Сотворение и раскаяние

Андрей Дмитриевич Сахаров родился 21 мая 1921 года в Москве. Его отец - Дмитрий Иванович Сахаров (1889-1961) был сыном присяжного поверенного и внуком священника. Д.И. Сахаров занимался преподаванием физики, был автором ряда научно-популярных книг и учебников. Мать - Екатерина Алексеевна Сахарова (1983-1963) происходила из дворянской семьи, мужчины в которой были традиционно военными.

Поначалу, из-за низкого уровня образования, Сахаров обучался дома. Сдав экзамены за 6-й класс, Андрей Сахаров перешел на учебу в обычную школу. В 1938 году его, отличника, без экзаменов зачислили на физический факультет МГУ. В годы учебы в университете определился особый интерес Сахарова к теоретической физике.

Когда началась война, студентов-физиков направили на медкомиссию: они должны были поступить в летное училище. Андрей Сахаров комиссию не прошел и не стал записываться добровольцем: рассудил, что, доучившись, принесет больше пользы на военном заводе. В октябре 1941-го университет уехал в эвакуацию в Ашхабад. В 1942-м Сахаров получил диплом с отличием по специальности «оборонное металловедение».
Молодого специалиста распределили сначала в Ковров, где места ему не нашлось, затем на патронный завод в Ульяновск. Там случилось неожиданное: физика-теоретика отправили на лесозаготовки. Работа по специальности началась для него лишь с переходом в Центральную заводскую лабораторию. Здесь Андрей Сахаров изобрел прибор, с помощью которого можно было проконтролировать, как закаляются сердечники пуль для противотанковых ружей. 

В ноябре 1942 года, в Ульяновске, 22-летний Сахаров знакомится со своей будущей женой Клавдией Алексеевной Вихиревой (1919–1969) — лаборанткой химического отдела той же Центральной заводской лаборатории, в металлургическом отделе которой он работал инженером-исследователем.
10 июля 1943 года они поженились.
В их браке родилось трое детей: в 1945 году — дочь Татьяна, в 1949 году — дочь Любовь и в 1957 году — сын Дмитрий.
Клавдия полностью посвятила себя семье, сопровождая мужа всюду, где ему впоследствии довелось жить.

Летом 1944 года Сахаров отправил заявление в аспирантуру Физического института им. П.Н. Лебедева Академии наук СССР (ФИАН) по специальности «Теоретическая физика» и в декабре получил уведомление о том, что принят.
Его научным руководителем был назначен выдающийся ученый, заведующий Теоретическим отделом ФИАН, член-корреспондент Академии наук СССР, впоследствии академик и лауреат Нобелевской премии по физике Игорь Евгеньевич Тамм (1895–1971).

В советских газетах краткое сообщение о первом применении атомной бомбы появилось 7 августа, когда масштаб произошедшей катастрофы еще не был окончательно ясен. Тем не менее Андрей Сахаров был потрясен. Несмотря на то, что он тогда почти ничего не знал о ядерном оружии, он оказался одним из немногих людей в Москве, кто сразу понял значение этого ужасного события для будущего человечества.

Для молодого ученого, специалиста в области физики элементарных частиц, перспектива оказаться привлеченным к работам над созданием оружия массового поражения стала практически неизбежной.

В то время подобные слова могли дорого обойтись любому другому человеку, но талантливый молодой физик был слишком важен для военного проекта, и Сахарова не тронули.
Группа Тамма работала в условиях строгой секретности. По данным разведки, аналогичные работы велись в США, но советские физики смогли вырваться вперед. Уже в августе Сахарову удается решить главную задачу — предложить общий принцип устройства термоядерного боеприпаса, который получит название «слойка».
Здесь сыграла свою роль уникальная многогранная одаренность Сахарова, сочетание в нем талантов физика‑теоретика и конструктора. Уже вскоре другой участник группы, впоследствии лауреат Нобелевской премии по физике Виталий Лазаревич Гинзбург (1916–2009), дополнит идею Сахарова своими предложениями, и это позволит приступить к практической работе по созданию опытного образца водородной бомбы.

