Наверх
Герои

Скорая помощь фольклора Новосибирской области

Одновременно с вымиранием сибирских деревень, исчезает и сельская культура, сохранявшаяся на протяжении не одного столетия. Как избежать потерь и возродить  то, что еще может быть восстановлено?  
27.08.2018
  «Современный фольклор можно разделить на городской, чаще всего это молодежное движение, и сельский, то есть то, что происходит в селах и в деревнях. Еще сто лет назад говорили, что фольклор "кончается". Но фольклор до сих пор продолжает жить. Уже в 80-е годы прошлого века, в начале 90-х фольклористы возвращались из деревень и говорили – «ой, последние поющие бабушки остались». Но эти же люди точно так же ездят и теперь и записывают новые и старые песни, то есть собирают фольклор, поскольку явление это такое, что до сих пор не просто отдельные бабушки остались, а новые певческие ансамбли появились в отдельных селах. Певческая культура -- это самое главное для современного фольклора, чтобы не отдельная песенница была, а оставалась традиция – как это правильно спеть. 
Это не концертные ансамбли: фольклор концертным за время своего существования никогда не был. 
Была жизнь человеческая. Точно также и фольклор рождается вместе с человеком и точно также умирает, человек под определенные напевы обрядовые свадьбы играет, на вечерки ходит по праздникам…» 
Так считает Мартынова Татьяна Юрьевна – главный специалист по тарелочкам, то есть по сибирскому фольклору. 
Точно также и фольклор рождается вместе с человеком и точно также умирает
Татьяна Мартынова в фольклорной экспедиции в деревне Бергуль Новосибирской области
Говорить с Татьяной Юрьевной о традициях, песнях, или просто слушать народные песни в ее исполнении – занятие невероятно познавательное. Вся эта культура, как будто и не наша, а чья- то чужая, находится в стороне, в закоулках человеческой души и в глухих сибирских деревнях. Добраться до них экспедиционная задача Татьяны Юрьевны и немногочисленного фольклорного сибирского центра на Чаплыгина в городе Новосибирске. Но даже в физическом отношении не каждая поездка может увенчаться успехом: ряд сел в северных непростых в климатическом и географическом отношениях в два самых непростых сезона – весной и осенью -- оказываются отрезанными от внешнего мира, перестают ходить автобусы, а на арендованном в транспортной компании автомобиле, членам экспедиции приходится нередко «плыть» по дороге. От каких-то направлений в такие периоды приходится отказываться. 
Одна из поездок в Кыштовский район Новосибирской области была именно такой – сезон дождей и непролазная грязь нарушили планы экспедиции, а дорога трижды заставила менять колеса на автомобиле. Но это и есть Сибирь и ее крайнее проявление.
«Вот эти бабушки на лавочках – это идеальный вариант с точки зрения сохранности народной фольклорной культуры и традиций" – таково мнение Татьяны Юрьевна Мартыновой, --конечно, теперь таких носителей осталось мало, но они все -таки остались. Для того, чтобы они совсем не исчезли, и традиции передавались, чтобы само понятие  "фольклор"  не стало археологией, работать приходится нам, горожанам. В городе сегодня слишком много фольклора. С момента, как появились в Новосибирске первые фольклорные коллективы после приезда Дмитрия Дмитриевича Покровского, а это был 82-й или 81-й год, руководителя Ансамбля русской песни, образовалось два коллектива: ансамбль Оксаны Ильиничны Выхристюк (это Новосибирский Академгородок) и ансамбль Вячеслава Владимировича Асанова. 
Каждый из этих новых руководителей пошел своей дорогой. И круг бабушек и песен в каждом ансамбле был свой собственный. Но что интересно, асановский ансамбль, просуществовав н-ное количество лет, до начала 90-х, разросся фактически до размеров хора. В деревнях в таком количестве люди никогда не поют, существуют песенные коллективы по 3 - 5, максимум восемь человек, связанные родственными или дружескими взаимоотношениями. И в какой-то момент коллектив Асанова разделился на несколько самостоятельных маленьких коллективов. Вокруг них образовалось множество дочерних студий. По этой причине сегодня в Новосибирске и бабушки поют, и молодежь поет. Стали создаваться студии даже для совсем маленьких певцов – от одного года, где происходит обучение, основанное на программе, первоочередным в которой все тот же фольклор. Городу, в какой-то момент не стало хватать фольклора, и он нашел способ его приобрести. Но в современных деревнях кому-то фольклором тоже надо заниматься.
В современных деревнях кому-то фольклором тоже надо заниматься
На юбилее фольклорного коллектива селе Прямское Масляниского района Новосибирской области
Татьяна Юрьевна рассказывает: « я последние 35 лет живу на ВАСХНиле, поэтому у меня и сравнения точно такие же агрономические – было хорошее поле, удобренное, на котором все росло. Но наступила одна перестройка, потом другая. За пару десятилетий в нашей стране много чего произошло, точно такие же процессы произошли и с полем – его никто не удобрял, его просто забросили. Поэтому на поле растут сорняки, а если какая- то полезная трава на нем прорастет, то сорняки задавят. Чтобы поле не пропало окончательно, ему надо в этом процессе помочь. В противном случае рано или поздно все исчезнет.
Чтобы поле не пропало окончательно, ему надо в этом процессе помочь. В противном случае рано или поздно все исчезнет.
Городское население зачастую это те же выходцы из деревень. Но в городе, как правило, собирались люди из разных мест и с разным песенным опытом. Чтобы спеться всем вместе им приходилось выбирать какой-то усредненный вариант того или иного исполнения. И современные народные песни – это и есть среднее арифмитическое в условиях города, например, городской романс, рассчитанный на более низкий уровень культуры, на не предвзятого потребителя, на мещанский слой, на слезливый слой. То есть городская лирика до вершин крестьянской народной музыки никогда в своем развитии не доходила. Но она была. И этот городской фольклор не исчез совсем. Он перешел к другим слоям, но корни он имеет деревенские. То, что сегодня в городе молодежь делает – это с одной стороны хорошо: люди пляшут и поют, учат кадрили и учат песни. Но девяносто девять процентов, так называемых городских "фольклористов", которые работают по этим ансамблям и по студиям, как правило, не знают сами откуда эти песни и танцы взялись, из каких деревень, от таких корней произошли. Для них все это «песенный фольклор России». Но Сибирь изначально так была устроена, что в одной деревне жили переселенцы с центральной России, в другой по соседству жили выходцы из Белоруссии, в третьей жили старожилы-чалдоны. 

