Собака чистая, а порой везём животных в крови и грязи
Вместе с куратором и волонтером фонда «Потеряшки» мы едем с бездомными животными к ветеринару. Это ежедневный пункт в расписании Татьяны Воробьевой, которая занимается в «Потеряшках» травмированными собаками.
Отправляемся из квартиры Татьяны на дачу — там восстанавливается после травмы дворняга Муха. Татьяна берет одеяло и идет за собакой. Хочу направиться с ней. «Лучше не выходите, он злой», — предупреждает куратор.
— Видимо, его держали взаперти, издевались. Теперь он боится людей. Еще и рахит у него, и травма — перелом ноги, — рассказывает волонтер автогруппы «Потеряшек» Светлана. Она уже два года каждый день помогает фонду: возит сбитых собак, доставляет кошек к ветеринару, развозит корм для животных.
Засунуть во внедорожник большую Муху, которая отказывается держаться на ногах, не так-то просто. Татьяна заворачивает её в одеяло и укладывает в багажник. На соседнем со мной сидении переноска с британкой Исетью.
Приезжаем в клинику — мрачноватое здание на отшибе. Здесь каждый день с двух до трех принимают питомцев у волонтеров «Потеряшек». Не бесплатно, но со скидкой.
— Что сегодня? — спрашивает ветеринар.
— Хотели показать, что он уже ходит и даже бегает. — Но Муха лежит, не хочет сдвинуться с места ни на сантиметр.
— Он назло не показывает, как умеет ходить.
— Морда! Вставай давай! Муха!
— Давайте хоть кастрируем его.
— А он уже.
Достаем из переноски кошку и несем ее на стол, чтобы взять общий анализ крови. Она жалобно мяукает, пока ветеринар вставляет в нежную лапку иглу.
— У неё гноятся глазки, плохо дышит нос, проблемы с суставами, и по хорошему её надо усыпить, но я не могу. — Объясняет Татьяна. — Не знаю, сколько она ещё проживет: может месяц, может год или пять. Пусть живет, сколько сможет.
Оказывается, что анализ крови неплохой — только по лейкоцитам верхняя граница нормы. Врач выписывает противовирусное и удивляется Тантьяне:
— Как тебе терпения хватает на все это?