущать и скорость, и чувство полета. Это очень меня вдохновляет, и это прекраснейшее времяпрепровождение в другом сообществе (не в рабочем, и не в учебном).
Но зима — зимой, а летом тоже хотелось чего-то интересного. И я пошла учиться прыгать с парашютом, прошла курс AFF под Серпуховом (Большое Грызлово). Для меня это, прежде всего, эмоции и возможность перешагивать через какие-то убеждения, в некотором роде даже страхи, открывать для себя абсолютно другой мир.
Это настолько быстро — и вверх, и вниз, и весь день может состоять только из этого. И при этом ты — наполненный, счастлив. Ждешь погоду получше (потому что чем меньше у тебя количество прыжков, тем больше ты ждешь хорошей погоды). И только с ростом уровня и способностей переходишь какие-то грани, меньше ждешь и получаешь лучший результат.
Мне кажется, парашютный спорт очень сильно похож на любое дело, которое начинаешь. Вначале вроде много делаешь, но все равно ждешь, когда же будет результат, о котором можно рассказать: вот я молодец, я этого достиг!
— Насколько бизнес похож на экстремальные виды спорта?
Если раньше в пути я доделывала какие-то рабочие задачи и вопросы, то сейчас — нет, стараюсь найти время послушать книгу. Я не слушаю бизнес-литературу, потому что очень много хочется записать, выделить какие-то мысли, «на ходу» это неудобно. Поэтому перешла на художественную. Из последнего прослушала «1984» и «Цветы для Элджернона». Это тоже помогает переключиться. И потом, очень здорово обсудить с друзьями, с коллегами, кто что читал.
— Я бы сказала, что бизнес, в принципе, похож на спорт. А вот наше поведение в нем отражает все наши стратегии, действия, которые, в свою очередь, тоже отражают какой-то вид спорта. Вот, условно, есть марафонцы, а есть спринтеры в беге, так и в бизнесе есть люди, которые готовы к долгосрочному, очень долгому пути. А кто-то готов пробегать короткие, маленькие дистанции, и от этого больше заряжается.
— Есть ли в вашей жизни какая-то альтернатива спорту, может быть, кулинария?
— Есть ли в вашей жизни какая-то альтернатива спорту, может быть, кулинария?
— С готовкой как-то совсем не задалось! Мне нравятся разные виды творчества, которые просто позволяют отключить голову. Сюда можно отнести и вышивание, и раскрашивание картин по номерам, и выкладывание узоров из стразиков, всё что-то такое медитативное, что позволяет отключить мысли.
Если раньше в пути я доделывала какие-то рабочие задачи и вопросы, то сейчас — нет, стараюсь найти время послушать книгу. Я не слушаю бизнес-литературу, потому что очень много хочется записать, выделить какие-то мысли, «на ходу» это неудобно. Поэтому перешла на художественную. Из последнего прослушала «1984» и «Цветы для Элджернона». Это тоже помогает переключиться. И потом, очень здорово обсудить с друзьями, с коллегами, кто что читал.
— Вы знаете китайский и французский языки. Как так получилось? Имеет ли это отношение к шутке «Оптимисты учат китайский»?
— Это обусловлено тем, что, когда я поступала в МИФИ, уже знала французский, и надо было выбрать еще один иностранный (из европейских и азиатских языков); из азиатских был представлен только китайский. И я решила попробовать! Тем более на это нам давали полугодовой слот, впоследствии можно было отказаться и взять немецкий или испанский. Поэтому я подумала и использовала возможность попробовать!
Первое время было очень тяжело. Потому что китайский — это мелодии, хороший слух (точно не про меня). Сначала обучение походило на чистую зубрежку: ага, вот так звучит, надо вот так запомнить, было действительно сложно. Но потом как-то всё потихоньку пошло, стало интересно. На год магистратуры получилось уехать в Китай, и он очень сильно расширило мои границы представления вообще обо всем. Дал замечательных людей, я узнала совершенно другой подход к жизни, работе, семье... Это, конечно, поддерживает и развивает тебя со всех сторон.