Современные же фольклористы относятся упрощенно: «пляшем кадриль, в которой много - много колен», но то, что все эти танцы совершенно разные в зависимости от своего происхождения, этими людьми в расчет не берется. То есть в этом смысле современные фольклорные городские танцы представляют собой механический танцевальный набор и только.

Сегодня и термин появился соответствующий – "кадриль фестивальная": это когда один знает это колено, этот другое, третий третье и вместе собрались с одной целью – поплясать. Это тоже в принципе важно, но это совершенно другая культура и это - культура городская. 
"За знакомство и за встречу", Новосибирская область
  В 90-х годах в Новосибирске появилось фольклорное отделение в колледже культуры, а затем свое отделение появилось и в Новосибирском Университете. Так как на тот момент назрела необходимость подготовки дипломированных руководителей для существующих фольклорных коллективов, ведь люди без государственного документа не могли считаться таковыми. А в деревнях и подавно фольклорные народные коллективы никогда не имели людей с такими бумагами. По общей специальной программе, со своим набором фольклорных песен теперь уже подготовленные молодые специалисты стали выбираться в село, и в селе современных бабушек они стали учить ровно тем песням и тем наборам традиций, которым были сами обучены в условиях города. Но села-то в Сибири совершенно разные, и люди в этих селах могут быть выходцами из разных районов и областей. К примеру, у нас сейчас в области растиражировалась традиция томского села Большая Галка, но нам здесь томские традиции и томские песни зачем?
Нам здесь томские традиции и томские песни зачем?
Немного истории

