Привлекательна ли церковь для молодого поколения? Настоятель Вознесенско-Георгиевской церкви отец Максим считает, что времена, когда молодёжь обходила церковь стороной, позади. Девушки и молодые люди не только посещают службы, но и часто обращаются к священнику за советом. Оказывается, чаще всего девушки просят помощи в поисках будущего мужа.Может ли церковь помочь в этом тонком вопросе? Отец Максим делится историей, которую сам называет чудом.
— Однажды ко мне обратилась девушка-прихожанка, которая мечтала создать семью. У неё были отношения с парнем-семинаристом. Но он учился в Тобольске, встречи случались нечасто. Чувства постепенно угасали, а предложения он всё не делал. И я посоветовал ей расстаться. Семью надо создавать на пике чувств. Это как в сёрфинге: если нет волны, то и посёрфить особо не получится. Такое вот сравнение родилось.
Отец Максим улыбнулся и продолжил:
— Через какое-то время эта девушка опять пришла ко мне. Она рассталась со своим молодым человеком, но и кого-то нового в её жизни не появилось. А я же несу ответственность за свой пасторский совет. И я сказал ей молиться Ксении Петербуржской. Есть такая святая, покровительница семьи. Ответственно девушка подошла, все тонкости выспросила. Но результата всё равно не было. Тогда она решила ехать в Санкт-Петербург на могилку святой. И вот в день, когда она была в Питере, я вижу, как к церкви подъезжает белый внедорожник. Выходит из него молодой человек в светлом костюме, крестится, кланяется и заходит в церковь. После исповеди он подошёл ко мне поговорить. Спрашивает, где девушка, которая у нас в хоре поёт, и описывает её. Говорит, заинтересовался, хотел спросить замужем ли она или свободна. А я стою и не могу ничего ответить. Чудо происходит на моих глазах! Только когда он меня переспросил, я ответил, чтоб он приходил в следующее воскресенье. Когда она вернулась, я ей рассказывать ничего не стал. А он пришёл через неделю, подошёл, познакомился и позвал прогуляться. Сейчас у них уже трое детей.Священник закончил свой рассказ, и я спросил его:
— Ну это девушки женихов ищут, а молодые люди о чём обычно спрашивают?
— Да о том же самом! — усмехнулся отец Максим. — Дело-то молодое!

Помещение благотворительной организации «Радость» — своеобразный склад из игрушек, белья, чёрных мешков, забитых вещами. Раньше здесь была почта, теперь комнаты больше напоминают свалку. Где-то валяются книги, где-то пылятся дипломы, мольберты. За завалом мешков выглядывает пианино. Говорят, настроенное.
Елена Юрьевна Майсюк, Председатель Совета Общественной организации многодетных семей Тюменской области «Радость», проводит мне экскурсию по завалам. Она сама мать семерых детей, помогает многодетным семьям, которые реально нуждаются в помощи.
— К нам, бывает, профессиональные плаксы звонить начинают. Позвонят, уточнят моё имя холодно, а потом кааак завоют: мол, денег нет, муж бросил, помогите срочно, — Елена отыгрывает голосом, пародируя звонящих. — Прошу справку, что муж действительно ушёл, что на алименты подали. Часто бывает, что никто никуда не уходил, а помощь выпрашивают. Для тех, кто родил после изнасилования, тоже приходится справку просить. Есть у меня две такие женщины, воспитывают, не ноют.
Мы проходим мимо комнаты с провиантом: там лежит варенье в банках и красные бутыли кетчупа. Мы только что пили чай с таким вареньем, при мне же Елене позвонили — интересовались, можно ли кетчуп забрать.
— Это для активистов, — уточняет собеседница.
В другой комнате на столе лежит баян, слева от него выглядывают упомянутые мольберты:
— У нас скоро, 15 апреля, будет благотворительный концерт «Цвет культуры» — вот к нам и приносят инструменты для творчества, — поясняет Елена. — А вот это наша девочка нарисовала, на концерте продадим, — указывает на картины белым мелком по чёрному фону. Красиво.
Возвращаемся в холл, к фортепиано. На стене висят портреты известных исторических личностей — от Толстого до Ленина, все с многодетных семей. По другую сторону висит надувной жилет.
— А это мы с самолёта прыгали с детьми, без парашюта, — улыбается, замечая моё удивление, — через надувной трап. Мы в организации вообще хотим, чтобы у детей детство было насыщенное. Государство видит в детях вложения, а мамки ведь просто людей достойных воспитать хотят. Вот мы и организовываем. Например, детей в казачество возили, учили лошадей седлать. А там у них волки ручные оказались, все дети принялись фоткаться для «Вконтакте». А у меня дома овчарка, дочка маленькая принялась с волками привычно сюсюкаться. Вот её волчица и повалила. Она плачет, поцарапалась, говорит. Я ей объясняю: зато вот придёшь в школу, другие будут про поездки сои на юга рассказывать, а ты скажешь: а меня чуть волк не съел. И фото покажешь. Пусть все обзавидуются.
Елена смотрит на завалы, перебирает пыльные дипломы. Их у неё десятки. Главное, говорит, что одежду скоро разберут — ближе к первому сентября всегда большой спрос.
— Денег нет, да у нас и так всё хорошо, — и голос её смягчается.

Ребята начинают разогревать серые комочки теста.

— Я не хочу дерево! — настаивает Ярослав, откидывается на спинку стула и скрещивает руки на груди. — Можно змейку?
— Ну, сегодня мы делаем дерево.
— Не хочу я.
— Не сможешь — не делай, — нехотя соглашается преподаватель.

Дети кладут шарики на досочки, начинают посыпать их мукой по наставлению преподавателя и катать.

— Вот, Ярослав, ты потом не сможешь покрыть лаком! Делай, как все, — говорит Ксения Мазитова, специалист по социальной работе центра «Семья» и сопровождающая детей.
— Да не хочу я деревья! Я постоянно деревья делаю!