- Публикатор: анастасия чатова (chatovaA)
- Источник: smolgrad.ru
В приюте «Верность», работающем под Смоленском, спасли не одну сотню обиженных и брошенных животных. Впрочем, многие люди тоже находят здесь понимание, радость и новых верных друзей.
С Дмитрием Самойловым я знакома вот уже больше пяти лет. И до сих пор отчетливо помню нашу первую встречу. Сестра предложила мне написать про человека, который каждый день выходит на Колхозную площадь в Смоленске со своими собаками и собирает деньги на содержание бездомных животных. Такой сюжет я не могла упустить, тут же приехала на указанное место, встретила там этого необыкновенного человека с добрыми глазами и буквально влюбилась в него и его замечательных питомцев. Уже после я узнаю историю того, как непросто складывались взаимоотношения Димы и животных, познакомлюсь и подружусь с его собаками, каждая из которых обладает своим полезным или забавным талантом, и напишу не одну статью, посвященную смоленскому приюту «Верность». Для того чтобы рассказать вам все, что я за эти годы узнала про Диму и его подопечных, понадобится очень много времени и целая книга трогательных, печальных и по-настоящему волшебных историй про обитателей приюта. Книга длинною в сотни собачьих судеб, связанных жизнью одного единственного человека, в сердце которого нашлось место для всех покинутых, больных и даже диких созданий.
Каждый из этих псов надеется, что когда-нибудь сможет обрести собственный дом
«Уметь прыгать»
Главное, что вы должны знать про Дмитрия Самойлова – помощь бездомным и попавшим в беду животным уже давно стала главным делом его жизни. В 2012 году, когда я впервые переступила порог приюта, мне навстречу выбежали несколько десятков собак. Сегодня здесь счет идет на сотни: 215 лающих, мяукающих и даже каркающих голов – собаки, коты, совы, вороны, чайки и даже петух. Именно такую цифру озвучил мне Дима во время моего последнего визита как раз через несколько дней после очередной переписи местного «населения».
Изначально смоленский приют «Верность» располагался в Заднепровье, среди жилых домов частного сектора. Вернее, в одном из подворий: собаки жили в гараже, в помещении бывшей конюшни и других хозяйственных постройках, а также в будках на заднем дворе дома. Некоторые из этих будок на уроках труда сделали ученики одной из смоленских школ. Были и отдельные вольеры, для особо «буйных», пока что не социализированных животных. Таких собак Дмитрий с первых же дней их пребывания в приюте помещает отдельно и выпускает к стае лишь после того, как окончательно убедится в том, что они больше не представляют опасности для окружающих собак и людей.
Понимая, что на старом месте он физически не сможет помочь всем брошенным на произвол судьбы бродягам, Дмитрий решился на отчаянный шаг: влез в долги и купил участок земли в районе деревни Хохлово в Смоленском районе.
Практически сразу на месте будущего приюта закипела строительная работа: нужно было построить несколько помещений, в которых будут жить больные или агрессивные животные, разместится столовая и собственная мини-больница, а также хозяйственные помещения и, само собой, новая квартира для «вожака» этой большой стаи – самого Дмитрия. Несколько лет потребовалось, чтобы обустроить голый участок земли настолько, чтобы можно было окончательно переместить на него приют.
«Меня многие отговаривали от этого шага, говорили: мол, куда ты едешь, там же ничего нет, как жить там будешь, — вспоминает Дмитрий Самойлов. – Но в жизни нужно уметь прыгать. Я прыгнул и не пожалел об этом».
Главное, что вы должны знать про Дмитрия Самойлова – помощь бездомным и попавшим в беду животным уже давно стала главным делом его жизни. В 2012 году, когда я впервые переступила порог приюта, мне навстречу выбежали несколько десятков собак. Сегодня здесь счет идет на сотни: 215 лающих, мяукающих и даже каркающих голов – собаки, коты, совы, вороны, чайки и даже петух. Именно такую цифру озвучил мне Дима во время моего последнего визита как раз через несколько дней после очередной переписи местного «населения».
Изначально смоленский приют «Верность» располагался в Заднепровье, среди жилых домов частного сектора. Вернее, в одном из подворий: собаки жили в гараже, в помещении бывшей конюшни и других хозяйственных постройках, а также в будках на заднем дворе дома. Некоторые из этих будок на уроках труда сделали ученики одной из смоленских школ. Были и отдельные вольеры, для особо «буйных», пока что не социализированных животных. Таких собак Дмитрий с первых же дней их пребывания в приюте помещает отдельно и выпускает к стае лишь после того, как окончательно убедится в том, что они больше не представляют опасности для окружающих собак и людей.
