Наверх
Репортажи

Право на выезд

Почему каждый день на блок-посту,
разделяющем ДНР и Украину,
собирается очередь из полутысячи автомобилей
27.03.2017
Шоссе в Мариуполь совершенно пустое, как всякая дорога, ведущая в тупик. Это раньше движение по нему было оживленным, словно по городской транспортной артерии. А сейчас впереди нас волочится лишь одинокий маршрутный ПАЗик и все. Обгоняем его – и впереди становится окончательно пусто. Езжай – не хочу.
Проезжаем вводящий в замешательство указатель, в стиле советской монументальной пропаганды – «Волновахский район». Но Волноваха на Украине, а тут ДНР. Это административное деление уже не соответствует истине.

Два раза машину тормозят ежащиеся от не по-мартовски промозглой погоды гаишники.

- Куда направляетесь? – деловито осведомляется человек в форме, заглядывая в опущенное водительское окно.

- В Еленовку, - честно отвечаем мы. Дальше нам и на самом деле не нужно. А если бы и было нужно – дальше нам все равно не попасть.

Хвост длинной очереди из автомобилей виден сразу, при въезде в Еленовку. 
- Где тут конец? - спрашиваем мы у хозяина автомобиля, стоящего крайним.

- Конец? Не знаю. Тут начало. А конец – где-то там. - И водитель машет рукой в направлении длинной змеи из автомобилей и автомобильчиков разного цвета, марки и статуса.

Считаем от начала. Будочка около которой суетятся работники в форме ГАИ и военнослужащие. От этой будочки до храма. И от храма до школы. Всего около километра. Или даже больше. Вот такой длины очередь из автомобилей, хозяевам и пассажирам которых нужно по разным причинам выехать из Донецкой Народной Республики и попасть на Украину. Сегодня около 400 машин. Завтра будет столько же или больше.

Причин для выезда много, но у большинства она совпадает. Украинские банки заявили о том, что владельцы пенсионных карт должны пройти т.н. «идентификацию».

«Пенсионеры — держатели электронных пенсионных удостоверений, первый год должны пройти идентификацию каждых 6 месяцев. Следующие годы — каждые 12 месяцев. А категория клиентов, которые являются собственниками банковских платежных карт Ощадбанка, но не получили электронное пенсионное удостоверение, должны проходить каждые три месяца идентификацию», — уточнила на днях начальник Донецкого областного управления Ощадбанка Светлана Якивчик.

А это значит, что всем донецким пенсионерам, которые правдами и неправдами сумели выправить себе украинскую пенсию, нужно мчаться в тот город, где у них открыт счет, чтобы доказать, что вот они – живы и здоровы. Не успеют – виноваты сами.
В отделениях украинских банков их ждут очереди и толчея, неправильно оформленные документы, забытые справки, сердечные приступы. Все то, что называется «вырванные годы». Но для стариков никакие деньги не бывают лишними, а другого способа их получить, кроме как вынести на себе этот ад, у большинства просто нет.
Но до очередей и пристрастия украинской банковской системы еще нужно доехать, а доехать не получается. Людей не выпускают из ДНР. Допотопная система досмотра и регистрации оказалась не готова к такому наплыву. А изменять ее, видимо, нет ни возможностей, ни желания.

- Давно в очереди? – интересуемся мы у дедули, покуривающего в раскрытое окно серой «девятки». Он совсем недалеко от хвоста «змеи», и проехать границу шансов у него никаких.

- С семи утра, - На часах начало четвертого. И продвинулся он всего ничего. Что делать дальше – не знает. Предполагает, что придется заночевать в «серой зоне», но, скорее всего, ошибается. В «серую зону» его точно не выпустят, а, значит, придется либо возвращаться назад, либо искать двор, куда машину пустят на ночлег.

Наверное, можно было бы составлять списки, чтобы занятое автомобилем место сохранялось. Но этого не делают. Каждое новое утро «обнуляет» ситуацию и все приходится начинать сначала.
- Утром тут гонки по трассе, мчат под 140-150 на спидометре, все хотят успеть к открытию блок-поста. – делится наблюдением другой желающий попасть на «ту сторону». Но участвовать в таких гонках рискованно. И не потому, что дорога плохая или опасная. Очередь может начать формироваться не утром, а ночью. Вдруг. И тогда владельцы даже самых быстрых авто приедут, когда все «проходные» места в очереди уже будут заняты.

- Десять машин, казалось бы, - раскрывает простую методику подсчета наш собеседник. – А десять машин, это час. Опоздал на десять машин, лишний час стоишь в очереди.

Поэтому правильно искать себе ночлег в Еленовке, где предоставление мест для автомобилей,  не успевших пересечь блок-пост, давно стало чуть ли не главным местным бизнесом. Раньше автомобили ночевали прямо на трассе перед блок-постом. После обстрела 2015 года, в результате которого погибли вот такие же люди в очереди, подобные ночевки под запретом. Нужно искать место. Место стоит денег.
Кроме такого бизнеса, существует и другой. Уже на грани порядочности. Жители Еленовки сами занимали место в очереди, которое после продавали. За полторы что ли тысячи рублей. Но вот уже несколько дней как эта система не работает. Почему – неизвестно. То ли гайки прикрутили, то ли другие какие обстоятельства.
Очередь полнится недоверием к самой системе. Не имея на руках достоверных фактов, люди оперируют слухами и домыслами о том, что все можно, но за деньги. Многозначительными подмигиваниями наши собеседники дают понять, что если «подмазать», то все проблемы с очередью отпадают сами собой. Но на «подмазывание» никто из них решиться не может.

