Беги, Бернард, Беги
6:50, «Сквер Депутатов»
— Мне недавно комплимент сделали: продлили транспортную карту до 2099 года, надеются, что я доживу, — смеется Бернард.
Свою фамилию 67-летний бегун называть отказался, зато с довольной улыбкой и без тени одышки рассказал про регулярные пробежки. Несмотря на то, что легкоатлета я нагнала в разгар его утренней тренировки.
В «Сквере Депутатов» пенсионер с лицом бойкого парня бегает 4 раза в неделю на протяжении 34 лет, что живет в Тюмени.
— У меня особенный маршрут. Очертил дома парк деревянным циркулем, видели такие? Круг получился 980 метров. Одиннадцать кругов пробегу и домой.
— Сколько вы уже бегаете?
— Бегать я начал в армии, получается, что 48 лет.
— Почему выбрали именно это место для пробежки?
— Это же самый прекрасный сквер! Вы видели его весной? Здесь нужно ходить и дышать. Расцветают яблони, затем сирень, а к концу лета — липа. Прекрасно! А в прошлом году в этом парке утром бегала лиса, вы не знали?
— Мне недавно комплимент сделали: продлили транспортную карту до 2099 года, надеются, что я доживу, — смеется Бернард.
Свою фамилию 67-летний бегун называть отказался, зато с довольной улыбкой и без тени одышки рассказал про регулярные пробежки. Несмотря на то, что легкоатлета я нагнала в разгар его утренней тренировки.
В «Сквере Депутатов» пенсионер с лицом бойкого парня бегает 4 раза в неделю на протяжении 34 лет, что живет в Тюмени.
— У меня особенный маршрут. Очертил дома парк деревянным циркулем, видели такие? Круг получился 980 метров. Одиннадцать кругов пробегу и домой.
— Сколько вы уже бегаете?
— Бегать я начал в армии, получается, что 48 лет.
— Почему выбрали именно это место для пробежки?
— Это же самый прекрасный сквер! Вы видели его весной? Здесь нужно ходить и дышать. Расцветают яблони, затем сирень, а к концу лета — липа. Прекрасно! А в прошлом году в этом парке утром бегала лиса, вы не знали?
Я лишь удивленно мотаю головой.
— Как вы думаете, откуда она могла прибежать?
— Да хоть откуда. Лес-то рядом. И птиц здесь сколько. Не просто вороны да воробьи летают, а свиристели, дрозды, снегири — живности много.
— Думаете, Тюмени есть, чем гордиться?
— Конечно, особенно клещами, комарами и мошками. Это ведь уникальная особенность нашего климата, — смеётся мужчина. — Настоящая гордость Тюмени — это, конечно, купцы. Текутьев тот же. Хорошо, что он не видел того бардака, который творился в стране почти сто лет. Вовремя умер.
— Что именно вы понимаете под бардаком?
— Низкий уровень жизни у 80% населения. Вот, где настоящий бардак.
— Как вы думаете, откуда она могла прибежать?
— Да хоть откуда. Лес-то рядом. И птиц здесь сколько. Не просто вороны да воробьи летают, а свиристели, дрозды, снегири — живности много.
— Думаете, Тюмени есть, чем гордиться?
— Конечно, особенно клещами, комарами и мошками. Это ведь уникальная особенность нашего климата, — смеётся мужчина. — Настоящая гордость Тюмени — это, конечно, купцы. Текутьев тот же. Хорошо, что он не видел того бардака, который творился в стране почти сто лет. Вовремя умер.
— Что именно вы понимаете под бардаком?
— Низкий уровень жизни у 80% населения. Вот, где настоящий бардак.