Понимая, что на старом месте он физически не сможет помочь всем брошенным на произвол судьбы бродягам, Дмитрий решился на отчаянный шаг: влез в долги и купил участок земли в районе деревни Хохлово в Смоленском районе.
Практически сразу на месте будущего приюта закипела строительная работа: нужно было построить несколько помещений, в которых будут жить больные или агрессивные животные, разместится столовая и собственная мини-больница, а также хозяйственные помещения и, само собой, новая квартира для «вожака» этой большой стаи – самого Дмитрия. Несколько лет потребовалось, чтобы обустроить голый участок земли настолько, чтобы можно было окончательно переместить на него приют.
«Меня многие отговаривали от этого шага, говорили: мол, куда ты едешь, там же ничего нет, как жить там будешь, — вспоминает Дмитрий Самойлов. – Но в жизни нужно уметь прыгать. Я прыгнул и не пожалел об этом».
Единственный кот в приюте, который прекрасно уживается с собаками и даже спит с ними
Рудик из Рудни
Что превращает лучшего друга человека в зверя? Сложно сказать однозначно. Предательство, побои и жестокость со стороны хозяина или случайных людей – после такого даже самый добродушный пес озлобится и перестанет верить людям. Когда проходишь мимо вольеров смоленского приюта, сразу понимаешь, кому из местных постояльцев в жизни пришлось особенно несладко. Кто-то рычит или в иступленном лае бросается на решетку, другие даже при виде направленного на них объектива фотоаппарата начинают жалобно скулить.
Когда-то, еще в самом начале этой долгой истории, жил у Димы ротвейлер. Жил в отдельном вольере, потому что подойти к этой собаке было просто нереально: зверь рычал и пытался укусить. Несколько месяцев понадобилось Дмитрию на то, чтобы завоевать доверие пса: каждый день он заходил в вольер, садился у входа и начинал разговаривать с ним. Пытался убедить, что больше ему ничего не грозит и никто не обидит, что бояться не нужно. Несколько месяцев ротвейлер лишь рычал ему в ответ, а потом как-то раз разрешил себя погладить. И такие маленькие чудеса случаются в приюте каждый день.
Один из новичков в приюте «Верность» — это пес Рудик. Красивый, но очень худой подросток с печальными глазами. Несколько недель назад Рудик заново научился ходить, даже не ходить пока, а просто опираться вновь на задние лапы и делать несколько робких шагов.
В конце января 2018 года в Рудика стреляли. Дело было в Рудне (отсюда и имя, придуманное в приюте), на территории молочного комбината. В результате ранения у пса отказала задняя часть тела. У многих местных жителей при виде раненой собаки разрывалось сердце. Они узнали о приюте «Верность» и передали пса Диме, который взялся его лечить.
Однако жители Рудни, сбыв Рудика с рук, про него не забыли. Они организовали в городе сбор всего необходимого для пострадавшей от живодеров собаки. Собранную для «своего» Рудика помощь смоляне привезли в приют целой делегацией, с кавалькадой из нескольких машин. А через пару дней одни из посетителей вернулись для того, чтобы забрать в новый дом приглянувшегося щенка.
Что превращает лучшего друга человека в зверя? Сложно сказать однозначно. Предательство, побои и жестокость со стороны хозяина или случайных людей – после такого даже самый добродушный пес озлобится и перестанет верить людям. Когда проходишь мимо вольеров смоленского приюта, сразу понимаешь, кому из местных постояльцев в жизни пришлось особенно несладко. Кто-то рычит или в иступленном лае бросается на решетку, другие даже при виде направленного на них объектива фотоаппарата начинают жалобно скулить.
Когда-то, еще в самом начале этой долгой истории, жил у Димы ротвейлер. Жил в отдельном вольере, потому что подойти к этой собаке было просто нереально: зверь рычал и пытался укусить. Несколько месяцев понадобилось Дмитрию на то, чтобы завоевать доверие пса: каждый день он заходил в вольер, садился у входа и начинал разговаривать с ним. Пытался убедить, что больше ему ничего не грозит и никто не обидит, что бояться не нужно. Несколько месяцев ротвейлер лишь рычал ему в ответ, а потом как-то раз разрешил себя погладить. И такие маленькие чудеса случаются в приюте каждый день.
