- Публикатор: Ксения Яцкина (Ksenya2002)
- Текст: Ксения Яцкина
Она с трудом нашла время, чтобы пообщаться со мной, и это не удивительно. В ее жизни сейчас очень непростой период. Несколько месяцев назад Наталья перенесла операцию – ей удалили грудь. Рак. А три недели назад ее мужа посадили в тюрьму. Шесть лет строгого режима. Темная история.
Когда попадаешь к ней домой, становится необъяснимо уютно.
–Аскетично, – как бы оправдывается Наталья. – Это съемная квартира, мы занимаем две комнаты, в третьей – вещи хозяина.
Вещи хозяина представляют собой множество коробок, бытовую технику, какое-то старье. Все это аккуратно придвинуто к стене, видимо, чтобы освободить как можно больше пространства.
–Аскетично, – как бы оправдывается Наталья. – Это съемная квартира, мы занимаем две комнаты, в третьей – вещи хозяина.
Вещи хозяина представляют собой множество коробок, бытовую технику, какое-то старье. Все это аккуратно придвинуто к стене, видимо, чтобы освободить как можно больше пространства.
Здесь хранятся вещи хозяина квартиры
И хотя в этой комнате никто не живет, Наталья все же сделала там небольшой детский уголок для своих дочек. Их у нее трое: 12-ти летняя Лера, 8-ми летняя Оля и 3-х летняя Маргарита.
"Кухня" сделана своими руками, дети любят играть здесь
В квартире, кажется, все пропитано любовью к детям, повсюду висят их фотографии, поделки, рисунки.
–Такую открытку девочки подарили мне в прошлом году на день рождения, – с теплотой рассказывает Наталья, – здесь написано «я люблю тебя» на разных языках.
–Такую открытку девочки подарили мне в прошлом году на день рождения, – с теплотой рассказывает Наталья, – здесь написано «я люблю тебя» на разных языках.
Девочки посещают много дополнительных занятий. Чтобы не запутаться, Наталья даже повесила расписание кружков на стене в коридоре.
У девочек плотный график. Они всегда чем-то заняты
–Некоторые говорят, что я слишком строгая мама, но я с этим не согласна. Например, когда Лере было тяжело на гимнастике, она плакала и отказывалась ходить на тренировки, я не дала ей бросить. Хотя другие мамочки жалели своих детей, мол, не надо заставлять ребенка через силу заниматься. За мою настойчивость Лера потом сказала мне спасибо. Выигрывать крупные соревнования у нее пока не получается, но вот недавно она в Сасово третье место заняла, – с гордостью констатирует Наталья.
В будущем Лера хочет стать преподавателем-хореографом. Сейчас она уже сама ездит на тренировки и соревнования, помогает маме по дому, забирает младшую сестру из садика.
–Лера больше всех переживала, когда узнала, что у меня рак. Много плакала. В тот момент мне было страшно, что я умру и не успею дать детям всего. Я боялась только этого. Я не думала про себя. Вообще не думала про себя. Мне было очень жалко детей.
Наталья провела в больнице несколько недель. Диагноз поставила себе сама. Говорит, в интернете сейчас можно все найти.
–Я тогда работала парикмахером в салоне красоты. Там все ходили в солярий, и я тоже раз в неделю загорала, как-то не хотелось бледненькой вороной ходить. Думаю, мою болезнь во многом спровоцировал именно солярий, – спокойно рассказывает Наталья.
–Однажды я заметила под грудью какое-то втяжение кожи. Почитав статьи интернете поняла, что это может быть только рак. Я в больницу, сдала все анализы, онколог написал, что это фиброаденома. Маммография вообще ничего не обнаружила. Отправили меня в онкологию на консультацию, там два раза делали биопсию. Увидели только то, что клетки уже начали меняться, но раковых клеток еще не обнаружили. Все же после долгих исследований оказалось, что у меня первая стадия рака. Мне сделали операцию, удалили грудь.
В будущем Лера хочет стать преподавателем-хореографом. Сейчас она уже сама ездит на тренировки и соревнования, помогает маме по дому, забирает младшую сестру из садика.
–Лера больше всех переживала, когда узнала, что у меня рак. Много плакала. В тот момент мне было страшно, что я умру и не успею дать детям всего. Я боялась только этого. Я не думала про себя. Вообще не думала про себя. Мне было очень жалко детей.
Наталья провела в больнице несколько недель. Диагноз поставила себе сама. Говорит, в интернете сейчас можно все найти.
–Я тогда работала парикмахером в салоне красоты. Там все ходили в солярий, и я тоже раз в неделю загорала, как-то не хотелось бледненькой вороной ходить. Думаю, мою болезнь во многом спровоцировал именно солярий, – спокойно рассказывает Наталья.
