Наверх
Интервью

Быть хозяином в своем доме

Как рыбинский музыкант покрасил родной город, и почему ему за это ничего не было
09.01.2019
Наверное, в каждом городе есть своя Красная площадь, и очень часто на ней стоит памятник Ленину. В Рыбинске тоже такая есть. И много лет в советское и в постсоветское время она была унылой и мрачной, как десятки других площадей с памятником и музеем. Но пару лет назад все изменилось: нашелся человек, который заглянул в прошлое, собрал своих друзей из настоящего, запланировал кое-что на будущее и, может быть, самое главное – смог найти общий язык с новой городской властью и заставил себя услышать. 

Есть такое выражение «не место красит человека, а человек красит место». Это очень похоже на Митю Кузнецова – рыбинского музыканта и активиста. Он сначала скрашивал своими проектами культурную жизнь города, а потом уже в буквальном смысле слова покрасил целую улицу, чтобы город стал праздничным и привлекательным.

Мы разговариваем в студии – просторном деревянном доме с большими окнами. Тут же, на территории бывшей купеческой дачи, стоит жилой дом, где живет многодетная семья музыканта. Тут же, во дворе, летом проводятся Усадебники – концерты, на которые приезжают российские и мировые звезды фолк-музыки. Митя Кузнецов рассказывает мне, зачем и куда он идет, что и из чего создает, и почему не боится сражаться за то, во что верит.
Митя Кузнецов на сцене во время Усадебника
  • А.М
    Митя, мне всегда было интересно, почему вы живете в Рыбинске. Наверняка была возможность куда-то уехать, были предложения.
  • М.К.
    Когда держишься корней, то можешь устоять в любое ненастье, как поется в одной американской песне, которую я записал вместе со своим другом и кантри-певцом Юджином Вулфом. Я много поездил по миру с концертами, работал в студии в Бельгии. Когда мне было 18 лет, друзья давали мне возможность жить и учиться в Америке, но я отказался. Да, мир прекрасен, но самая желанная дорога – это дорога домой. 
  • А.М.
    То есть ваш дом – это то, что притягивает и держит. Но ведь это не родовое гнездо? Где вы родились?
  • М.К.

    – Для троих моих детей здесь родовое гнездо. А я родился в обычной квартире, рядом с судостроительным заводом, на котором работали мои родители. Из окна я наблюдал, как строится ДК «Вымпел», в котором потом началась моя творческая дорога. В шкафу нашей квартиры отец прятал старый аккордеон, на котором он мечтал играть, но так и не научился. И он отправил меня в ДК учиться играть на аккордеоне. И не скажу, что это мне было очень интересно. 