В начале 1949 года руководство советского Атомного проекта предложило Сахарову перейти с научной работы в ФИАНе в секретное конструкторское бюро‑11 (КБ‑11), которое занималось практическими аспектами создания ядерного оружия. Отказаться от этого предложения, которое исходило лично от Лаврентия Берии, было невозможно.
В марте 1950 года Сахаров назначается заведующим лабораторией теоретического отдела КБ‑11 и переезжает из Москвы на постоянное жительство на территорию КБ‑11, которое располагалось в поселке Саров в 500 км от Москвы и в 80 км от Арзамаса. Так он оказался недалеко от родины своих предков. Между собой физики называли это место просто «Объект», а в официальных документах оно в разные годы фигурировало под условными названиями «город Кремлёв», «Арзамас‑75» и «Арзамас‑16».
Для Сахарова, как и для других сотрудников КБ‑11, переезд на «Объект» означал почти полную изоляцию от внешнего мира. В городе, окруженном колючей проволокой, для ведущих специалистов, к числу которых принадлежал Сахаров, были созданы максимально комфортные условия для жизни и работы. Сахаров получал огромную по меркам того времени заработную плату, для проживания ему с женой и детьми была предоставлена половина благоустроенного коттеджа. По сравнению с крайней бедностью жителей окрестных деревень быт обитателей «Объекта» казался едва ли не счастьем, однако Сахаров знал и его изнанку.

8 июня 1953 года без защиты диссертации, на основании научных результатов, полученных в ходе секретных работ на «Объекте», Сахарову была присвоена ученая степень доктора физико‑математических наук, а 12 августа на полигоне в степи в 130 км от города Семипалатинска (ныне территория Республики Казахстан) состоялось испытание термоядерной бомбы РДС‑6с.

Успешное испытание водородной бомбы принесло Сахарову высшее признание его заслуг. 23 октября он будет избран в действительные члены Академии наук СССР, минуя звание члена‑корреспондента. В тридцать два года он станет самым молодым академиком. В своем отзыве о научной деятельности Сахарова его старшие коллеги Игорь Курчатов, Юлий Харитон и Яков Зельдович писали: «Андрей Дмитриевич Сахаров является необычайно одаренным физиком‑теоретиком и в то же время замечательным изобретателем. Соединение в одном лице инициативы и целеустремленности изобретателя с глубиной научного анализа привело к тому, что в короткий срок, за шесть лет, А.Д. Сахаров достиг крупнейших результатов, поставивших его на первое место в Советском Союзе и во всем мире в важнейшей области физики. <...> Молодость Сахарова, его огромная инициатива и талант позволяют с уверенностью ждать дальнейших больших достижений».

4 января 1954 года за этим последует также секретный Указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении ему почетного звания Героя Социалистического Труда с вручением ордена Ленина и золотой медали «Серп и Молот».
Это были наивысшие отличия, доступные гражданину СССР.
Так на 33‑м году жизни Андрей Сахаров стал одним из членов узкого и совершенно закрытого круга политической, военной и научной элиты страны.
Впоследствии он не раз воспользуется своим исключительным положением, чтобы напрямую доносить до высшего руководства страны свое мнение и инициативы по многим важнейшим вопросам.

Через полгода после испытания «слойки», в начале 1954 года Сахаров совместно со своим старшим коллегой, выдающимся физиком Яковом Зельдовичем (1914–1987), и другими теоретиками выдвинул идею создания водородной бомбы, основанной на новом физическом принципе. В двухступенчатой конструкции использовался эффект лучевой имплозии, т.е. обжатия основного термоядерного заряда рентгеновским излучением, возникающим в момент взрыва находящегося в том же корпусе вспомогательного атомного заряда. 22 ноября 1955 года на Семипалатинском полигоне состоялось испытание новой термоядерной бомбы под кодовым названием РДС‑37. Ее взрыв оказался в 4,5 раза мощнее, чем взрыв «слойки», его мощность составила 1,6 мегатонны.
Несмотря на тщательную подготовку, эвакуацию и удаление в укрытия местного населения в радиусе более 100 км, в ходе испытания были убитые и раненые. 