Пятнадцать лет назад у нас появился свой собственный фестиваль «Сибирская глубинка», фестиваль народной фольклорной песни. Начало было в достаточной степени слабым: большинство песен было из репертуара народных хоров и с соответствующим исполнением. Руководители не всегда понимали, чем отличается фольклорный коллектив от народного хора. Год от года менялось звучание самих коллективов и их песен. Татьяна Юрьевна каждый год сидела в жюри фестиваля и слышала по первому звуку – здесь руководитель из новосибирского колледжа культуры и здесь он же. Здесь не свои песни поют, а чужого села. На вопрос – «а почему свои песни не поете? Разве ваши бабушки песни не поют?», почти всегда звучал один и тот же ответ: «Поют». Но современным исполнителями или опыта не хватало, чтобы расспросить, или лень подойти, поинтересоваться, узнать что-то новое для себя и коллектива. Хотя для участия в конкурсе много знать таких песен не надо, для начала достаточно выучить одну-две песни, но чтобы они не только на фестивале прозвучали, но и остались в памяти того родного села. 

Татьяна Юрьевна говорит – «Со временем репертуар у коллективов стал меняться: может не быть песен в своем родном селе, но могли сохраниться частушки-прибаутки, элементы народного театра или что- то другое, которые можно использовать. А так фольклористы получили обратный процесс – нужны были специалисты, и они появились. Но механизм образования был построен на четко заданной программе, без учета особенностей той или иной местности. Для учета особенностей, прежде всего, надо было бы перестроить процесс обучения в колледже культуры, чтобы молодые ребята во время учебы пытались найти что-то у себя в своем родном месте. Ведь раньше такая работа велась – студенты выезжали, но со временем практика выездов в село бесследно исчезла».
  Общероссийская программа – "Объекты нематериального культурного наследия", которая появилась совсем недавно, по мнению Татьяны Юрьевны, всем требованиям и задачам, стоящим перед фольклорным центром сегодня не отвечает: «Последние годы работы в экспедициях показывают обратную сторону современного воздействия на народную культуру – мы, горожане, о сельском фольклоре в тех или иных местах знаем гораздо больше, чем в этих же самых селах. Почему так произошло? Потому что в свое время что-то где-то записали или спели, создали и сохранили в архивах - в которых не всегда записано – кто и где спел, кем записано. Но такую работу провели! Поэтому прежде чем ехать в экспедиции фольклористы тщательно собирают всю архивную информацию, записывают на диск, привозят в село и говорят – берите , пользуйтесь, только ради Бога вот это и это оживите и реанимируйте».
Последние годы работы в экспедициях показывают обратную сторону современного воздействия на народную культуру – мы, горожане, о сельском фольклоре в тех или иных местах знаем гораздо больше, чем в этих же самых селах.
 «А в целом – село, безусловно, бездонно, несмотря ни на что, -- продолжает Мартынова, -- тот же фольклорист Покровский любил говорить: приезжаем в село – последняя бабушка поет песни. Мы со слезами на глазах уезжаем: через пять лет приедем, и тут будет чистое поле: ни песен, ни бабушек. Приезжаем через 10 лет --  другая бабушка поет либо эти песни, либо другие, которые не писали и не слышали. Этот процесс воспроизводства – в условиях села --  бесконечен».
- Откуда берутся поющие бабушки на селе?
- Народный феномен. Или программа, которая заложена, по видимому, на уровне генетики. Это особенность памяти пожилых и очень пожилых людей: они не помнят, что было вчера, но хорошо помнят, что было в их детстве – что пели их родители, какую одежду и какие наряды на праздники они одевали. Сейчас спроси о том же самом любого нормального городского жителя – в чем ходила твоя бабушка? Человек не ответит. А на селе вспомнят! Эта память – детская – она самая ценная. При этом она выдает не просто какую то текстовую информацию, но эти бабушки в какой то момент петь начинают. При прежней жизни у них было много причин, чтобы не петь – времени не было, повода и так далее. К примеру, мы сегодня работаем с северянами - из ушедшего села Платоновки – с Евдокией Васильевной Демчихиной (Хмелевой)- в песенном коллективе все сестры ее пели – старшие. Они ей петь не давали – считали, что она не умеет правильно петь. А вот сейчас она сама носитель. И она прекрасно поет. Мы несколько лет за ними наблюдаем и видим, как эти бабушки – молодешенькие - меняются в своем пении. Да, они поют, может быть не так кудревато, как их старшие сестры, но они меняются и у них традиции приближаются к тому, что было. 

