Наверх
Фотопроекты

Горевание

"Полтора года уже прошло, а я всё её вспоминаю…"
15.02.2018
На набережной озера сидел пожилой мужчина, рядом лежала удочка, но он не рыбачил.
А я вот загорать вышел, а солнце скрылось. Удочка это так, для "понта".
Так началось моё знакомство с Михаилом Михайловичем. Он сразу начал много рассказывать о себе, поддерживать разговор было необязательно.
Один я остался. Умерли все. Хотел вперед всех, да не получилось.
Михаил Михайловичу 78 лет, тридцать из них он прожил в Валдае. Учился в Ленинграде на архитектурно-строительном, затем устроился прорабом на строительное предприятие Валдая. Целые районы с многоквартирными домами возведены его бригадой.
Полгода не хватило до пенсии. Перестройка. Все развалилось. 
Здание бывшего ПМК-373
Полтора года назад, после пяти лет болезни, от рака умерла его жена. Вся последующая жизнь Михаила Михайловича связана с переживанием этой трагедии.
В могилу мне пора, а вы идите, наслаждайтесь. Да не смущайтесь вы, такова жизнь.
Мы распрощались, но на следующий день я без приглашения пришла к нему домой. 
Михаил Михайлович живет в однокомнатной «хрущёвке» на улице Труда. В комнате было чисто, прибрано, но как-то неуютно. Создавалось впечатление, что он собрался уехать и осталось упаковать лишь коробку-другую.
«Ну, проходите, проходите. Пойдемте чаю попьём. Молодец, что пришла».
Я все время жену вспоминаю. 37 лет вместе прожили. Мы с ней в лес ездили. Она любила лес, особенно сосновый. Всякое бывало...
Но она мне не снится. Фотографии ее со стены снял, вещи в церковь унес.
У Михаила Михайловича есть сын и дочь. Дочь живет в Беларуси, много выпивает, и видятся они редко, последний раз — на похоронах матери.
«А сыну скоро 40 лет уж будет. Вот на выходные их жду. И маленькая приедет. Дочка его. 4 года ей уже». 

Сын живет в Великом Новгороде. Они видятся, но тоже не часто — дела, работа. Друзей у Михаила Михайловича нет — умерли; с соседями не общается.
«Вон, сидят бабушки, значит, дождя не будет. Они злые все, старые».
Никто меня не любит. А просто я такой, одиночка.
На следующий день он собрался к стоматологу. Но даже это событие вызвало у него воспоминания о жене. «Она мне раньше пассатижами зубы рвала, и не больно было. А врачи так больно делают».
Настало время расставаться. «Счастья Вам!» — пожелал мне на прощание Михаил Михайлович.
Я вышла в подъезд, не решаясь уйти, чувствуя, что не сказала чего-то важного, не сделала того, для чего была эта встреча. Неожиданно дверь снова открылась. «А я же Вам мороженое купил. Совсем забыл. Пойдемте, чаю попьём». Я снова оказалась в маленькой квартирке. В этот момент я поняла, что, возможно, Михаил Михайлович и сможет выйти из своего состояния, но ему нужна помощь. Считая, что единственный выход для него — смерть, он все равно неосознанно тянется к людям.

Как мне тут... Я кого только ни приглашал, уборщицу просил: “Походи за мной”. А то помру — никто и не узнает. Только через закрытую дверь.
Одинокий пожилой человек, потерявший близкого. Это проблема не только Михаила Михайловича. Таких, как он, много — людей, оставшихся один на один со своей болью.

Валдай — небольшой город. Несмотря на его провинциальность, здесь появился центр социального обслуживания и центр доверия для онкобольных и их родственников. Но как человеку, который замкнулся в себе, в своем горе, воспользоваться этой помощью? Если этот вопрос останется без решения, будет все больше и больше тех, кто за дверями своих квартир живет ожиданием единственного способа избавления от боли.
Мастерская документальной фотографии УЦ «Петербургский фотограф».
Курс Бориса Тополянского

Комментарии:

Вы должны Войти или Зарегистрироваться чтобы оставлять комментарии...