— Чем удивил Китай? Потому что для человека, который никогда там не бывал, он по-прежнему остается страной, где «едят птичьи гнезда» и производят кучу ширпотреба…
Можно и в Силиконовую долину поехать, а можно приехать в Китай, пожить там буквально две недели и увидеть, как быстро всё меняется. Ты шел по улице, поужинал в ресторане, там тебе очень понравилось, ты хочешь туда вернуться. А через неделю там не то, что ресторана нет, здания нет! А еще через неделю построено что-то новое! И вот эта скорость изменений поражает! Я жила там в 2016 году, и уже тогда в Китае все платили телефонами. Причем не только молодежь, но и бабушки, и дедушки, и вообще абсолютно все. Помню, как один раз я в ужасе стояла на кассе и думала: я забыла все карты, как же быть? И тут вспомнила: о, я же могу платить телефоном (в России этого вообще еще не было). А в Европе до сих пор в некоторых местах расплачиваются чеками…
И вот это опережение — оно вдохновляет. Что еще поражает, как там все стремятся получить образование, насколько мотивированы. И как сильно родители вкладываются в образование, начиная прямо с детского сада. Дети считаются самыми загруженными: поступил в ВУЗ, можно отдыхать и не переживать. А вот до ВУЗа ты пашешь больше, чем взрослый человек.
— Это обусловлено тем, что, когда я поступала в МИФИ, уже знала французский, и надо было выбрать еще один иностранный (из европейских и азиатских языков); из азиатских был представлен только китайский. И я решила попробовать! Тем более на это нам давали полугодовой слот, впоследствии можно было отказаться и взять немецкий или испанский. Поэтому я подумала и использовала возможность попробовать!
Первое время было очень тяжело. Потому что китайский — это мелодии, хороший слух (точно не про меня). Сначала обучение походило на чистую зубрежку: ага, вот так звучит, надо вот так запомнить, было действительно сложно. Но потом как-то всё потихоньку пошло, стало интересно. На год магистратуры получилось уехать в Китай, и он очень сильно расширило мои границы представления вообще обо всем. Дал замечательных людей, я узнала совершенно другой подход к жизни, работе, семье... Это, конечно, поддерживает и развивает тебя со всех сторон.
— Чем удивил Китай? Потому что для человека, который никогда там не бывал, он по-прежнему остается страной, где «едят птичьи гнезда» и производят кучу ширпотреба…
— Ну, прежде всего, страна удивила скоростью. Я всегда делюсь этой историей: когда я жила в Китае, прочитала статью Германа Грефа о том, что «если вы хотите понять скорость изменений, поезжайте в Силиконовую долину». И уже тогда я подумала, что он не совсем прав.
Можно и в Силиконовую долину поехать, а можно приехать в Китай, пожить там буквально две недели и увидеть, как быстро всё меняется. Ты шел по улице, поужинал в ресторане, там тебе очень понравилось, ты хочешь туда вернуться. А через неделю там не то, что ресторана нет, здания нет! А еще через неделю построено что-то новое! И вот эта скорость изменений поражает! Я жила там в 2016 году, и уже тогда в Китае все платили телефонами. Причем не только молодежь, но и бабушки, и дедушки, и вообще абсолютно все. Помню, как один раз я в ужасе стояла на кассе и думала: я забыла все карты, как же быть? И тут вспомнила: о, я же могу платить телефоном (в России этого вообще еще не было). А в Европе до сих пор в некоторых местах расплачиваются чеками…
И вот это опережение — оно вдохновляет. Что еще поражает, как там все стремятся получить образование, насколько мотивированы. И как сильно родители вкладываются в образование, начиная прямо с детского сада. Дети считаются самыми загруженными: поступил в ВУЗ, можно отдыхать и не переживать. А вот до ВУЗа ты пашешь больше, чем взрослый человек.
— Ваше агентство You Social работало с моногородами. Как вам удалось раскачать аудиторию, создать сообщества на местах?
— Тогда мы были в начале пути и считали этот вызов сверхзадачей, потому что существовало мнение, что моногорода не очень готовы к активной деятельности, не был еще выстроен стабильный диалог. Мы взяли два города — Губкин и Старый Оскол из четырех городов присутствия компании «Металлоинвест», и разработали программу волонтерства.
Первыми к нам пришли те, кто либо уже интересовался темой волонтерства, либо состоял в каких-то молодежных объединениях. Мы говорили о том, как реализовать идеи по улучшению города, как претворить их в жизнь. И когда жители увидели, что их готовы слушать, поддерживать, помогать, а не останавливать, начало формироваться сообщество, в котором сейчас мы уже не участвуем активно, а, скорее, наблюдаем со стороны (включаемся, если нужно чем-то помочь, например, познакомить между собой корпоративных волонтеров разных компаний, организовать какие-нибудь корпоративные встречи). Сейчас это сообщество живет само — за счет того, что нам удалось показать людям, что их голос значим, идеи реализуемы. Для них это возможность проявить себя, найти новых друзей, быть в кругу тех, кто поддерживает преобразования, оказывает преобразующее воздействие (или импакт).