–Однажды я заметила под грудью какое-то втяжение кожи. Почитав статьи интернете поняла, что это может быть только рак. Я в больницу, сдала все анализы, онколог написал, что это фиброаденома. Маммография вообще ничего не обнаружила. Отправили меня в онкологию на консультацию, там два раза делали биопсию. Увидели только то, что клетки уже начали меняться, но раковых клеток еще не обнаружили. Все же после долгих исследований оказалось, что у меня первая стадия рака. Мне сделали операцию, удалили грудь.
Больные раком, они другие.
Они добрее что ли.
Они там все начинают верить в Бога.
–Больница, конечно, в ужасном состоянии. Врачи молодцы. У них руки золотые. Пациенты их подкармливают денежками, они сами ничего не просят. По крайней мере, у меня не просили ничего.
После операции Наталье какое-то время пришлось работать администратором, а не парикмахером – нельзя было напрягать руку. Да и сейчас нельзя, но позволить себе отдыхать она не может. Недавно даже дополнительное обучение прошла, получила сертификат.
–После болезни ничего в жизни особенно не изменилось. Единственное – я пока еще только учусь видеть себя в зеркале. Еще не привыкла к себе такой. Я раньше любила без одежды ходить дома. Допустим, после душа не сразу одевалась. Сейчас я стараюсь одеться сразу, потому что все равно дискомфорт какой-то внутренний присутствует. Боюсь на себя в зеркало смотреть – неестественно это. С протезом ходить неудобно, в будущем хочу сделать пластику.
Наталья признается, что говорить о своей болезни ей не сложно, эти переживания уже в прошлом. Появились другие проблемы, которые нужно решать. Сейчас она может думать только о том, как помочь Игорю – ее мужу, которому недавно вынесли приговор – шесть лет строгого режима. Он был военным, прошел две войны: четыре года провел в Чечне, год в Осетии. Ветеран боевых действий. Очевидно, проблемы с законом как-то связаны со службой. В подробности этой истории мы не вдаемся, но видно, что об этом говорить Наталье сложно, она с трудом сдерживает слезы.
–Я уже написала всем: президенту, Жириновскому, в комитет по правам ребенка, в комитет солдатских матерей, в главную военную прокуратуру. Пока пришел ответ только от президента. В нем сказано, что письмо зарегистрировано, но президент не имеет права вмешиваться в судебные дела. Для этого есть соответствующие инстанции.
Игорь звонит Наталье по ночам, украдкой, нелегально. Успокаивает. Говорит, что сидят они вчетвером, все люди нормальные. Она переживает, не похудел ли он. Игорь признается, что да, немного.
–Вот и я ничего есть не могу, – обреченно констатирует Наталья. –Я, честно говоря, сейчас растеряна и потеряна. Не знаю, как быть дальше. Знаю только, что не сдамся, пока не вытащу его. Главное – вытащить его. У меня всегда на первом месте семья. Я все вкладываю в детей. Себе уже как-то по остаточному принципу.
После операции Наталье какое-то время пришлось работать администратором, а не парикмахером – нельзя было напрягать руку. Да и сейчас нельзя, но позволить себе отдыхать она не может. Недавно даже дополнительное обучение прошла, получила сертификат.
–После болезни ничего в жизни особенно не изменилось. Единственное – я пока еще только учусь видеть себя в зеркале. Еще не привыкла к себе такой. Я раньше любила без одежды ходить дома. Допустим, после душа не сразу одевалась. Сейчас я стараюсь одеться сразу, потому что все равно дискомфорт какой-то внутренний присутствует. Боюсь на себя в зеркало смотреть – неестественно это. С протезом ходить неудобно, в будущем хочу сделать пластику.
Наталья признается, что говорить о своей болезни ей не сложно, эти переживания уже в прошлом. Появились другие проблемы, которые нужно решать. Сейчас она может думать только о том, как помочь Игорю – ее мужу, которому недавно вынесли приговор – шесть лет строгого режима. Он был военным, прошел две войны: четыре года провел в Чечне, год в Осетии. Ветеран боевых действий. Очевидно, проблемы с законом как-то связаны со службой. В подробности этой истории мы не вдаемся, но видно, что об этом говорить Наталье сложно, она с трудом сдерживает слезы.
–Я уже написала всем: президенту, Жириновскому, в комитет по правам ребенка, в комитет солдатских матерей, в главную военную прокуратуру. Пока пришел ответ только от президента. В нем сказано, что письмо зарегистрировано, но президент не имеет права вмешиваться в судебные дела. Для этого есть соответствующие инстанции.
Игорь звонит Наталье по ночам, украдкой, нелегально. Успокаивает. Говорит, что сидят они вчетвером, все люди нормальные. Она переживает, не похудел ли он. Игорь признается, что да, немного.
–Вот и я ничего есть не могу, – обреченно констатирует Наталья. –Я, честно говоря, сейчас растеряна и потеряна. Не знаю, как быть дальше. Знаю только, что не сдамся, пока не вытащу его. Главное – вытащить его. У меня всегда на первом месте семья. Я все вкладываю в детей. Себе уже как-то по остаточному принципу.
Комментарии:
Вы должны Войти или Зарегистрироваться чтобы оставлять комментарии...