Один из новичков в приюте «Верность» — это пес Рудик. Красивый, но очень худой подросток с печальными глазами. Несколько недель назад Рудик заново научился ходить, даже не ходить пока, а просто опираться вновь на задние лапы и делать несколько робких шагов.
В конце января 2018 года в Рудика стреляли. Дело было в Рудне (отсюда и имя, придуманное в приюте), на территории молочного комбината. В результате ранения у пса отказала задняя часть тела. У многих местных жителей при виде раненой собаки разрывалось сердце. Они узнали о приюте «Верность» и передали пса Диме, который взялся его лечить.
Однако жители Рудни, сбыв Рудика с рук, про него не забыли. Они организовали в городе сбор всего необходимого для пострадавшей от живодеров собаки. Собранную для «своего» Рудика помощь смоляне привезли в приют целой делегацией, с кавалькадой из нескольких машин. А через пару дней одни из посетителей вернулись для того, чтобы забрать в новый дом приглянувшегося щенка.
Пес Рудик, который после травмы заново учится ходить
«Отказники» и «дурики»
По словам Дмитрия, всех собак, которые попадают к нему в приют, можно условно разделить на три большие группы. Первая – это агрессивные животные. У таких псов всего два выхода: либо они со временем все же социализируются настолько, что смогут послужить своим будущим хозяевам в качестве охранников, либо пожизненно останутся на попечение у Димы. Вторая категория – это «собаки-дурики», дикие на генетическом уровне и просто не способные к нормальному сосуществованию с человеком. Таких собак, по словам Дмитрия, необходимо стерилизовать и выпускать обратно, ведь жить в неволе они не могут. И, наконец, третья категория – это животные, которые всем сердцем тянутся к человеку и не могут прожить одни. У таких собак самые высокие шансы найти новый дом.
«Долгое время мы принимали в приют всех животных, но с каждым годом их становится все больше и больше, и каждого нужно кормить, лечить, каждому необходимо выделить место, — рассказывает Дмитрий. – Пришлось пойти на отчаянный шаг и ввести плату за прием здоровых животных, например, отказников. Однако больных или раненых собак мы продолжаем принимать бесплатно. Большинство из них «навсегда» оседает в стенах приюта, ведь люди предпочитают забирать домой красивых и здоровых собак. Сейчас наш приют рассчитан примерно на пятьсот животных, однако рано или поздно нам станет тесно и здесь».
С волками жить…
Список необычных обитателей приюта «Верность» возглавляют, конечно же, волки. Первый серый хищник появился у Димы в 2014 году. Точнее, их было два – брат и сестра, Ханти и Ларсон. Маленьких волчат в приют принесли охотники: набрели в лесу на волчье логово, а там – испуганные и голодные малыши. Из восьми щенков к тому моменту в живых остались только двое, да и матери-волчицы, судя по всему, в живых уже не было. Маму и папу малышам заменил Дима: выкармливал щенков из соски, оберегал от больших собак, по часам выдавал им положенную порцию отварного мяса. Параллельно он общался на форумах с другими владельцами волков, чтобы знать, чем следует кормить новых питомцев и как выстраивать взаимоотношения в «стае».
«Я на собственном опыте убедился в том, что волки обладают настоящей телепатией, — рассказывает Дима. – Быть может, звучит очень странно, но это действительно так! Достаточно лишь одного взгляда, чтобы волки поняли друг друга, и таким же одним взглядом волка можно остановить. Однажды Ханти решила убить Пятницу (овчарку, одну из старожилов приюта – прим. авт.). А если волк что-то решит, то сделает это непременно, не сегодня, так завтра или через год. И Пятница словно почувствовала эту опасность: как только увидит Ханти, сразу начинает трястись мелкой дрожью, хотя до этого в присутствии волчицы вела себя абсолютно нормально. Конечно, я стал делать все возможное, чтобы избежать трагедии: следил за Ханти во время прогулок, а на ночь запирал Пятницу в доме, чтобы она никак не оказалась в темноте на улице. И вот однажды мне что-то понадобилось ночью, я спустился на первый этаж, открыл дверь, и Пятница выбежала наружу. Нет, даже не так: было такое чувство, словно ее на невидимой цепи буквально выволокли из дома. Я кричал, звал ее, но она медленно, опустив голову, шла дальше, в темноту. Туда, где бегала волчица. Даже не захватив фонарик, я бросился за ней. Успел как раз вовремя: Ханти уже стояла напротив Пятницы, а я схватил овчарку за шкирку, спрятал за себя и медленно вернулся домой. Однако на следующий день я сам привел Пятницу к Ханти и запустил ее в вольер к волчице. Ханти тут же выскочила из логова, оскалилась, но я посмотрел ей в глаза и мысленно поклялся, что, если она сейчас бросится на собаку, то до конца своей жизни больше не выйдет из этого вольера. С тех пор напряжение между животными исчезло: Пятница вновь стала вести себя нормально, а Ханти на нее больше не покушалась».
