Интервью
«Расскажите кто-нибудь этой училке
«Расскажите кто-нибудь этой училке про Телеграм»
История деревенской учительницы, которую оштрафовали за аватарку «Нет войне»
27.06.2022
- Публикатор: Алексей Попков (_journalyga_)
- Текст: Алексей Попков
Мы поговорили с Александрой Коротаевой о том, как работается учителю в селе с населением в 100 человек и почему даже после визита полицейских и штрафа в 30 тысяч рублей она отказалась менять аватарку
28 февраля Александра Коротаева заменила аватарку на своей странице «ВКонтакте» надписью на черном фоне «Нет войне». После этого к ней приехали двое полицейских и составили протокол о дискредитации армии, а суд, «учитывая общественную опасность совершенного преступления», вменил ей штраф фактически в размере зарплаты.
Александра живет и работает в деревне Шестаково под Смоленском. Мы встречаемся возле памятника Ленину в центре города и идем в кафе с символическим названием «Русский Двор» – обсуждать войну, власть и другие острые темы. Говорить об этом всем в публичном месте Александра не боится. Она будто хочет высказаться – за себя и за других – тех, кто сказать не решается.
Александру не смущают военные дискуссии в «Русском Дворе»
— Вообще я учитель русского языка и литературы в 5–6 классе, — начинает Александра, — но еще обучаю музыке, а после курса переподготовки веду и физику в 7–9 классах. Мне даже нравится преподавать технические предметы, потому что детям не нужно много читать. К тому же им физика нравится. Очень творческий предмет оказался. Я еще и классный руководитель, в 5 классе. Считаю себя страшным трудоголиком: сколько задач мне ни давай, я все выполню. Сейчас в школах мало людей, которые работают с энтузиазмом, потому что учителя быстро выгорают. Особенно в селах и деревнях, так как один учитель выполняет множество функций. Жаль, что нет никакой психологической поддержки для учителей. У нас всего лишь 20 детей в школе: по 2-3-4 человека в каждом классе. Хотя в начале учебного года было 25 ребят. Но у нас в деревне нет работы, родители пытаются хоть как-то выжить, поэтому продают жилье и уезжают в город.
— А много людей живет в вашей деревне?
— В 2007 году было 197 человек. Сейчас почти вдвое меньше. Многие, кто числится в деревне по прописке, давно живут в Москве или Смоленске. Примерно 100 человек и 20 из них — дети. Мои родители в Смоленске живут. Я родилась в Челябинске, школу и университет там окончила. А потом уехала в деревню и вот уже 10 лет работаю в Шестаковской школе.
— А много людей живет в вашей деревне?
— В 2007 году было 197 человек. Сейчас почти вдвое меньше. Многие, кто числится в деревне по прописке, давно живут в Москве или Смоленске. Примерно 100 человек и 20 из них — дети. Мои родители в Смоленске живут. Я родилась в Челябинске, школу и университет там окончила. А потом уехала в деревню и вот уже 10 лет работаю в Шестаковской школе.
В Шестаковской школе, где работает Александра, учится 20 человек. Фото: https://vk.com/shestakiforever
В Шестаковской школе, где работает Александра, учится 20 человек. Фото: https://vk.com/shestakiforever
В Шестаковской школе, где работает Александра, учится 20 человек. Фото: https://vk.com/shestakiforever
Считаю себя страшным трудоголиком: сколько задач мне ни давай, я все выполню
— Украинских корней у меня нет, ни друзей, ни родственников на Украине тоже нет. Абсолютно ничего. 24 февраля я еле-еле пережила. Чувствовала неладное. Слышала, везут что-то тяжелое по железной дороге. В смоленских пабликах было много фотографий, слухов. Наверное, перевозили оружие. Думала, на этом история закончится: что-то, как обычно, отправят, и все. В 5 утра открыла Телеграм и испытала ужас. Особенно, когда люди писали, что они искренне поддерживают эту войну.
— Как вы решили заменить аватарку?