Тот же процесс можно проследить и на примере села Мышланка. Татьяна Кузьмовна Штоль по сути последняя из старого сложившегося состава – она и запевала и подголашивала, но в 2006-м году ей сделали серьезную операцию. Петь как раньше она теперь не может, а ансамбль без запевалы жить не может. Младшая сестра Татьяны Кузьмовны всю жизнь была на вторых ролях, а теперь пришло ее время. Не сразу, но она вышла на сцену и запела. И теперь она основная запевала в этом коллективе. Другое дело – она не все песни своего села знает и нам приходится обучать этот коллектив петь уже по архивным записям.
Село, безусловно, бездонно, несмотря ни на что.
Село, безусловно, бездонно, несмотря ни на что.
- Фольклор, насколько понимаю, сегодня держится на одних энтузиастах?
- В принципе, да. Но это и вчера точно так было.
- Хватает таких специалистов сегодня?
- Да, хватает. Другое дело, что сегодня все энтузиасты в отличие от прежних времен, когда это было просто хобби, сейчас где-то работают и связана их работа в любом случае с фольклором. Но зарплата, которую они получают, и то время, которое затрачивают на свою работу – нивелирует это занятие до прежнего уровня - до хобби. Но, если прежде у нас была какая-то другая работа, на которой мы получали основной источник дохода, а фольклором занимались в свое личное время, к примеру, брали отпуск и уезжали в село, то теперь все свое рабочее и нерабочее время мы посвящаем фольклору.
- Сколько лет вы занимаетесь фольклором?
- С момента обучения в консерватории, тридцать пять лет.

Зарплата, которую они получают, и то время, которое затрачивают на свою работу – нивелирует это занятие до прежнего уровня - до хобби
- Насколько объективны оценки фольклорных выступлений на существующих конкурсах?
- Мне кажется – фольклор и конкурс – вещи не совместимые. Фестивальная программа или творческое соревнование – более верное направление в этой области. Но не конкурсы. Для меня лично это мучительный процесс кого-то выдвигать на первое –второе –третьи места. И все равно любой конкурс – это кроме того умение собраться в нужный момент. Есть масса примеров, когда у фольклорного коллектива есть потенциал, но люди выходят на сцену и просто на ней теряются. Такое «неумение» конечно сказывается на конкурсной оценке, но коллектив от этого менее интересным не становится. Такое случается не только с малоопытными коллективами, но и с очень даже звездными. Потому что, повторюсь, фольклорные выступления --  это не концертные выступления и люди, которые выходят у нас на сцену, это люди, привыкшие жить в другом мире и выступать в другой среде.

- Существует точка зрения – у самих бабушек – изначально для них даже не сцена, а сам город является источником стресса. А выход на сцену – это в таком случае продолжение этого воздействия.
- И поездка в город – безусловно – это тоже стресс. Приехать из какой- нибудь Кыштовки – более чем за шестьсот километров в место, где все шумит, гудит и дышать чистым воздухом невозможно – это конечно не самое приятное занятие, тем более для пожилого человека.

- Тогда зачем нужны конкурсы?
- Конкурсы может быть не нужны, но нужны фестивали, для тех поющих бабушек, которые могут посмотреть на точно таких же как они, чтобы им было понятно, что не они одни последние, которые надевают традиционные сарафаны и поют, чтобы на них в своем родном селе пальцем не тыкали и нет говорили – «поете что попало!»
 Село всегда исторически ориентировалось на город. И всегда считалось – что в городе хорошо, то и у нас можно исполнять. В такой ситуации в селе таким бабушкам общаться получается не с кем. И только на фестивале этот круг расширяется.
А что касается конкурсов, то люди уезжают отсюда с бумагами о более или менее успешных выступлениях. Эти дипломы на селе имеют свое отличное от города влияние, коллектив становится признанным в глазах не только односельчан. 