Список необычных обитателей приюта «Верность» возглавляют, конечно же, волки. Первый серый хищник появился у Димы в 2014 году. Точнее, их было два – брат и сестра, Ханти и Ларсон. Маленьких волчат в приют принесли охотники: набрели в лесу на волчье логово, а там – испуганные и голодные малыши. Из восьми щенков к тому моменту в живых остались только двое, да и матери-волчицы, судя по всему, в живых уже не было. Маму и папу малышам заменил Дима: выкармливал щенков из соски, оберегал от больших собак, по часам выдавал им положенную порцию отварного мяса. Параллельно он общался на форумах с другими владельцами волков, чтобы знать, чем следует кормить новых питомцев и как выстраивать взаимоотношения в «стае».
«Я на собственном опыте убедился в том, что волки обладают настоящей телепатией, — рассказывает Дима. – Быть может, звучит очень странно, но это действительно так! Достаточно лишь одного взгляда, чтобы волки поняли друг друга, и таким же одним взглядом волка можно остановить. Однажды Ханти решила убить Пятницу (овчарку, одну из старожилов приюта – прим. авт.). А если волк что-то решит, то сделает это непременно, не сегодня, так завтра или через год. И Пятница словно почувствовала эту опасность: как только увидит Ханти, сразу начинает трястись мелкой дрожью, хотя до этого в присутствии волчицы вела себя абсолютно нормально. Конечно, я стал делать все возможное, чтобы избежать трагедии: следил за Ханти во время прогулок, а на ночь запирал Пятницу в доме, чтобы она никак не оказалась в темноте на улице. И вот однажды мне что-то понадобилось ночью, я спустился на первый этаж, открыл дверь, и Пятница выбежала наружу. Нет, даже не так: было такое чувство, словно ее на невидимой цепи буквально выволокли из дома. Я кричал, звал ее, но она медленно, опустив голову, шла дальше, в темноту. Туда, где бегала волчица. Даже не захватив фонарик, я бросился за ней. Успел как раз вовремя: Ханти уже стояла напротив Пятницы, а я схватил овчарку за шкирку, спрятал за себя и медленно вернулся домой. Однако на следующий день я сам привел Пятницу к Ханти и запустил ее в вольер к волчице. Ханти тут же выскочила из логова, оскалилась, но я посмотрел ей в глаза и мысленно поклялся, что, если она сейчас бросится на собаку, то до конца своей жизни больше не выйдет из этого вольера. С тех пор напряжение между животными исчезло: Пятница вновь стала вести себя нормально, а Ханти на нее больше не покушалась».
Один из двух волков, которые сегодня живут в приюте
Петух-сурикат и совиный отряд
Впрочем, в смоленском приюте «Верность» никогда не откажутся помочь не только волкам или собакам, но и другим попавшим в беду братьям нашим меньшим. Например, котам, большая часть которых, само собой, предпочитает держаться в стороне от разномастной стаи. Но непременно найдется один отчаянный мурлыка, который бесстрашно бродит среди псов, ест и даже спит с ними. К такому наглецу собаки со временем привыкают и уже не обращают внимания на усатого интервента.
Живет у Димы и очень необычный петух. Эта птица ходит абсолютно вертикально, как будто вытянувшись по струнке. Сложит крылья вдоль туловища и важно так переступает, медленно, порою замирая и оглядываясь вокруг. Очень напоминает суриката, если честно. Секрет столь необычной птичьей походки – переломанный позвоночник: вот так печально завершилась для него встреча с агрессивным гусем. Покалеченную птицу Дмитрию принесли жители близлежащей деревни. В приюте петуха «подлатали», выходили и оставили на пмж.