  • А.М.
    Это странно звучит, потому что большинству людей в Рыбинске и не только, по крайней мере до недавнего времени, вы были знакомы, как музыкант и композитор. 
  • М.К.
    Интерес к музыке возник позднее, в шестом классе, когда мы нашли в школьной каморке пыльные инструменты и организовали группу. А потом девушка из параллельного класса познакомила меня с будущим руководителем  фолк-группы «Седьмая вода». В группе я начал обучаться игре на многочисленных народных инструментах. В 15 лет написал первую песню. Мы много гастролировали, записывали альбомы, выступали на ТВ. Во время записи альбома группы в московской студии мои музыкальные способности привлекли внимание бельгийского продюсера Мишеля Драшусова. Он привез меня в Брюссель, выделил студию под мое творчество и воспитал меня самостоятельным музыкантом. 
  • А.М.
    Вам так комфортнее? 
  • М.К.
    Да, в свободном плавании мне гораздо интереснее. В группе мне было тесно, всегда хотелось выйти из берегов. Из-за этого у нас с коллегами случались конфликты. Для меня создавать свой собственный мир гораздо интереснее, поэтому появились и Усадебники, которые я провожу в саду своей усадьбы «Этно-Кузня.  
Усадебник в "Этнокузне"
Я вошел в этот сад, увидел брандмаурер из красного кирпича и сразу понял, что здесь определенно будет стоять сцена. 
  • А.М.
    Раз уж речь зашла об Усадебниках, расскажите о них подробнее. Ведь можно сказать, что ваша общественная жизнь с них и началась.
  • М.К.
    Более 10-ти лет назад мы с Аней, моей супругой, купили дом на левом берегу Волги в Рыбинске. До революции это была летняя дачная резиденция семьи одного состоятельного рыбинского купца. Вековые липы, яблоневый сад, Иверский храм прямо перед окнами… Я вошел в этот сад, увидел брандмаурер из красного кирпича и сразу понял, что здесь определенно будет стоять сцена. К тому времени я уже издал много сольных альбомов, написал музыку к фильмам и поработал со многими интересными людьми из мира искусства. Сцену я построил в 2010 году буквально за несколько дней. Тогда в моем саду собралось более 100 человек на первый Усадебник.
  • А.М.
    Не так уж плохо, учитывая, что в городе население менее 200 тысяч?
  • М.К.
    Я понял тогда, что людям нужен живой оазис культуры. Мир гармонии, возвращаясь из которого, у них бы появлялось желание жить и передавать состояние гармонии окружающим и близким людям из своего мира.
  • А.М.
    А сейчас вы проводите Усадебники?
  • М.К.
    Да, конечно. Это часть моей жизни, жизни моей семьи, моих коллег по творчеству и всех, кто ждет Усадебники из года в год. Я провожу 2-3 Усадебника за лето. Мы топим старинные купеческие самовары, угощаем всех чаем с травами, гости сами приносят что-то к чаю. А съезжаются к нам музыканты из России и со всего мира: из Америки, Франции, Сербии, Украины, Африки. На концерты приходят и творческая интеллигенция, и чиновники, и духовенство, и молодежь, и пенсионеры, часто бывают люди с ограниченными возможностями. Для них это часто единственное место, куда они могут без проблем выбраться и чувствовать себя комфортно, не вызывая косых взглядов. Бывает, что артисты встают за самовары и угощают чаем зрителей из своих рук. И те, и другие фактически являются гостями в нашем доме.
Чаепитие на  Усадебнике
  • А.М.
    Расскажите про День города. Для многих горожан то, что произошло пару лет назад, стало настоящей революцией. Как сложилось так, что вы придали старинный вид скучной Красной площади и устроили на ней феерический праздник города в дореволюционном стиле?
  • М.К.
    Мое участие в Дне города стало, с одной стороны, логичным продолжением серии Усадебников, с другой стороны, следствием моего участия как соорганизатора Ушаковского фестиваля. На очередном фестивале мне предложили его стать стать продюсером. Я согласился и пригласил многих фолк-музыкантов, которые уже побывали на Усадебниках. Это топовые русские исполнители в этом жанре, такие как ансамбль «Сирин», «Казачий Круг» и другие. Однако, к огромному сожалению, среди деятелей церкви оказались люди, не принимающие русскую народную культуру. В итоге у нас не оказалось возможности провести фестиваль так, как мы задумали. Тогда я решил сделать отдельный гала-концерт в историческом центре Рыбинска. Это был шанс оживить центр Рыбинска, в котором городские праздники почему-то никогда не проводились, который был не центром, а безмолвной территорией с красивой архитектурой и полупустым музеем.
    В качестве площадки для концерта я видел лестницу на набережной Волги. Когда-то императрица Екатерина взошла впервые в Рыбную Слободу по этой лестнице, после чего Рыбинску присвоили статус города, а лестница осталась на нашем гербе. Мне нужно было только это место, а не иное для реализации своей идеи. Администрация города не сразу пошла мне навстречу, но в итоге концерт на набережной успешно состоялся. Присутствовавшее на нём городское руководство оценило идею и постановило на следующий год перенести празднование Дня города в центр Рыбинска. 
  • А.М.
    Это совпало с реконструкцией Красной площади? Как вы в это вписались?
  • М.К.
    У новой администрации города стояла задача реконструировать исторический центр, сделать город чистым, красивым, культурным. Я ратовал за то, чтобы центр притягивал людей, и предложил оформить Красную площадь необычным образом - в дореволюционном стиле.  Главный акцент был сделан на изготовлении новых вывесок по образцам столетней давности. Саму концепцию я назвал «Музеем Живой Старинной Вывески» под открытым небом. Моя идея администрации понравилась, и мне дали зеленый свет. Я достал учебники по орфографии 1900 года, кропотливо стал изучать фотографии с вывесками того времени, шрифты и технологии изготовления. В итоге пилотный проект на Красной площади был запущен.
  • А.М.
    Это было очень неожиданно.  Есть такая шутка: один человек звонит другу и спрашивает: «Ты где?» А тот отвечает: «На ДНЕ города». Так вот, для многих людей в Рыбинске «дно» и стало «днем» города именно после первого праздника на новой Красной площади. 
  • М.К.
    Дно города? Забавно! А если серьезно, то все так и получилось. После праздника мэр города Денис Добряков сказал: «Мы открыли для себя новую аудиторию, новых горожан, которых мы раньше не видели, которые не знали, куда пойти во время городских праздников. Мы, наконец, увидели этих людей». Было очень приятно, что руководители города увидели, какие     открытые, хорошо одетые, тонко чувствующие жизнь и культуру люди здесь живут.  Когда я начал разрабатывать вывески на площади, это было только началом, частью долгоиграющего плана. Вывески, внешнее убранство должны были послужить декорацией. И по-настоящему сработали они, когда я пригласил танцоров из ансамбля «Туда-Сюда» с мастер-классом дореволюционных танцев. Одетые по образцам 19 века, они вовлекли горожан в кадриль, тустеп и «машина времени» заработала, унося танцующую площадь в конец 19 века. Все это дало людям глоток живой воды из колодца родной культуры. Затем меня пригласили сделать доклад на международном туристическом форуме «Visit Russia» о преобразовании городского пространства.
День города на Красной Площади в Рыбинске
Взаимоотношения с властью строятся на двух китах: смирении и бесстрашии. Созидая, приходится быть и воином. А воин не всегда машет мечом, он должен где-то проявить смирение, а где-то ринуться в бой.
  • А.М.
    И это принесло вам доверие властей?
  • М.К.
    Да, в этом году администрация отдала мне весь исторический центр полностью под мои задумки. Я сложил воедино наработанные навыки и реализовал новый концепт – Рыбинскую ЯрмаНку. Я хотел, чтобы люди в полной мере почувствовали дух старого времени. Пригласил фолк-музыкантов, расставил их по разным углам Красной площади, исключив любые виды звукоусиления. С помощью ребят из «Закрутихи» я заставил площадь разными деревянными каруселями и аттракционами, а вокруг мы разбросали тюки с сеном. Кроме того, я пригласил театр «Папьемашенники» из Петербурга с непременным ярмарочным Петрушкой. Актеры Рыбинского драмтеатра играли «Медвежью комедь» по образцу старинной ярмарки. Мальчишка-зазывала раздавал свежий номер газеты «Рыбинские известия». Из моего дома принесли самовары, топили их, разливали горячий чай, продавали местную Ильинскую сдобу. Опять танцевали дореволюционные танцы. В клетках кудахтали живые куры. Рыбинские художники рисовали происходящее. Традиционный День города со сладкой ватой и громкой музыкой остался в современной части города, и у нас ничего этого не было слышно, у нас был оазис живой культуры. Когда начало смеркаться, были фейерверки, театр Огня и традиционный уже концерт живой музыки «У парадной лестницы» на фоне умиротворяющего вида Волги. Все удалось, потому что власти поверили мне ради радости горожан, предоставив творческую свободу и независимость от стереотипов.
  • А.М.

