Не верить, а знать

Официальные медиа, бодро «отработавшие» освещение митингов и тематических брифингов, интерес к теме как по команде потеряли, в дальнейшем информируя не о реальной «ситуации на местах», а привычно транслируя оптимистичные, но не слишком содержательные хроники встреч трудовых коллективов с руководителями республики, озвучивая произнесенные там заверения и заявления. Обещания, которые раздавались трудящимся, отметим, находились и находятся преимущественно в поле социальных ожиданий: защитить трудовые права, перезапустить как можно быстрее предприятия, и порадовать первой зарплатой от республики уже в апреле. 

А вот по этому поводу ничего нового, от первых лиц не прозвучало ни в первые дни, ни после. А главное, документально так и не оформлено по сей час. Хотя, к примеру, если уж говорить о пиаре и пропаганде, то вместо тусклого сообщения о «начале регистрации в республиканской юрисдикции», надежнее и эффективнее было бы и эту регистрацию максимально быстро пройти, и публично вручить руководству завода красиво оформленное свидетельство налогоплательщика республиканского образца. Так сказать, юридически и символически очертить новую правую реальность.

Привычно и навязчиво радует новостями, пожалуй, только ОД «Донецкая республика», уже отчитавшаяся о появлении в своих рядах новых первичных организаций, созданных на «национализированных» предприятиях. Лидеров свежих ячеек руководство движения авансом даже успело наградить. Появление таких организаций, вероятно, поможет коллективам влиться в дружную семью республиканских предприятий, а республиканским пропагандистам устроить очередную акцию. Но от объективной ситуации и трезвого экономического расчета, такие процессы, очевидно, бесконечно далеки.

На законодательный вакуум вокруг процесса обращают внимание наблюдательные специалисты. В государственном документообороте, который, казалось бы, сейчас должен просто кипеть, образуя ту самую новую правовую реальность вокруг взятых под контроль активов, царит покой и штиль. По крайней мере, в открытых официальных источниках за месяц так и не появилось документов, проливающих свет на права и обязанности внешних управленцев, их ответственность перед коллективами и государством. А ведь болезненный опыт приватизации 90-х, с массовым приходом «эффективных собственников», которые вырезали на металлолом массу перспективных предприятий, до сих пор не забыт. И гарантии, что новое перераспределение имущества не приведет к, на сей раз летальному, исходу для таких моногородов как, к примеру, Кировское, сегодня важнее, чем любые акции политической ассимиляции или даже выплата первых денег в счет оплаты простоя.

Компания ЗАО «Внешторгсервис» (ВТС), на которую возложено управление горно-металлургическим кластером ЛДНР, за месяц так и не обрела хоть сколько-нибудь материального проявления. Адрес, указанный в республиканских документах, отсутствует на карте, своей пресс-службой или хотя страничкой в интернете компания также не обзавелась. Мало что известно и о руководстве «Внешторгсервиса», а ведь эта информация могла бы хоть как-то характеризовать новую, потенциально, ведущую индустриальную монополию в ДНР. 

Информацию о Пашкове подтверждает и СБУ, но в своей фирменной манере, разбавив и без того минимум информации мощной дозой пропаганды. Очевидно, что руководству «Внешторгсервиса» требуются официальное представление на уровне властей республик, а не случайное упоминание вскользь на уровне одного, еще и не самого крупного, предприятия. Или должно появиться опровержение, если сведения о Пашкове не соответствуют истине. Ведь речь идет о руководителе предприятия, чья ресурсная база с лихвой перекрывает активы нескольких, взятых вместе, республиканских министерств. 

«Данное юридическое лицо («Внешторгсервис» - прим.авт.) имеет исключительное право управления указанными предприятиями и учреждениями – нерезидентами», - сухо гласит постановление Совмина еще от 27 февраля, которое регламентирует порядок ввода тех самых администраций. Но так как документ появился раньше, чем список взятых под республиканский контроль активов, не ясно, оставлено ли за «Внешторгсервисом» упомянутое «исключительное право управления», или верить стоит более позднему документу, где в роли администраторов менее перспективных активов также обозначены органы государственной власти.

Кстати, сам по себе список на момент публикации, 2 марта, представлял собой актуальную и востребованную информацию, которую общество готово было потреблять без лишних разъяснений. Но прошел месяц, и за это время, вероятно, на свет должны были появиться решения правомочных органов власти, которыми этот список формировался. Пусть все и стартовало с принятых правок к закону «О налоговой системе», но, очевидно, что для столь масштабного и разнопланового процесса республиканскими законодателями и соответствующими ветвями исполнительной власти должны быть сформирована исчерпывающая правовая база, пусть и действующая в границах непризнанной пока мировым сообществом ДНР. Должны быть постановление Совмина, Указ Главы, решения суда о введении в действие санкции законодательной нормы и пр. А если такой базы нет – то, чего требовать от третьих сторон? Признания или непризнания каких актов, постановлений, законов?

Впрочем, одна новость по теме введения временных администраций все же есть. 23 марта государственное информагентство «ДАН» сообщило, что Народный Совет принял и передал на подпись главе еще одну правку к тому самому закону «О налоговой системе».

«Мы вносим изменения в Закон «О налоговой системе», вводим понятие налоговая тайна, у нас появляется налоговая цельность, таким образом, мы сможем защитить налогоплательщиков от несанкционированного доступа к их личной информации», — процитировали журналисты лидера депутатской фракции «Донецкая Республика» Александра Костенко. При этом СМИ отмечает, что тайну составляют любые сведения о плательщике, полученные налоговым и таможенным органом, а также органом государственного внебюджетного фонда.

Специалистам в налоговом законодательстве, безусловно, виднее, необходима ли эта самая тайна и насколько распространенной и приемлемой является подобная практика, но внимание привлекает сам момент возникновения депутатской инициативы, а также скорость реакции Народного Совета, умеющего волокитить гораздо более востребованные обществом документы, например многострадальный «Закон об участниках ополчения» и т.п.

Что же касается самой «налоговой тайны», то, как отмечено в сообщении, тайну фискальные органы блюли и так, но соответствующего понятия в законе «О налоговой системе» не было. То есть получается, что мотив принятия нового закона сугубо технический. Но основной документ рассматривался месяц назад. Неужели парламент не мог внести все накопившиеся претензии и технические правки одновременно? Или все проще, и до того в республике не было крупных налогоплательщиков, нуждающихся в дополнительной защите данных о своих платежах в бюджет? Кстати, как показывает мировая практика, большинство крупных компаний и корпораций наоборот предпочитают широко оповещать общественность об уплаченных ими налогах, справедливо рассматривая такие сведения как подтверждение своей социальной ответственности. 

Интеграцией в Россию, как того желает видеть подавляющее большинство жителей ДНР? Или это изощренный вид шантажа оказавшихся не такими уж и бывшими украинских собственников, для которых оставлен «черный ход»? Уж не ожиданием ли уступок и каких-то новых форм партнерства и обусловлено затянувшееся затишье, в том числе, и в документальном подтверждении новой экономической политики республики? Верить в это категорически не хочется. По крайней мере, пока.