К собакам петуха не выпускают, стараются держать в отдельном помещении, а вот с котами он, похоже, уже сумел найти общий язык. По крайней мере, на моих глазах петух мирно дремал на своем месте, в то время как рядом с ним важно прохаживался усатый мурлыка.
А вот совы попали к Диме, можно сказать, по ошибке. Сразу пять маленьких совят сотрудники приюта обнаружили под деревом, в траве и, конечно, решили спасти несчастных птенчиков. И только потом узнали, что на самом деле вмешались во вполне естественный процесс: совы специально сбрасывают гнездо на землю и докармливают своих птенцов в кустах. Само собой, возвращать птенчиков родителям было уже поздно, и так в приюте появился свой маленький совиный отряд.
Впрочем, в смоленском приюте «Верность» никогда не откажутся помочь не только волкам или собакам, но и другим попавшим в беду братьям нашим меньшим. Например, котам, большая часть которых, само собой, предпочитает держаться в стороне от разномастной стаи. Но непременно найдется один отчаянный мурлыка, который бесстрашно бродит среди псов, ест и даже спит с ними. К такому наглецу собаки со временем привыкают и уже не обращают внимания на усатого интервента.
Живет у Димы и очень необычный петух. Эта птица ходит абсолютно вертикально, как будто вытянувшись по струнке. Сложит крылья вдоль туловища и важно так переступает, медленно, порою замирая и оглядываясь вокруг. Очень напоминает суриката, если честно. Секрет столь необычной птичьей походки – переломанный позвоночник: вот так печально завершилась для него встреча с агрессивным гусем. Покалеченную птицу Дмитрию принесли жители близлежащей деревни. В приюте петуха «подлатали», выходили и оставили на пмж.
К собакам петуха не выпускают, стараются держать в отдельном помещении, а вот с котами он, похоже, уже сумел найти общий язык. По крайней мере, на моих глазах петух мирно дремал на своем месте, в то время как рядом с ним важно прохаживался усатый мурлыка.
А вот совы попали к Диме, можно сказать, по ошибке. Сразу пять маленьких совят сотрудники приюта обнаружили под деревом, в траве и, конечно, решили спасти несчастных птенчиков. И только потом узнали, что на самом деле вмешались во вполне естественный процесс: совы специально сбрасывают гнездо на землю и докармливают своих птенцов в кустах. Само собой, возвращать птенчиков родителям было уже поздно, и так в приюте появился свой маленький совиный отряд.
У петуха своеобразная походка из-за травмы
Семья в сотню хвостов
Самое страшное для любого человека – это терять своих близких и любимых. Дмитрию пришлось пережить это несколько раз. Сначала ушел волк Ларсон: не справился с болезнью и оставил свою сестру одну в приюте. А через несколько месяцев не стало Ханти: какой-то неизвестный «человек» отравил волчицу прямо в ее вольере, подбросив яд аккурат с той стороны, которая не просматривалась на камерах видеонаблюдения. Чем досадила злоумышленнику ручная волчица – неясно до сих пор, да и нужно ли выяснять, ведь друга уже не вернуть. Но все-таки, видимо, судьба у Димы такая – с волками жить. Сейчас он воспитывает еще двух серых хищников – Хука и Тайгу, а также двух полукровок – помесь волка и алабая. Как, смеясь, утверждает Дмитрий, будет выводить новую породу псов, которая не боится укусов клеща.
Практически каждый человек, которому я за эти годы рассказывала о Диме и его приюте, задавал мне один и тот же вопрос: на что же он живет? И, если честно, мало кто искренне верил в его бескорыстность. «Наверняка он что-то да имеет с этого предприятия, в противном случае зачем ему все это?» — скептически вопрошали они. Наверное, это жизнь вокруг нас сейчас такая, что мы уже практически разучились верить в то, что кто-то в этом мире действительно способен бескорыстно творить добро…
Как бы то ни было, на этот раз я задала Диме этот непростой вопрос. Уповая на то, что наша дружба уже прошла проверку временем, достаточную для того, чтобы он сумел отделить мой журналистский интерес от личного недоверия.