    – А вам не кажется опасным такое доверие со стороны руководства города. Как вообще, на ваш взгляд, художнику и активисту правильно выстроить отношения с властями?

  • М.К.

    – У меня нет иллюзий. Я просто делаю, что люблю, и люблю то, что делаю. И не иду на компромиссы, которые могут разрушить мой замысел. Если во власти есть слышащие тебя люди, то тебе очень повезло. Меня пока слышат, а может, просто терпят, но я понимаю, что с чиновниками стоит быть бдительным. Увы, но в нашей стране человек все еще является инструментом для достижения целей власти. Тобой как личностью могут пренебречь в любой момент, если ветер подует в другую сторону. И если ты об этом знаешь, то бодрствуешь. Взаимоотношения с властью строятся на двух китах: смирении и бесстрашии. Созидая, приходится быть и воином. А воин не всегда машет мечом, он должен где-то проявить смирение, а где-то ринуться в бой. В бой за жизнь,за людей, за внутреннюю свободу, без которой творчество невозможно.
  • А.М.
    В этом году вам доверили реставрацию целой улицы. Расскажите об этой работе.
  • М.К.
    Было очень необычно, что администрация доверила мне, музыканту, курировать восстановление Стоялой улицы. Это одна из важнейших улиц нашего города. Здесь проходила самая бурная жизнь в дореволюционные времена, были магазины, трактиры, стояли бурлаки и крючники. Проект профессиональных архитекторов был довольно скучный, однообразно желтый. Я предложил придать фасадам зданий цвет, соответствующий цветовой архетипике России 19 века. Опять начал копать, полгода занимался исследованием по сохранившимся цветным фотографиям, старинным книгам, сопоставляя материалы того времени.
    Изучив ГОСТы периода 1860-1900 годов, я пришел к определенной «цветовой формуле» России. Я понял, в какие цвета чаще всего красили дома в то время и почему. Ответ оказался прост: из практических соображений. Красили тем, что дешевле, что меньше выгорает, что легче добыть и привезти. Россия была преимущественно белая. Почему? Известь белого цвета дешевая и стойкая. Крыши зеленые. Почему? Их красили оксидом хрома или меди. Он зеленый и стойкий к выгоранию. Суриком красили в красный. Его добыча была хорошо развита у нас, и он стойкий к вымыванию. Золотистая охра (богатый желтый цвет). В Рыбинске было много домов, покрашенных охрой. Почему? Да потому, что в России было два самых крупных месторождения охры.  И одно из них под Ярославлем. Близко и дешево. Охра стойкая и приятна глазу.  Я приходил к подрядчикам и своими руками замешивал краски. Я заставил маляров красить фасады кисточками, а не валиком, чтобы все выглядело более приближенным к старине. А оказалось, что это еще и более качественно. Сначала люди роптали, а затем признались, что смотрится лучше. 