— 24 февраля я выставила картинку: сердце, где одна половина — флаг Украины, а вторая — флаг России. И подпись: «Без войны». Но когда поняла, что не все так разноцветно, 28 числа заменила ее надписью «Нет войне», белые буквы на черном фоне. У меня часто спрашивают: «Разве благодаря аватарке остановится война? Или командир скажет грузить танки и возвращаться домой?» Этого, увы, не будет. Но мы выражаем протест, чтобы не стать теми, кто молчит, — палачами. В песне так и поется: «Вот так просто попасть в палачи: Промолчи, промолчи, промолчи». Убивают, а ты проходишь мимо. Если молчишь, то как будто поддерживаешь эту «спецоперацию». Если бы Украина напала на Россию – это уже другой разговор. Я бы не пошла убивать людей, но, возможно, отправилась бы спасать их с поля боя. И тогда уже была бы за наших, повесила бы ленточку. А когда родная страна стала агрессором, я не могу ее поддержать. Если война начнется в России, хоть и горько осознавать, но мне кажется, это будет справедливо. Кстати, я всем учителям сказала, что мои дети участвовать в флешмобах с буквами Z и V и смотреть уроки не будут.
— Как вы решили заменить аватарку?
— 24 февраля я выставила картинку: сердце, где одна половина — флаг Украины, а вторая — флаг России. И подпись: «Без войны». Но когда поняла, что не все так разноцветно, 28 числа заменила ее надписью «Нет войне», белые буквы на черном фоне. У меня часто спрашивают: «Разве благодаря аватарке остановится война? Или командир скажет грузить танки и возвращаться домой?» Этого, увы, не будет. Но мы выражаем протест, чтобы не стать теми, кто молчит, — палачами. В песне так и поется: «Вот так просто попасть в палачи: Промолчи, промолчи, промолчи». Убивают, а ты проходишь мимо. Если молчишь, то как будто поддерживаешь эту «спецоперацию». Если бы Украина напала на Россию – это уже другой разговор. Я бы не пошла убивать людей, но, возможно, отправилась бы спасать их с поля боя. И тогда уже была бы за наших, повесила бы ленточку. А когда родная страна стала агрессором, я не могу ее поддержать. Если война начнется в России, хоть и горько осознавать, но мне кажется, это будет справедливо. Кстати, я всем учителям сказала, что мои дети участвовать в флешмобах с буквами Z и V и смотреть уроки не будут.
Аватарка Александры в сети «ВКонтакте»
— Вы имеете в виду уроки Министерства образования, которые объясняют, что боевые действия на Украине ведутся «для защиты ДНР и ЛНР»?
— Да. Их прислали на электронную почту нашей школы. Я сама не смотрела эти уроки. Слышала, что там что-то про создание Украины Лениным и прочее. В общем, бред. Не могу об этом много говорить, так как министерство образования отслеживает меня в соцсетях.
— Вы не боялись последствий?
— Вы думаете, я не знаю, что такое «ВКонтакте»? Понимаю, что такое соцсети и как они работают. В смоленских телеграм-каналах читала про себя: «Расскажите кто-нибудь этой училке про Телеграм». Это был протест. Я сказала и полиции, и на суде, что не буду убирать аватарку. Даже полицейским было смешно, когда они составляли против меня протокол. Я не думала, что с помощью только одной аватарки можно дискредитировать армию великой страны.
— Как директор школы отреагировала на ситуацию?
— Знаю, что ее уже шесть раз отчитали: требуют, чтобы со мной постоянно беседовали. Директор возмущается: «Почему меня постоянно вызывают, а тебе ни слова не сказали?» Я не считаю себя гражданской активисткой. Просто политика всегда была среди моих интересов. Помню, как в детстве, когда был путч, мы с мамой слушали «Голос Америки». Нужно понимать, что реагирую только тогда, когда происходит именно вопиющий случай. Коллеги как-то пытались со мной поговорить, но это бесполезно: не могу я молчать.
— Да. Их прислали на электронную почту нашей школы. Я сама не смотрела эти уроки. Слышала, что там что-то про создание Украины Лениным и прочее. В общем, бред. Не могу об этом много говорить, так как министерство образования отслеживает меня в соцсетях.
— Вы не боялись последствий?