Полгода мы работали с двумя городами, и когда посмотрели на итоги, на реализованные проекты, на то, чего хотят люди, готовые вкладываться, компания решила масштабировать программу на остальные города.
В Старом Осколе одним из ярких волонтерских проектов стал фестиваль «Рок в защиту животных». Группа волонтеров с поддержкой компании и разных местных бизнесов организует его уже четвертый год, сбор средств направлен на поддержку бездомных животных. Рок-фестиваль стал не только знаковым событием для города, но и площадкой для знакомства людей со своим будущим четвероногим другом. А летом 2021 года в продолжение темы поддержки зоозащитных организаций в городе был запущен тематический трамвай с фотографиями животных, ищущих дом.
В Железногорске Курской области участниками программы корпоративного волонтерства был инициирован большой проект по донорству крови, в городе появилась даже Аллея доноров. Изначально это была идея сотрудника предприятия, который постоянно сдавал кровь — инициатива переросла в постоянное действие, в вовлечение новых людей в процесс.
В Губкине (это тоже моногород в Белгородской области) одним из фокусов волонтеров стало привлечение внимания к инклюзивной детской площадке с адаптивной песочницей, специальными качелями, доступными для детей с ограничениями. Раньше она не пользовалась спросом, практически никто на ней не играл, родители с детьми с инвалидностью туда не ходили (либо не знали, либо стеснялись). Волонтеры организовали на площадке ежегодный праздник «Доступная игра». Пригласили детей с родителями, детей с ограничениями по здоровью. Провели мини-фестиваль и инициировали взаимодействие «обычного» и инклюзивного мира. И на площадку стали ходить!
— Скажите, пожалуйста, у есть ли у вас какие-то личные волонтерские проекты? Или на них не остается времени?
— Тогда мы были в начале пути и считали этот вызов сверхзадачей, потому что существовало мнение, что моногорода не очень готовы к активной деятельности, не был еще выстроен стабильный диалог. Мы взяли два города — Губкин и Старый Оскол из четырех городов присутствия компании «Металлоинвест», и разработали программу волонтерства.
Первыми к нам пришли те, кто либо уже интересовался темой волонтерства, либо состоял в каких-то молодежных объединениях. Мы говорили о том, как реализовать идеи по улучшению города, как претворить их в жизнь. И когда жители увидели, что их готовы слушать, поддерживать, помогать, а не останавливать, начало формироваться сообщество, в котором сейчас мы уже не участвуем активно, а, скорее, наблюдаем со стороны (включаемся, если нужно чем-то помочь, например, познакомить между собой корпоративных волонтеров разных компаний, организовать какие-нибудь корпоративные встречи). Сейчас это сообщество живет само — за счет того, что нам удалось показать людям, что их голос значим, идеи реализуемы. Для них это возможность проявить себя, найти новых друзей, быть в кругу тех, кто поддерживает преобразования, оказывает преобразующее воздействие (или импакт).
Полгода мы работали с двумя городами, и когда посмотрели на итоги, на реализованные проекты, на то, чего хотят люди, готовые вкладываться, компания решила масштабировать программу на остальные города.
В Старом Осколе одним из ярких волонтерских проектов стал фестиваль «Рок в защиту животных». Группа волонтеров с поддержкой компании и разных местных бизнесов организует его уже четвертый год, сбор средств направлен на поддержку бездомных животных. Рок-фестиваль стал не только знаковым событием для города, но и площадкой для знакомства людей со своим будущим четвероногим другом. А летом 2021 года в продолжение темы поддержки зоозащитных организаций в городе был запущен тематический трамвай с фотографиями животных, ищущих дом.
В Железногорске Курской области участниками программы корпоративного волонтерства был инициирован большой проект по донорству крови, в городе появилась даже Аллея доноров. Изначально это была идея сотрудника предприятия, который постоянно сдавал кровь — инициатива переросла в постоянное действие, в вовлечение новых людей в процесс.
В Губкине (это тоже моногород в Белгородской области) одним из фокусов волонтеров стало привлечение внимания к инклюзивной детской площадке с адаптивной песочницей, специальными качелями, доступными для детей с ограничениями. Раньше она не пользовалась спросом, практически никто на ней не играл, родители с детьми с инвалидностью туда не ходили (либо не знали, либо стеснялись). Волонтеры организовали на площадке ежегодный праздник «Доступная игра». Пригласили детей с родителями, детей с ограничениями по здоровью. Провели мини-фестиваль и инициировали взаимодействие «обычного» и инклюзивного мира. И на площадку стали ходить!