 

Изначально для них даже не сцена, а сам город является источником стресса. 
Это как у Аркадия Райкина прозвучало – "а чем меня оценят – кого-чего и сколько?» 
Вот как культуру оценить? Как оценить «полезность» вот этого конкретного коллектива, его уровень? Как это измерить или определить? Непонятно.
Как в конечном итоге оценить ту духовность, которую эти бабушки годами вносят в свою окружающую сельскую среду?! Ведь когда мы приезжаем в то или иное место, рассказывают прежде всего не о том, какие они песни поют, а о том – какие они удивительные!».

- То есть песенные бабушки - это прежде всего, как принято теперь говорить – бренд – той или иной деревни?
- Да-да-а.. – Татьяна Юрьевна смеется, - как это часто бывает – 15 лет назад, 25 лет назад – приезжают фольклористы, к примеру, в Кыштовский район – паспортов не записали, данные не записали – у нас много таких безымянных материалов в архиве накопилось. Надо узнать, кто пел? И в селе сразу вспоминают и говорят – это – вот это пела, это – вот то.. И вспоминают людей по именам и по фамилиям, вспоминают приблизительно годы их рождения. Почему? Потому что они были по сельским меркам удивительными, они людей жить учили. И каждая не только песенница, она и сказительницей могла быть и врачевателем человеческой души и нередко тела.
Вот как культуру оценить? Как оценить «полезность» вот этого конкретного коллектива, его уровень?
Село Бергуль, Новосибирская область
- А что такое "фольклор" – с точки зрения не современного города, а современной деревни или села?
- "Фольклор" - это народная мудрость. Есть и такой перевод, с английского.

Вот типичный пример – родился ребенок, мама его на руки берет, качает ребенка и песенку ему поет? Для чего? Для того, чтобы он быстрее уснул. Его можно было просто положить, а она будет петь. Ребенок быстрее уснет, меньше стресса получит. Мудро? Мудро. Для чего игры нужны? Для того же. Все в фольклоре придумано мудро и имеет свою функцию или предназначение. В этом смысле город сплошь и рядом грешит эстетизмом, напускной красивостью. А народный костюм был создан таким не ради красоты, у него было и свое магическое воздействие. Русские народные обряды – несли точно также – свои определенные функции – свадебные, погребальные и др. В народе всегда и во всем был заложен глубокий смысл – зачем и почему…И делалось это не ради одной красоты. Может быть потому, несмотря на все передряги советского времени, перестройки – достаточное количество обрядов, старинных песен, костюмов – было сохранено в селах до наших дней. Даже городские люди не могут вытравить из себя какие-то присказки- приговорки столетней давности. Если они даже и родились в городе – корни у них все рано остаются деревенскими. У нас и сейчас так город тянется к фольклору, потому что почти вся область переселилась в город, и фольклора в городе стало значительно больше и по песням и по носителям деревенской культуры – по бабушкам, которые и сами переезжают и которых дети из деревень перевозят.
Фольклор - это народная мудрость.
  Сегодня многие из городских жителей пытаются сделать так, чтобы молодое поколение обратилось к фольклору, при этом на первоисточник, то есть, на сам фольклор много внимания не обращают. А ситуация с фольклором очень простая – не надо делать из него фетиш, и не надо делать красивую конфетку, потому что от одного звука балалайки у маленьких детей с еще абсолютно чистой и неиспорченной головой, автоматически появляется улыбка на лице и человек начинает танцевать, как умеет.
 
Так называемый современный фольклор, адаптированный под эстраду, такие реакции ни у совсем юных слушателей, ни у слушателей старшего возраста не вызывает. 

 Вопрос в том, что не надо ничего придумывать. Живой звук проходит через человека насквозь и не требует никаких предварительных манипуляций ни с его сознанием, ни с его слухом. Это природное явление или сродни ему, то есть, первоисточником является сам фольклор, а не его производные – этнофольклор или рокфолькор.