«На что живу? На то, что мне дают люди. Вернее, на то, что я позволяю себе взять, — просто и без тени сомнения ответил мне Дмитрий. – В конце концов, как говорится, каждый трудящийся достоин пропитания, а я тружусь наравне с моими собаками. Мы выходим работать на Колхозку, многие смоляне уже давно знают нас и помогают покупать лекарства, привозят крупу. Смоленские компании тоже не остаются в стороне: во время строительства помогали с материалами, перечисляют деньги на собак. Когда мы жили на Свердлова, я сам успевал и покормить животных, и убрать за ними, и все лечебные процедуры больным сделать, и за новыми питомцами съездить. Теперь, конечно, одному здесь не управиться, к счастью, у меня есть помощники. Иногда, правда, думаю о том, что нужно сделать что-то и для себя, например, наконец сделать душ в доме, чтобы не проситься в баню к соседям. Но в итоге все равно личные интересы отходят на второй план. Даже вылечиться как следует времени нет».
Многие смоляне сочувствуют Диме: мол, молодой симпатичный мужчина, а живет без жены, детей, совсем один. Однако так могут говорить лишь те, кто близко не знаком ни с ним, ни с его большой хвостатой стаей. В своем приюте он называет каждую собаку по имени, помнит ее историю и знает, что любит или не любит конкретный пес. Пожалуй, для него этот приют никогда не был и не будет просто работой, а его обитатели уже давно стали для смолянина настоящей семьей, преданной, любящей и так искренне нуждающейся в этом добром человеке.
Самое страшное для любого человека – это терять своих близких и любимых. Дмитрию пришлось пережить это несколько раз. Сначала ушел волк Ларсон: не справился с болезнью и оставил свою сестру одну в приюте. А через несколько месяцев не стало Ханти: какой-то неизвестный «человек» отравил волчицу прямо в ее вольере, подбросив яд аккурат с той стороны, которая не просматривалась на камерах видеонаблюдения. Чем досадила злоумышленнику ручная волчица – неясно до сих пор, да и нужно ли выяснять, ведь друга уже не вернуть. Но все-таки, видимо, судьба у Димы такая – с волками жить. Сейчас он воспитывает еще двух серых хищников – Хука и Тайгу, а также двух полукровок – помесь волка и алабая. Как, смеясь, утверждает Дмитрий, будет выводить новую породу псов, которая не боится укусов клеща.
Практически каждый человек, которому я за эти годы рассказывала о Диме и его приюте, задавал мне один и тот же вопрос: на что же он живет? И, если честно, мало кто искренне верил в его бескорыстность. «Наверняка он что-то да имеет с этого предприятия, в противном случае зачем ему все это?» — скептически вопрошали они. Наверное, это жизнь вокруг нас сейчас такая, что мы уже практически разучились верить в то, что кто-то в этом мире действительно способен бескорыстно творить добро…
Как бы то ни было, на этот раз я задала Диме этот непростой вопрос. Уповая на то, что наша дружба уже прошла проверку временем, достаточную для того, чтобы он сумел отделить мой журналистский интерес от личного недоверия.
«На что живу? На то, что мне дают люди. Вернее, на то, что я позволяю себе взять, — просто и без тени сомнения ответил мне Дмитрий. – В конце концов, как говорится, каждый трудящийся достоин пропитания, а я тружусь наравне с моими собаками. Мы выходим работать на Колхозку, многие смоляне уже давно знают нас и помогают покупать лекарства, привозят крупу. Смоленские компании тоже не остаются в стороне: во время строительства помогали с материалами, перечисляют деньги на собак. Когда мы жили на Свердлова, я сам успевал и покормить животных, и убрать за ними, и все лечебные процедуры больным сделать, и за новыми питомцами съездить. Теперь, конечно, одному здесь не управиться, к счастью, у меня есть помощники. Иногда, правда, думаю о том, что нужно сделать что-то и для себя, например, наконец сделать душ в доме, чтобы не проситься в баню к соседям. Но в итоге все равно личные интересы отходят на второй план. Даже вылечиться как следует времени нет».
Многие смоляне сочувствуют Диме: мол, молодой симпатичный мужчина, а живет без жены, детей, совсем один. Однако так могут говорить лишь те, кто близко не знаком ни с ним, ни с его большой хвостатой стаей. В своем приюте он называет каждую собаку по имени, помнит ее историю и знает, что любит или не любит конкретный пес. Пожалуй, для него этот приют никогда не был и не будет просто работой, а его обитатели уже давно стали для смолянина настоящей семьей, преданной, любящей и так искренне нуждающейся в этом добром человеке.
Комментарии:
Вы должны Войти или Зарегистрироваться чтобы оставлять комментарии...
Спасибо за материал! Очень понравился.)