Отреставрированная улица Стоялая
  • А.М.
    Звучит довольно безумно. И все это вам разрешили?
  • М.К.
    Ну, раз я взял на себя ответственность, значит, мне и принимать решение. Я не просто колеровал фасады, а еще следил за качеством работы, принимал ее у подрядчиков, «прогибал» их на более качественные материалы. Я не давал малярам хоронить старинную лепнину на зданиях, заставлял восстанавливать ее, приглашал лепщика, если нужно было. За это лето я понял, куда уходит история города: контроля за ходом реконструкции со стороны чиновников нет. Некоторые архитектурные детали мне пришлось восстанавливать по старинным фотографиям по-партизански, без тысячи согласований.
    Заработка я при этом не имел. Добровольная основа - это было мое осознанное решение. Я получил гораздо большее – радость созидания, расширение своего внутреннего потенциала
  • А.М.
    А что произошло с "Музеем старинной вывески"?
  • М.К.
    После того, как на Красной площади старинные вывески прижились, мы решили продолжить эксперимент на Стоялой. Здесь я решил создать вывески полностью по технологии столетней давности. Вывеска 19 века была отражением культуры той эпохи, поэтому находится в гармонии с фасадами домов, построенных в то же время. Для изготовления вывесок в дореволюционном стиле я собрал артель из нескольких талантливых мастеров и художников. Владельцы торговых точек, для которых мы изготовили их, проявили себя как меценаты проекта, за что им низкий поклон. И “Музей Живой Старинной Вывески” стал жить на реконструированной улице Рыбинска.
  • А.М.
    Судя по тому, с какой грустью вы об этом говорите, что-то пошло не так?
  • М.К.
    Я считаю большим административным просчётом то, что предпринимателей во всем историческом центре стали принуждать в короткие сроки менять вывески на «старинные» нового образца. Такие вещи должны вводиться поэтапно, путём установления диалога с людьми, мотивирования их, разделения финансовового бремени, если это нужно, Ведь многие предприниматели сегодня и так на грани выживания. Если бы мне сказали о такой тактике заранее, то я бы предпочел отказаться от этой идеи. Поэтому далее в ней участвовать не буду.
    Расстраивают рекламщики, которые не изучив, как следует, тему, устремились делать вывески «а-ля 19 век». На улицах стали появляться лубок и огромное количество орфографических ошибок. 
  • А.М.
    Так и хочется спросить «Кто виноват?» и «Что делать?»
  • М.К.
    «Город - это не стены, город - это люди», как сказал один древний философ. Я разговариваю с предпринимателями и понимаю, что ими движет трепетный страх перед властью, а это не конструктивно. Нужно идти на диалог, говорить  о том, что не нравится, предлагать варианты решения проблем, быть требовательными не только к власти, но и к себе.
    Я всегда говорю, что это мой город, мой дом, здесь жили мои предки. И я отвечаю за его сохранность. Я отвечаю за то, какая атмосфера в нем. Поэтому, если хочу что-то в нем поменять, то иду и делаю. И тогда находится тысяча других людей, кто помогает мне в этом. 

  • А.М.
    Ждать ли горожанам продолжения вашей гражданской и художественной активности? 
  • М.К.
    Гражданская активность – это некий внешний термин, проекция общества в отношении меня. У меня супруга, трое детей, я желаю больше времени уделять им, своему дому, музыке, творчеству. Хочу быть активным именно по отношению к ним. Потому что это единственные люди, которые по-настоящему нуждаются во мне и которые являются движущей силой всей моей активности вовне.

Комментарии:

Вы должны Войти или Зарегистрироваться чтобы оставлять комментарии...


  • ГА
    @kip-galka
    5 years ago

    Поправьте, пожалуйста, написание слова "брандмауэр", у вас оно встречается дважды, и оба раза - неправильно. Происхождение термина немецкое, от слова Brandmauer (Brand — пожар, Mauer — стена). Противопожарный барьер, в общем. И "мне предложили его стать стать продюсером" - предложили стать его продюсером. Инициалы перед репликами тоже не ставятся, если разговаривают двое. Думаю, вы не обидитесь за эти поправки, потому что материал хороший, и хочется, чтобы он стал еще лучше) Настоящий Созидатель, побольше бы таких самобытных и не робких людей. Захотелось съездить в Рыбинск, кстати.