- Публикатор: Рамиль Замдыханов (Rammil)
- Текст: Екатерина Шило
- Фото: Игорь Иванов
В донецком воздухе пахнет не только весной. С украинской стороны информаторы сообщают о невиданном по масштабам движении тяжелой военной техники к линии фронта. ДНР играет мускулами и заявляет о раздаче оружия населению на сборах резервистов.
Местный рыночек на поселке Октябрьский, у которого нас должен ждать провожатый, многолюден в воскресный полдень. Теоретически, первый пункт нашего назначения, в случае обстрела, призван предоставить укрытие местным жителям, работникам и посетителям рынка. Но дневные обстрелы, к счастью, в последнее время редкость. И граждане, не задумываясь о том, что трагедия может случится вот сейчас – да, прямо сейчас! - сосредоточенно совершают покупки. «Скупляются». Делают запас самого необходимого на неделю вперед.
- Сейчас ключ принесут, он в ларьке тут хранится, посмотрите, - Максим, местный активист и неформальный комендант поселка с 2014 года подводит нас к двери на цокольном этаже пятиэтажки в центре поселка.
– Здесь все для автономного проживания на три дня, - в голосе Максима слышно, что он доволен собой из-за хорошо проделанной работы. Помещение выглядит достаточно благоустроенным. А уж учитывая его экстремальное назначение – так даже комфортным. Есть где присесть, а то и прилечь, если кому-то станет плохо.
Есть запас воды и пищи, весь необходимый инвентарь. Есть даже армейская аптечка на тридцать человек – особый предмет гордости коменданта-волонтера.
На снабжение убежищ Максим особо не жалуется. Коммунальщики помогают по возможности, ЖЭКи в стороне не стоят. Но бомбоубежища – уже для их деятельности не приоритет, так что дали коробку лампочек – и хорошо. Максим их разнесет, распределит, еще и поможет электрика вызвать, чтоб проводку поправить. А вот, к примеру, большая аптечка армейского образца – это редкость.
На снабжение убежищ Максим особо не жалуется. Коммунальщики помогают по возможности, ЖЭКи в стороне не стоят. Но бомбоубежища – уже для их деятельности не приоритет, так что дали коробку лампочек – и хорошо. Максим их разнесет, распределит, еще и поможет электрика вызвать, чтоб проводку поправить. А вот, к примеру, большая аптечка армейского образца – это редкость.
- Нас вот недавно собирали на лекцию по гражданской обороне, но что они нового скажут. Мы это все еще в 14-ом прошли, - рассказывает хозяйка следующего объекта – бомбоубежища в школе №50.
Сама школа не работает, и как утверждают сотрудники, до конца войны не будет. Иначе, мол, уже бы собирали списки детей и обзванивали учителей, которые пока переведены в другие места.
Подвал, на вид мрачный, но железобетонные стены дарят иллюзию надежности. Есть где расположиться нескольким десяткам людей, вот тут предметы нехитрого быта, вода и прочее. Всерьез убежище готовили к приему людей только несколько раз – во время проведения ярмарок неподалеку. В остальное время наплыва спасаемых здесь не ждут – из-за неудобного расположения объекта. Вокруг, в основном, частный сектор, жители которого предпочитают персональные погреба, а жильцам нескольких пятиэтажек ближе бежать в местную больницу.
Как поясняют местные, особенно те, кто даже в самые горячие дни не уезжал из родного поселка и прочувствовал на себе все тонкости подвальной жизни, с точки зрения гражданской обороны в особенностях застройки как раз и кроется проблема. Больших укрытий, которые, располагаются и в других школах и общественных местах, в поселке несколько. Также есть два крупных бомбоубежища недалеко от Октябрьского, со стороны центра. Но, значительная часть поселка – частный сектор, жильцам которого бежать до массивных укрытий далеко, а во время обстрела откровенно рискованно. А собственные погреба – защита не всегда надежная, да и многие из оставшихся - старики, которые ни оборудовать подвал должным образом не могут, ни быстро забраться в него при необходимости.
В многоэтажках тоже не все гладко. В некоторых домах подвалов попросту нет по проекту, в некоторых –
у жильцов никак руки не дойдут оснастить их
хотя бы самым необходимым.
- Да вот туточки и сидим, когда сильно стреляют, - едва передвигающая старушка с палочкой показывает на порог собственной квартиры. Более молодые соседи нам не встретились, а от пенсионерки узнать о состоянии подвала сложно – сама она в него точно не побежит. – Вы от ЖЭКа? Скажите, чтобы убирали в подъезде лучше. Я старая уже, а молодым ничего не надо...
В подъезде на самом деле могло быть и почище, хотя приходилось видеть лестничные клетки и не в таком состоянии. Максим, впрочем, обещает просьбу передать – все равно с коммунальщиками работает в постоянном контакте. В соседнем доме, судя по яркой надписи «Убежище», подвал должен быть более востребован.