— Скажите, пожалуйста, у есть ли у вас какие-то личные волонтерские проекты? Или на них не остается времени?
— Я лично помогаю различным социальным предпринимателям, провожу сессии, консультирую — как построить взаимодействие с командой, разработать финансовое планирование. Активно делюсь тем, в чем я компетентна, и буду это продолжать. А еще с удовольствием езжу на все экологические акции, квесты по уборке мусора.
— Вы много учились, какой предмет в институте был любимым?
— В институте, наверное, антикризисные коммуникации. Это был курс очень необычного формата, не теоретический, а больше практический. Например, мы разбирали «кейс Барби» (историю о том, что после появления куклы Барби обнаружилось, что дети негативно реагируют, сравнивая себя с красоткой, у которой «всё есть»). Надо было найти решение — то есть, перестроить продукт, чтобы убрать негатив. Это было и креативное, и смысловое погружение в бизнес-среду, и сейчас я больше понимаю, что это мне дало. Сейчас я смотрю на системные изменения, на импакт, что на что влияет, а раньше такого уклада в голове не было. И сейчас я могу смело сказать, что да, я использую это в работе.
А в средней школе любимым предметом был французский язык. У нас работала чудесная преподавательница, у которой существовало две оценки: либо «два», либо «пять». И получить у нее «тройку» было хуже, чем «двойку», это был вообще провал, расстройство и невозможность спокойного существования в дальнейшем... И она, конечно, очень много в нас вкладывала, рассказывала истории, не только связанные с Францией, французским языком, но и какие-то жизненные подходы.
—Есть ли у вас мечта?
— В рамках утопии мне хочется, чтобы у всех был более высокий уровень личной осознанности и понимание — как и на что влияют или могут влиять их действия. Чтобы люди не вступали в «диванные войска», не говорили, что «всё плохо», а были готовы вкладываться в изменения. Это относится и к моему личному уровню осознанности. Оттуда рождается и социальная осознанность, и личная, и экологическая, и культурная.
Подготовила Наташа Полетаева.
Центр СОЛь занимается исследованием и развитием экосистемы социальных инноваций в России. Мы выявляем и поддерживаем тех, кто создает устойчивые инновационные решения социальных и экологических проблем. Для это мы проводим исследования, делаем Конкурс СОЛь.
— В институте, наверное, антикризисные коммуникации. Это был курс очень необычного формата, не теоретический, а больше практический. Например, мы разбирали «кейс Барби» (историю о том, что после появления куклы Барби обнаружилось, что дети негативно реагируют, сравнивая себя с красоткой, у которой «всё есть»). Надо было найти решение — то есть, перестроить продукт, чтобы убрать негатив. Это было и креативное, и смысловое погружение в бизнес-среду, и сейчас я больше понимаю, что это мне дало. Сейчас я смотрю на системные изменения, на импакт, что на что влияет, а раньше такого уклада в голове не было. И сейчас я могу смело сказать, что да, я использую это в работе.
А в средней школе любимым предметом был французский язык. У нас работала чудесная преподавательница, у которой существовало две оценки: либо «два», либо «пять». И получить у нее «тройку» было хуже, чем «двойку», это был вообще провал, расстройство и невозможность спокойного существования в дальнейшем... И она, конечно, очень много в нас вкладывала, рассказывала истории, не только связанные с Францией, французским языком, но и какие-то жизненные подходы.
—Есть ли у вас мечта?
— В рамках утопии мне хочется, чтобы у всех был более высокий уровень личной осознанности и понимание — как и на что влияют или могут влиять их действия. Чтобы люди не вступали в «диванные войска», не говорили, что «всё плохо», а были готовы вкладываться в изменения. Это относится и к моему личному уровню осознанности. Оттуда рождается и социальная осознанность, и личная, и экологическая, и культурная.
Подготовила Наташа Полетаева.
Центр СОЛь занимается исследованием и развитием экосистемы социальных инноваций в России. Мы выявляем и поддерживаем тех, кто создает устойчивые инновационные решения социальных и экологических проблем. Для это мы проводим исследования, делаем Конкурс СОЛь.
Комментарии:
Вы должны Войти или Зарегистрироваться чтобы оставлять комментарии...