- Много ли утеряно в фольклоре за прошедшие годы или десятилетия?
- Утеряно, конечно, очень много. От многого остались только одни названия или воспоминания. Если задаться целью и попытаться что-то восстановить – какие-то моменты можно вернуть. Но таких будет немного. Для более полноценной работы и результата надо вернуть в нормальное экономическое и социальное состояние саму деревню. Сегодня на селе происходят необратимые процессы – с географических карт и из памяти исчезают целые деревни! И даже, если остается одна улица, а на ней три дома, в которых еще живут люди, это тоже не деревня! Когда есть деревня, но в ней нет работы, мужики в такой деревне спиваются и это тоже не деревня.
Для более полноценной работы и результата надо вернуть в нормальное экономическое и социальное состояние саму деревню. Сегодня на селе происходят необратимые процессы – с географических карт и из памяти исчезают целые деревни!
- Сколько сегодня деревень, которые исчезли с лица земли за последнее время?
- Проще сказать, сколько сегодня осталось нормальных деревень, которые себя и Россию-матушку кормили! Их, конечно, немного.

Есть идея возрождения такой деревни в отдельно взятом районе. Но это всего лишь небольшой практический опыт не только по возрождению фольклора, но и этнографии и краеведения. Условно говоря, живая деревня-музей под открытым небом. Основание для создания такой этнодеревни существует достаточно давно, и весь вопрос в том, кто готов принять и поддержать у себя культурный проект. Аналоги эксперимента в сельской местности есть – в России – и они достаточно успешные, в этом случае примером могут служить наши соседи – в Томской области. Молодые люди – практически все с высшим образованием собираются вместе, строят деревню или хутор, строят школу, открывают больницу и занимаются самостоятельным развитием, занимаются натуральным хозяйством. Официальной работы при этом в таких местах нет. То есть, в каком- то смысле слова такое поселение можно назвать живым музеем, а не складом экспонатов. Если к грамотному естественному деревенскому укладу добавить и духовную составляющую фольклора, можно получить отличный результат. Но такой эксперимент все равно будет держаться только и благодаря усилиям энтузиастов. 
Деревня сама по себе духовная, поскольку ребенок с малых лет привыкал к тому, как жить в этом мире правильно.
- Но деревня сама по себе изначально духовная. То есть, в каком-то смысле слова такой эксперимент мог бы попасть на благодатную почву?
- Да, деревня сама по себе духовная, поскольку ребенок с малых лет привыкал к тому, как жить в этом мире правильно. Если Божьи заповеди – не убий, не укради – для большинства селян всегда были естественными, то в городской среде практически любую мелочь сегодня приходится регламентировать. Город в этом смысле слова – полностью бездушен, особенно теперь. А в деревне – даже в нынешнем состоянии – такие проблемы все равно не стоят. И происходит это в том числе благодаря присутствую этих же самых бабушек. Мир деревенский абсолютно иной и более чистый. 
Если Божьи заповеди – не убий, не укради – для большинства селян всегда были естественными, то в городской среде практически любую мелочь сегодня приходится регламентировать.
- Сколько коллективов приезжают сегодня на фестивали- конкурсы в Новосибирск?
- В среднем около 150 коллективов - молодежных и возрастных, которые мы делим на три основные номинации (иногда достаточно условно): традиция, преемственность, возрождение. Сейчас как никогда важна роль преемственности. Только при наличии преемственности органически происходит передача существовавших на селе из поколения в поколение традиций, обрядов, песен. Таких коллективов со всей нашей огромной области можно насчитать не более десяти. Одним из примеров можно назвать коллектив из села Балман – хотя даже этому коллективу сегодня не у кого учиться - представители старшего поколения ушли, но был период, когда современные исполнители успели перенять песни этого села у старших. В Маслянинском районе – в самом селе Маслянино – существует молодежный коллектив, который по инициативе центра фольклора стал ездить к своим соседям – бабушкам села Прямское и записывать от них песни. Со временем поездки стали все более частыми, отношения дружескими и очень близкими, они вместе отмечают все праздники, вместе репетируют. И это тоже преемственность.
- По нынешним временам – современный фольклор -=  это участь молодежи или пожилых людей?
- В современном обществе в процентном отношении это участь молодежи прежде всего. Старушек в этом процессе как раз и не хватает, нет в нем и среднего поколения. Но с исторической точки зрения молодежь всегда преобладала, поющих стариков никогда много и не было. Другое дело – никогда не было такого четкого разделения – носитель ты традиций или не носитель. Идут девки в хоровод – и в хороводе всегда была женщина – хороводница – которая этих девок выстраивала и обучала. Точно также – такая же знающая женщина была и на сельской свадьбе. И присутствие такого человека зависели не от возраста, а от его знаний.