Успешное испытание водородной бомбы РДС‑37, основанной на новом физическом принципе, состоявшееся 22 ноября 1955 года, открыло путь к созданию термоядерного заряда неограниченной мощности — сверхбомбы. Это был прорыв в области конструирования ядерного оружия. 7 сентября 1956 года секретным Постановлением Совета Министров СССР Сахаров, Зельдович и другие руководители работ были награждены Ленинской премией (самая почетная государственная премия, которая после смерти Сталина пришла на смену Сталинской). А 11 сентября, также секретным Указом Президиума Верховного Совета, Сахарову было присвоено почетное звание дважды Героя Социалистического Труда. В связи с этим он получил и вторую золотую медаль «Серп и Молот».
Андрею Сахарову было всего лишь 35 лет, но исключительные заслуги перед государством как ученого и конструктора ядерного оружия обеспечили ему совершенно особое положение внутри советской элиты. Его семья была прекрасно материально обеспечена, он достиг невиданного карьерного успеха, хотя его имя и его достижения были известны только руководителям страны и немногим коллегам. Он по‑прежнему жил на «Объекте», и вся его деятельность оставалась глубоко засекреченной.

‍

Уже при подготовке первого испытания водородной бомбы в 1953 году Сахарову пришлось столкнуться с проблемой радиоактивного «следа», который неизбежно образуется после взрыва при выпадении радиоактивных осадков на территории, выходящей за границы полигона. В дальнейшем размышления над экологическими последствиями ядерных испытаний и их опасным влиянием на здоровье людей и на биосферу планеты в целом окажут решающее воздействие на формирование того компонента его мировоззрения, который называется «планетарным сознанием».

 Другими словами, ядерные испытания оказались не менее смертоносны для человечества, чем реальная война, хотя от их последствий люди погибали постепенно, в течение длительного времени.
Это поразило его. Еще недавно, создавая термоядерное оружие, он был убежден, что таким образом способствует предотвращению общей гибели человечества в ядерной войне. Теперь источником общей беды стали ядерные испытания, и Сахаров, ощутив себя ответственным за радиоактивное заражение планеты, поставил перед собой цель добиться их прекращения.

 Работы по проектированию термоядерных боеголовок, предназначенных для установки на ракеты‑носители, велись одновременно двумя секретными научно‑производственными центрами — КБ‑11 (Арзамас‑16), где руководителями конструкторских работ были Харитон и Сахаров, и НИИ‑1011 (Челябинск‑70) под руководством Евгения Забабахина. К осени 1962 года, работая независимо друг от друга, два конкурирующих конструкторских бюро пришли к сходным техническим решениям. По расчетам, мощность обоих изделий была одинаковой, и вопрос о том, какое из них будет принято на вооружение, должен был решиться после испытаний.
Как ученый Сахаров понимал, что испытание двух почти идентичных устройств бессмысленно, но еще важнее, с его точки зрения, было то, что это приведет к двойному ущербу для биосферы Земли, а значит, удвоится и количество человеческих жертв, неизбежно связанных с каждым ядерным испытанием.

Карибский кризис изменил отношение политиков к вопросам ядерной безопасности планеты и подтолкнул их к осознанию единства судеб человечества, несмотря на военное соперничество и идеологические разногласия между государствами. 5 августа 1963 года в Москве был заключен Договор о запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере, космическом пространстве и под водой, известный как Московский договор.
Усилия Сахарова и многих ученых и общественных деятелей по всему миру, настойчиво выступавших против бесконтрольного проведения ядерных испытаний, наконец принесли свои плоды.