- Здравствуйте, мы укрытия проверяем, вдруг, не дай бог, что - странная фраза, произнесенная на неповторимом донецком суржике, помогает Максиму и представиться, и слегка успокоить жильцов. Мол, проверка плановая, ничего страшного. В другом районе наверняка бы подействовало, но на Октябрьском граждане научены значительно лучше улавливать околовоенные нотки в любой информации. Но, как тут же выясняется, беспечность из-за постоянной опасности даже в одном из опаснейших районов берет свое. Где ключ от подвала никто не знает. Вроде бы был в четвертой квартире, но хозяина дома нет. Есть ли там ключ, и в каком состоянии то самое убежище остается только догадываться.
В подъезде на самом деле могло быть и почище, хотя приходилось видеть лестничные клетки и не в таком состоянии. Максим, впрочем, обещает просьбу передать – все равно с коммунальщиками работает в постоянном контакте. В соседнем доме, судя по яркой надписи «Убежище», подвал должен быть более востребован.
- Здравствуйте, мы укрытия проверяем, вдруг, не дай бог, что - странная фраза, произнесенная на неповторимом донецком суржике, помогает Максиму и представиться, и слегка успокоить жильцов. Мол, проверка плановая, ничего страшного. В другом районе наверняка бы подействовало, но на Октябрьском граждане научены значительно лучше улавливать околовоенные нотки в любой информации. Но, как тут же выясняется, беспечность из-за постоянной опасности даже в одном из опаснейших районов берет свое. Где ключ от подвала никто не знает. Вроде бы был в четвертой квартире, но хозяина дома нет. Есть ли там ключ, и в каком состоянии то самое убежище остается только догадываться.
- Стало тише, вот и закрыли, чтобы посторонние не ходили, - поясняет сосредоточенная бабушка, не спуская глаз с почти самостоятельного внука лет трех от роду.
Мародерство одно время было бичом поселка. В 2015-2016 с проблемой пытались бороться и силовики, и местные активисты, и волонтеры-общественники «Патриотических сил Донбасса». Но со временем часть людей вернулась, от помощи гражданских власти отказались, внутренний блок-пост убрали, а патрули правоохранителей, по словам местных, наведываются сюда наездами и только до комендантского часа. Так что, закрытые подвалы, особенно из тех, что все же оборудовались жильцами. С одной стороны, хорошо, что не обворуют, с другой – плохо: могут понадобиться, а хранители ключей на работе или в гостях задержались.
В целом, готовятся ли тут к обострению по этому, почти передовому краю, не понятно. Есть бомбоубежища, есть подвалы, есть опыт соседской мобилизации и «народного оповещения». Есть добровольцы, вроде Максима, и условно выработанная система действий у местной власти и коммунальщиков. Но никаких проверок готовности инфраструктуры, по сути, не проводится. Как и разъяснительной работы с населением, число которого, кстати, только за последний год вдвое возросло. Уверенности в том, что все вернувшиеся знают, что делать, когда и куда бежать в случае возобновления интенсивных боевых действий, нет даже у нашего сопровождающего, который занимается безопасностью гражданских третий год.
- По-хорошему, в случае больших обстрелов надо вывозить людей. Но это массово никогда не делалось и даже отрабатывалось. Даже в феврале, когда были больше прилеты, организованно этим никто не занимался. Некоторые семьи вывезли, как я думаю, по каким-то личным договоренностям. И все, - рассказывает Максим.
Остальным, судя по всему, рассчитывать стоит на себя и на опекаемые волонтером-комендантом убежища. Ну и хотя бы выяснить, где ключи от собственных подвалов, есть ли там свет, и поставить баклажку воды. Береженых, как известно, спасет бог, а не ответственные чиновники.
В целом, готовятся ли тут к обострению по этому, почти передовому краю, не понятно. Есть бомбоубежища, есть подвалы, есть опыт соседской мобилизации и «народного оповещения». Есть добровольцы, вроде Максима, и условно выработанная система действий у местной власти и коммунальщиков. Но никаких проверок готовности инфраструктуры, по сути, не проводится. Как и разъяснительной работы с населением, число которого, кстати, только за последний год вдвое возросло. Уверенности в том, что все вернувшиеся знают, что делать, когда и куда бежать в случае возобновления интенсивных боевых действий, нет даже у нашего сопровождающего, который занимается безопасностью гражданских третий год.
- По-хорошему, в случае больших обстрелов надо вывозить людей. Но это массово никогда не делалось и даже отрабатывалось. Даже в феврале, когда были больше прилеты, организованно этим никто не занимался. Некоторые семьи вывезли, как я думаю, по каким-то личным договоренностям. И все, - рассказывает Максим.
Остальным, судя по всему, рассчитывать стоит на себя и на опекаемые волонтером-комендантом убежища. Ну и хотя бы выяснить, где ключи от собственных подвалов, есть ли там свет, и поставить баклажку воды. Береженых, как известно, спасет бог, а не ответственные чиновники.
Комментарии:
Вы должны Войти или Зарегистрироваться чтобы оставлять комментарии...