- То есть, говоря современным языком, это профессиональная тамада.
- Да, это профессиональная тамада, профессиональная сваха. То, что сегодня происходит преимущественно – выглядит так – бабушка рассказывает про то, « как это было когда то (в ее молодости), но она сама при этом не была, не знает.

- А вы сами себя в этом процессе с кем ассоциируете или как называете?
- Я – то? – смеется.. Я скорая помощь фольклора Новосибирской области, где болит, я туда бегу! Но иногда приходится выступать и в роли реаниматора, к сожалению.
Я -- скорая помощь фольклора Новосибирской области, где болит, я туда бегу!
- За время поездок с вами у меня сложилось стойкое убеждение, что вы по большому счету  реанимация, а не скорая помощь.
- Ну, если больной все -таки выздоравливает, то пусть я буду реанимацией! В городских условиях ситуация несколько иная, если отправили в реанимацию, затем частенько уже в морг звоним. 
В нашей ситуации неважно как называть, главное, чтобы результат был.

- Может так случиться,что после вашего ухода процесс реанимирования сельского фольклора навсегда остановится?
- Не думаю. В принципе сегодня энтузиастов в Сибири на весь фольклор и на всю деревню хватает. Фольклор – это такая зараза, из которой очень сложно уйти. И редко кто сам по себе уходит.

- У вас есть сегодня возможность сравнивать состояние в сибирском фольклоре, скажем , с аналогичным, но в центральной части России?
- Практически такой возможности нет. Сегодня я уже никуда не выезжаю. Можно говорить только о наших соседях в Омской области, Красноярском крае, об Алтае, о Томской области.
Омичи очень грамотно в свое время вписались в правительственную программу, и сумели создать во всех сельских, а не городских, клубах фольклорные центры, в Омске в то же время существует фольклорная школа и в эту школу приглашают сельских специалистов для обучения. Преподают здесь лучшие специалисты сибирского региона и даже из Москвы и Санкт-Петербурга. Хотя и там есть сегодня свои проблемы.