— Вы думаете, я не знаю, что такое «ВКонтакте»? Понимаю, что такое соцсети и как они работают. В смоленских телеграм-каналах читала про себя: «Расскажите кто-нибудь этой училке про Телеграм». Это был протест. Я сказала и полиции, и на суде, что не буду убирать аватарку. Даже полицейским было смешно, когда они составляли против меня протокол. Я не думала, что с помощью только одной аватарки можно дискредитировать армию великой страны.
— Как директор школы отреагировала на ситуацию?
— Знаю, что ее уже шесть раз отчитали: требуют, чтобы со мной постоянно беседовали. Директор возмущается: «Почему меня постоянно вызывают, а тебе ни слова не сказали?» Я не считаю себя гражданской активисткой. Просто политика всегда была среди моих интересов. Помню, как в детстве, когда был путч, мы с мамой слушали «Голос Америки». Нужно понимать, что реагирую только тогда, когда происходит именно вопиющий случай. Коллеги как-то пытались со мной поговорить, но это бесполезно: не могу я молчать.
Мы выражаем протест не для того, чтобы нас услышали, а чтобы не стать теми, кто молчит, — палачами
Александра убеждена, что в людях нужно воспитывать человечность. Фото: Алексей Попков
— Вам предлагали написать заявление по собственному желанию?
— Я завучу говорила, что могу написать. Она сказала: «Успокойся». Если я не напишу по собственному, меня уволят по статье, а это волчий билет. Школа хоть и маленькая, но я много в нее вложилась: и морально, и материально. Мы же еще сами ремонт делаем. Поэтому надеюсь, что останусь в школе подольше.
— Какую зарплату получает учитель в деревне Шестаково?
— Зарплата у меня примерно такая же, как штраф. Интересно, что большую часть денег уже собрали обычные люди. Оказалось, что у меня указан номер телефона на странице. Кто-то присылал по 100 рублей, кто-то — по 500 рублей. Хотя я сейчас оспариваю решение суда, уже подала апелляцию. «Альянс учителей» оказывает юридическую поддержку. Нужно понимать, что эти штрафы за дискредитацию российской армии — один из источников пополнения бюджета.
— Я завучу говорила, что могу написать. Она сказала: «Успокойся». Если я не напишу по собственному, меня уволят по статье, а это волчий билет. Школа хоть и маленькая, но я много в нее вложилась: и морально, и материально. Мы же еще сами ремонт делаем. Поэтому надеюсь, что останусь в школе подольше.
— Какую зарплату получает учитель в деревне Шестаково?
— Зарплата у меня примерно такая же, как штраф. Интересно, что большую часть денег уже собрали обычные люди. Оказалось, что у меня указан номер телефона на странице. Кто-то присылал по 100 рублей, кто-то — по 500 рублей. Хотя я сейчас оспариваю решение суда, уже подала апелляцию. «Альянс учителей» оказывает юридическую поддержку. Нужно понимать, что эти штрафы за дискредитацию российской армии — один из источников пополнения бюджета.
Министерство образования даже разбиралось, кто собирает мне деньги.
Одна моя коллега чуть не заплакала, когда ее обвинили в том, что она
к этому причастна
— Довели людей до того, что им стыдно быть порядочными людьми.
— А как в полиции узнали? Может, донес кто-то на вас?
— Точно нет. Знаю, что есть истории, когда ученики предают учителей и родителей. Даже не представляю, как это можно пережить. Знаю, что 20 апреля сотрудник полиции Буланов А.А. мониторил соцсети и увидел мою страницу. Уже 5 мая ко мне приехали домой. Меня легко вычислили, в том числе потому, что указана школа, где я работаю. Общественность узнала о моем случае только после того, как я опубликовала постановления на своей странице «ВКонтакте». Благодаря репостам от местных сообществ и «Альянса учителей» удалось широко распространить эту историю.
— Как ваши родители отреагировали на то, что с вами произошло?
