@pfffff

Кого вы предполагаете встретить апрельским вечером на выходе из магазина "Знание"? Лондонский оперный певец вряд ли входит в список. Но именно такого человека мне и посчастливилось встретить.

Михаил Шепеленко родился и вырос в Тюмени, потом закончил Уральскую консверваторию имени Мусоргского, а сейчас учится в Королевской академии музыки. С улыбкой подтверждает мою формулировку "повышение квалификации".

─ А я сюда только на каникулы приехал. В учёбе сейчас перерыв.
─ Ну, и как там, в Лондоне? Здорово?
─ Да, здорово!
─ Тяжело понимать их английский? У них ведь акцент особый.
─ Сначала были трудности. Но пообщался, привык. Я же там уже два года живу.

Вот яркое подтверждение того, что английский (хотя бы английский!) учить полезно. Об этом в Тюмени говорят уже лет двадцать, но всё равно почти никто его не знает. Мы с Мишей когда-то учились в одной гимназии с углублённым изучением иностранных языков ─ и он, как видим, знаниями воспользовался.

Дети из лучших городов Земли живут, учатся и работают по всему миру: журналистами в Нью-Йорке, хирургами в Монтане, нефтедобытчиками в Конго, программистами в Австралии, певцами в Лондоне. Жаль только, что Михаил, как и многие другие, желая заниматься любимым делом, никак не мог остаться на родной почве. 

Каждый вечер на перекрестке улиц Республики и Тульской стоит мужчина и торгует. Торгует разным: и овощами, и одеждой, и чем-то еще. Все это добро лежит на паре лотков, сделанных из старых тумбочек. Ничего удивительного в том, что человек старается подзаработать. Но это продолжается не первый год. И даже в минусовую температуру. Проходит лето, проходит уже и осень. А торговец по-прежнему каждый вечер стоит на перекрестке.

Я всегда думал: когда же он закончит рабочий сезон? Неужели ему не холодно? Но тот просто утеплялся как следует и продолжал торговлю. Начинались уже конкретные морозы, но он, приплясывая от холода, все стоял у лотка.

Сегодня я решил с ним заговорить. Спросил сначала что-то про товар, он ответил. Разговор не задался. Я неуклюже продолжил. Мне было интересно: что вынуждает его стоять на перекрестке с утра до ночи?

Мужчина, что понятно, не был особенно разговорчив. Не сообщил имени, и вообще отнесся к моим вопросам настороженно. Но вдруг показал рукой на противоположную сторону улицы, где гнездятся другие уличные торговцы: «Разве лучше, чтобы эти торговали, которых привозят на маршрутках с темными окнами? Нет, ты скажи, лучше? Лучше?»

«Эти» — организованная группа уличных торговцев, расположившихся прямо рядом с будкой полиции. Это не бабушки, которые продают из своего огорода. Продукты сюда утром привозит, а вечером увозит машина-«каблучок». Действительно, с моим собеседником это имеет мало общего.

Я не нашелся, что ответить мужчине. Вместо ответа я купил у него пакет яблок, на который он скинул двадцать рублей, хотя, похоже, уже порядком рассердился. Может быть, это поможет ему, скажем, купить подарок внучке. Или колбасы себе. А на той стороне улицы соберут свою прибыль, можно не сомневаться.

— Посмотрите, пожалуйста! Может быть, Вам что-то интересно!

Чуть в стороне от ДК «Строитель» есть небольшой блошиный рынок. Здесь пожилые люди торгуют всякой всячиной. Кто семенами, кто стеклянными банками. Вероника Михайловна — книгами.

Я лишь на секунду задержался у её лотка, не увидел интересных изданий и готов был идти дальше, но хозяйка книг окликнула меня. Вежливая женщина с мягким голосом показывает мне книги.

— Вот это, мне кажется, интересно. Прочтите аннотацию (читает сама — прим.авт.): «На страницах книги появляются А.И. Герцен, В.Г. Белинский, Ф.М. Достоевский», тут все.

— Спасибо, но я не уверен, что мне это надо.
— Может быть, Вас искусство интересует? — спрашивает Вероника Михайловна, беря в руки следующую книгу — «Микеланджело» Ирвинга Стоуна.
— Интересует.
— Вот! Всего сто рублей.
— Но... Понимаете, я покупаю книгу, когда знаю, что она мне точно нужна.

— А поэзию любите? — Вероника Михайловна не сдаётся и показывает на том Блока.
— Блок у меня уже есть.
— А вот это тоже интересно, — моя собеседница показывает на книгу Юрия Бондарева.
— Бондарева я читал, — реагирую я, давно зная, что ничего не куплю, но не желая прямо отказывать женщине с мягким голосом школьной учительницы.

Почему же Вероника Михайловна так настойчива? От менеджера по продажам в ней явно немного. Неожиданно она говорит: хоть бы одну книгу взяли, а то домой тащить тяжело. Я отвечаю, что расскажу другу о книге Стоуна — может быть, он заинтересуется.
— Хорошо бы до пяти часов пришёл!
— Не получится, — говорю я, глядя на часы. — Работа.
— Тогда, может быть, завтра утром?

— Может быть, — говорю я, благодарю Веронику Михайловну, прощаюсь и шагаю дальше, оставляя свою собеседницу с необходимостью нести книги домой. А завтра — снова сюда, к лотку. В надежде, что попадётся настоящий фанат букинистики.

Тёплый апрельский ветер волнует воду - и та рябит, искря на солнце. Рядом оравой прохаживаются голуби. В такую погоду даже огромные лужи на Воровского выглядят симпатично. Хотя местным жителям они приносят больше огорчения.

— Просто жуть! - сокрушается молодая мама Марина, гуляя вокруг лужи с коляской. Лужи у нас здесь постоянно. В глубине есть двор, так там машины занимают места по бокам, а в середине после дождя такое море, что не пройти! Когда эту Марианскую впадину заделают?