5 декабря 1966 года академик Сахаров впервые участвовал в молчаливой правозащитной демонстрации в центре Москвы у памятника Пушкину.

В тот момент он еще не знал, что диссидент Андрей Амальрик, понимая глобальную значимость этой работы, уже передал ее иностранным журналистам.
«Размышления о прогрессе, мирном сосуществовании и интеллектуальной свободе» были опубликованы в сокращенном виде в переводе на голландский язык 6 и 13 июля в двух номерах выходящей в Амстердаме вечерней газеты Het Parool. 22 июля за этим последовала полная публикация в переводе на английский язык в американской газете The New York Times.

8 марта 1969 года в московской клинике умирает жена Сахарова Клавдия Алексеевна. Ей было 50 лет, причиной смерти стал рак желудка.
Смерть жены стала для Сахарова тяжелым потрясением.

После публикации на Западе «Размышлений о прогрессе, мирном сосуществовании и интеллектуальной свободе» Сахарову было запрещено приезжать на «Объект», а в мае 1969 года он получил предложение официально перейти на работу в Физический институт Академии наук СССР, где во второй половине 40-х годов начиналась его научная карьера.

В августе 1969 года Сахаров передал все свои сбережения, хранившиеся в государственной сберегательной кассе, на благотворительные цели.

Однажды в сентябре 1970 года, зайдя домой к Валерию Чалидзе, чтобы поговорить с ним о правозащитных делах, Андрей Сахаров застал его беседующим с незнакомкой. Её звали Елена Боннэр. Андрей Сахаров и Елена Боннэр полюбили друг друга и быстро поняли, что хотят быть вместе. Спустя год, в сентябре 1971 года, Сахаров переедет жить к Елене в квартиру на улице Чкалова (ныне ул. Земляной Вал), которая станет основным его адресом до конца жизни с перерывом только на ссылку.

4 ноября 1970 года по инициативе Валерия Чалидзе он сам, академик Андрей Сахаров и физик Андрей Твердохлебов основали в Москве Комитет прав человека в СССР — независимую ассоциацию, которая поставила своей целью «изучение проблемы обеспечения и пропаганды прав человека в СССР». В отличие от созданной в 1969 году Инициативной группы по защите прав человека в СССР, Комитет прав человека был не правозащитной организацией в классическом смысле этого слова, а скорее аналитическим центром. Такая теоретическая направленность будущей организации смущала Сахарова, и он не сразу принял решение войти в ее состав.

Весной 1971 года Комитет прав человека в СССР подготовил «Памятную записку» — обращение к генеральному секретарю ЦК КПСС Леониду Брежневу. Это был своего рода конспект для «воображаемого диалога с руководством страны». Основным автором «Памятной записки» был Сахаров. К ней был приложен еще один документ — «Записка о преследовании по идеологическим мотивам», подготовленная Валерием Чалидзе, и общая информация о Комитете прав человека. Другими словами, это была программа всеобъемлющей демократизации советского государства и общества. Между тем Сахаров в течение пятнадцати месяцев пытался добиться в аппарате Брежнева какой‑то реакции на «Памятную записку»; наконец, убедившись, что его игнорируют, в июне 1972 года он примет решение обнародовать этот документ, передав его иностранным корреспондентам и в самиздат.

7 января 1972 года в Москве состоялось бракосочетание Андрея Сахарова и Елены Боннэр. Церемония прошла скромно, буднично, без гостей, однако на ней присутствовали сотрудники госбезопасности. 

В декабре 1972 года должно было торжественно отмечаться 60‑летие образования Советского Союза, и Сахаров решил обратиться к высшему законодательному органу страны — Верховному Совету СССР — с предложением в честь этого знаменательного события принять два важнейших решения, направленных на гуманизацию и демократизацию общественной атмосферы в стране, — отменить смертную казнь и провести амнистию политических заключенных.

Поздним вечером 30 октября 1972 года Сахаров впервые дал интервью иностранному журналисту — корреспонденту американского еженедельника Newsweek Джею Аксельбанку.