— Мама умерла в прошлом году. Отец — ему 85 лет — полковник в отставке. Приезжали его поздравлять 23 февраля, и в тот день он был не похож на себя. Обычно встречает меня с детьми у двери, радуется нашей встрече, а тут смотрел совершенно стеклянными глазами телевизор. Вообще он придерживается оппозиционных взглядов, иногда даже радикальных, а тут его как будто подменили: словно его обработали, загипнотизировали настолько, что стал похож на зомби. Не обращал внимания на нас. Просто смотрел в телевизор и слушал заседание совета безопасности. Мы немного посидели и уехали. И 24 февраля у нас состоялся с ним разговор. Я ему сказала: «Пап, из-за того, что ты поддерживаешь вторжение России в Украину, твой отец в своей безымянной могиле переворачивается. Ты это понимаешь?» Дело в том, что мой дедушка воевал, пропал без вести. Папа пытался его найти, но не получилось. После моих слов мы сильно поругались, какое-то время даже не общались. А мне страшно: все-таки ему 85 лет, может все что угодно произойти. И я решила: человеческие отношения выше. Поэтому стараемся не обсуждать войну.
— Ваша позиция влияет на отношения с другими людьми?
— Я потеряла много близких людей: сразу прекращала общение, когда узнавала, что они радовались этой войне. Из-за этого я поссорилась со своей подругой, которая работает со мной в одной школе. Она возглавляет ячейку КПРФ в нашем городе. Но, как вы знаете, Зюганов поддержал спецоперацию. И моя подруга тоже. После мы перестали дружить.
— Как вы перенесли хейт в соцсетях?
— После протокола мне такие гадости написали… Предлагали и убить, и повесть, и линчевать, и посадить лет на 25. Угрожали, что ко мне скоро придут, поэтому нужно закрывать двери. У меня на странице есть единственная фотография с ребенком, под ней написали в комментариях: «Сын — будущий предатель». И сначала я думала, что ненависти много. А потом посчитала и поняла, что нормальных людей оказалось гораздо больше. Такая радость от того, что они тоже против. Даже не думала, что Меладзе такой приятный человек, терпеть не могла его творчество.
В это время на улице появился какой-то красный фургон. «Надеюсь, не автозак», - сказала Александра. Автозак оказался фудтраком.
— Точно нет. Знаю, что есть истории, когда ученики предают учителей и родителей. Даже не представляю, как это можно пережить. Знаю, что 20 апреля сотрудник полиции Буланов А.А. мониторил соцсети и увидел мою страницу. Уже 5 мая ко мне приехали домой. Меня легко вычислили, в том числе потому, что указана школа, где я работаю. Общественность узнала о моем случае только после того, как я опубликовала постановления на своей странице «ВКонтакте». Благодаря репостам от местных сообществ и «Альянса учителей» удалось широко распространить эту историю.
— Как ваши родители отреагировали на то, что с вами произошло?
— Мама умерла в прошлом году. Отец — ему 85 лет — полковник в отставке. Приезжали его поздравлять 23 февраля, и в тот день он был не похож на себя. Обычно встречает меня с детьми у двери, радуется нашей встрече, а тут смотрел совершенно стеклянными глазами телевизор. Вообще он придерживается оппозиционных взглядов, иногда даже радикальных, а тут его как будто подменили: словно его обработали, загипнотизировали настолько, что стал похож на зомби. Не обращал внимания на нас. Просто смотрел в телевизор и слушал заседание совета безопасности. Мы немного посидели и уехали. И 24 февраля у нас состоялся с ним разговор. Я ему сказала: «Пап, из-за того, что ты поддерживаешь вторжение России в Украину, твой отец в своей безымянной могиле переворачивается. Ты это понимаешь?» Дело в том, что мой дедушка воевал, пропал без вести. Папа пытался его найти, но не получилось. После моих слов мы сильно поругались, какое-то время даже не общались. А мне страшно: все-таки ему 85 лет, может все что угодно произойти. И я решила: человеческие отношения выше. Поэтому стараемся не обсуждать войну.
— Ваша позиция влияет на отношения с другими людьми?
— Я потеряла много близких людей: сразу прекращала общение, когда узнавала, что они радовались этой войне. Из-за этого я поссорилась со своей подругой, которая работает со мной в одной школе. Она возглавляет ячейку КПРФ в нашем городе. Но, как вы знаете, Зюганов поддержал спецоперацию. И моя подруга тоже. После мы перестали дружить.
— Как вы перенесли хейт в соцсетях?