- Тут такой скандал только что был, - делится наблюдением очевидец. – Инвалид хотел без очереди, а у него инвалидность такая, что право на «без очереди» не дает. Началась возня. Так он протянул свое удостоверение, а в нем двести гривен, что ли… Так такой крик поднялся. Не знаю, что с ним стало.

Но этот, явно лестный по отношению к служащим, стоящим на блок-посту, рассказ немедленно перекрывается другим. Якобы можно было раньше «подмазать», а потом кто-то попался на взятке, систему поломали, так теперь там мстят людям – оставили работать одно окно, а документы человек набирает «одним пальцем и о-о-о-чень долго».

Каким слухам верить, каждый решает самостоятельно. Но окно «на выпуск» действительно работает одно, в отличие от украинской стороны, где их несколько и потому задержки, практически, отсутствуют.

- Они же все на контрасте делают, - комментирует это новый случайный собеседник, говоря об Украине. – Видят, как у нас устроено, и делают так, чтобы у них было лучше. Дескать: берите и сравнивайте. 
Чем ближе к блок-посту, тем нервознее обстановка. Здесь, у шлагбаума люди, у которых шанс преодолеть заветную линию особенно высок, поэтому так обидно его упустить. И его не упустят. У переносного ограждения, которое взад-вперед на руках таскают двое военнослужащих, регулируя въезд и выезд граждан, стоят три женщины. Контролируют, чтобы никто не проскочил без очереди.
Женщина в черной куртке пытается «достучаться» до сознания молодого «гаишника» в униформе с ядовито-желтыми вставками. Долго втолковывает ему, что произошло, «инспектор», кажется, понимает:

- А! Так он просто продал свое место другому…

Его интонации словно говорят: - «И что тут такого?!»

- Не продал! Не продал! А впустил другую машину перед своей! И сам остался стоять!

- Ну… Я не знаю что делать, - бормочет «гаишник» и старается тихо уйти и скрыться от навязчивой собеседницы. Да она и сама теряет к нему интерес, понимая, что помощи от представителя государства не дождется.

- Станьте, станьте, бл…дь, вот сюда, не загораживайте, на…уй, проезд, - злится человек с темным и обветренным лицом. Он в военной зеленой форме с автоматом за спиной. Кажется, военнослужащий не замечает, что рядом стоит девочка лет двенадцати, и продолжает, не меняя риторику. – Я въе…ую тут с утра до вечера, чтобы, бл…дь, могло проехать две машины вместо одной…

- Что вы ругаетесь!? – возмущается одна из женщин, но отходит.

Солдат устало усаживается на тумбу рядом с сослуживцем. Но две машины действительно заехало в зону оформления. Хотя ситуацию это не спасет. До конца работы смены три часа. Это значит, что пройдет от силы тридцать машин. Пусть даже пятьдесят. А остальные триста пятьдесят будут думать, что сделать, чтобы проскочить хотя бы завтра.
- Вы, главное, не купитесь как я, - советует нам мужчина, полагая, что мы тоже хотим проехать на
«ту сторону», - Подошли двое, говорят, плати 300 гривен, мы тебя на сто мест вперед переставим. Я заплатил – и никуда меня не переставили, где был, там и остался. Пришлось ночевать. Лучше бы я эти деньги на ночлег потратил.
- Так вы тут ночевали?

- Ну, да, - он смущенно потирает небритое лицо. – Я и бабка моя. Позавчера сюда приехали.

Они провели двое суток в автомобиле, но, кажется, их усердие сегодня будет вознаграждено. Очередь вот-вот подойдет.

- А вы, - продолжает он советовать, - поселитесь где-то неподалеку. Чтобы высматривать, когда начнут автомобили сползаться. Тогда сразу и вы. Так успеете.

- А давно тут такая ситуация? – интересуемся у собеседника.

- Тут? А в других местах не так? Ты в Курахово давно был?

- А что там?

- То же самое, что и здесь. Только хуже. Машины в семь рядов!
Женщины, мужчины. Пенсионеры, сидящие по пять человек, в тесных салонах старых своих машин. Пассажиры, уснувшие на сложенном водительском сидении. Дети, укрытые предусмотрительно захваченными пледами. Люди, поедающие нехитрую снедь, что разложили на багажнике своих авто. «Лексусы», «Мерседесы», «Дэу», «Москвичи» и «Жигули». Все здесь, за редким исключением, уравнено в правах и превращено в народ, который подождет. Не растает. Не сахарный.

- Зачем назвали «народная»? – интересуется не у нас, а кажется у самого мироздания, один из тех, кому суждено провести в очереди еще один, минимум, день. – Надо было просто: «Донецкая Республика». А народ…

И он размашисто рисует в воздухе большую букву «Икс».

Комментарии:

Вы должны Войти или Зарегистрироваться чтобы оставлять комментарии...