В конце мая 1973 года Сахаров дал шведскому журналисту Улле Стенхольму интервью, в котором рассказал о становлении своих убеждений и дал резкие оценки советскому строю, политической и социально‑экономической ситуации в СССР.

Летом 1973 года Сахаров особенно активно общался с иностранными корреспондентами. Картина советского общества, которая складывалась из его высказываний, резко противоречила официальному оптимизму, который транслировала советская пропаганда, и это вызвало жесткую реакцию со стороны КГБ и партийного руководства страны. Сахарова решили «наказать». По решению Политбюро ЦК КПСС началась кампания публичной травли.
29 августа центральные газеты страны одновременно публикуют, а телевидение и радио транслируют «Письмо членов Академии наук СССР». В письме, под которым стояли подписи 40 крупных ученых, многие из которых знали Сахарова лично, он обвинялся в том, что «отошел от активной научной деятельности и выступил с рядом заявлений, порочащих государственный строй, внешнюю и внутреннюю политику Советского Союза» и даже «дошел до того, что выступил против политики Советского Союза на разрядку международной напряженности».

Общественная деятельность Сахарова способствовала его международной известности, причем не только как правозащитника, но и как ученого. В апреле 1973 года ведущая научная организация США — Национальная Академия наук — избрала его своим иностранным членом.
‍В следующем 1974 году Сахарову будут присуждены две престижные международные премии — Премия мира им. Элеоноры Рузвельт американской Организации граждан за разумный мир (SANE) и Премия Чино дель Дука, которая вручается авторам, чьи произведения в литературной или научной форме способствуют утверждению гуманизма в современном мире. Распорядителем денежной части премии Чино дель Дука Сахаров назначил жену — Елену Боннэр, и под ее руководством эти средства были использованы для оказания помощи детям политзаключенных в СССР и Чехословакии.

9 октября 1975 года Андрею Сахарову присуждается Нобелевская премия мира «за бесстрашную поддержку фундаментальных принципов мира между народами и за мужественную борьбу со злоупотреблениями властью и любыми формами подавления человеческого достоинства». Эта была первая Нобелевская премия мира, присужденная гражданину СССР.

В 1976 году Сахаров будет избран почетным вице‑президентом Международной лиги прав человека — неправительственной организации, имевшей консультативный статус при ООН.
Высокое международное признание заслуг Сахарова как гуманитарного мыслителя, борца за мир и правозащитника вызвало озлобление руководства СССР, однако советские власти, опасаясь неприятного для них резонанса, еще несколько лет не решатся применить к нему прямые репрессии.

Вторая половина 1970‑х годов — время чрезвычайной активности Сахарова. Он составлял и подписывал десятки правозащитных документов, направлял властям и в правоохранительные органы обращения по общим проблемам и по отдельным делам людей, чьи права были нарушены, проводил у себя на квартире пресс‑конференции для иностранных журналистов и по несколько раз в год давал им интервью.

Вторжение в Афганистан в конце 1979 года привело к эскалации конфликта в этой стране и резкому усилению международной напряженности. На таком фоне в январе 1980 года Сахаров дает несколько интервью западным СМИ с осуждением безответственной политики властей СССР. Он напоминал о том, что через полгода в Москве должны состояться Олимпийские игры.

Это стало последней каплей, переполнившей чашу терпения советских властей. По инициативе КГБ Политбюро принимает решение об изоляции академика Сахарова и удалении его из Москвы во избежание его активных общественных выступлений во время проведения Олимпиады.

Тем не менее полностью изолировать Сахарова КГБ не смог. Его голосом стала Елена Боннэр. Формально она была свободна и не ограничена в своих передвижениях. Именно она 28 декабря доставила в Москву и зачитала на пресс-конференции для иностранных журналистов заявление своего мужа в связи с отправкой в ссылку.