— После протокола мне такие гадости написали… Предлагали и убить, и повесть, и линчевать, и посадить лет на 25. Угрожали, что ко мне скоро придут, поэтому нужно закрывать двери. У меня на странице есть единственная фотография с ребенком, под ней написали в комментариях: «Сын — будущий предатель». И сначала я думала, что ненависти много. А потом посчитала и поняла, что нормальных людей оказалось гораздо больше. Такая радость от того, что они тоже против. Даже не думала, что Меладзе такой приятный человек, терпеть не могла его творчество.
В это время на улице появился какой-то красный фургон. «Надеюсь, не автозак», - сказала Александра. Автозак оказался фудтраком.
Хорошо, что фудтрак — это не автозак. Фото: Алексей Попков
У меня на странице есть единственная фотография с ребенком, под ней написали в комментариях: «Сын — будущий предатель»
— Вы боитесь за своих детей?
— Этот вопрос больше всего меня беспокоит. Я у них одна. Мне тревожно за них, особенно за маленьких. Если со мной-то что-то произойдет, не переживу этого. Хочется надеяться, что что-то изменится. Важно понять, что нужно с детства воспитывать человечность. Если у нас большая территория, то это не значит, что мы должны лезть в дела других государств. Все культуры имеют право на существование.
— Этот вопрос больше всего меня беспокоит. Я у них одна. Мне тревожно за них, особенно за маленьких. Если со мной-то что-то произойдет, не переживу этого. Хочется надеяться, что что-то изменится. Важно понять, что нужно с детства воспитывать человечность. Если у нас большая территория, то это не значит, что мы должны лезть в дела других государств. Все культуры имеют право на существование.
— К вашему мнению прислушиваются в деревне?
— Не знаю, возможно. Большинство не поддерживает войну. Власть боится малейшего инакомыслия. И это какой-то абсурд. 20 детей в школе. Какое я имею влияние? Легче плюнуть и растереть. Но власть аж взбесилась. Все в деревне знают мою историю, но со мной никто на эту тему не общался. Делают вид, что ничего не произошло. Возможно, они переживают, что их уволят, ведь новую работу вряд ли найдут. Их можно понять, но мне странно, что люди настолько покорны. Хотя от младшего сына недавно узнала, что меня поддерживают. Одна девочка сказала ему: ее родители восхищаются мной и считают меня крутой. Они так рады, что я против войны, и считают, что я все делаю правильно. Среди образованных слоев есть поддержка. Просто есть много людей, которые не хотят это обсуждать, им все равно. Хотя во многих смоленских пабликах писали: «Держись, землячка».
— Не знаю, возможно. Большинство не поддерживает войну. Власть боится малейшего инакомыслия. И это какой-то абсурд. 20 детей в школе. Какое я имею влияние? Легче плюнуть и растереть. Но власть аж взбесилась. Все в деревне знают мою историю, но со мной никто на эту тему не общался. Делают вид, что ничего не произошло. Возможно, они переживают, что их уволят, ведь новую работу вряд ли найдут. Их можно понять, но мне странно, что люди настолько покорны. Хотя от младшего сына недавно узнала, что меня поддерживают. Одна девочка сказала ему: ее родители восхищаются мной и считают меня крутой. Они так рады, что я против войны, и считают, что я все делаю правильно. Среди образованных слоев есть поддержка. Просто есть много людей, которые не хотят это обсуждать, им все равно. Хотя во многих смоленских пабликах писали: «Держись, землячка».
— События на Украине изменили ваше отношение к 9 мая?
— Мы всегда с детьми обсуждаем 9 мая. Никогда не делаем из этого праздничного шествия. . В моем детстве не было никаких флешмобов. Мой дедушка не любил военные парады и фильмы, в День Победы сидел и смотрел в одну точку. А однажды, когда я училась в школе, к нам пришла участница войны Олимпиада Тихоновна, она рассказала, как после освобождения Смоленска в реке вместо воды текла кровь. Мне кажется, правильно воспринимать войну так, как воспринимали ее ветераны, и говорить правду об истории. Мы в этот день смотрим исторические фильмы, читаем книги. Обсуждаем, что настоящая любовь к Родине не рождается, когда нам говорят неправду. Может, из-за постоянной лжи молодежь уезжает за границу? 9 мая у нас в школе пели «До свидания, мальчики» и «Отмените войну».