На Алтае существует аналог нашего новосибирского фестиваля «Сибирская глубинка».
Сущность любого фестиваля – это общение внутри фестиваля, и создаваться фестивали должны прежде всего на основе этого принципа и никакого иного. В этом скажем, отличие наших фольклорных фестивалей от существующего фестиваля им Г.Заволокина. Люди, которые едут на фестиваль, должны реализоваться  в концертах или аналогичных программах в рамках фестиваля, там же они получают что то новое при общении с себе подобными.
Скоротечность – это основная беда наших современных фестивалей. Хотелось бы, чтобы они были двухдневными как минимум, поскольку обязательна должна быть ночевка – ночное общение – оно самое главное и интересное – в это время происходят и вечерка, звучат песни, люди пляшут. Участники принимают участие в семинарах, мастер-классах. Но организация любого фестиваля упирается в деньги. И пригласить, и разместить всех желающих принять участие на фестивале мы физически не можем! Просто нет таких средств. 
Лучший вариант в случае с проведением фестиваля – это его полная дотация – дотируется и весь транспорт, на котором участники приезжают в город из своих районов, транспорт, на котором они передвигаются по городу от одной сценической площадки к другой, должна быть включена бесплатная нормальная гостиница и нормальное бесплатное питание. 
А в сегодняшней ситуации наше министерство дает либо очень смешные деньги, на которые толком ничего провести невозможно, либо не дает их совсем. Еще случается ситуация, когда фестиваль должен пройти в мае, а деньги для его проведения – выделяются в июне или в июле. Абсурдная ситуация. Но даже в таких условиях мы вынуждены работать и проводить мероприятия.
Наше министерство дает либо очень смешные деньги, на которые толком ничего провести невозможно, либо не дает их совсем.
Новосибирская область, Кыштовский район, комментарии не нужны
- Скажите, а многонациональность, представленная сегодня и в такой обширной области, как Новосибирская и ее многонациональные коллективы вносят личное разнообразие в существование фольклорного центра?
- В нашем фольклорном коллективе при центре в свое время кого только не было – и украинцы, и татары, и белорусы, и немцы, и цыгане. Но это действительно Сибирь, где множество национальностей оказалось просто перемешано. И поэтому, когда проводим фестиваль «Сибирская глубинка» мы же не одних русских приглашаем. 
- А что вам мешает в жизни носить русский сарафан?
- Неудобно! Мне невероятно комфортно ходить в сарафане или юбке в повседневной жизни, но когда ты перемещаешься на огромные расстояния – я с ВАСХНИЛа еду - перепрыгиваю с одного вида транспорта на другой просто убиваю в дороге свой костюм, который стоит изрядно потраченного на него труда. Нет, это конечно не выход.

Село Бергуль, потомки староверов
- А какова цена истинно народного русского костюма?
- Если говорить об очень хорошем сарафане с настоящей вышивкой, которых в своей жизни я уже три пары износила - стоимость одного такого одеяния может доходить до пятидесяти тысяч рублей. Смотря что, смотря из чего и смотря как сшить.
Мне, например, нравятся алтайские костюмы - костюмы алтайских староверов, поляцкие, кержацкие - в них очень много вышивки, и она очень мелкая. Кроме того в комплекте должен быть и головной убор, и опоясок.
- При этом у вас иное происхождение, как же вы выбираете в такой ситуации костюм?
- Родословная у меня действительно очень пестрая, а костюмы я выбираю в зависимости оттого, какие песни пою, то есть стараюсь надевать костюмы той традиции, которую исполняю, В прежние времена мы пели преимущественно песни представителей – выходцев с Алтая и костюмы шили такие же - алтайские. Я сама родом с Алтая с города Барнаула: дед по маминой линии следуя нашей семейной легенде – Харитоновых – являлся потомком ссыльных стрельцов. А стрельцы изначально должны были быть раскольниками, вполне возможно моей биографии какие-то корни староверческие есть. В жизни всегда так выстраивается – к чему-то тянет, а к чему-то душа не лежит. Я, например, очень люблю казачьи песни донские и кубанские. Потому что это живет во мне и отзывается каждый раз. Мне приятно послушать и север, но это точно не мое.

- Генетическая память имеет место быть при таком образе жизни?
- Генетическая память хороша, когда есть какой-то слуховой опыт. К сожалению, я ни одной бабушки и ни одного дедушки не слышала, потому живьем не застала. Из того, что я слышала – была только мачеха, то есть не родная мать моей матери, моя бабушка, когда у деда все дети выросли – ему привели женщину и сказали, ты что один живешь? Бери женщину, женись. И эта женщина – моя бабушка -- меня вырастила, она к нам приезжала и подолгу жила. Пела мне «потешки», такие детские песенки. Моя родная бабушка по маминой линии – донская казачка -- была невероятно музыкальной и одаренной: пела, играла на балалайке, гармони. Но в наследство от нее осталась только пара колыбельных.
Сельская культура стремительно уходит из повседневной жизни
Слова благодарности Мисюревой Надежде Петровне, руководителю Областного центра фольклора и этнографии г. Новосибирска,  заведующей отделом экспедиционно-исследовательской работы Мартыновой Татьяне Юрьевне.

Комментарии:

Вы должны Войти или Зарегистрироваться чтобы оставлять комментарии...