В апреле 1984 года Политбюро ЦК КПСС принимает решение возбудить уголовное дело против жены Сахарова. Таким способом ссыльного академика рассчитывали лишить связи с внешним миром, которую она обеспечивала. Суд над Еленой Боннэр состоялся 10 августа. Ее приговорили к пяти годам ссылки с отбыванием наказания по месту жительства мужа, то есть в том же городе Горьком, из которого она теперь не имела права выезжать без специального разрешения. Сахаров в этот день находился в больнице. Он держал голодовку, и его подвергали мучительным процедурам принудительного кормления. Начался самый тяжелый период его ссылки.

Вечером 15 декабря 1986 года к Сахарову и Боннэр неожиданно явился сотрудник госбезопасности в сопровождении двух электриков. Ничего не объясняя, они провели в их квартиру кабель и установили телефон. Уходя, «гэбист» сказал, что завтра они должны ожидать некоего звонка.

Вскоре после освобождения Сахарова из ссылки депутат Европейского парламента от Великобритании лорд Николас Бетелл выступил с инициативой учредить премию Европарламента «За свободу мысли». В марте 1987 года он обратился к Сахарову с просьбой разрешить использовать свое имя для этой премии, и Сахаров ответил согласием.
Первыми лауреатами этой премии в 1988 году станут лидер движения против апартеида в ЮАР Нельсон Мандела, находившийся в то время в тюрьме, и советский правозащитник, друг Сахарова Анатолий Марченко, умерший в заключении в 1986 году.

Первое публичное выступление Сахарова после возвращения в Москву состоялось 14 февраля 1987 года на международном форуме «За безъядерный мир, за выживание человечества». Это позволит существенно продвинуть вперед переговоры между СССР и США и уже в конце 1987 года заключить соглашение об уничтожении ракет средней и малой дальности — первый в мировой истории договор о реальном сокращении имеющихся ядерных вооружений. Это соглашение надолго затормозит гонку ядерных вооружений между Востоком и Западом и позволит существенно снизить уровень напряженности в мире.
В это же время из тюрем, ссылок и лагерей освобождаются первые десятки советских политзаключенных. Сахаров добивался этого много лет.

3 июня 1988 года Сахаров впервые получает возможность дать пресс‑конференцию в Москве для всех СМИ — как иностранных, так и советских. Помещение для пресс‑конференции предоставило Министерство иностранных дел СССР.

20 апреля 1989 Сахаров был избран народным депутатом СССР. Избрание Андрея Сахарова народным депутатом СССР открыло возможность для его превращения в политического деятеля. В Советском Союзе, где малейшая тень самостоятельного политического мышления беспощадно искоренялась в течение семидесяти лет, возвращалась публичная политика, и Сахаров станет одним из самых ярких политиков первого после огромного разрыва поколения.

9 июня 1989 года, в завершающий день работы Первого Съезда, Сахаров огласил с трибуны Съезда свой проект Декрета о власти, представлявший, по сути, набросок радикальной конституционной реформы.

14 декабря 1989 года было для Сахарова обычным рабочим днем. С утра он занимался дома подготовкой конспекта своего предстоящего выступления на Втором Съезде народных депутатов, затем отправился на заседание Межрегиональной депутатской группы, сопредседателем которой он был. Там он призвал своих товарищей объявить себя демократической оппозицией половинчатой, нерешительной политике Горбачёва.
Это последнее выступление стало его политическим завещанием.

Поздним вечером Андрей Дмитриевич Сахаров скоропостижно скончался от сердечного приступа в своей квартире в Москве.

17 декабря 1989 года гроб с телом Сахарова был установлен в Московском дворце молодежи, где проходила гражданская панихида. В течение двенадцати часов десятки тысяч людей шли туда и, несмотря на мороз, выстраивались в огромную, медленно движущуюся очередь, ожидая возможности войти внутрь. В почетном карауле стояли родные и друзья Сахарова, его товарищи по Межрегиональной депутатской группе, депутаты, представители «Московской трибуны», «Мемориала», других общественных организаций.