— С сентября во всех школах раз в неделю перед уроками будут петь гимн. У вас тоже?
— Мы не исключение. Но разве так прививают патриотизм? Мне кажется, что люди больше бы любили родину, если бы знали, что после школы они без проблем найдут работу по специальности. Они, наверное, даже готовы были бы поднимать флаг каждый день. А они никому не будут нужны, потому что будут работать на вахтах или пивзаводе. Когда увидела в соцсетях фотографии призывников из нашей школы, проплакала весь вечер. Это же мои дети, мои ученики. Я не хочу их хоронить, не хочу парты имени героев и мемориальные таблички. Хочу, чтобы они работали, построили дом, чтобы у них была семья.
— Что будете делать, если вас уволят?
— Какое-то время поборюсь. А потом даже не знаю. Я, конечно, предполагала, что такое может быть. Но как содержать семью, чем заниматься, я не знаю. Обычно всегда стараюсь предположить худший вариант… В деревне тогда точно ловить нечего: натуральное хозяйство не по мне. Ничего страшного, возможно, не произойдет. В случае чего я рассчитываю на помощь обычных людей. На самом деле, у нас очень много хороших людей. У меня во «ВКонтакте» раньше было 150-160 друзей, сейчас уже 700. Есть ребята из Киева, Черкасс. В общем, я же не умру с голода. Видела объявление в подъезде дома, где живет мой папа, что ищут сотрудника в пекарню. Возможно, туда устроюсь на работу.
— Мы всегда с детьми обсуждаем 9 мая. Никогда не делаем из этого праздничного шествия. . В моем детстве не было никаких флешмобов. Мой дедушка не любил военные парады и фильмы, в День Победы сидел и смотрел в одну точку. А однажды, когда я училась в школе, к нам пришла участница войны Олимпиада Тихоновна, она рассказала, как после освобождения Смоленска в реке вместо воды текла кровь. Мне кажется, правильно воспринимать войну так, как воспринимали ее ветераны, и говорить правду об истории. Мы в этот день смотрим исторические фильмы, читаем книги. Обсуждаем, что настоящая любовь к Родине не рождается, когда нам говорят неправду. Может, из-за постоянной лжи молодежь уезжает за границу? 9 мая у нас в школе пели «До свидания, мальчики» и «Отмените войну».
— С сентября во всех школах раз в неделю перед уроками будут петь гимн. У вас тоже?
— Мы не исключение. Но разве так прививают патриотизм? Мне кажется, что люди больше бы любили родину, если бы знали, что после школы они без проблем найдут работу по специальности. Они, наверное, даже готовы были бы поднимать флаг каждый день. А они никому не будут нужны, потому что будут работать на вахтах или пивзаводе. Когда увидела в соцсетях фотографии призывников из нашей школы, проплакала весь вечер. Это же мои дети, мои ученики. Я не хочу их хоронить, не хочу парты имени героев и мемориальные таблички. Хочу, чтобы они работали, построили дом, чтобы у них была семья.
— Что будете делать, если вас уволят?
— Какое-то время поборюсь. А потом даже не знаю. Я, конечно, предполагала, что такое может быть. Но как содержать семью, чем заниматься, я не знаю. Обычно всегда стараюсь предположить худший вариант… В деревне тогда точно ловить нечего: натуральное хозяйство не по мне. Ничего страшного, возможно, не произойдет. В случае чего я рассчитываю на помощь обычных людей. На самом деле, у нас очень много хороших людей. У меня во «ВКонтакте» раньше было 150-160 друзей, сейчас уже 700. Есть ребята из Киева, Черкасс. В общем, я же не умру с голода. Видела объявление в подъезде дома, где живет мой папа, что ищут сотрудника в пекарню. Возможно, туда устроюсь на работу.
Материал подготовлен с участием студентов Мастерской сетевого издания "Репортёр" на Факультете коммуникаций, медиа и дизайна НИУ ВШЭ
Комментарии:
Вы должны Войти или Зарегистрироваться чтобы оставлять комментарии...